ПОСТАНОВЛЕНИЯ ПЛЕНУМА ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ И КВАЛИФИКАЦИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЙ: НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ

RESOLUTIONS OF THE PLENUM OF THE SUPREME COURT OF THE RUSSIAN FEDERATION AND THE QUALIFICATION OF CRIMES: SOME QUESTIONS

Oksana Drozdenko

master's student, Department of Criminal Law Disciplines, Chelyabinsk State University,

Russia, Chelyabinsk

Drobot Sergey

scientific supervisor, candidate of juridical sciences, associate Professor, Department of Criminal Law Disciplines, Chelyabinsk State University,

Russia, Chelyabinsk

АННОТАЦИЯ

В этой статье рассматривается влияние постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации на квалификацию преступлений. Цель статьи заключается в научном обосновании необходимости признания на законодательном уровне необходимости применения постановлений высшей судебной инстанции в процессе квалификации преступлений. На данный момент вопрос правовой природы актов высшего судебного органа Российской Федерации остается неразрешенным. В свою очередь, Верховный Суд Российской Федерации неоднократно формулировал специфические правила квалификации некоторых преступлений, указывая в своих постановлениях на их важность и императивность для правоприменителя. Автор, используя диалектику, логический метод, формально-юридический метод, сравнительно-правовой метод, доказывает значимость постановлений высшей судебной инстанции для процесса правоприменения. Автор приходит к выводу, о необходимости регламентации в законодательстве России возможности судам ссылаться в уголовном судопроизводстве на постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, сущности данных актов.

ABSTRACT

This article deal with the impact of the decisions of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation on the qualification of crimes. The purpose of the article is to scientifically substantiate the need to recognize at the legislative level the need to apply the decisions of the highest court in the process of qualifying crimes. At the moment, the question of the legal nature of the acts of the supreme judicial body of the Russian Federation remains unresolved. In turn, the Supreme Court of the Russian Federation has repeatedly formulated specific rules for the qualification of certain crimes, indicating in its rulings their importance and imperative for the law enforcement officer. The author, using dialectics, logical method, formal legal method, comparative legal method, proves the significance of the decisions of the highest court for the process of law enforcement. The author comes to the conclusion that it is necessary to regulate in the legislation of Russia the possibility for courts to refer in criminal proceedings to the decisions of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation, the essence of these acts.

Ключевые слова: квалификация преступлений, правоприменение, уголовный закон, уголовный процесс, приговор, состав преступления, постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации.

Keywords: qualification of crimes, law enforcement, criminal law, criminal procedure, sentence, the composition of the crime, resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation.

Ключевым инструментом квалификации преступлений является состав преступлений. Он выполняет роль модели, с которой сопоставляются фактические обстоятельства совершенного деяния. В свою очередь, научное сообщество и правоприменители характеризуют действующий уголовный закон как абстрактный. Так, определенная часть диспозиций уголовно-правовых норм Особенной части УК РФ, являются простыми. Кроме того, УК РФ содержит достаточное количество оценочных признаков. Например, по мнению С. Р. Джинджолии в гл. 16 УК РФ содержится 412 оценочных категорий [3].

Цель квалификации преступлений заключается в правильной, законной, полной оценке конкретного деяния. Результатом квалификации преступлений является получение ответа на вопрос содержится ли в деянии конкретного лица состав преступления или нет [6, с. 181]. Поэтому важным этапом квалификации преступлений является толкование уголовно-правовой нормы, уяснение ее смысла.

Таким образом, правоприменитель в целях осуществления правильной квалификации преступлений определяет все признаки состава преступления, т. е. даже те, которые непосредственно не интерпретируются и не конкретизируются в самом уголовном законе. В связи с этим, субъекты применения права обоснованно обращаются к постановлениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации, как к актам официального толкования уголовно-правовых норм, т. к. именно в силу ст. 126 Конституции РФ, п. 7 ст. 2 Федерального конституционного закона от 05.02.2014 г. №3-ФКЗ «О Верховном Суде Российской Федерации» Верховный Суд Российской Федерации полномочен осуществлять разъяснения по вопросам судебной практики [10; 13]. Понимание постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации как актов официального толкования также поддерживает Конституционный Суд Российской Федерации [12]. Так, по состоянию на февраль 2023 года вопросам толкования уголовно-правовых норм Особенной части УК РФ посвящено свыше тридцати постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации. Кроме того, в 2022 году Верховный Суд Российской Федерации принял три постановления по составам, необходимость в истолковании которых неоднократно обсуждалась учеными и правоприменителями [7].

Однако до сих пор отсутствуют ответы на следующие вопросы: чем являются постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации (толкованием закона, судебным прецедентом, рекомендациями, разъяснениями); какова их юридическая сила; носят они рекомендательный характер или являются императивными [3, с. 93]? Преследуя цель раскрытия некоторых вопросов влияния постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации на квалификацию преступлений отметим только то, что отсутствие в Федеральном конституционном законе от 05.02.2014 г. №3-ФКЗ «О Верховном Суде Российской Федерации» конкретных положений о том, что разъяснения Верховного Суда Российской Федерации являются общеобязательными, как, например, это было указано в ст. 56 Закона РСФСР от 8 июля 1981 г. «О судоустройстве  РСФСР», приводит к тому, что последние официально не признаются формальными источниками уголовного права, хотя фактически являются таковыми [23; 25]. Усугубляет данную ситуацию также ограниченное понимание уголовного закона в ст. 3 УК РФ, существующее среди правоприменителей правило, согласно которому они должны быть ознакомлены с постановлениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации.

На первый взгляд отсутствие ответов на данные вопросы является незначительным затруднением правоприменения, однако в сфере квалификации преступления неясность правовой природы постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации может привести к достаточно негативным последствиям, так как уголовная ответственность, к которой могут привлечь лицо в случае наличия в совершенном им деянии, всех признаков состава преступления, регламентированных в УК РФ, может повлечь для такого лица самые негативные последствия.

Так, несмотря на то, что в гл. 39 УПК РФ отсутствуют положения о возможности в приговоре ссылаться на постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации (как, например, предусмотрено в ч. 4.1 ст. 198 ГПК РФ, ч. 4 ст. 170 АПК РФ, п. 4 ч. 4 ст. 180 КАС РФ), суды в последнее время, толкуя признаки состава преступления, стали ссылаться на данные постановления, тем самым обеспечивая в силу обязательности приговора и обязательную силу постановлений высшего судебного органа Российской Федерации (ст. 392 УПК РФ) [2, 4, 8, 28].

Верховный Суд Республики Дагестан переквалифицировал действия О. с ч. 2 ст. 327 УК РФ на ч. 1 ст. 327 УК РФ. При принятии решения Верховный Суд Республики Дагестан сослался на п. 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30 ноября 2017 г. №48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» согласно которому, в случае совершения мошенничества с использованием подделанного официального документа правоприменителю необходимо дополнительно квалифицировать данное деяние именно по ч. 1 ст. 327 УК РФ [1].

Об императивности постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации свидетельствуют также формулировки, употребляемые высшей судебной инстанцией в своих постановлениях в рамках квалификации преступлений: «в целях обеспечения правильного применения законодательства об уголовной ответственности …», «надлежит квалифицировать …», «содеянное следует рассматривать …», «должно квалифицироваться» и т. д. [14; 16; 17; 26, с. 138]

Интересным для процесса квалификации преступлений представляется также то, что Верховный Суд Российской Федерации в некоторых своих постановлениях распространяет положения об обратной силе закона также на иные нормативные правовые акты, тем самым определяя наличествует ли в деянии лица признаки состава преступления или нет. Например, в п. 17 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 18.11.2004 г. №23 «О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве» отмечено, что отсутствует состав незаконного предпринимательства (ст. 171 УК РФ) в случае, когда федеральным законом исключен вид деятельности из перечня видов деятельности, осуществление которых разрешено только на основании специального разрешения (лицензии) [18].

Также одним из интересных аспектов применения постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации в процессе квалификации преступлений являются ситуации, когда Верховный Суд Российской Федерации меняет свою позицию на противоположную относительно квалификации некоторых преступлений. Например, Верховный Суд Российской Федерации в своем постановлении от 09.12.2008 г. №25 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения» изменил толкование предмета угона (ст. 166 УК РФ) [27]. Если данное постановление в редакции от 23.12.2010 г. включала в данную категорию только троллейбус, трактор, мотоцикл, другие самоходные машины с двигателем внутреннего сгорания или электрическим двигателем, катера и моторные лодки, то теперь Верховный Суд Российской Федерации под иными транспортными средствами понимает также трамваи, маломерные катера, моторные лодки и иные суда, угон которых не содержит признаков преступления, предусмотренного ст. 211 УК РФ. Интересным также представляется то, что раньше Верховный Суд Российской Федерации исключал из предмета угона мопед, а в 2016 г. признал иным транспортным средством, которым можно неправомерно завладеть без цели хищения [20]. В свою очередь, в транспортное законодательство не вносилось существенных изменений. Мопед в Правилах дорожного движения до изменений, произошедших в 2014 г. определялся как двух- или трехколесное транспортное средство, приводимое в движение двигателем, в действующей редакции определяется как двух- или трехколесное механическое транспортное средство [15]. Трамвай также в законодательстве изначально определялся как вид транспортного средства (ч. 2 ст. 1 Федеральный закон «Устав автомобильного транспорта и городского наземного электрического транспорта» от 08.11.2007 г. №259-ФЗ, п. 13 ст. 2 Федеральный закон «Об организации регулярных перевозок пассажиров и багажа автомобильным транспортом и городским наземным электрическим транспортом в Российской Федерации и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» от 13.07.2015 г. №220-ФЗ) [11; 29]. Маломерные катера, моторные лодки в налоговом законодательстве всегда признавались объектом транспортного налога (ч. 1 ст. 358 НК РФ) [30]. Аналогичное понимание данных объектов как транспортных средств содержится в ч. 3 ст. 7 КТМ РФ [9]. Кроме того, формулировка диспозиции ч. 1 ст. 166 УК РФ также не подвергалась изменениям. Таким образом, Верховный Суд Российский Федерации одномоментно расширил толкование предмета угона (ст. 166 УК РФ) [27].

Кроме того, в научном сообществе также критикуется измененная позиция Верховного Суда Российской Федерации относительно того, когда вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления считается оконченным. Так, в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 14.02.2000 г. №7 «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних», которое утратило силу, отмечалось, что для момента окончания вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления не имеет значения действительно ли несовершеннолетний начал совершать преступление. В действующем постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 01.02.2011 г. №1 «О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних» переносится момент окончания преступления, предусмотренного ст. 150 УК РФ на более поздний этап. Теперь данное преступление признается оконченным с момента совершения несовершеннолетним преступления, приготовления преступления, покушения на преступление [25]. Изменение позиции Верховного Суда Российской Федерации относительно момента окончания вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления также не обусловлено какими-то реформированием самого законодательства [27].  Представляется, что действующая трактовка момента окончания преступления, предусмотренного ст. 150 УК РФ нарушает баланс интересов субъектов уголовного правоотношения. Поэтому формулировка момента окончания вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления в утратившем силу постановлении представляется более удачной.

Аналогичное изменение позиций относительно того, когда преступление считается оконченным только уже в ситуации проведения оперативно-розыскных мероприятий наблюдалось в п. 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2006 г. №14 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами» [19; 24, с. 3573]. Кроме того, ранее п. 13 данного постановления входил в противоречие с понимаем высшей судебной инстанцией момента окончания передачи предмета взятки в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий (п. 13 постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 09.07.2013 г. №24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях») [25]. Таким образом, Верховный Суд Российской Федерации хоть и изменил свою позицию относительно понимания момента окончания в ситуации передачи наркотического средства, психотропного вещества или их аналогов в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий, однако, он все-таки добился единообразного толкования.

Таким образом, на данный момент в силу дискуссионности правовой природы постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации вопрос об обратной силе данных актов остается открытым. В свою очередь, как было озвучено ранее, постановления высшего судебного органа Российской Федерации де-юре не относятся к источникам уголовно права, де-факто они такими являются. Следовательно, с одной стороны, у правоприменителя есть право, а не обязанность опираться в процессе применения уголовно-правовой нормы на акты толкования Верховного Суда Российской Федерации. С другой стороны, представляется маловероятным поддержка вышестоящими судебными инстанциями судебного решения, в котором проведена квалификация преступления, отличная от мнения Верховного Суда Российской Федерации.

Интересным для квалификации преступлений также являются ситуации ограниченного или расширительного толкования признаков состава преступления в постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации. Так, интересным с точки зрения толкования дефиниций является определение Верховным Судом Российской Федерации в п. 17 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 04.12.2014 г. №16 «О судебной практике по делам о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы личности» категории «развратные действия». Так, высшая судебная инстанция исключает из определения развратных действий совершение полового сношения, мужеложства и лесбиянства [21]. Следовательно, возникает вопрос: как соотносятся категории «развратные действия» и «иные действия сексуального характера», которые также перечислены в диспозиции ст. 132 УК РФ – они синонимичны или только пересекаются [31, с. 124]?

Кроме того, Верховный Суд Российской Федерации формулирует в своих постановлениях некоторые исключения из общих правил квалификации преступлений. Так, в случае совершения преступления, за которое предусмотрена уголовная ответственность специальной уголовно-правовой нормой, в соучастии с лицами, являющимися общими субъектами преступления, последние несут уголовную ответственность за данное преступление в качестве его организатора, подстрекателя либо пособника (ч. 4 ст. 34 УК РФ). В свою очередь, Верховный Суд Российской Федерации в абз. 3 п. 28 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.11.2017  г. №48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» указывает на то, что правило ч. 4 ст. 34 УК РФ не применяется в ситуации совершения даже специальных видов мошенничества (ч. 5-7 ст. 159, ст. 159.1-159.6 УК РФ) организованной группой, в которой также состояли лица, не обладающие признаками специального субъекта преступления [22].

Таким образом, однозначно можно констатировать следующее – постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации являются комплексными актами, содержащими в себе результаты обобщения судебной практики, официального толкования, нормотворчества и рекомендаций организационно-методического характера, на которые опирается правоприменитель в процессе квалификации преступлений. Неопределенность их правовой природы с одновременным признанием их фактического влияния на квалификацию преступлений приводит к возникновению некоторых дискуссионных вопросов, усложняющих процесс применения уголовно-правовой нормы. В силу глобализации и иных факторов в современном мире наблюдается смешение правовых систем. Поэтому необходимо признать постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации актами, обладающими нормативным значением. Для достижения данного результата следует позволить судам в процессе квалификации преступлений ссылаться на постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, т. е. внести в ст. 305, 307 УПК РФ следующее – «В описательно-мотивировочной части оправдательного (обвинительного) приговора суда могут содержаться ссылки на постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации по вопросам судебной практики …». Также надлежит регламентировать в отдельном нормативном правовом акте процедуры разработки и принятия постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, внесения в них изменений. Это поспособствует унификации постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, что, в свою очередь, оптимизирует процесс квалификации преступлений.

Список литературы:

1. Апелляционное определение № 22-572 от 26 марта 2018 г. по делу № 22-572 [Электронный ресурс] // Верховный Суд Республики Дагестан : официальный сайт. – URL: https://vs--dag.sudrf.ru/modules.php?name=sud_delo&srv_num=1&name_op=doc&number=618779&delo_id=4&new=4&text_number=1 (дата обращения: 01.03.2023).
2. Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации от 24 июля 2002 г. №95-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. – 2002. – № 30. – Ст. 3012.
3. Гертель Е. В. Значение постановлений Пленума Верховного Суда РФ при квалификации преступлений // Уголовно-исполнительная система сегодня: взаимодействие науки и практики : материалы научно-практической конференции. – Новокузнецк: Кузбасский институт Федеральной службы исполнения наказаний, 2013. – С. 93-99.
4. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14 ноября 2002 г. №138-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. – 2002. – № 46. – Ст. 4532.
5. Джинджолия Р. С. Унификация оценочных признаков при квалификации преступлений против личности. – М.: Юнити-Дана. Закон и Право, 2004. – С. 271.
6. Еремеева Е. Н. Квалификация преступления и ее значение // Интеллектуальный потенциал XXI века: ступени познания. – 2010. – №4-2. – С. 178-182.
7. Итоги-2022: постановления Пленума Верховного суда и обзоры практики [Электронный ресурс] // Верховный Суд Российской Федерации : официальный сайт. – URL: https://supcourt.ru/press_center/mass_media/32073/ (дата обращения: 01.03.2023).
8. Кодекс административного судопроизводства Российской Федерации от 8 марта 2015 г. N 21-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. – 2015. – № 10. – Ст. 1391.
9. Кодекс торгового мореплавания Российской Федерации от 30 апреля 1999 г. №81-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. – 1999. – № 18. – Ст. 2207.
10. Конституция Российской Федерации (принята на всенародном голосовании 12 декабря 1993 г. с изменениями, одобренными в ходе общероссийского голосования 01 июля 2020 г.) // Российская газета. – 1993. – 25 декабря.
11. Об организации регулярных перевозок пассажиров и багажа автомобильным транспортом и городским наземным электрическим транспортом в Российской Федерации и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации : Федеральный закон от 13 июля 2015 г. №220-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. – 2015. – № 29. – Ст. 4346.
12. Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Республики Таджикистан Рахматуллоева Зарифджона Бозоровича на нарушение его конституционных прав статьями 30 и 228.1 Уголовного кодекса Российской Федерации : Определение Конституционного Суда РФ от 25 октября 2016  г. №2251-О [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс – надежная правовая поддержка : официальный сайт компании «КонсультантПлюс». – URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_207020/ (дата обращения: 01.03.2023).
13. О Верховном Суде Российской Федерации : Федеральный конституционный закон от 05 февраля 2014 №3-ФКЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. – 2014. – №6. – Ст. 550.
14. О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях против правосудия: постановление Пленума Верховного Суда РФ №20 от 28 июня 2022 г. // Российская газета. – 2022. – 07 июля.
15. О правилах дорожного движения : Постановление Совета Министров - Правительства РФ от 23 октября 1993 г. №1090 // Собрании актов Президента и Правительства Российской Федерации. – 1993. – № 47. – Ст. 4531.
16. О судебной практике по делам об убийстве: постановление Пленума Верховного Суда РФ №1 от 27 января 1999 г. // Российская газета. – 1999. – 09 февраля.
17. О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое: постановление Пленума Верховного Суда РФ №29 от 27 декабря 2002 г. // Российская газета. – 2003. – 18 января.
18. О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве: постановление Пленума Верховного Суда РФ №23 от 18 ноября 2004 г. // Российская газета. – 2004. – 7 декабря.
19. О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами: постановление Пленума Верховного Суда РФ №14 от 15 июня 2006 г. // Российская газета. – 2006. –28 июня.
20. О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения: постановление Пленума Верховного Суда РФ №25 от 09 декабря 2008 г. [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс – надежная правовая поддержка : официальный сайт компании «КонсультантПлюс». – URL: https://student2.consultant.ru/cgi/online.cgi?from=198352-14&req=doc&rnd=KiDMoMTINeUdr6e51&base=LAW&n=108992&diff=198352#9s92gMTER71trLkE1 (дата обращения: 01.03.2023).
21. О судебной практике по делам о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы личности: постановление Пленума Верховного Суда РФ №16 от 04 декабря 2014 г. // Российская газета. – 2014. –12 декабря.
22. О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате: постановление Пленума Верховного Суда РФ №48 от 30 ноября 2017 г. // Российская газета. – 2017. –11 декабря.
23. О судоустройстве РСФСР : Закон РСФСР от 8 июля 1981 г. / Ведомости Съезда народных депутатов. – 1981. – №28. – Ст. 976.
24. Панов Г. В. О необходимости законодательного закрепления правил об обратной силе разъяснений Пленума Верховного Суда РФ по вопросам судебной практики по уголовным делам // Научно-методический электронный журнал «Концепт». – 2016. – Т. 11. – С. 3571–3575.
25. Решняк М. Г. К вопросу об обратной силе постановлений пленума верховного суда Российской Федерации при производстве по уголовным делам [Электронный ресурс] // Мудрый юрист : сайт. – URL: https://wiselawyer.ru/poleznoe/91714-voprosu-obratnoj-sile-postanovlenij-plenuma-verkhovnogo-suda# (дата обращения: 01.03.2023).
26. Романова Е. Д. Значение постановлений Пленума Верховного Суда РФ в правоприменительном толковании уголовного закона // Молодой ученый. – 2020. – № 38 (328). – С. 136-139.
27. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. – 1996. – № 25. – Ст. 2954.
28. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. №174-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. – 2001. – № 52. – Ст. 4921.
29. Устав автомобильного транспорта и городского наземного электрического транспорта : Федеральный закон от 8 ноября 2007 г. №259-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. – 2007. – № 46. – Ст. 5555.
30. Часть вторая Налогового кодекса Российской Федерации от 5 августа 2000 г. №117-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. – 2000. – № 32. – Ст. 3340.
31. Яковлева О. А., Яблочкина С. С. Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации: теоретический и правоприменительный аспекты (в рамках анализа Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 4 декабря 2014 г. № 16) // Legal Concept. – 2020. – №1. – С. 120-125.