ДЕЛО СУДНА «THE ARCTIC SUNRISE»: АНАЛИЗ МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВОЙ ПОЗИЦИИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

На сегодняшний день, международное морское право является одной из важнейших отраслей международного публичного права, основные положения которого зафиксированы в правовых нормах Конвенции Организации Объединенных Наций по морскому праву 1982 года (далее – Конвенция).

Как справедливо отметил С.А. Гуреев в одном из своих трудов, «выделение такой группы (совокупности) юридически обязательных норм…обусловлено заинтересованностью международного сообщества в более эффективном регулировании соответствующего комплекса международных отношений» [6, с. 16]. Кроме того, в итоговом документе Конференции Организации Объединенных Наций по устойчивому развитию, состоявшейся в Рио-де-Жанейро, Бразилия, 20–22 июня 2012 года, озаглавленном «Будущее, которого мы хотим» и одобренном Генеральной Ассамблеей в резолюции 66/288 от 27 июля 2012 года, государства признали, что океаны, моря и прибрежные районы составляют неотъемлемый и существенный компонент экосистемы Земли и играют критически важную роль в ее сохранении и что международное право, как это зафиксировано в Конвенции, закладывает юридическую базу для сохранения и рационального использования Мирового океана и его ресурсов…» [5, с. 38].

В связи с этим, вопросы международно-правового характера, связанные с определением правового статуса морских пространств, порядка их использования, а также эксплуатации и рационального использования Мирового океана и его ресурсов в мирных целях, имеют на сегодняшний день первостепенное значение. В случае же возникновения международных споров между государствами-участниками Конвенции, связанных с толкованием или применением Конвенции, дела разрешает, созданный Организацией Объединенных Наций и действующий с 1996 года, независимый Международный Трибунал по морскому праву (далее – Трибунал). С момента фактического действия Трибунала, было рассмотрено 25 дел, подведомственных данной структуре [1]. Из них, в четырёх спорах принимала участие Российская Федерация: дело №11 The «Volga» Case (Россия против Австралии); дела №14 The «Hoshinmaru» Case, №15 The «Tomimaru» Case (Япония против России); дело №22 The Arctic Sunrise Case (Королевство Нидерланды против России).

Дело №22 получило широкую известность в средствах массовой информации, в экспертных заключениях юристов-международников, в частности, профессора права Университета Монаша в Австралии, Дугласа Гилфойса, профессора кафедры международного права МГИМО, д.ю.н., Дмитрия Лабина, к.ю.н. юридического факультета МГУ, Глеба Богуш. Однако, несмотря на юридическую квалификацию обстоятельств данного дела специалистами-правоведами, из-за ажиотажа, поднятого международной неправительственной организацией «ГРИНПИС» (далее – «ГРИНПИС»), превалирует однобокая позиция Королевства Нидерландов в отношении Российской Федерации. Так, в рамках кампании «ГРИНПИС» было проведено около 900 акций протестов; в их поддержку выступили многие политические деятели, учёные, культурологи, лидеры многих стран.

Следует отметить, что исключительная экономическая зона (далее – ИЭЗ) Российской Федерации и континентальный шельф, в частности, в Арктике, имеют огромное значение для Российской Федерации и представляют для неё неоспоримый общественный интерес. В своей ИЭЗ Российская Федерации осуществляет юрисдикцию в отношении создания искусственных островов, установок и сооружений, морских научных исследований, защиты и сохранения морской среды [7]. Вокруг таких островов и сооружений могут устанавливаться разумные зоны безопасности, ширина которых не должна превышать 500 м, отмеряемых от точек их внешнего края. Тот факт, что судно «The Arctic Sunrise», принадлежавшее МНО «ГРИНПИС», под флагом Нидерландов пересекла зону безопасности, установленную вокруг нефтяной платформы «Приразломная» (далее – Платформа) и тем самым представила угрозу для неё, является грубым нарушением не только норм международного морского права, но и национального законодательства России. Права и обязанности защищать свои права и интересы, а также лиц, работающих в её ИЭЗ и на континентальном шельфе, в отношении каких-либо противоправных действий, закреплены в Конвенции. В случае же отсутствия реакции российской береговой охраны на нарушение установленной границы, действия активистов «ГРИНПИС» могли привести к фатальным для экологии последствиям.

Таким образом, целью данной работы является анализ фактических обстоятельств дела «The Arctic Sunrise» (Нидерланды против России), позиции Российской Федерации в соответствии с международно-правовыми нормами и национальным законодательством России.

Итак, ранним утром 18 сентября 2013 года международная группа активистов от МНО «ГРИНПИС» попыталась провести акцию протеста против добычи нефти в исключительной экономической зоне (далее – ИЭЗ) на Арктическом шельфе – на нефтяной платформе «Приразломная», которая осуществляет буровые работы с мая 2013 года на основании п. 1 и 2 ст. 60 Конвенции [4]. В 04.20 с ледокола «The Arctic Sunrise» были спущены 4 быстроходных катера с неизвестными лицами на борту, которые приблизились к объекту нефтегазового комплекса Российской Федерации – платформе «Приразломная», а затем предприняли попытку высадки и проникновения на объект с использованием специальных средств. При движении в сторону платформы катерами осуществлялась буксировка неизвестного предмета в форме бочки (белой капсулы неустановленной природы и назначения) и несмотря на то, что судну «The Arctic Sunrise» был дан визуальный сигнал остановиться и после этого было произведено несколько предупредительных выстрелов из российского судна береговой охраны «Ладоги», судно Гринписа продолжали игнорировать порядки российских правоохранительных органов.

Из вышесказанного следует, что в свете событий, которые имели место 18 сентября 2013, в зоне безопасности Российской Федерации и на континентальном шельфе, российские власти имели право принимать необходимые принудительные меры против нарушителей в соответствии со своими национальными законами и нормами международного права. Конвенция совершенно ясно определяет в статье 111 о праве преследования по горячим следам. Российская Федерация действовала в полном соответствии с предусмотренным пунктом 2 статьи 111 Конвенции, что подтверждается фактическим учётом событий в их Вербальной ноте в Берлине от 22 октября 2013 [2]. А если же Российская Федерации, задерживая ледокольное судно «The Arctic Sunrise» и его экипаж, действовала в соответствии с положениями Конвенции (статьями 60 и 111), то нет никаких оснований утверждать, что свобода судоходства была нарушена.

Однако, несмотря на произошедшее, капитан ледокола «The Arctic Sunrise» всё-таки заявил, что их судно было в отрытом пространстве и действия пограничников «Ладоги» были незаконными, был нарушен принцип свободы судоходства.

Чтобы положить конец продолжающимся агрессивным поведением «The Arctic Sunrise», на следующий день, 19 сентября, около 18:30, русская инспекционная группа провела осмотр судна, не запрашивая согласия государства, под флагом которого оно находилось. В связи с отказом капитана Уиллкокса управлять судном, российский сторожевой корабль «Ладога» взял его на буксир и отконвоировал в Мурманск — 24 сентября оно было доставлено в порт. В ответ организация «Гринпис» заявила, что расценивает инцидент как вооружённый незаконный захват судна, не входившего в трёхмильную запретную зону вокруг платформы.

В ночь с 24 на 25 сентября в рамках уголовного дела о нападении на платформу «Приразломная» в порядке статьи 91 УПК РФ следователи задержали в качестве подозреваемых всех находившихся на судне 30 человек. Позже всем задержанным было предъявлено обвинение в пиратстве. Ленинский районный суд г. Мурманска применил ко всем без исключения обвиняемым меру пресечения в виде заключения под стражу. 23 октября 2013 года стало известно, что СК России переквалифицировал действия активистов Гринписа с «пиратства» на «хулиганство».

4 октября 2013 года Постановлением Ленинского районного суда г. Мурманска на судно был наложен арест (ст. 104.1 УК РФ) и тогда же стало известно о планах Нидерландов подать иск к России в Международный трибунал по морскому праву c требованием освободить активистов «Гринпис» и судно, шедшее под флагом Нидерландов в соответствии с Приложением VII к Конвенции Организации Объединенных Наций по морскому праву (Арбитраж).

Слушания в Международном трибунале ООН по морскому праву состоялись 6 ноября, а 22 ноября Трибунал принял решение о принятии временных мер в отношении Российской Федерации по делу №22 «Нидерланды против России». Так, юрисдикция Трибунала по этому поводу, зафиксирована в пунктах 1 и 5 статьи 290 Конвенции ООН по морскому праву. И на основании вышеизложенных статей, можно сделать вывод только о том, что Трибунал не должен был выносить временные меры в отношении Российской Федерации в силу того, что 1) он не обладает для этого соответствующей компетенцией, 2) не соответствует требованиям, установленными данными пунктами статьи 290 Конвенции. Об этом также упомянул судья Трибунала Галицын в своём особом мнении [3, с. 1].

Права, юрисдикция и обязанности прибрежного государства в исключительной экономической зоне стороны спора определяют по-разному. Если Нидерланды обращаются в Трибунал для того, чтобы тот предписал России временные меры по п. 5, статье 290 Конвенции, то Российская Федерация заявила, была оговорка с её стороны и любые решения в отношении этого спора она не принимает в качестве обязательных.

Однако, Королевство Нидерландов почему-то не учитывает оговорки, сделанные Российской Федерацией относительно данной Конвенции, которая указывает, что «в соответствии со статьей 298 Конвенции Организации Объединенных Наций по морскому праву, оно не принимает процедуры, предусмотренные в разделе 2 части XV Конвенции, влекущие за собой обязательные решения в отношении споров, касающихся толкования или применение статей 15, 74 и 83 Конвенции, касающейся делимитации морских границ, или тех, которые связаны с историческими заливами или названия; споры по поводу военных действий, в том числе военных действий со стороны государственных судов и летательных аппаратов, а также споров, касающихся правоохранительной деятельности в отношении осуществления суверенных прав или юрисдикции; и споры в отношении которых Совет Безопасности Организации Объединенных Наций осуществляет функции, возложенные на него Уставом Организации Объединенных Наций». Право на такую оговорку закреплено статьей 310 Конвенцией ООН по морскому праву.

К тому же, существует расхождение в выборе процедуры (ст. 287 Конвенции), и несмотря на это, Трибунал всё равно решает вынести временные меры.

В данном случае, просьба Нидерландов о предписании временных мер, должна быть признана неприемлемой, поскольку не были также соблюдены требования пункта 1 статьи 283 Конвенции. Из этого положения следует, что, в случае возникновения спора между государствами, стороны должны сначала приложить все усилия, чтобы попытаться урегулировать его путем переговоров или другими мирными средствами. Голландские власти никогда не пытались провести обмен мнениями с российскими власти относительно урегулирования спора. Ссылка стороны Нидерландов на то, что министры иностранных дел Королевства Нидерландов и Российской Федерации обсудили спор трижды: 28 сентября 2013 года, 1 октября 2013 года и 17 октября 2013 года не является убедительным доказательством того, что требования, предусмотренные пунктом 1 статьи 283 Конвенции были соблюдены, так как цели их встречи были иные.

Несмотря на это, суд, исходя из пункта 5 статьи 290 Конвенции, принимает решение о целесообразности назначения любых временных мер. Из объяснений, предоставленных Нидерландами, очевидно, что основная причина их просьбы о вынесении временных мер связано с тем, что «стоящее в порту Мурманска судно может причинить вред окружающей среде из-за отсутствия возможности осуществлять надлежащее обслуживание механизмов. Поэтому срочность дела требует принятия обеспечительных мер». По сути, это противоречит тому, что предусмотрено в статье 290 Конвенции. В этих условиях, приняв решение о предписании временных мерах, Трибунал фактически косвенно поддерживает позицию Нидерландов в нынешнем споре.

22 ноября 2013 года Международный трибунал по морскому праву принял решение о временных мерах по делу «The Arctic Sunrise» (Нидерланды против России). Суд постановил (19 голосами «за» при двух «против»), что и все лица, задержанные в связи со спором должны быть освобождены, и им должно быть разрешено покинуть территорию и морские районы, находящиеся под юрисдикцией Российской Федерации после внесения залога в размере 3,6 млн евро. Полномочия Трибунала в отношении этого определяются статьей 292 Конвенции. В соответствии с ней, Трибунал рассматривает заявление об освобождении и может принять решение предписывающее освобождение задержанного или арестованного судна и его экипажа после предоставления разумного залога или иного финансового обеспечения только в ограниченных случаях явно описанной в Конвенции. В соответствии с Конвенцией сюда же относятся случаи, предусмотренные п.2, ст.73 Конвенции, пп.6,7 ст.220, п.1-а, с ст.226. Настоящее дело не подпадает ни под одну из указанных выше положений Конвенции и, следовательно, вызывает сомнение, может ли Трибунал предписать высвобождение судно в соответствии со статьей 290, пунктом 5 Конвенции.

В настоящий момент РФ поддерживает два принципа — Конвенцию ООН по морскому праву, в которой указано, что суда всех стран могут свободно передвигаться в международных арктических водах, а также принцип секторальности, по которому государство до сих пор не давало иностранным судам свободный проход по Северному морскому пути, который находится вне территориальных вод России».

Конечно же, отказ от выполнения предусмотренного Трибуналом решения, не повлияют на международные права и обязанности государства по самой Конвенции, и это не будет означать выход из неё. Однако само неучастие России в процессе, в соответствии с её заявлением, сделанным при ратификации Конвенции 26 февраля 1997 года, не означает, что решение она исполнять не должна. Прежде всего, в международном праве действует императивный принцип «pacta sunt servanda», который означает, что «договоры должны выполняться». Императивность данного принципа заключается в том, что отклонение от данной нормы не допускается, но это не предполагает каких-либо принудительных мер в отношении другого государства, ведь это вне пределов компетенции Трибунала.

В 2014 г. Следственный комитет Российской Федерации прекратил дело в связи с подписанием закона об амнистии к 20-летию Конституции РФ, благодаря чему все члены экипажа ледокольного судна «The Arctic Sunrise» были освобождены и покинули Россию. 6 июня 2014 года Следственный комитет сообщил, что снимает арест с судна и уже 9 августа «The Arctic Sunrise» вернулся к себе на Родину, в Амстердам. Дело было закрыто.

Проведенный анализ в отношении международно-правовой позиции Российской Федерации по делу судна «The Arctic Sunrise» (Королевство Нидерландов против России) показывает, что в целом позиция России более выигрышная и если бы она не бойкотировала межгосударственное судебное разбирательство ввиду заявления при ратификации Конвенции ООН по морскому праву 12 марта 1997 года, по нашему мнению, Трибунал бы не принимал временные меры в пользу Королевства Нидерландов. Впрочем, дело «The Arctic Sunrise» - это тот исключительный случай, когда затрагиваются не только нормы международного права (международного морского права, международного права прав человека), но и национального права (уголовно-процессуальное право, уголовное право, ФЗ «Об от 30.11.1995 №187-ФЗ «О континентальном шельфе Российской Федерации», ФЗ от 17.12.1998 №191-ФЗ «Об исключительной экономической зоне Российской Федерации»).

В частности, в ходе анализа международно-правовой позиции России по делу «The Arctic Sunrise» (Нидерланды против России), мы пришли к следующим выводам:

1. «ГРИНПИС» - это независимая международная экологическая организация с отделениями (26) по всему миру. С июля 2012 года проводит акцию протеста «Защитим Арктику», целью которой  является полный запрет нефтедобычи, промышленного рыболовства и войн в районе Арктики. Однако, данная акция уже не раз приводила «ГРИНПИС» к печальным последствиям: такие инциденты порождали судебные разбирательства, где «ГРИНПИС» и вовсе не была стороной-победителем.
2. Хронология событий от 18 сентября 2013 года показывает, что действия российской береговой охраны в отношении ледокольного судна МНО «ГРИНПИС «The Arctic Sunrise» и членов его команды были правомерными и вызваны противоправной деятельностью лиц, находившихся на борту этого судна. Грубейшим образом они нарушили нормы международного (ст. 60) и российского права (ФЗ №187, №191, Приказ Минтранса России от 10.09.2013 №285, в частности, в области безопасности судоходства, режима и безопасности платформы «Приразломная».
3. 4 октября 2013 года Королевство Нидерландов возбудило арбитражное разбирательство против Российской Федерации. Россия не рассматривает данную ситуацию в качестве спора между сторонами, который касается прав и обязательств Российской Федерации как прибрежного государства в своей исключительной экономической зоне, т.к. она исходит из того, что ситуация с судном «The Arctic Sunrise» не подпадает под юрисдикцию Трибунала, в связи с оговоркой, заявленной ею при ратификации Конвенции 1982 года.
4. Международный Трибунал ООН по морскому праву не должен был выносить временные меры в отношении Российской Федерации в силу того, что 1) он не обладает для этого соответствующей компетенцией, 2) не соответствует требованиям, установленными данными пунктами статьи 290 Конвенции. Просьба Нидерландов об освобождении судна и его экипажа, Трибуналом должно было быть признано неприемлемым в силу определенных обстоятельств: Во-первых, не выполнено обязательство по «обмену мнениями» – статья 283 Конвенции; во-вторых, существовало расхождение в выборе процедуры – статья 287 Конвенции; в-третьих, полномочия Трибунала в отношении заявления об освобождении определяются статьей 292 Конвенции. В соответствии с Конвенцией сюда же относятся случаи, предусмотренные п.2, ст.73 Конвенции, пп.6,7 ст.220, п.1-а, с ст.226. Однако настоящее дело не подпадает ни под одну из указанных выше положений Конвенции.

Список литературы:

1. International Tribunal for the Law of the Sea. [Electronic resource] // itlos.org [Web portal]. URL: https://www.itlos.org/en/cases/ (accessed: 16.08.2017).
2. International Tribunal for the Law of the Sea. [Electronic resource] // Note verbale of the Embassy of the Russian Federation in Berlin, dated 22 October 2013 // itlos.org [Web portal]. URL: https://www.itlos.org/fileadmin/itlos/documents/cases/case_no.22/Note_verbale_Russian_Federation_eng.pdf (accessed: 04.08.2017).
3. International Tribunal for the Law of the Sea. [Electronic resource] // dissenting opinion of Judge Golitsyn // itlos.org [Web portal]. URL: https://www.itlos.org/fileadmin/itlos/documents/cases/case_no.22/Order/C22_Ord_22.11.2013_diss.op.Golitsyn_orig_Eng.pdf (accessed: 04.08.2017).
4. Веб-сайт Организации Объединенных Наций [Электронный ресурс] // Конвенция ООН по морскому праву 1982 года URL: http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/pdf/lawsea.pdf (дата обращения: 30.07.2017).
5. Веб-сайт Организации Объединенных Наций [Электронный ресурс] // Резолюция ГА ОНН 66/288. Будущее, которого мы хотим. 27.07.2012 URL: http://www.un.org/ga/search/view_doc.asp?symbol=A/RES/66/288&Lang=R (дата обращения: 15.08.2017).
6. Гуреев, С.А. Международное морское право / С.А. Лукаш. – Москва, 2011. – 432 с.
7. Правовая база Гарант [Электронный ресурс] // Федеральный закон от 17 декабря 1998 г. N 191-ФЗ «Об исключительной экономической зоне Российской Федерации» URL: http://base.garant.ru/179872/1/ (дата обращения: 12.08.2017).