О ПРЕДЕЛАХ ОБЯЗАННОСТИ АДВОКАТА ХРАНИТЬ ПРОФЕССИОНАЛЬНУЮ ТАЙНУ

В юридической литературе особый интерес вызывает институт адвокатской тайны, его основная задача состоит в обеспечении защиты конституционных прав личности. Споры относительно данного института ведутся достаточно давно и касаются они как самого понятия адвокатской тайны, так и ее предмета и пределов ее ограничения.

В Федеральном законе 31.05.2002 № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» [7] предпринята попытка дать определение адвокатской тайны и закрепить ее абсолютный характер, под адвокатской тайной понимаются любые сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи своему подзащитному. Более широкое определение адвокатской тайны закреплено в Кодексе профессиональной этики адвоката и включает в свое содержание следующее: факт обращения к адвокату, включая имена и названия доверителей; все доказательства и документы, собранные адвокатом в ходе подготовки к делу; сведения, полученные адвокатом от доверителей; информацию о доверителе, ставшую известной адвокату в процессе оказания юридической помощи; содержание правовых советов, данных непосредственно доверителю или ему предназначенных; все адвокатское производство по делу; условия соглашения об оказании юридической помощи, включая денежные расчеты между адвокатом и доверителем; любые другие сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи [3].

Закрепление института адвокатской тайны нашло свое отражение и в нормах уголовно-процессуального права, в частности, в ч. 3 ст. 56 Уголовно-процессуального кодекса РФ [6] установлен запрет допроса адвоката, защитника при производстве по уголовному делу. Гарантией сохранения адвокатской тайны служит свидетельский иммунитет. Термин «иммунитет» в данной ситуации выражается в способности противостоять чему-либо и нераспространения некоторых законов на лиц, которые занимают особое положение в государстве [4, с. 389]. М.С. Строгович отмечал то, что «нельзя быть одновременно защитником и свидетелем, ...если бы адвокат мог быть допрашиваем в качестве свидетеля, доверие к адвокатам было бы сильно подорвано» [5, с. 398]. Если у подзащитного отсутствует уверенность в том, что все сведения,  полученные адвокатом, в связи с ведением дела останутся тайной, то говорить о каких-либо доверительных отношениях между подзащитным и адвокатом не представляется возможным.

До сих пор не решена проблема относительно определения характера адвокатской тайны – является ли она абсолютной, не знающей ограничений, или возможно отступление от принципа адвокатской тайны, продиктованное общественными интересами. Д.А. Воронов и Е.И. Герфанова предлагают ограничить адвокатскую тайну, исключив из ее содержания сведения о планируемых или готовящихся преступлениях своего подзащитного или иных лиц, если данные сведения стали известны в связи с оказанием юридической помощи [1, с. 143-144; 2, с. 186]. Следует ли в данном случае предоставить адвокату право давать свидетельские показания против своего подзащитного? В данном случае, считаем целесообразным введение нормы, предусматривающей возможность адвоката давать свидетельские показания об обстоятельствах готовящегося тяжкого или особо тяжкого преступления, которые стали ему известны от лица, обратившегося за юридической помощью, без разглашения персональной информации о нем самом. Если под угрозу поставлена безопасность, жизнь и здоровье людей, то в данном случае необходимо отдавать предпочтение непосредственно обеспечению такой безопасности.

Срок хранения адвокатской тайны не ограничен [3] и даже смерть клиента не является основанием для разглашения сведений о нем. При этом, на практике бывают случаи, когда клиент в письменной форме дает адвокату согласие на разглашение сведений по прошествии определенного срока. В определенных случаях допрос адвоката все же допустим, но это происходит с согласия и в интересах его подзащитного. Стоит сказать, что наличие данной возможности  не подвергает сомнению абсолютный характер адвокатской тайны, в данном случае у адвоката нет права выбора давать свидетельские показания или отказаться от них, он действует в интересах доверителя, доверитель, соглашаясь на допрос его адвоката освобождает последнего от обязанности хранить адвокатскую тайну. В п.п. 2,3 ч. 3 ст. 56 УПК РФ следует включить положение, согласно которому согласие подзащитного на допрос его адвоката оформляется в письменном виде и приобщается к материалам уголовного дела.

В том случае, если в отношении адвоката возбуждается дисциплинарное производство, гражданское производство или уголовное дело, в связи с обвинением доверителем в ненадлежащем исполнении его профессиональных обязанностей, то адвокату предоставлено право  в обосновании своей позиции давать показания. При этом ему разрешено разглашать без согласия доверителя необходимые сведения, даже если они приведут к разглашению адвокатской тайны, что и предусмотрено п. 4 ст. 6 «Кодекса профессиональной этики адвоката».

Любому адвокату не раз в своей профессиональной деятельности приходилось сталкиваться с ситуацией, когда при решении различных вопросов касаемо оказываемой юридической помощи нормы морали и нравственности вступают в противоречие с нормативными актами. Это случается, когда адвокату в связи с исполнением профессиональных обязанностей становится известно о совершении серьезного преступления. Предположим, что адвокат, принявший поручение от клиента, в процессе общения понимает, что тот серийный убийца. Либо, например, клиент сообщает, что его родственник или друг – маньяк-педофил. Хотя речь идет об уже совершенных преступлениях, ясно, что маньяк будет продолжать насиловать и убивать, пока его не остановят.

Что должен делать адвокат в подобных ситуациях? В данном случае адвокату остается руководствоваться своими личными чувствами, нормами морали, совестью. И в случае принятия решения о том, что сведения, полученные от доверителя необходимо предать огласке, тем самым, нарушив адвокатскую тайну адвокату, следует быть готовым ко всем неблагоприятным последствиям, которые он может понести. К таким последствиям относятся наложение на адвоката дисциплинарного взыскания, потеря репутации и статуса адвоката, гражданский иск о возмещении ущерба, административный штраф. Следует сказать, что применение данных обстоятельств могут послужить крахом для профессиональной карьеры, но с другой стороны долг любого разумного человека – спасение людей, жизни или здоровью которых причинен вред или такой вред может быть причинен в будущем. Это один из самых интересных парадоксов в сфере адвокатской этики.

Список литературы:

1. Воронов, Д. А. Задачи адвоката по обеспечению безопасности участников уголовного процесса // Актуальные проблемы борьбы с преступностью в Сибирском регионе: сб. мат-ов межд. науч. конф. (15-16 февраля 2007 г.): в 2 ч. / СибЮИ МВД России; отв. ред. С.Д. Назаров. Красноярск: СибЮИ МВД России, 2007. Ч. 2. С. 143-144.
2. Герфанова, Е. И. Уголовно-правовой иммунитет адвоката и защитника // Ученые записки Казанского ун-та. Сер. Гуманитарные науки.  2019. Т. 161.кн. 1. С. 182-190.
3. Кодекс профессиональной этики адвоката: принят Первым Всероссийским съездом адвокатов 31 января 2003 г. [Электронный ресурс] URL: http://www.fparf.ru/documents/normative_acts/1059/ (дата обращения: 03.12.2020).
4. Кузнецов, А. С. Большой толковый словарь русского языка / сост. и гл. ред. С.А. Кузнецов. СПб.: Норинт, 2000. 1536 с.
5. Строгович, М. С. Курс советского уголовного процесса: в 2 т. / М.С. Строгович. М.: Наука, 1968. Т. 1. 470 с.
6. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» от 18.12.2001 N 174-ФЗ (ред. от 29.07.2018) / Собрание законодательства РФ, 24.12.2001, N 52 (ч. I), ст. 4921.
7. Федеральный закон от 31.05.2002 № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» // Собрание законодательства Российской Федерации. 2002. № 23. Ст. 2102.