ОГРАНИЧЕНИЕ КОНСТИТУЦИОННОГО ПРАВА НА ТАЙНУ ПЕРЕПИСКИ, ТЕЛЕФОННЫХ ПЕРЕГОВОРОВ, ПОЧТОВЫХ, ТЕЛЕГРАФНЫХ И ИНЫХ СООБЩЕНИЙ

Право на неприкосновенность частной жизни является одним из фундаментальных прав человека, признанных в Декларации ООН по правам человека 1948 года, в Международном пакте о гражданских и политических правах 1966 года и во многих других международных договорах. Данное право является основой социальных прав, таких как свобода объединения и свобода слова. Соблюдение и защита права на неприкосновенность частной жизни стала одним из наиболее важных вопросов в области прав человека современной эпохи.

Публикация данной статьи отражает растущее значение, разнообразие и сложность природы права на частную жизнь. В данной статье подробно рассматривается право субъектов на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений. Автор статьи с опорой на законодательство в области связи и общественных коммуникаций, судебную практику и международные соглашения проводит анализ случаев незаконного и необоснованного вмешательства в частную жизнь граждан. Целью написания настоящей статьи является поиск эффективных способов защиты прав граждан.

Право на неприкосновенность частной жизни с точки зрения его нормативного содержания означает неприкосновенность личных и семейных тайн, чести и доброго имени человека, а также тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений. В соответствии со ст.8 Римской Конвенции 1950 г. Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и предусмотренных законом случаях в интересах общественного порядка и общественной безопасности [8]. В качестве примера из зарубежной практики можно привести немецкий закон, который разрешает без ордера получить доступ к автоматизированному прослушиванию телефонных разговоров в целях защиты свободного демократического порядка, целостности или безопасности государства [6].

Для того чтобы осуществить право на неприкосновенность частной жизни в общении с другими лицами, государство должны быть в состоянии обеспечить безопасную коммуникацию. Безопасность коммуникаций означает, что лица должны быть в состоянии проверить, что их сообщения получают только назначенные ими получатели без вмешательства или изменения другими лицами, и что сообщения, которые они получают, в равной мере защищены от вторжения со стороны других лиц. Анонимность связи является одним из наиболее важных достижений информационных технологий, позволяющее свободно выражать свое мнение без нарушения тайны переписки и телефонных разговоров.

В Российской Федерации право на частную жизнь гарантируется Конституцией РФ. Право на частную жизнь включает в себя: возможность беспрепятственного общения с другими людьми посредством почты, телеграфа, телефона и других средств коммуникации (ст.23 Конституции РФ). Одной из основных гарантий данного права является конституционная обязанность государства, предусмотренная признавать и защищать права и свободы человека и гражданина. На основании данной конституционной обязанности приняты Федеральный закон от 17.07.1999 N 176-ФЗ "О почтовой связи" и Федеральный закон от 07.07.2003 N 126-ФЗ "О связи" другие нормативно-правовые акты, регламентирующие процесс осуществления коммуникаций между гражданами. Предусмотрены материально-правовые и процессуальные гарантии охраны тайны личной жизни граждан: в уголовном процессе - ст.138 УК РФ, в гражданском процессе - гарантии защиты прав граждан содержатся в ст.182 ГПК РФ.

Инновации в информационных технологиях расширили возможности для общения и свободного выражения мнений и убеждений, позволяя быстро обмениваться информацией и поддерживать межкультурные диалоги. Новые разработки в области технических наук и развитие телекоммуникаций, передовых транспортных систем и финансовых трансфертов резко повысили скорость получения информации, способы передачи информации. Компьютеры связаны между собой высокоскоростными сетями с передовыми системами обработки. Они могут создавать всеобъемлющее досье на любого человека без необходимости единой центральной компьютерной базы. Электронная почта, телефонные звонки и текстовые сообщения, социальные сети, сетевые учетные записи, адреса и другие материалы могут быть использованы с целью сбора, поиска и мониторинга информации о частных лицах.

Технические изменения увеличили возможность для незаконного государственного надзора и вмешательства в частные коммуникации между субъектами права. Наряду с развитием информационных технологий с их способностью собирать, анализировать и распространять информацию о частных лицах появляется спрос на изменение законодательства в области связи и общественных коммуникаций [3]. Во многих зарубежных странах законодательство не успевает за развитием технологий, оставляя существенные пробелы в регламентации способов защиты права на тайну переписки, а также законных и оправданных для публичных целей случаев ограничения прав граждан [4]. В других странах, например в Швеции и Норвегии, правоохранительным органам предоставлены широкие права на прослушивание телефонных разговоров и отслеживание телефонных сообщений, которые содержали факты частной жизни граждан [10]. При отсутствии надлежащего контроля и обеспечения соблюдения прав граждан, само присутствие закона не может обеспечить адекватную защиту. Вследствие этого возникает проблема в сфере государственного контроля и надзора: было ли ограничение права на тайну переписки со стороны государства, в лице его органов соразмерным, необходимым и оправданным с конституционной точки зрения [1].

В деле Вайс против Франции от 22 декабря 2005 года заявители были задержаны по подозрению в совершении вооруженных ограблений и помещены в следственный изолятор [11]. Судьей был выдан ордер, на основании которого происходила запись телефонных разговоров между заявителями и их родственниками во время визитов в изоляторе. Заявители утверждали, что запись их разговоров в изоляторе представляла форму нарушения их прав.

Суд постановил, что имело место нарушение статьи 8 Римской конвенции, исходя из того, что французское законодательство не указывает с достаточной ясностью, как и в какой степени государственные органы могут вмешиваться в частную жизнь заключенных, а также объем и порядок реализации их полномочий в этой сфере. Суд пришел к выводу, что заявители не смогли воспользоваться минимальной степенью защиты в соответствии с принципом верховенства права в демократическом обществе. Суд отметил, в частности, что, систематическая запись телефонных разговоров в комнате свиданий для целей, отличных от поддержания безопасности и порядка в изоляторе, не позволяла заключенным поддерживать определенную степень личной жизни, в том числе конфиденциальность разговоров со своими семьями.

В деле C-293/12 AND C-594-12, DIGITAL RIGHTS IRELAND LTD V. IRELAND, 8.4.2014 (“DRI”) ирландская компания «Digital Rights Ireland LTD» подала иск в Верховный суд,  утверждая, что компания должна была соблюдать сложные национальные требования со стороны ирландского государства, требующие сохранения данных, относящихся к области электронных коммуникаций [8]. Истец просил признать недействительность Директивы 2006/24, которая возлагала  обязанности на поставщиков услуг телефонной связи по сохранению данных трафика, информации о телефонных разговорах и определения местоположения на срок, установленный национальным законодательством в целях предотвращения, выявления, расследования и привлечения к ответственности лиц, в целях борьбы с преступностью и обеспечения безопасности. Данные, которые необходимо было отслеживать, предоставляли возможность определить источник сообщения, его назначение, дату, время, продолжительность, тип связи, оборудование связи пользователей и местонахождение мобильного оборудования, включая наименование и адрес абонента.

Суд постановил, что Директива прямо не допускает сохранение содержимого телефонных звонков и сообщений, но действия по сохранению данных трафика, информации о телефонных разговорах между абонентами может иметь влияние на использование средства связи и, следовательно, на осуществление свободы выражения мнения и тайны телефонных переговоров. Суд установил, что в данном деле имело место непосредственное нарушение законных интересов компании, которая заключалась в обработке персональных данных. Особый акцент в этом деле был сделан на необходимость создания целесообразных, необходимых правил и гарантий от злоупотреблений и незаконного доступа к персональным данным.

Суд пришел к выводу, что Директива устанавливает срок хранения не менее 6 месяцев и не более 24 месяцев без объективных критериев (параграф 63-64 дела). С точки зрения безопасности Директива не предусматривала достаточных гарантий для обеспечения эффективной защиты данных. Она не устанавливала правила, адаптированные на большое количество данных. Соответственно, законодательный орган ЕС превысил ограничения, налагаемые соблюдение принципа пропорциональности в свете статей 7, 8 52 (1) CFR и тем самым нарушил принцип пропорциональности (параграф 69 дела).

В настоящее время в законодательстве зарубежных стран существует несколько основных моделей направленных на защиту конфиденциальности. В некоторых странах используются одновременно несколько моделей. Модель регулирования в Австралии, Гонконге, Новой Зеландии заключается в том, что государственный служащий обеспечивает соблюдение всеобъемлющего закона о защите данных. Этот чиновник, известный по-разному как комиссар, уполномоченный по правам человека или регистратор, следит за соблюдением законов и проводит расследование предполагаемых нарушений [7]. Чиновник также отвечает за государственное образование и международной связи в области защиты и передачи данных данных [5]. Это предпочтительная модель для большинства стран. Однако, в этой модели присутствуют свои недостатки: возникают проблемы в серьезной нехватке ресурсов, в первую очередь финансовых и кадровых для надлежащего обеспечения исполнения законов. В Великобритании, Нидерландах и Португалии государственные органы в сфере надзора массовых коммуникации работают в соответствии с принципами, установленными всеобъемлющим государственным законом [9]. Использование специальных полномочий, в том числе надзор связи, требуют специального разрешения от Министерства внутренних дел (Нидерланды), выдача судебного приказа (Румыния), или ордера с утверждением уполномоченного государственного секретаря (Великобритания).

В США избежали общих правил защиты данных в пользу конкретных отраслевых законов, регулирующих, например, записи видео и прокат финансовой конфиденциальности. Исполнение достигается за счет ряда механизмов. С точки зрения автора проблема такого подхода заключается в том, что отраслевое законодательство должно вводиться с новейшими технологиями, но данные технологии часто отсутствуют на практике [2]. Недостаточность современных технологий является ярким примером ограничения правовой защиты генетической информации в США.

Защита данных также может быть достигнуто, по крайней мере, в теории - через различные формы саморегулирования, в которых компании и отраслевые органы устанавливают кодексы практики. Тем не менее, организовать и законодательно установить формы такого саморегулирования представляется сложной задачей. Адекватность и обеспечение соблюдения являются серьезной проблемой с этим подходом.

Ещё одной проблемой в сфере защиты конфиденциальных данных   является то, что вопрос защиты частной жизни также перешел в руки отдельных пользователей. В настоящее время существует масса сайтов в интернет-пространстве, где пользователи оставляют данные о себе, и в дальнейшем данные попадают в доступ владельцев сайтов. Пользователи интернета могут использовать целый ряд программ и систем, которые обеспечат различную степень конфиденциальности и безопасности коммуникаций. При этом без надлежащего законодательства невозможно будет обеспечить конфиденциальность, безопасность и анонимность коммуникаций. По мнению автора, государство должны быть максимально прозрачным в отношении использования методов наблюдения и реализации полномочий. Государство не должно хранить и требовать хранения данных исключительно в целях  наблюдения, воздерживаясь от принуждения частного сектора, если под угрозу подпадает конфиденциальность, безопасность и анонимность коммуникаций.

Для выполнения своих обязательств в области прав человека с целью обеспечения права на тайну переписки государство может обеспечить обновление и укрепление законодательства. Законодательство должно предусматривать, что действия государства по контролю и надзору в сфере массовых коммуникаций и связи будут опираться на конституционно-правовые принципы и учитывать права человека. Должны быть предусмотрены необходимые гарантии, сферы применения продолжительность возможных мер, основания, средства правовой защиты с предусмотренными способами возмещения ущерба. Действия государственных структур должны быть ориентированы на принципы законности и пропорциональности. Физические лица должны иметь законное право получать предварительное уведомление о возможном проведении мер со стороны государственных органов. Должны быть приняты меры по предотвращению коммерциализации надзора технологии, обращая особое внимание на исследования, разработки, экспорт, импорт этих технологий с учетом их способности содействовать систематическим нарушениям прав человека.

С точки зрения автора важной задачей для обеспечения и защиты прав человека является международно-правовое сотрудничество с другими государствами в форме подписания международных соглашений о взаимной правовой помощи в области защиты данных и развитии информационных технологий. Физические лица должны иметь возможность свободно использовать любые технологии, которые они выбирают. Государство не должны пользоваться шифрованием технологий для всеобщего доступа к информации без законной на то причины. Следует повышать осведомленность общественности по вопросам использования новых средств связи и технологий в целях формирования у граждан обоснованных решений о преимуществах и недостатках разных видов коммуникаций, улучшать стандарты защиты связи.

Список литературы:

1. «Аманн (Amann) против Швейцарии», Постановление ЕСПЧ от 16 2000 года № 27798/95. [электронный ресурс] — Режим доступа. — URL: http://docs.pravo.ru/document/view/32351791/34544101/ (дата обращения: 07.02.2017)
2. Chamber judgment P.G. and J.H. v. United Kingdom 25.09.01. [электронный ресурс] — Режим доступа. — URL: http://gilc.org/privacy/survey/intro.html (дата обращения: 10.02.2017)
3. Chamber judgment Segerstedt-Wiberg and others v. Sweden, application no. 62332/00 6/6.2006. [электронный ресурс] — Режим доступа. — URL: http://hudoc.echr.coe.int/eng-press?i=003-1688388-1769677 (дата обращения: 28.02.2017)
4. Eur. Court HR, Wisse v. France, judgment of 20 December 2005, application no. 71611/01. [электронный ресурс] — Режим доступа. — URL: http://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ARB;n=412405 (дата обращения: 07.02.2017)
5. European Parliament, Interception capabilities 2014. [электронный ресурс] Режим доступа. — URL: http://www.europarl.europa.eu/document/activities/cont/201309/20130916ATT71388/  20130916ATT71388EN.pdf. (дата обращения: 01.02.2017)
6. Foreign Intelligence Gathering Laws Comparative Summary, Peter Roudik Director of Legal Research - • United KingdomFrance • Netherlands • Portugal • Romania • Sweden -2014.  - p.10.
7. Human Rights Council Twentieth session, Agenda item 3, Promotion and protection of all human rights, civil, political, economic, social and cultural rights, including the right to development. A/HRC/20.2014 - p.9.
8. Privacy and human rights, An International Survey of Privacy Laws and Practice. [электронный ресурс] — Режим доступа. — URL: http://gilc.org/privacy/survey/intro.html (дата обращения: 13.02.2017)
9. Privacy and human rights, An International Survey of Privacy Laws and Practice. [электронный ресурс] — Режим доступа. — URL: http://gilc.org/privacy/survey/intro.html (дата обращения: 13.02.2017)
10. Segerstedt-Wiberg and Others v. Sweden, 06.06.2006 (application no. 62332/00). [электронный ресурс] — Режим доступа. — URL: http://hudoc.echr.coe.int/eng-press?i=003-1688388-1769677 (дата обращения: 08.02.2017)
11. Turek v. Slovakia 14.02.2006 (application no. 57986/00). [электронный ресурс] — Режим доступа. — URL: http://hudoc.echr.coe.int/eng-press?i=003-1584657-1658907 (дата обращения: 13.02.2017)