РЕАБИЛИТАЦИОННЫЕ ПРОЦЕДУРЫ БАНКРОТСТВА: ПРАКТИКА ПРИМЕНЕНИЯ

Исследуя вопрос о проблеме банкротства юридических лиц, необходимо рассмотреть понятийный аппарат данных правоотношений. Легальное понятие банкротство регламентировано в ст. 2 ФЗ «О банкротстве (несостоятельности)» от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ, - это признанная арбитражным судом неспособность должника в полном объёме удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам, о выплате выходных пособий и (или) об оплате труда лиц, работающих или работавших по трудовому договору, и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей [5].

В Законе о банкротстве регламентированы следующие реабилитационные процедуры банкротства юридических лиц: финансовое оздоровление, внешнее управление, мировое соглашение.

Сравнивая процедуры внешнего управления и финансового оздоровления, К.В. Кораев обоснованно указывает на то, что закрепленная в Законе возможность введения процедуры внешнего управления по инициативе кредиторов или суда, когда неплатежеспособный должник не имеет намерения восстанавливать свою платежеспособность, а вместе с тем привлекать недостающий капитал, не способна обеспечить восстановление платежеспособности должника. Законодатель, наделяя правом введения процедуры внешнего управления кредиторов и суд, не учитывает, что право само по себе не способно ликвидировать неплатежеспособность. Оно способно только создать правовые условия для ее ликвидации тем должникам, которые располагают для этого необходимыми экономическими ресурсами (недостающим капиталом). Если должник не обладает такими ресурсами и по указанной причине не желает восстанавливать свою платежеспособность, то введение внешнего управления само по себе не способно восстановить его платежеспособность. В силу названного обстоятельства единственным субъектом среди всех субъектов отношений неплатежеспособности, который должен обладать правом требования введения восстановительной процедуры банкротства, должен быть должник. В связи с этим в целях дальнейшего совершенствования законодательства в качестве общего правила следует предусмотреть, что внешнее управление может вводиться на основании решения общего собрания кредиторов, принятого по результатам рассмотрения ходатайства должника о введении процедуры внешнего управления [3, c. 17].

Для добросовестных должников, институт банкротства не может реализовать защиту их прав и законных интересов, поскольку должники не верят, что после начала процедуры банкротства они могут сохранить бизнес, а также избежать ликвидации.

У недобросовестных должников существуют свои мотивы реализации процедуры банкротства. Они стремятся списать долги, по которым не желают нести ответственность. Конечно, такие должники инициируют процедуру банкротства для ликвидации предприятия.

В ст. 8 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» предусмотрено право на подачу заявления в арбитражный суд в случае предвидения банкротства, но обязательно необходимо наличие доказательств, которые свидетельствуют о том, что он не может исполнить обязательства. Однако данной статье противоречат действующие правила выявления признаков фиктивного банкротства. На момент подачи заявления должником по факту предвидения банкротства он является платежеспособным и может исполнить свои обязательства перед кредиторами. Этот факт в соответствии с указанными правилами является признаком фиктивного банкротства, затем впоследствии данное дело о банкротстве будет прекращено в арбитражном суде.

Реализация ст. 8 Закона о банкротстве осложняется наличием юридической проблемы. Если данная норма будет работать, то недобросовестные должники смогут злоупотреблять правом подачи заявления, чтобы получить возможность легально не платить по своим долгам, пока идут процедуры банкротства.

Далее следует отметить, что в настоящее время необходимо изменить точку зрения на реабилитационные цели банкротства. Как известно, при реализации процедур банкротства другие люди исправляют все ошибки управления в организации, а затем возвращают организацию обратно тем же собственникам, которые и довели до состояния банкротства. По мнению В.А. Химичева, необходимо сделать акцент именно на реабилитацию бизнеса, а не на реабилитацию организации должника. С этим нельзя не согласиться, поскольку целью института банкротства не может быть сохранение бизнеса под управлением недобросовестных, а также неумелых владельцев. Соответственно, в конкурсном производстве арбитражному управляющему необходимо проводить реализацию имущества в виде имущественного комплекса, достаточного для осуществления бизнеса. Конечно, это требует от арбитражных управляющих большой запас времени, а также знаний, поскольку необходимо уметь выявлять перспективы развития бизнеса в будущем, а также выделять имущественный комплекс из состава имущества должника.

Необходимо заметить, что ни один государственный орган не ведет статистику о том, проводилась ли в ходе конкурсного производства реализация активов должника путем продажи предприятия или с использованием замещения активов. Это является проблемой, поскольку невозможно выяснить, сколько работоспособных предприятий было сохранено [1, c. 114].

Иной проблемой применения реабилитационных процедур при банкротстве юридических лиц можно назвать слишком длительный срок банкротства. Как известно, для кредиторов время − это деньги, поэтому на общем собрании они будут голосовать за тот вариант развития событий, при котором получат компенсацию быстрее. Как показывает практика, кредиторы более склонны голосовать за введение конкурсного производства даже в отношении тех организаций, бизнес которых можно реабилитировать, так как конкурсное производство является процедурой прогнозируемой и свои задолженности, хоть и не в полной мере, но смогут получить. Если они будут голосовать за проведение реабилитационных процедур, то при благоприятном исходе смогут получить все свои деньги, а при неблагоприятном − еще меньше, чем на стадии конкурсного производства. Чрезмерно длительный срок проведения наблюдения в первую очередь затрудняет проведение эффективных процедур банкротства. Ведь добросовестный должник, надеясь в ближайшее время ощутить на себе воздействие реабилитационных процедур, вынужден ждать окончания наблюдения [2, c. 78].

Необходимо рассмотреть также проблему эффективности применения такой реабилитационной процедуры как реорганизационные мероприятия организации. А.Ф. Маликов выделяет следующие реорганизационные процедуры:

1. Слияние или присоединение должника с одним или более юридических лиц.
2. Продажа всего или части имущества должника, при этом бизнес должен быть работоспособным.
3. Перевод всего или части работающего бизнеса компании − должника одному или более юридических лиц, учрежденные как до, так и после начала процесса банкротства, то есть замещение активов должника.

Однако в нашем государстве на пути эффективного применения таких процедур стоит проблема неурегулированности этого вопроса в законодательстве о банкротстве [4, c. 173]. Так, в Законе о банкротстве регламентировано лишь одно реорганизационное мероприятие − замещение активов должника. Применяется данная процедура либо в рамках внешнего управления, либо в рамках конкурсного производства после проведения процедуры наблюдения. Соответственно, можно сделать вывод о том, что столь долгий срок, который необходим для проведения такого реорганизационного мероприятия, стоит на пути его эффективного применения.

В настоящее время Министерством экономического развития РФ разработан законопроект по совершенствованию законодательства о банкротстве для эффективного применения реабилитационных процедур.

Анализируя данный законопроект, стоит положительно оценить намерения законодателя снизить срок проведения процедуры наблюдения с 7−ми до 2−ух месяцев, а также возможность проведения процедуры финансового оздоровления, минуя процедуру наблюдения. Конечно, такие меры положительно повлияли бы на эффективность реабилитационных процедур.

В заключении следует отметить, что в настоящее время реабилитационные процедуры банкротства позволяют сохранить хозяйствующие субъекты в собственности тех же владельцев, которые своим неумелым управлением и довели до реализации процедуры банкротства. Следовательно, необходимо изменить цель реабилитационных процедур банкротства в сторону реабилитации именно работоспособного бизнеса, а право собственности на этот бизнес должен иметь вторичное значение.

При регулировании введения процедуры внешнего управления необходимо учитывать, что восстановление платежеспособности возможно только при наличии воли должника на восстановление своей платежеспособности. Право требования введения процедуры внешнего управления должно закрепляться исключительно за должником. В связи с этим в целях дальнейшего совершенствования законодательства в качестве общего правила следует предусмотреть, что внешнее управление может вводиться на основании решения общего собрания кредиторов, принятого по результатам рассмотрения ходатайства должника о введении процедуры внешнего управления. В таком случае процедура внешнего управления будет вводиться на договорной основе, аналогично процедуре финансового оздоровления.

Список литературы:

1. Иншакова А.О. Позитивные уроки интеграции правового регулирования защиты прав участников хозяйственных обществ в РФ и ЕС. – М.: Юрист, 2012. – 204 с.
2. Иншакова А.О., Беликова К.М. Роль правового механизма принудительного выкупа акций в эффективной системе защиты прав участников хозяйственных обществ РФ, ЕС и МЕРКОСУР // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 5. Юриспруденция. –2012. – № 1 (16). – С. 79–86.
3. Кораев К.Б. Особенности правового положения неплатежеспособного должника в процедуре внешнего управления // Российская юстиция. − 2016. − № 5. − С. 17-20
4. Маликов А.Ф. Правовое обеспечение восстановления бизнеса в ходе процесса несостоятельности в России// Бизнес в законе. − 2014. − № 5. − С. 172-174.
5. Федеральный закон «О банкротстве (несостоятельности)» от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ // Российская газета. − 2002. − № 3077.