ПРЕСТУПНОСТЬ ВОЕННОСЛУЖАЩИХ: РЕАЛИИ СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ И ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ

Исторически сложилось так, что армия, как и вся военная сфера, являла собой основной механизм обеспечения безопасности как государства в целом, так и отдельных его элементов, в первую очередь гражданского общества.

Сам вопрос соотношения таких категорий, как государство и армия, и связанных с ними категорий войны и мира волновал множество мыслителей во все времена. Так, первоначально он рассматривался в рамках философского мировоззрения, в настоящее время он входит в состав исследовательского поля всех социально-гуманитарных и юридических дисциплин. Не последнее место в исследовании военной сферы занимает проблема воинской преступности. Тем не менее сама преступность военнослужащих в настоящее время исследована недостаточно, что объясняется в первую очередь отсутствием в открытом доступе полноценной статистики, касающейся данной разновидности преступности [10, с. 57–58].

Важным моментом исследования преступности военнослужащих является то, что она, по сути своей, является частью общегосударственной преступности как таковой, а потому обладает общими ее свойствами, при этом сохраняя и уникальные характеристики, которые обусловлены самим специфическим статусом военнослужащих. Данный статус определяется правовыми основами военной службы в Российской Федерации. Правовые основы составляют различные международные нормативно-правовые акты, Конституция России, федеральные законы, такие как Федеральный закон «Об обороне» от 31 мая 1996 г. № 61–ФЗ, Федеральный закон «О воинской обязанности и военной службе» от 28 марта 1998 г. № 53–ФЗ, Федеральный закон «О статусе военнослужащих» от 27 мая 1998 г. № 76–ФЗ, а также общевоинские уставы РФ.

В таком случае можно предположить, что общие тенденции развития криминогенной обстановки по стране в целом будут определять во многом и направление развития криминогенной ситуации в военной сфере. Данная гипотеза эмпирически может быть подтверждена при проведении анализа статистических данных, касающихся, во-первых, уровня преступности в Российской Федерации, во-вторых, уровня региональной преступности (в данном случае рассматривалась криминогенная обстановка в Мурманской области за последние несколько лет), в-третьих, региональной преступности военнослужащих (также по Мурманской области).

Стоит отметить, что единственным полноценным и доступным источником сведений о преступности военнослужащих в настоящий момент является судебная практика гарнизонных военных судов, в том числе общие обзоры данной практики. Так, анализ обзоров судебной практики гарнизонных военных судов Мурманской области за период со 2 полугодия 2011 года по конец 2015 года [1] показал, что в общем было рассмотрено 793 уголовных дела. При этом зафиксировано, что число преступлений, совершенных военнослужащими в период с 2014 по 2015 год резко возросло, соответственно, возросло и количество военнослужащих-преступников.

Таблица 1

Общие данные по рассмотрению уголовных дел гарнизонными военными судами Мурманской области

Повышение криминогенной активности военнослужащих Мурманской области, то есть рост уровня данной разновидности преступности, совпадает с общей тенденцией развития как общероссийской, так и региональной преступности. Так, мы можем наблюдать стремительный рост уровня преступности в Российской Федерации в период с 2014 по 2015 год (приблизительно на 200 тысяч преступлений) [4–8]. Аналогично по Мурманской области в 2015 году наблюдается всплеск криминогенной активности (приблизительно на 5,5 тысяч преступлений за год) [4–8].

Рисунок 1. Общие сведения о состоянии преступности в Российской Федерации и Мурманской области

Таким образом, рост уровня преступности военнослужащих первостепенно связан с социальным и экономическим кризисами в Российской Федерации, пик развития которых пришелся на 2015 год. И в таком случае основные причины повышения криминогенной активности военнослужащих кроются в негативных процессах, затрагивающих все российское общество. Конечно, нельзя утверждать, что детерминантами преступности военнослужащих выступают лишь общесоциальные явления и процессы. Существует ряд уникальных факторов, провоцирующих собственно противоправное поведение именно военнослужащих, наиболее важным из которых оказывается, безусловно, снижение уровня дисциплины в армии. Тем не менее военнослужащие, хоть и представляя собой отдельную группу государственных служащих, обладающих уникальным статусом, правами и обязанностями, являются частью гражданского общества.

В настоящий момент все силы Российской Федерации ориентированы на усиление военной мощи. Это связано со сложной ситуацией, сложившейся на международной арене, и необходимостью повышения международного престижа и статуса нашей страны, то есть с необходимостью обеспечения дальнейшей безопасности всего нашего государства.

Еще Сэмюель Хантингтон писал, что военная мощь имеет четыре основных измерения: количественное (человеческие и технические ресурсы), технологическое (уровень существующих и используемых государством технологий), организационное (уровень дисциплины, образования и гражданской ответственности военнослужащих), общественное (отношение общества к вооруженным силам и их использованию) [11]. Тем не менее все эти измерения требуют одного – регулярного повышенного финансирования. В свою очередь, повышенное финансовое обеспечение одного сектора экономики ведет к истощению другого.

Современная Россия делает упор именно на военную политику, что привело к сокращению финансирования всех иных социальных сфер. Одним из направлений военной политики РФ является комплекс мероприятий по повышению качества и уровня жизни военнослужащих, что должно было оказать и положительный эффект на криминогенную ситуацию в армии. Так, в 2008 году была введена «Стратегия социального развития Вооруженных Сил Российской Федерации на период до 2020 года». В рамках реализации данной Стратегии было существенно увеличено денежное довольствие военнослужащих. Тем не менее данная мера оказалась неэффективной, так как дала кратковременный эффект. Потому необходимостью стало регулярное расширение финансирования военной сферы, в том числе ежегодное повышение денежного довольствия.

В то же самое время сокращение финансирования иных, кроме военной, сфер государства вкупе с активно прогрессирующим социально-экономическим кризисом дало свои плоды: за последние 1,5 года наблюдается колоссальное ухудшение всех социальных показателей. Хорошей иллюстрацией в данном случае является такой показатель, как уровень безработицы как в стране [2–3], так и на региональном уровне (в данном случае в качестве примера будет приведена статистика по Мурманской области) [9]. Так, на Рисунке 2 мы можем наблюдать негативную динамику безработицы.

Рисунок 2. Уровень безработицы по Российской Федерации и Мурманской области

В таком случае в Российской Федерации возник своеобразный замкнутый круг. Во-первых, наша страна не может менять стратегических и политических ориентиров, пока на международном уровне наличествует столь сложная конфликтная ситуация, угрожающая благополучию и безопасности нашего народа. Потому Россия вынуждена и в дальнейшем расширять финансирование военной сферы с целью усиления своей военной мощи. Во-вторых, социальный кризис и резкое ухудшение качества жизни населения в Российской Федерации требуют смены приоритетов с военной политики на политику конверсионную, что подразумевает сокращение финансовых потоков в военную сферу. Решением является выбор, но этот выбор, в свою очередь, подразумевает в любом случае угрозу стабильности нашего государства либо внутреннюю, либо внешнюю. Тем не менее стремительный рост уровня преступности, в том числе военнослужащих, демонстрирует, что дальнейшее развитие военной сферы за счет иных социальных сфер невозможно, ведь все общие социальные негативные процессы оказывают деструктивное влияние и на военнослужащих, приводя к повышению их криминогенной активности.

Таким образом, сложившаяся в современной России ситуация требует выработки срочных мер по повышению уровня жизни населения, сокращению уровня преступности, в том числе военнослужащих, и одновременному повышению уровня военной мощи страны, что оказывается на практике задачей сверхсложной.

Список литературы:

1. Документы суда: обзоры судебной практики [Электронный ресурс] / Северный флотский военный суд. – Режим доступа. – URL: http://severnyfvs.mrm.sudrf.ru/ (дата обращения: 15.03.2016).
2. Занятость и безработица в марте 2016 года : оперативная информация [Электронный ресурс] / Федеральная служба государственной статистики. – Режим доступа. – URL: http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru/statistics/wages/labour_force/ (дата обращения: 14.03.2016).
3. Российский статистический ежегодник. 2015 год : стат. сборник [Текст] / председатель ред. коллегии А. Е. Суринов. – М. : Росстат, 2015. – 728 с.
4. Состояние преступности в России: за январь–декабрь 2011 года [Текст]. – М.: ГИАЦ МВД России, 2012. – 51 с.
5. Состояние преступности в России : за январь–декабрь 2012 года [Текст]. – М.: ГИАЦ МВД России, 2013. – 56 с.
6. Состояние преступности в России : за январь–декабрь 2013 года [Текст]. – М.: ГИАЦ МВД России, 2014. – 55 с.
7. Состояние преступности в России : за январь–декабрь 2014 года [Текст]. – М.: ГИАЦ МВД России, 2015. – 57 с.
8. Состояние преступности в России : за январь–декабрь 2015 года [Текст]. – М.: ГИАЦ МВД России, 2016. – 54 с.
9. Социально-экономическое положение Мурманской области в январе–марте 2016 года [Текст] : доклад / Федеральная служба государственной статистики ; Территориальный орган Федеральной службы государственной статистики по Мурманской области. – Мурманск, 2016. –71 с.
10. Торкунов М. А. Закрытость сведений о преступности в Вооруженных Силах Российской Федерации не способствует укреплению дисциплины и правопорядка в войсках [Текст] / М. А. Торкунов // Право в вооруженных силах. – 2006. – № 11. – С. 57–60.
11. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций [Текст] / С. Хантингтон ; пер. Т. Велимеева. – М. : Астрель, 2007. – 576 с.