ОСНОВНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ИМПЛЕМЕНТАЦИИ НОРМ МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВА

В соответствии с п. 1 ст. 15 Конституции РФ, Кон­ституция имеет высшую юридическую силу, и, согласно п. 4 ст. 15, общепризнанные принципы и нормы международного права и междуна­родные договоры РФ являются составной частью ее пра­вовой системы; если международным договором РФ уста­новлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора. Аналогичные правила установлены ФЗ «о международных договорах РФ». То есть нормы международного права внедряются в национальное законодательство государства, в данном случае Российской Федерации, и становятся частью его правовой системы.

Данная процедура именуется имплементацией, и буквально этот термин означает «претворение в жизнь, в соответствии с определенной процедурой». В широком же смысле под имплементацией принято понимать «процесс, в ходе которого субъекты, которым адресована определенная норма, действуют, в соответствии с ее положениями» [1]. Имплементацией международных норм в российское законодательство ученые называют «совокупность процедур и средств, которые способствуют повышению эффективности реализации прав и свобод человека и общей культуры российского общества» [2]. Так, имплементация одновременно является фактической реализацией международных обязательств, а также способом включения норм международного права в национальную правовую систему [3].

Поскольку международное и национальное право тесно связаны друг с другом, возникает актуальный вопрос об их соотношении друг с другом. В юридической науке отсутствует единый подход к решению данного вопроса, и учеными выделяются две концепции: дуалистическая и монистическая. В соответствии с первой, дуалистической концепцией, международное и национальное право - это изолированные и независимые друг от друга системы, монистическая же концепция основывается на том, что международное и национальное право являются составными частями единой системы. Между тем, одни авторы убеждены, что приоритет в данном случае имеет международное право, а другие отдают предпочтение национальному. Предлагается считать, что наиболее обоснованной считается позиция приоритета международного права над национальным, поскольку именно международное право является основным регулятором и гарантом обеспечения мира и безопасности, сотрудничества государств, а также защиты прав и свобод человека и гражданина.

Конституцией РФ была предпринята попытка решить вопрос соотношения международного и национального права, установив п. 4 ст. 15, что «междуна­родные договоры РФ являются составной частью российской пра­вовой системы; и если международным договором РФ установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора». Однако, данная норма не только не решила вопрос, но и породила новые дискуссии, ведь нигде не установлено, какое именно место в иерархии источников права занимают международные договоры: перед ФКЗ и после Конституции, после ФКЗ или же вообще стоят на первом месте выше Конституции. Более того, в данной норме употребляется только словосочетание «международные договоры». Согласно же ст. 38 Статута Международного Суда ООН источниками международного права являются: международные конвенции, устанавливающие правила, определенно признанные спорящими государствами; международный обычай; общие принципы права, признанные цивилизованными нациями; с оговоркой, судебные решения и доктрины наиболее квалифицированных специалистов по публичному праву различных наций в качестве средства для определения правовых норм. В Конституции РФ упомянуты только международные договоры, в связи с чем опять же возникает вопрос: являются ли источниками права в РФ международные обычаи и судебные решения? В связи с этим предлагается детальнее рассмотреть вопрос, касающийся судебных прецедентов Европейского Суда по правам человека.

В 1998 году РФ ратифицировала Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод, последствием чего стало признание со стороны РФ юрисдикции ЕСПЧ обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней. Кроме того, граждане РФ получили возможность обращаться в Европейский суд с жалобами на нарушения государством их прав и свобод, закрепленных в конвенции. Последствием стало внедрение решений ЕСПЧ в российскую правовую систему, что не обошлось без противоречий.

Проблема заключается в том, что по-прежнему не ясна юридическая природа решений ЕСПЧ. Некоторые авторы утверждают, что «в российскую правовую систему инкорпорирован новый источник права - прецедент ЕСПЧ» [4], а как известно, судебный прецедент не является источником права по российскому законодательству. Но встречалась и позиция, в соответствии с которой прецедент ЕСПЧ «может быть признан только правовым регулятором общественных отношений, но не источником права» [5].

Относительно обязательности решений ЕСПЧ нередко высказывался Пленум Верховного Суда РФ в своих постановлениях. Так, в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2003 г. № 23 «О судебном решении» было установлено, что при принятии решения суду следует учитывать постановления ЕСПЧ, в которых дано толкование положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, подлежащих применению в данном деле. На данном этапе в постановлении было указание только на конкретное дело, однако позднее Пленум использовал расширительное толкование.

Соответственно, в 2013 году было принято постановление от 27.06.2013 г. № 21 «О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и Протоколов к ней». Так, в соответствии с п. 2 постановления, правовые позиции ЕСПЧ, которые содержатся в его окончательных постановлениях, принятых в отношении РФ, являются обязательными для судов. Кроме того, ВС РФ конкретизирует, что с целью эффективной защиты прав и свобод человека судами учитываются правовые позиции ЕСПЧ, изложенные в ставших окончательными постановлениях, которые приняты в отношении других государств - участников Конвенции. Таким образом Пленум ВС РФ, дает расширительное толкование относительно постановлений Европейского Суда: они не просто обязательны для исполнения, более того, суды РФ должны учитывать позиции ЕСПЧ, вынесенные в отношении других государств, признавая прецеденты Европейского Суда источником российского права.

Очередные изменения, касающиеся постановлений ЕСПЧ появились 14 июля 2015 года: Конституцион­ным Судом РФ было вынесено постановление № 21‑П, в котором, в п. 2.2 говорится, что ни Конвенция о защите прав человека и основных свобод, ни правовые позиции ЕСПЧ не отменяют для российской правовой системы приоритет Конституции РФ. Более того, в постановлении указано, что, когда самим содержанием постановления ЕСПЧ, неправо­мерно (с конституционно-правовой точки зрения) за­трагиваются принципы и нормы Конституции РФ, Россия может в порядке исключения отступить от выполнения возлагаемых на нее обязательств, когда такое отступление является единственно возможным способом избежать на­рушения принципов и норм Консти­туции РФ. Так, предполагается, что неисполнение решений ЕСПЧ должно стать крайней мерой и исключительным случаем, а не регулярно используемой практикой.

Принятие данного постановления вызвало бурную дискуссию среди юристов-международников, которые выражали как согласие, так и недовольство позицией Конституционного Суда. Действительно, такое решение Конституционного Суда может повлечь положительный эффект – минимизацию вмешательства в национальные дела государства. Однако, возможен и негативный эффект злоупотребления со стороны национальных властей, которые могут отступить от выполнения обязательств под надуманными предлогами. Так, следует сделать вывод, что вопросы исполнения решений ЕСПЧ должны решаться справедливо без злоупотребления полномочиями с обоих сторон в целях всесторонней защиты прав заинтересованных граждан.

Из всего выше сказанного следует сделать вывод, что имплементация в международном праве – важнейший механизм реализации норм как международного, так и национального права в целях защиты прав граждан. Однако, данный институт имеет ряд существенных пробелов, связанных с иерархией источников международного права, правовой природой решений ЕСПЧ в системе российского права, а также актуальными являются вопросы исполнимости решений ЕСПЧ со стороны Российской Федерации.

Список литературы:

1. Курносов Т. И. Понятие и способы имплементации норм международного права в национальное законодательство. // Актуальные проблемы российского права. 2015. № 4(53) апрель С. 203-209.
2. Белянская О. В., Пугина О. А. Условия имплементации международно-правовых норм в российское законодательство. // Право и политика. 2005. № 8. С. 15-18.
3. Бобровский А. А. Об имплементации международно-правовых норм [Текст] // Право: история, теория, практика: материалы V Междунар. науч. конф. (г. Санкт-Петербург, июль 2017 г.). — СПб.: Свое издательство, 2017. С. 126-128.
4. Зверев Д.В. Новые источники гражданского процессуального права в свете Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. // Европейская интеграция и развитие цивилистического процесса в России. Сборник научных статей. 2006. С. 17-22.
5. Канашевский В.А. Прецедентная практика Европейского суда по правам человека как регулятор гражданских отношений в Российской Федерации. // Журнал российского права. 2003. № 4. С. 122-126.