ОПРЕДЕЛЕНИЕ МОМЕНТА ПРЕДЪЯВЛЕНИЯ ТРЕБОВАНИЯ ПО НЕЗАВИСИМОЙ ГАРАНТИИ

ETERMINING WHEN A CLAIM FOR AN INDEPENDENT GUARANTEE IS MADE

Rudolf Bauer

IV year undergraduate student, Direction «Jurisprudence», Saint Petersburg state University,

Russia, Saint Petersburg

АННОТАЦИЯ

Актуальность темы определения момента предъявления требования по независимой гарантии не вызывает сомнений. Судебная практика получила затруднение в 2013 году после вступления в силу ст. 165.1 ГК РФ, по итогам чего возникла коллизия между новой статьей и п. 2 ст. 194 ГК РФ при предъявлении требования бенефициара к гаранту. Автор постарался рассмотреть коллизию норм и предложить ее разрешить.

ABSTRACT

The relevance of the topic of determining the time of filing a claim for an independent guarantee is not in doubt. Jurisprudence has been the difficulty in 2013 after the entry into force of article 165.1 of the civil code, and then arose a conflict between the new article and section 2 of article 194 of the civil code of the Russian Federation upon presentation of the beneficiary's claim the guarantor. The author tried to consider the conflict of norms and offer to resolve it.

Ключевые слова: Гражданский кодекс РФ, независимая гарантия, Верховный Суд РФ, срок независимой гарантии, требование по независимой гарантии, юридически значимые сообщения, получение требования.

Keywords: Civil Code of the Russian Federation, independent guarantee, Supreme Court of the Russian Federation, term of independent guarantee, requirement on independent guarantee, legally significant messages, the receipt of the demand.

Независимая гарантия – это относительно новый институт российского гражданского права. Как один из способов обеспечения обязательств он появился в Гражданском Кодексе РФ еще в 1995 году, но под названием «банковской гарантии». И после реформы ГК РФ и внесения в него изменений, с 1 июня 2015 года данный институт стал называться иначе - «независимой гарантией». Независимую гарантию теперь могут выдавать не только банки и кредитные учреждения (как это было до реформы в случае с банковской гарантией), но и любые коммерческие юридические лица [1, с. 72]. Также, если раньше говорилось о том, что банковская гарантия может реализовываться только способом выплаты денежных средств, то теперь это возможно путем акций, облигаций и вещей, определенных родовыми признаками. В §6 гл.23 ГК РФ [4], который посвящен институту независимой гарантии, были внесены серьезные изменения, значительно изменилось содержание правовых норм, более детально стало правовое регулирование.

Практика столкнулась со сложностями при определении  срока предъявления требования бенефициара по независимой гарантии к гаранту. Эта проблема существовала еще до реформы в 2015 году и актуальна также на сегодняшний день. Регулированию этих отношений посвящена ст.374 ГК РФ. В этой норме сказано о том, при каких обстоятельствах бенефициар имеет право требовать выплаты по независимой гарантии, и в каком порядке гарант обязан совершить такую выплату. Камень преткновения – толкование выражения «представлено гаранту». Из буквального смысла данной статьи ни то,- что  в указанный срок требование должно быть вручено гаранту, ни то,- что предъявление требования гаранту не распространяются общие правила о сроках и порядке совершения юридически значимых действий [3, с. 48].

Вступают в коллизию ст.194 и ст.165.1 ГК РФ, на которые ссылаются суды и стороны в обязательстве. До введения в действие ст. 165.1 ГК РФ (введена 07.05.2013 года) судебная практика по спорам о сроке действия банковской гарантии складывалась со ссылкой на ст.194 ГК РФ. Суды, ссылаясь на указанную норму, считали, что требование, переданное органу связи до истечения срока гарантии,  заявлено надлежащим образом.

В соответствии с п. 1 ст. 194 ГК РФ, если срок установлен для совершения какого-либо действия, оно может быть выполнено до двадцати четырех часов последнего дня срока, а в силу п. 2 названной нормы письменные заявления и извещения, сданные в организацию связи до 24 часов последнего дня срока, считаются сделанными в срок [4]. После вступления в силу ст. 165.1 ГК РФ (с 2013 года) судебная практика иначе начала рассматривать данный вопрос. Но некоторые суды считают, что требование бенефициара об уплате денежной суммы по независимой гарантии представляет собой юридически значимое сообщение, которое подпадает под действие ст. 165.1 ГК РФ, согласно п. 1 которой заявления, уведомления, извещения, требования или иные юридически значимые сообщения влекут для этого лица такие последствия с момента доставки соответствующего сообщения ему или его представителю.

Верховный Суд РФ в разрешении коллизий двух норм занимает однозначную позицию - указывая на приоритет ст.194 ГК РФ перед ст.165.1 ГК РФ (Например, определение КЭС ВС РФ от 22 июня 2015 года №305-ЭС15-2155 [5], определение КЭС ВС РФ от 12 октября 2015 года №305-ЭС15-8885 [6], определение КЭС ВС РФ от 31.05.2016 года №305-ЭС16-3216 [7] и др.). Верховный Суд РФ считает, что гаранты по общему правилу являются субъектами, осуществляющим профессиональную деятельность на финансовом рынке, толкование условий независимой гарантии должно осуществляться в пользу бенефициара в целях сохранения обеспечения обязательства. Однако, суды общей юрисдикции и арбитражные суды продолжают решать проблему по-разному.

Вопрос о системном толковании указанных норм в российском праве пока что не решен. Для того, чтобы не было этой коллизии, следует признать приоритет какой-либо из норм (либо ст.165.1, либо ст.194 ГК РФ). Например, Р.С. Бевзенко в вопросе о моменте возникновения правового эффекта юридически значимых сообщений предлагает признать приоритет ст.165.1 ГК РФ, а в вопросе о своевременности таких сообщений - п.2 ст.194 ГК РФ. По его мнению, произойдет в таком случае следующий эффект: требование, сданное до истечения срока в организацию связи, считается заявленным в срок; однако правовые последствия предъявления этого требования возникнут на стороне гаранта лишь после того, как соответствующее требование будет ему доставлено. С мнением известного ученого нельзя не согласиться [2, с. 522]. Именно предложенный Р.С. Бевзенко способ решения коллизии между нормами ст.194 ГК РФ и ст.165.1 ГК РФ является наиболее рациональным и удобным. Если принять его в практике, то данная проблема прекратит свое существование, а сами суды смогут единообразно разрешать споры, связанные со сроком представления требования к гаранту. Чтобы избежать последующих конфликтных ситуаций, сторонам следует урегулировать этот вопрос в тексте самой независимой гарантии.

Так или иначе, вопрос о моменте и сроке представления требования по независимой гарантии является дискуссионным, и точного ответа на него пока что нет.

Список литературы:

1. Белов, В.А. Независимая гарантия в измененном Гражданском кодексе Российской Федерации и актах - источниках международного торгового права / В.А.Белов // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. – 2015. - №4. – С. 72-89.
2. Договорное и обязательственное право (общая часть): постатейный комментарий к статьям 307–453 Гражданского кодекса Российской Федерации / Отв. ред. А.Г. Карапетов. – М.: М-Логос, 2017. – 1120 с.
3. Филиппов, А. Е. Практика рассмотрения споров с участием  банков  / А. Е. Филиппов, П. Ю. Константинов //Арбитражные споры . -2017. - № 2. - С.37 – 54.
4. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ // СПС «Консультант Плюс»
5. Определение Верховного Суда РФ 22 июня 2015 года №305-ЭС15-2155 // СПС «Консультант Плюс»
6. Определение КЭС ВС РФ от 12 октября 2015 года №305-ЭС15-8885 // СПС «Консультант Плюс»
7. Определение КЭС ВС РФ от 31.05.2016 года №305-ЭС16-3216 // СПС «Консультант Плюс».