СУБЪЕКТ И СУБЪЕКТИВНАЯ СТОРОНА ПРЕСТУПЛЕНИЯ, НАРУШАЮЩЕГО НЕПРИКОСНОВЕННОСТЬ ЧАСТНОЙ ЖИЗНИ

SUBJECT AND SUBJECTIVE SIDE OF A CRIME INVOLVING PRIVATE LIFE

Aleksandra Gerasimova

Student, Department of Information Law, Tomsk State University of Control Systems and Radioelectronics,

Russia, Tomsk

Anvar Mukhamedov

Student, Department of Information Law, Tomsk State University of Control Systems and Radioelectronics,

Russia, Tomsk

АННОТАЦИЯ

В данной статье рассматривается субъект и субъективная сторона, преступления нарушающего неприкосновенность частной жизни, мнения ученых-правоведов по данной теме, а также анализируется судебная практика.

ABSTRACT

This article discusses the subject and subjective side of a crime that violates privacy, the opinions of legal scholars on this topic, and also analyzes judicial practice.

Ключевые слова: субъект преступления, субъективная сторона преступления, неприкосновенность частной жизни, состав преступления.

Keywords: subject of the crime, subjective side of the crime, privacy, corpus delicti.

Большой практический и теоретический интерес представляет собой исследование субъективных признаков преступления, нарушающего неприкосновенность частной жизни, к которым можно отнести субъекта, а также субъективную сторону преступного деяния.

Субъектом преступления признаётся элемент состава преступления, объединяющий признаки, характеризующие лицо, совершившее преступное посягательство. Установление обязательных признаков субъекта преступления позволяет привлечь лицо, совершившее общественно опасное деяние к уголовной ответственности, соответственно, при отсутствии хотя бы одного из обязательных признаков субъекта, речь об уголовной ответственности данного лица идти не может [6, с. 648].

Относительно рассматриваемого состава преступления, необходимо отметить, что собирать и распространять сведения о частной жизни лица может физическое вменяемое лицо, достигшее определённого уголовным законом возраста (16 лет). То есть субъект такого преступления – общий (ст. 19 УК РФ).

Думается, что с 16 лет человек вполне способен осознать общественную опасность такого деяния, иметь представления о праве других лиц на неприкосновенность частной жизни. До достижения такого возраста подростком вряд ли осознаётся возможность наказания за вторжение в частную жизнь другого человека. Как показал социологический опрос лиц, достигших возраста 18 лет, проведённый А. Н. Иманкуловой, около 60% опрошенных не знают о том, что уголовная ответственность за нарушение частной жизни человека наступает с 16 лет [5, с. 123].

Многочисленные примеры судебной практики свидетельствуют о том, что в большинстве случаев такие преступные деяния совершаются лицами мужского пола в возрасте от 17 до 35 лет. Зачастую такие субъекты оказываются ранее не судимыми, являются активными пользователями сети «Интернет», имеют среднее специальное, неоконченное высшее или высшее образование [3, с. 143].

К субъективным признакам преступления также можно отнести субъективную сторону – элемент состава преступления, особенности которого кладутся законодателем в основу разделения преступных деяний по степени их общественной опасности, установления повышенного наказания за совершение преступлений по определённым мотивам и т.п. [14, с. 187].

Не секрет, что субъективная сторона преступления определяется внутренним отношением субъекта к реализуемым им действиям [13, с. 151]. На практике такой элемент состава преступления устанавливается на основании показаний, данных лицом, а также на основании анализа и оценки объективных признаков преступления [1]. Крайне важно при квалификации преступления по субъективной стороне необходимо учитывать содержание волевого и интеллектуального моментов вины относительно совершённого деяния [7, с. 115].

Преступление такого рода может быть совершено только с прямым умыслом (виновный субъект сознаёт общественную опасность действий и последствий, всё равно желая их наступления), на что, к слову, указывается и в приговорах судов общей юрисдикции [10]. Подобная сознательная деятельность субъекта преступления характеризуется, среди прочего, посредством использования законодателем конструкции «без согласия» в ч. 1 ст. 137 УК РФ.

При этом речь идёт, действительно, исключительно о вине именно в форме прямого умысла. Умысел виновного должен охватывать незаконность действий, специфику предмета преступления, отсутствие согласия потерпевшего на осуществление действий подобного рода. Выявляя наличие в действиях признаков состава такого преступления, важно установить, охватывалось ли умыслом субъекта преступления, что сведения конфиденциального характера хранились потерпевшей стороной в тайне [9]. Поддерживается данная точка зрения и в юридической литературе [4, с. 18].

Соответственно, субъект должен не только понимать, что осуществляет сбор сведений конфиденциального характера против воли другого лица, но также обладает представлением относительно того, что такие сведения последним хранятся в тайне [12, с. 404]. Бесспорно, виновный в совершении данного преступления при выполнении объективной стороны понимает, что информация соответствующего рода в результате их распространения станет предметом ознакомления неограниченного круга лиц.

Мотив и цель преступления на квалификацию не влияют. Но, как верно пишет П. Н. Макеев, в большей степени мотивы такого преступного деяния являются низменными (месть, зависть) [8, с. 19]. Умысел на совершение данного преступления чаще всего, как показывает анализ судебной практики, формируется при возникновении личных неприязненных отношений, в том числе из ревности, в результате ссоры и желания «отомстить» [11].

Кроме того, зачастую умысел на совершение преступления такой категории возникает при получении субъектом такой информации. Так, согласно уголовному делу, рассмотренному Рославльским городским судом в 2019 году, подсудимый общался с потерпевшей на протяжении длительного количества времени по телефону. В частности, в ходе переписки потерпевшая добровольно отправляла фотографии интимного характера.

На почве внезапно возникших личных неприязненных отношений они поссорились, после чего у подсудимого возник умысел на нарушение неприкосновенности частной жизни потерпевшей – он умышленно разместил фотографии в публичной группе социальной сети «В контакте» [2].

Таким образом, цель и мотивы на квалификацию деяния в качестве такого преступления не влияют, могут быть различны. Само преступление, нарушающее неприкосновенность частной жизни, может быть совершено лишь в форме прямого умысла, на что обращается внимание как в специальной литературе, так и в соответствующей судебной практике.

Список литературы:

1. Апелляционное постановление Киреевского районного суда (Тульская область) от 9 сентября 2019 г. по делу № 10-15/2019. [Электронный ресурс]. Режим доступа: sudact.ru/regular/doc/eDNb0zjlXOgj/ (дата обращения: 14.03.2022).
2. Апелляционное постановление Рославльского городского суда (смоленская область) от 18 марта 2019 г. по делу № 10-6/2019. [Электронный ресурс]. Режим доступа: sudact.ru/regular/doc/ajw9NAUa5LWN/ (дата обращения: 18.03.2022).
3. Баринов С. В. Криминалистическая характеристика личности преступника, совершающего преступные нарушения неприкосновенности частной жизни // Актуальные проблемы российского права. 2018. С. 142 – 150.
4. Галыгина И. П. Уголовно-правовая характеристика нарушения неприкосновенности частной жизни: автореф…. дис. канд. юрид. наук. – Томск, 2006. – 28 с.
5. Иманкулова А. Н. О субъекте и субъективной стороне нарушения неприкосновенности частной жизни человека // Право и государство: теория и практика. 2021. № 5 (197). С. 123 – 126.
6. Курбатова А. О. Квалификация преступления по субъекту и субъективной стороне состава преступления // Аллея науки. 2019. Т. 2. № 1 (28). С. 648 – 653.
7. Колосовский В. В. Точное определение признаков субъективной стороны преступления как одна из основных гарантий правильной квалификации // Учёные труды Российской академии адвокатуры и нотариата. 2009. № 2 (13). С. 114 – 125.
8. Макеев П. Н. Уголовная ответственность за нарушение неприкосновенности частной жизни: автореф. дис. … уч. ст. к.ю.н. Москва, 2006. С. 28.
9. О некоторых вопросах судебной практики по делам о преступлениях против конституционных прав и свобод человека и гражданина (статьи 137, 138, 138.1, 139, 144.1, 145, 145.1 Уголовного кодекса Российской Федерации): Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 25.12.2018 № 46 // Российская газета. № 1. 09.01.2019.
10. Приговор Саратовского районного суда (Саратовская область) от 20 марта 2014 г. [Электронный ресурс]. Режим доступа: sudact.ru/regular/doc/D7CXFRDOg0oK/ (дата обращения: 20.03.2022).
11. Приговор Оренбургского районного суда (Оренбургская область) от 6 февраля 2020 г. по делу № 1-49/2020. [Электронный ресурс]. Режим доступа: sudact.ru/regular/doc/xeFj9Po8wpYu/ (дата обращения: 18.03.2022); Приговор Северского районного суда (Краснодарский край) от 7 августа 2019 г. по делу № 1-156/2019. [Электронный ресурс]. Режим доступа: sudact.ru/regular/doc/dxjasyhmH0xK/ (дата обращения: 18.03.2022).
12. Сапранкова Т.Ю. Особенности субъективной стороны нарушения неприкосновенности частной жизни // БГЖ. 2016. № 4 (17). С. 403 – 406.
13. Уханов А. Д. Разграничение преступления и состава преступления по субъективной стороне // Интеллектуальный потенциал XXI века: ступени познания. 2015. № 26. С. 150 – 155.
14. Шеслер А. В. Признаки субъективной стороны состава преступления как средства дифференциации уголовного наказания за преступления против жизни и здоровья // Вестник Кузбасского института. 2020. № 3 (44). С. 187 – 193.