КАРДИНАЛЬНЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ В ЭПИСТЕМОЛОГИИ XX ВЕКА

Труды Г. Башляра представляют большой интерес как работы, засвидетельствовавшие переходные процессы в теории и истории науки, комплексные представления о реалиях науки.  В очерках Башляра (как и в работах других исследователей) можно выделить два уровня содержания. Первый связан с традициями и концепциями, которые легли в основу исследования, либо стали предметом исследования (при условии собственной долгой традиции), либо послужили опорой, методологической и научной базой, - иными словами, традицией, на которой основывается работа, воспитывался автор. Второй представляет собой рефлексивный уровень исследования, его результаты и выводы, принципы и условия сознательной, рациональной работы автора, его собственную «конструкцию» и вклад.  

Новая тенденции, прослеживающиеся в исследованиях Башляра, отражают состояние научной мысли, находящейся в поисках нового пути развития эпистемологии, значительно отличающейся от позитивистской концепции идеалов науки, представлявших концепцию классической теории познания с ее наукоцентризмом, эмпиризмом и рационализмом, разграничением субъекта и объекта познания, выведением простых объектов и явлений реальности в качестве объекта исследования, единством цели, метода и целесообразности научной парадигмы, односторонним языком науки и терминологии, демаркацией точных наук и жестким детерминизмом, односторонним пониманием истины. Культуролог по образованию, Башляр стремится соединить в своем исследовании различные подходы: аналитический и описательный, культурно-исторический и психологический (рассуждая о психологии ученых), различные частные подходы в более детальных исследованиях, а также анализ философии и истории науки. Этого исследователя считают родоначальником новой научной рациональности, допускающей множественность научных парадигм и подходов, субъективизм и многогранное понимание истины. Башляр переносит взгляд исследователя с объекта на методологию и сопутствующие вопросы науки, критически оценивает сложившуюся культурно-историческую ситуацию. В работах Башляра популярны психологические исследования, дополняющие культурно-исторический план. Башляр считается родоначальником плюрализма научных подходов в рамках одной парадигмы и основателем структурализма. Модернистские посылки взгляда ученого совпадают со сложившимся в науке кризисом философии и методологических подходов, вследствие новых открытий и невозможности признанием очевидных вещей, таких как онтологическое различие объектов исследования различных наук. Гуманитарные исследования приобретают новый статус – равноправных естественным наукам.

В противовес позитивистским установкам автор «новой» научной рациональности констатирует: «Современная научная мысль пытается освоить реальную сложность обликом простого… она стремится обнаружить многообразие за обликом тождества за пределами непосредственно данного в опыте» [1, c. 126-127].

В своем исследовании Башляр ставит перед собой задачу исследовать реалистический и рационалистический контекст науки и ее истории, психологию рационалистического духа. Автора интересует, прежде всего, парадигма естественных и точных наук как объект осмысления. Методология гуманитарных наук органично сочетается с кульутрно-историческим подходом в исследовании исторических проблем естественных наук и историографии. Философский и методологический подход обусловлены концепцией дуализма реального и рационального, мысли и реальности. Автор трудов – сторонник диалектического движения разума.

Историзм методологического подхода Башляра применительно к историографии науки сочетается с рефлексивным сознанием ученого, раскритиковавшего инертные подходы, узость познавательных установок позитивизма, одностороннее рассмотрение вопросов в науке и непоколебимую основу сложившейся традиции.

«Веяние» Башляра стало именоваться «модернистским подходом» по определению самого автора, «le nouvel esprit» («новый дух» – «сознание»). Характеризуя это понятие, он пишет: «мы обнаруживаем причину фактически неисчерпаемого обновления научного духа, нечто вроде свойства метафизической новизны, лежащей в самой его сущности» [1,  c. 32]. Впоследствии понятие «нового научного духа», которое в оригинальном источнике следовало бы интерпретировать как «новая научная мысль», было перенесено на понятие рационализма, о котором он рассуждал в другом источнике [1, c. 287]. Модернизм выразился в новом подходе, методологии, рефлексивном сомнении и рассуждении, практически полной перестановке категорий, характеризующих классическую науку (а именно: расширение роли познающего субъекта, многосторонний и многоаспектный методологический анализ различных наук, совмещение ранее считавшихся несовместимыми дискурсов – философии и физики в одном исследовании, выявлении новой реалности и категорий в науке – качественной оценки подхода, аксиологических ценностей и характеристик). Модернизм связан непосредственно с контекстом, революционным настроением в области науки, выявляющим историческую реальность этого понятия: «Точка зрения, которую мы отстаиваем, несомненно рискованна в том смысле, что противоречит обычному смыслу догматического введения базовых понятий» [1,  c. 143]. Башляр нарушает единство хода исследования и сопровождающих выводов. Применяются новые методы в историографии – структурализм и анализ психологизма. Приводится новая форма изложения исследования и анализа – рефлексивные очерки, в которых сочетается анализ объекта в многочисленных дискурсах с анализом позицийи собственного мнения («оборотный» анализ). Применяется образный и экспрессивный язык – риторические вопросы.

Башляр ввел в науку новые понятия – «эпистемологический разрыв» и «эпистемологический профиль», определяющий развитие той или иной науки, отграничивающий их между собой. Он применяет термин «структура» по отношению к концепту «знание», создает уникальное научное направление «психоматематику». Значительным вкладом Башляра в историографию науки является опровержение представлений о прогрессивном развитии науки, направленном на накопление знаний.

В отношении методов научного исследования сказано: «если идет эксперимент, следует размышлять; когда размышляешь, следует экспериментировать» [1,  c. 29]. Представление Башляра о методах исследования усложненное и комплексное в противовес линейному и конечному представлению о целях науки. Автор рассматривает все явления в контексте взаимообусловленности. Он пишет: «гипотеза – это синтез» [1,  c. 31]. Соответствующее мнение применяется как к методу самого ученого, так и по отношению к другим наукам, вышедшим на современный автору уровень.

Несмотря на попытку идентифицировать позицию автора книги как представителя научной рациональности, сам текст говорит о глубокой гуманитаризации самой науки и философии: «Всякий человек, стремящийся к культуре научного мышления, опирается не на одну, а на две метафизики, причем обе они естественны, в равной степени убедительны, глубоко укоренены и по-своему последовательны, хотя одновременно и противоречат друг другу» [1,  c. 28].

Рассуждения о причинах разнообразия и многообразия подходов, расхождении в философской парадигме, выводах ученых. Различные философские основания и аспекты анализа занимают различные уровни реальности и контекст. Объективность научного знания при этом не отвергается. Сформулирована одна из основных характеристик неклассической и постнеклассической науки: признается равноправие истинности подходов и выводов множества наук и направлений.

Список литературы:

1. Башляр Г. Новый рационализм / пер. с фр. Ю. П. Сенокосова, Г. Я. Туровер. - М.: Прогресс, 1987. – 381 с.
2. Башляр Г. Земля и грезы воли / пер. с фр. Б. М. Скуратова. - М.: Изд-во гуманитарной литературы, 2000. – 383 с.
3. Вода и грезы: Опыт о воображении материи / пер. с фр. Б. М. Скуратова. - М.: Изд-во гуманитарной литературы, 1998. – 268 с.