ЧЕРНОМОРСКИЙ ФЛОТ: ПРАВОВАЯ СУДЬБА СТРАТЕГИЧЕСКОГО ВОЕННОГО ФОРМИРОВАНИЯ ПОСЛЕ РАСПАДА СОЮЗА ССР

Оценивая с точки зрения исторической фактуры состояние Черноморского флота ВМФ СССР на момент 1991 года, стоит подчеркнуть, что данное военное формирование представляло собой внушительную стратегическую группировку численностью, примерно 100 тыс. человек [2, с. 299]. Судьба Черноморского флота выглядела непредсказуемо, поскольку решать судьбу многочисленного военного формирования было чересчур затруднительно. Собственно, на протяжении почти семи лет между Россией и Украиной возникла ситуация внешнеполитического и правового конфликта на межгосударственном уровне, которая напрямую касалась судьбы военно-морского формирования. Разумеется, общая политическая ситуация и юридическая неопределенность статуса Республики Крым на тот период, также оказывала существенное влияние и на судьбу некогда союзного флота. Юрисдикция Черноморского флота вызывала не мало вопросов не только у конкретных органов государственной власти и должностных лиц, но и у военнослужащих самого флота, поскольку не было даже определенности касательно военной присяги, как торжественного акта на верность службы конкретному государству. Тем более, историческая фактура гласит о том, что подавляющая часть военнослужащих ЧФ, по аналогии с жителями Республики Крым, свою судьбу связывали только с Российской Федерацией [1, с. 197]. Возможно, все-таки не имеет смысла оценивать политическую подоплеку этих событий, поскольку юридическую науку они затрагивают в меньшей степени, поэтому с точки зрения правовой фактуры хочется отметить ряд межгосударственных нормативно-правовых актов, целью которых было решение вопроса о разграничении юрисдикции военно-морских объектов и техники Черноморского Флота.

Конечно, суть межгосударственных противоречий касалась не только статуса всего имущественного комплекса флота, но и места его главного базирования — Севастополя. Украинская сторона старалась минимизировать возможность использования большей части имущества Черноморского флота на территории города российской стороной, что не устраивало последнюю. Первый межгосударственный нормативно-правовой акт, который явился отправной точкой правового разрешения данной ситуации стало соглашение, которое было заключено между Российской Федерацией и Украиной 3 августа 1992 года в Ялте, на территории Республики Крым, по сути, определившее первую концепцию, или «принципы» формирования флотов двух государств на базе бывшего Черноморского флота Союза ССР. Императивная норма ст. 1 Соглашения определила единственно возможный путь преодоления конфликта, — это постепенный раздел сил и средств Черноморского флота для уже двух суверенных государств. Собственно, исходя из ст. 3 Соглашения, очевидным становится вывод о невозможности существования единых вооруженных сил в рамках СНГ, поскольку Черноморский флот переподчинялся непосредственно Президентам России и Украины и выводился из состава вышеупомянутой структуры, которую на тот момент еще пытались сформировать. Основным моментом соглашения, которое следует отметить, является положение ст. 2, определяющее установление трехлетнего «переходного периода», то есть до 1995 года, в целях формирования двух флотов на базе бывшего союзного. По большому счету можно сделать вывод, что данное соглашение явилось первым своеобразным консенсусом между двумя государствами, которые с большей долей неопределенности видели перспективы формирования двух флотов. Такой консенсус просматривается, прежде всего, в назначении Объединенного командования Черноморского флота Президентами обеих государств. Хотя, по моему мнению, вопрос выбора кандидатуры, вероятнее всего, порождал определенные споры, особенно в вопросе его гражданской принадлежности. Говоря о гражданстве, стоит отметить, что вопрос воинской присяги решался по принципу принадлежности к гражданству конкретного государства.

Резюмируя юридическое содержание данного Соглашения стоит сказать, что его положительная сущность заключалась в первой попытке, сугубо юридическими инструментами, рамочно разрешить вопрос о статусе флота. Конечно, наиболее противоречивыми выглядели положения, относительно совместного пользования имуществом, объектов обеспечения Черноморского флота, в особенности той их части, которая располагалась на территории города Севастополя. Украинская сторона, по сути, несмотря на наличие временного урегулирования вопросов статуса пользования имуществом флота на территории Севастополя, открыто выражала недовольство этому факту. Продолжение противоречий в данном вопросе, по моему мнению, были неминуемы, собственно, они и сохранились после заключения вышеупомянутого Соглашения. Имплементация вышеописанного Соглашения шла с трудом, его стороны по-разному толковали нормативные положения. Собственно, данный факт подтверждала и историческая фактура, к примеру, все тот же вопрос об объектах инфраструктуры, которые, по мнению представителей органов государственной власти Украины, должны были комплектоваться исключительно их военнослужащими. При этом, российская сторона справедливо пыталась отстаивать контроль над рядом объектов города Севастополя, но это шло с трудом [2, с. 306]. Любопытно, что с учетом затруднительной имплементации Соглашения 1992 года, Российская Федерация и Украина пытались урегулировать проблемы «переходного периода» заключением промежуточных соглашений, что явно говорило о неэффективности исполнения основного соглашения. В данном случае примечательно Соглашение «О поэтапном урегулировании проблем Черноморского флота» от 15 апреля 1994 года, которое было заключено в Москве, целью которого было поэтапное урегулирование проблем Черноморского флота. Основное содержание соглашения, формально-юридически закрепленное в статьях 1 и 2, сводится всего к двум определенностям. Первая, — это раздельное базирование флотов двух государств, и второе, — это вопрос установления численности флотов, а конкретно, Военно-морским силам Украины отводилось 15 — 20% кораблей из состава Черноморского флота. Отметим, что такое распределение военных судов была вызвана определенными политическими причинами, но принципиально важно, что, по крайней мере, примерные количественные показатели уже были установлены. Остальная часть военных судов, что логично, оставалась в пользовании Военно-морского флота России.

Промежуточные соглашения переходного периода в полной мере противоречий не устранили. Вопросы относительно военно-морских судов возникали меньше, нежели вопросы эксплуатации инфраструктуры Черноморского флота, а также его главной военной базы — Севастополя. Органы государственной власти Российской Федерации упорно настаивали на позиции сохранения главной военной базы Черноморского флота Российской Федерации в городе Севастополе [2, с. 310]. Этим объяснялись и, в первую очередь, немаловажные вопросы военных традиций, исторической преемственности, и разумеется, вопросы морской доктрины России. Для украинской стороны вопрос контроля и управления городом Севастополем тоже являлся принципиальным. При этом, не стоит забывать, что в 1996 году Украина приняла новую Конституцию, которая содержала два нормативных положения, относительно иностранного присутствия на своей территории. С одной стороны, наличие императивной нормы Общих положений конституции о недопустимости размещения военных баз иностранных государств на своей территории, с другой — наличие нормы ч. 14 Раздела XV Переходных положений Конституции Украины о том, что использование уже существующих военных баз в целях временного пребывания допускается на условиях аренды, при наличии соответствующего международного договора. Такие формулировки как «аренда» и «временное пребывание» выглядят без наличия, соответствующего правоприменения, поскольку на деле аренда со стороны Российской Федерации объектов, расположенных в городе Севастополе на тот момент отсутствовала, да и конституционная формулировка «временное пребывание» не совсем бы устроила российскую сторону, хотя серьезное значение она ей не придала.

Переходный период, который в соответствие с Соглашением от 3 августа 1992 года, должен был быть завершен в 1995 году, фактически, продлился вместо намеченных пять лет, целых семь. Многие нормативные положения, относительно самого «раздела» Черноморского флота, до сих пор были не реализованы. И только соглашения от 28 мая 1997 года были одним из инструментов разрешения данного пробела.

Первоочередно хотелось бы выделить Соглашение о статусе и условиях пребывания Черноморского флота Российской Федерации на территории Украины от 28 мая 1997 года. Норма-дефиниция, ч. 1 ст. 2 Соглашения, определяет соединения и воинские части ЧФ РФ термином «воинские формирования». Во-первых, российская сторона гарантировала не иметь в составе своего флота ядерного вооружения, а также, в свою очередь, была заверена в том, что украинская сторона не будет предпринимать попытки вмешиваться во внутреннюю жизнь воинских формирований Российской Федерации, при этом, гарантируя им безопасность личного состава, и сохранность имущества Черноморского флота.

Отдельно хотелось бы оценить правовые нормы данного Соглашения, которые регулируют юридический статус российских военнослужащих, или как определено в норме-дефиниции в соответствии с ч. 4 ст. 2 — «лица, входящие в состав воинских формирований». Стороны соглашения учли вопрос распространения юрисдикции в отношении вышеуказанных лиц, относительно случаев совершения ими преступлений на территории Украины. Статья 19 Соглашения императивно указывает, что в случае совершения вышеуказанными лицами преступлений, в том числе и членами их семей, применяется соответствующее законодательство Украины, разумеется, производство по таким делам осуществляют компетентные органы предварительного расследования, и судебные учреждения Украины. Собственно, в подобном случае речь идет о лице, которое уже находится в иностранном для себя государстве, на территории которого им было совершено преступление, и ввиду данного факта, вопрос о его выдаче не рассматривается. Возникает вопрос, соответствует ли такое положение ч. 1 ст. 61 Конституции РФ, которая гарантирует невозможность выдачи другому государству гражданина Российской Федерации? Или нормы данного Соглашения были исключением из нормативно-правовых установлений? При этом ч. 2 ст. 19 Соглашения, предусматривает ситуации, когда объектом преступления могут служить интересы Российской Федерации, либо граждане Российской Федерации, и ситуация, когда преступление было совершено на территории дислокации воинский формирований России. В таком случае, досудебное и судебное производство по таким делам осуществляется в соответствии с законодательством Российской Федерации, и компетентными органами, и судами Российской Федерации.

Неотъемлемым дополнением данного соглашения следует еще один международный договор, который был заключен одновременно — Соглашение о параметрах раздела Черноморского флота между сторонами. В текстуальной части Соглашения, а именно правовой нормой ст. 2, определен принципиальный момент, в первую очередь для российской стороны, это статус города Севастополя, как основной базы Черноморского флота, где размещен его штаб, и иные органы управления. Стоит сказать, что российская сторона упорно настаивала на текстуальной формулировке «главная база Черноморского флота РФ», но ввиду причин политического характера была вынуждена иметь ее отсутствие, также, как отмечают исследователи, и на игнорировании со стороны Украины императивной формулировки о раздельном базировании двух флотов [2, с. 316]. Стоит сказать, что Соглашение содержит шесть приложений, которые являются его неотъемлемой частью, именно в них и определены конкретные перечни объектов Черноморского флота, и, первоочередно, военных кораблей и судов, которые подлежали разделу между сторонами Соглашения [1, с. 197]. В рамках количественных показателей, Черноморскому флоту Российской Федерации передавалось большее число единиц военных кораблей, ввиду причин политического характера, и финансовых проблем Украины [2, с. 316]. Касательно численности лиц, входящих в состав воинских формирований Черноморского флота России, был установлен предельный показатель в 25 тысяч человек. Заключительные нормы первого Соглашения, которое определяло условия пребывания российского флота, устанавливала срок пребывания воинских формирований Черноморского флота РФ на территории Украины, собственно, этот срок был равен сроку действия данного соглашения, то есть — 20 лет. При этом, усматривалась возможность автоматического продления данного срока на последующие 5 лет, за исключением случаев, если одна из сторон соглашения, за год до конца его действия не уведомит другую сторону об отсутствии намерений продолжить его действие. Разумеется, такой вариант действий, вряд ли, был возможен с российской стороны.

Исторические факты отображают, что вопрос о статусе Черноморского флота России, после, почти, семилетнего пути неразрешенности был вполне урегулирован, что помогло отсрочить возможные конфронтации [2, с. 318]. Говоря о судьбе вышеописанных соглашений нельзя не упомянуть о том, что, пользуясь механизмом продления срока пребывания Черноморского флота РФ на территории Украины, который был ими же и регламентирован, 21 апреля 2010 года Российская Федерация и Украина продлили их действие путем заключения нового Соглашения в городе Харькове сроком на 25 лет, с отчетом от 28 мая 2017 года.  

Процесс принятия Республики Крым в состав Российской Федерации, а также последующий процесс образования на ее основе Республики Крым и города федерального значения Севастополя, существенным образом повлияли на вопросы, касающиеся правового статуса пребывания Черноморского флота России на их территории. Президент Российской Федерации, наделенный полномочиями относительно подписания международных договоров, воспользовался предусмотренным полномочием обратного характера, то есть процедурой внесения предложения в Государственную Думу относительно прекращения действия соглашений, определяющих правовой статус пребывания Черноморского флота России на территории Украины. После процедуры рассмотрения вышеуказанного предложения Президента Российской Федерации Государственной Думой был принят соответствующий федеральный закон, в содержательной части которого императивно устанавливалась норма о прекращении действия всех рассмотренных выше Соглашений. Собственно, данный юридический факт выглядит логично, ведь на территорию новых субъектов РФ — Республику Крым и город федерального значения Севастополь отныне распространяется суверенитет и юрисдикция Российской Федерации. Почти двадцатилетняя правовая конфронтация завершилась событием, кардинально изменившим расклад военно-морских сил на Черном и Азовском морях, при этом, уровень обеспечения национальной безопасности Российской Федерации в вышеуказанных морских регионах, заметно улучшился.

Список литературы:

1. Дмитриев В.А. Крым. Севастополь. Флот. // Пространство и Время. — 2014. — № 2. — С. 189-198.
2. Федоровых А.П. Черноморский флот в российско-украинских отношениях: непростой путь от конфронтации к диалогу (1991-2000 гг.) / А.П. Федоровых А.П. // Труды Института российской истории. Выпуск 8 / отв. ред. А.Н.Сахаров, сост. Е.Н.Рудая ; Российская академия наук, Институт российской истории. // Наука. — Москва, 2009. — С. 298-322.
3. Соглашение между Российской Федерацией и Украиной по вопросам пребывания Черноморского флота на территории Украины от 21 апреля 2010 года (г. Харьков) // Собрание законодательства РФ. — № 24. — 2010. — Ст. 2942.
4. Соглашение между Российской Федерацией и Украиной о статусе и условиях пребывания Черноморского флота Российской Федерации на территории Украины от 28 мая 1997 года (г. Киев) // Дипломатический вестник. — 1997. — № 8. — С. 31-35.
5. Соглашение между Российской Федерацией и Украиной о параметрах раздела Черноморского флота от 28 мая 1997 года (г. Киев) // Дипломатический вестник. — 1997. — № 8. — С. 29-31.
6. Соглашение между Российской Федерацией и Украиной о поэтапном урегулировании проблем Черноморского флота от 15 апреля 1994 года (г. Москва) // Дипломатический вестник. — 1994. — № 9.
7. Соглашение между Российской Федерацией и Украиной о принципах формирования ВМФ России и ВМС Украины на базе Черноморского флота бывшего СССР от 3 августа 1992 года (г. Ялта) // Бюллетень международных договоров. — 1993. — № 10.