СЕВЕРО-ЗАПАДНАЯ АНГЛИЯ В ДИХОТОМИИ «СЕВЕР-ЮГ»

С 1970-х годов британская общественность заговорила о проблеме дихотомии «Север-Юг» («North–South divide»). Предпринятая Маргарет Тэтчер в 1980-х годах попытка восстановить национальное единство путем обращения к ценностям викторианской эпохи, а также недолговременный подъем национальной гордости после Фолклендской войны и войны в Персидском заливе не смогли остановить растущее общественное разочарование.

Концепция разделения британкой нации на экономически депрессивный Север и благополучный Юг вызвала ожесточенные споры, главным образом между консервативным правительством Тэтчер и его критиками. Сама идея подобной дихотомии нередко характеризовалась как чересчур упрощающая реальное положение вещей; кроме того, бурно обсуждался вопрос о причинах возникновения подобного национального разделения: является ли оно плодом текущей политики консерваторов, или же возникло намного раньше, но проявлялось не настолько явно.

Правительство Тэтчер настаивало на том, что социально-экономическое отставание Севера от Юга является исторически обусловленным и, более того, исторически и экономически справедливым. Так, государственный секретарь по вопросам торговли и промышленности в 1987-1989 гг. Дэвид Янг подчеркивал, что именно на Севере первоначально начался процесс индустриализации, а значит, теперь с него же должен начаться обратный процесс – деиндустриализации. Данная точка зрения опровергается исследованиями Рубинштейна (1977) и Ли (1986), которые показывают, что уже на протяжении XIX века доход на душу населения на Юго-Западе был выше, чем в северных регионах Англии.

И тем не менее, истоки дихотомии действительно можно проследить со времен, предшествующих промышленной революции, когда Север, а точнее именно Северо-Запад Англии играл ключевую роль в экономическом развитии Великобритании.

Уже в эпоху Эдуарда VI графства Ланкашир и Чешир были известны как центры изготовления качественных изделий из хлопка. В эпоху промышленной революции они становятся центральными с точки зрения экономики, рост населения в городских зонах Ланкашира на тот момент являлся беспрецедентным. Вдоль Пеннинских гор протянулись основные текстильные предприятия, а на юго-западе графства преобладала горнодобывающая и угольная промышленность. В этом плане показательна судьба Стейлбриджа, который благодаря возведению новых фабрик вдоль реки Там превратился из небольшой деревни в промышленный город. Небольшой городок Барроу-ин-Фернесс на южной оконечности полуострова Фернесс в течение XIX века становится крупным промышленным и портовым городом. По свидетельству Элизе Реклю, в 1846 году это было небольшое рыбацкое поселение, а уже в 1874 году здесь проживало около 40 тысяч человек.

И все же самым крупным индустриальным городом эпохи промышленной революции в Англии был Манчестер. Вместе со своими городами-спутниками он сформировал уникальную субрегиональную идентичность. Французский экономист Леон Фоше описывает Манчестер как «индустриального паука» в центре паутины железных дорог, «устремленных к… бывшим деревням, а ныне городам, служащим как аванпосты на пути к главному промышленному центру». На протяжении XIX века население Манчестера продолжало расти.

Отчасти рост населения происходил за счет иммигрантов, которые использовались в промышленности Северо-Запада в качестве дешевой рабочей силы. К 1851 году доля ирландских иммигрантов среди беднейших слоев населения Манчестера составляла 15%; Чорлтон-он-Медлок получил прозвище «маленькая Италия» за счет огромного числа проживавших там итальянских иммигрантов. В конце XIX века в Манчестер из Восточной Европы устремилась волна еврейских иммигрантов.

К эпохе промышленной революции относится и расцвет Ливерпульских доков. Порт здесь был построен еще королем Иоанном Безземельным в 1207 году и использовался в основном для торговли с Ирландией. До конца XVII века экономический и демографический рост Ливерпуля был крайне низок. Однако в конце XVII века именно Ливерпуль становятся главным связующим звеном между Британией и ее американскими и индийскими колониями. Английская путешественница второй половины XVII – начала XVIII века Селия Файнс писала о Ливерпуле, что он из «нескольких рыбацких домиков» вырос в «большой, великолепный город». В 1715 году в Ливерпуле были построены первые доки, и постепенно он стал третьим по величине британским портом после Лондона и Бристоля.

Огромный доход Ливерпулю приносила торговля промышленными изделиями находящегося поблизости Манчестера, а также трансатлантическая работорговля; в течении XVIII века расцвели также кораблестроение и рафинирование сахара. В 1801 году население Ливерпуля достигло отметки в 77 тысяч человек, а в 1851 году – 376 тысяч. В XIX веке Ливерпульский порт занимает второе в стране место после Лондонского.

Территория, в то время составляющая графство Уэстморленд, в эпоху промышленного бума оказалась наименее индустриализированной. В конце XIX века Реклю застает здесь лишь один крупный промышленный город – Кендал, и отмечает, что ткацкое производство в нем было основано еще в XIV веке фламандскими ткачами, приглашенными Эдуардом III, и с тех пор специализация города не изменилась.

Необходимо сказать, что активная индустриализация не привела к отрыву рабочего населения от своих «деревенских корней». Напротив, в конце XVIII – начале XIX веков сосуществование деревенского и городского образа жизни были ключевой особенностью промышленных центров Северо-Запада. Так, в наиболее индустриально развитом Ланкашире центральные и восточные земли графства занимали многочисленные молочные фермы, которые пережили промышленный бум и стали определяющей чертой ланкаширского ландшафта. Благодаря строительству хлопкопрядильных фабрик вдоль Пеннинских гор богатели старые торговые центры и окружавшие их поселки. Так, на протяжении XVIII века Честер также оставался не столько промышленным, сколько торговым центром; строительство судостроительных верфей во время Наполеоновских войн подстегнуло экономику этого города, однако изменения городского пейзажа, в сравнении с другими крупными городами Северо-Запада, были несущественны.

Важной составляющей промышленного бума Северо-Запада была черная металлургия. Первое упоминание о добыче угля в регионе, а если точнее, на территории Ланкашира, относится уже к 1295 году. В 1757 году открывается Сенки-Кенел, предназначенный для транспортировки угля водным путем из хейдокского каменноугольного бассейна. После этого на территории Северо-Запада начинается активное строительство каналов, обслуживающих угольную промышленность, которые к 1960-м годам протянулись на более чем 80 тысяч километров.

Что касается Ливерпуля, то к 1901 году его население составляло 685 тысяч человек; город настолько разросся, что поглотил поселок-спутник Фазакерли. На протяжении первой половины XX века город страдал от острой нехватки жилой площади, до 14% населения находились за чертой бедности, а во время Великой депрессии до трети мужчин трудоспособного возраста оказались без работы.

Во время Второй Мировой войны более 10 тысяч домов в Ливерпуле было уничтожено. Это стимулировало государственные инвестиции в инфраструктуру города на протяжении 50-х и 60-х годов; развивалась и промышленность, в особенности машиностроение, цементное производство, производство сахара и мукомольное производство.

До 70-х годов Великобритания переживала процесс долгого послевоенного бума, до определенной степени сглаживавшего региональные проблемы. Занятость в промышленности в 1966 года достигла своего пика в 8,7 миллионов человек, в то время как занятость в сельском хозяйстве с 1950-х годов составляла не больше 5% от общей.

C 1970-х годов под влиянием процесса деиндустриализации экономика Севера приходит в упадок. Юго-Восток, Восток, Юго-Запад и Уэст-Мидлендс возглавили переориентирование британской экономики на третичный сектор. Наиболее быстрыми темпами процесс деиндустриализации шел в 1979-81 годах, причем политика Кабинета Тэтчер его только усугубляла: инвестиции в промышленность уменьшились на треть, производства переживали радикальное сокращение рабочих мест, что, естественно, выливалось в колоссальный рост безработицы. В таком крупнейшем промышленном центре, как Манчестер, население устремилось из города в пригород.

Рецессия экономики особенно сильно ударила по Ливерпулю – в 70-х годах здесь регистрировался самый высокий в Великобритании уровень безработицы. Ежегодно город покидало до 12 тысяч человек, а 15% зданий были заброшены. Этот депрессивный пейзаж вдохновил фотожурналиста Мартина Парра, в чьих фотографиях сохранилась картина упадка некогда процветающего промышленного и портового города.

Список литературы:

1. Baker, A. R. H. Geographies of England / A. R. H. Baker, M. Billinge. – Cambridge University Press, 2004. – 218 p.
2. Navickas, K. Loyalism and radicalism in Lancashire 1798-1815 / K. Navickas. - Oxford University Press, 2009. — 285 p.
3. Brooke, R. Liverpool as it was During the Last Quarter of the Eighteenth Century / R. Brooke. - J.R. Smith, 1853. – 581 p.
4. Marr, J. E. Cumberland / J. E. Marr. - Cambridge University Press, - 1910. – 169 p.
5. Mohan, J. A United Kingdom? Economic, Social and Political Geographies / J. Mohan. – Routledge, 2004. – 258 p.