МЕДИАМАНИПУЛИРОВАНИЕ И ВМЕШАТЕЛЬСТВО РОССИИ В ПОЛИТИКУ ДРУГИХ СТРАН

На современном этапе общество настолько продвинулось вперед в плане технологических возможностей, что это неизбежно повлекло за собой существенное расширение масштабов и сфер возможностей средств массовой информации (СМИ). СМИ сегодня способны оказывать влияние на все сферы жизни общества. Предлагая для обсуждения аудитории круг значимых для нее проблем, они формируют «повестку дня» массового сознания, в том числе и сознания политического. В силу данного свойства СМИ неудивительно, что их стремятся использовать в целях оказания воздействия на массовое сознание. Одним из способов подобного использования СМИ является медиаманипулирование.

Известный российский политический аналитик, автор курса об основах информационной войны В. Д. Соловей под медиаманипулированием понимает манипулирование людьми посредством СМИ, составляющее сердцевину медиаконструирования и являющееся его «самым эффективным и изощренным инструментом». По мнению автора, такое свойство медиаманипулированию придает заложенный в его основу механизм, сущность которого состоит в преднамеренно скрытом побуждении лица к переживанию определенных состояний, принятию решений и выполнению действий, необходимых для достижения целей инициатором [2, С. 153–154]. Таким образом, в качестве инструмента медиаманипулирования выступают СМИ, позволяющие охватить самую широкую аудиторию. Стоит отметить, что в последние годы данный термин претерпел значительные изменения. Прежде под классическими СМИ принято было понимать газеты, радио и телевидение, которые доносили необходимое послание до объектов манипулирования, не обеспечивая при этом обратной связи. Появление Интернета и стремительное развитие социальных сетей превратили обратную связь с потребителями информации в основной элемент деятельности СМИ, обусловив их постепенную трансформацию из средств массовой информации в средства массовой коммуникации. Стоит отметить, что Интернет в настоящее время все активнее вытесняет классические СМИ с позиции доминирующего канала медиаманипулирования. Это происходит, прежде всего, за счет децентрализованного характера Интернета, его построения по сетевому, а не иерархическому признаку, в отличие от теле- и радиоресурсов, зачастую монополизированных властью. По оценкам специалистов, интернет-ресурсы в ряде случаев намного опережали по эффективности классические СМИ в последние годы – красноречивым примером являются события «арабской весны», в ходе которых именно Интернет стал ведущим каналом медиаманипулирования, отодвинув на задний план монополизировавшую традиционные СМИ власть [1, С. 246–247].

Кроме того, итоги последних политических кампаний свидетельствуют о том, что Интернет и социальные сети активно используются в качестве инструментов медиаманипулирования при вмешательстве одних стран во внутренние дела других. Особенно отчетливо это проявилось в 2016 г., в ходе Brexit, а также президентской кампании в США, при проведении которых были обнаружены следы российского вмешательства.

В мае 2017 г. был опубликован доклад о вмешательстве России в выборы США 2016 г. Данный доклад не дает четкого ответа на вопрос о том, действительно ли вмешательство России повлияло на результаты выборов, однако подтверждает сам факт вмешательства в некоторые элементы американской избирательной системы. Эксперты отмечают, что вмешательство России состояло в поддержке государством СМИ, интернет-«троллей», а также тайных операций, включающих в себя проводимую разведчиками кибердеятельность. Так, например, был осуществлен взлом сервера и опубликована переписка руководства демократической партии; посредством информационных ресурсов Sputnik и Russia Today была освещена в негативном ключе президентская кампания Х. Клинтон; кроме того, при использовании социальных сетей (Facebook, Twitter и т. д.) был размещен социально расколотый контент [6]. В конечном счете, с подачи Конгресса США публичные СМИ раскрыли информацию о роли России в американских выборах: так, например, Facebook сообщил о счетах за интернет-рекламу на сумму свыше $ 100 тыс., оплаченных связанным с Кремлем агентством интернет-исследований. Распространенный посредством данной рекламы контент в итоге охватил порядка 126 млн. американцев [3, C. 2].

Кроме того, лондонское бюро the New York Times в 2017 г. опубликовало сообщение о том, что накануне Brexit свыше 150 тыс. русскоязычных аккаунтов Twitter разместили многочисленные англоязычные сообщения с призывами к Великобритании выйти из Евросоюза. При этом, по оценкам экспертов, в оставленных сообщениях присутствовали элементы тактики по усилению поляризации электората, которая применялась российскими пропагандистами на выборах в США: в частности, многие из сообщений были направлены на разжигание страха перед мусульманами и иммигрантами, в целях стимулирования голосования. Также главой Национального центра кибербезопасности было опубликовано резюме, в котором содержалась информация о совершенных российскими хакерами кибератаках на британскую энергетическую сеть, телекоммуникационную и медийную отрасли [5]. Российские власти опровергли выдвинутые в отношении них обвинения в организации кибератак, и, на наш взгляд, опубликованный американской стороной доклад действительно не позволяет оценить в полной мере роль России в исходе американских выборов – в нем лишь приводятся факты, подтверждающие, что со стороны России были предприняты попытки вмешаться в избирательный процесс в Соединенных Штатах, однако результативность этих попыток до конца не ясна. 

При этом необходимо подчеркнуть, что вмешательство стран в выборы в других государствах не является чем-то из ряда вон выходящим: проведение секретных операций, направленных на подрыв внутренних систем оппонентов, уже давно стало неотъемлемой частью большой политики. В качестве подтверждения данного постулата репортер вашингтонского бюро The New York Times С. Шейн в своем исследовании приводит данные о том, что в период с 1946 по 2000 гг. имели место как открытые, так и скрытые операции по оказанию влияния на выборы и со стороны США (порядка 80-ти операций), и со стороны CCCP/России (36, по самым скромным подсчетам). Одним из наиболее примечательных автор называет случай вмешательства США в российские выборы 1996-ого года, когда в силу опасений, что победу может одержать коммунист, администрация Б. Клинтона предоставила Б. Н. Ельцину десятимиллиардный кредит и команду политтехнологов [7]. Таким образом, обе стороны на протяжении последних десятилетий активно вмешиваются в политику друг друга, что подтверждается и словами бывших американских разведчиков, отмечающих, что операции, проводимые Россией в 2016 г., представляют собой лишь киберверсию стандартной практики Соединенных Штатов, применяемой в случаях обоснованного беспокойства относительно голосований в других странах. «Если вы спросите офицера разведки, нарушили ли русские правила или сделали что-то странное, ответ будет отрицательным», – отмечает бывший начальник ЦРУ по операциям в отношении России С. Холл [7].

Разумеется, далеко не все согласны с такой точкой зрения. В частности, вице-президент по научной работе Фонда Карнеги Т. Карозерс полагает, что, несмотря на занимаемую отдельными лицами позицию, построенную на принципе «уж кто бы говорил», в соответствии с которой США не могут вменять России в вину вмешательство в их внутреннюю политику, будучи сами неоднократно замечены в подобных манипуляциях, между российским и американским подходами манипуляции просто нельзя поставить знак равенства. По мнению Карозерса, США в последнее время активно сокращают деятельность по закулисному вмешательству, тогда как Россия, напротив, активно ее наращивает. Карозерс не отрицает, что США действительно вмешивались в выборы за рубежом, особенно во времена «холодной войны», но отмечает, что американская политика всегда была направлена на распространение демократии и осуществлялась при тесном взаимодействии с другими демократическими странами, тогда как российская практика «тайного вмешательства в выборные процессы» движется в негативном направлении. По этой причине эксперт полагает, что аргументы к принципу «кто бы говорил» требуют более внимательного анализа и оценки [4].

В целом, полагаем, что, несмотря на то, что ни одна страна не желает стать жертвой медиаманипулирования, каждая из них с готовностью прибегнет к проведению подобных операций, если речь зайдет о предотвращении угроз национальной безопасности. В свете стремительного развития и повышения доступности новых СМИ необходимо признать, что медиаманипулирование представляет собой не вполне этичный, но все же неизбежный и, на данный момент, непротивозаконный инструмент реализации власти и влияния, оказываемого, в том числе, и на внутреннюю политику различных государств, и Российская Федерация в данной сфере не является ни первопроходцем, ни монополистом. Медиаманипулирование предоставляет использующим его субъектам власть над целыми обществами и странами. Оно не является чем-либо нелегитимным, в нем не используется физическое или административно-политическое насилие и, как показывает практика, оно применяется многими государствами. О категорической недопустимости манипуляции, как справедливо отмечает В. Д. Соловей, может утверждать лишь тот, кто «сам без греха». Важно понимать, что сама по себе манипуляция представляет собой одно из наиболее распространенных и гуманных средств психологического влияния – она позволяет избежать насилия и добиться нужных результатов посредством мирных, хотя и этически сомнительных, средств [2, С. 153–154]. Полагаем, что по своей сути медиаманипулирование представляет собой ту же манипуляцию, только направленную на самые широкие слои населения и осуществляемую посредством современных средств коммуникации, а потому даже в той форме, в которой оно осуществляется, медиаманипулирование является более предпочтительным и эффективным, нежели прямое принуждение или неприкрытое насилие. На наш взгляд, именно по этой причине, а также в силу продолжающегося развития технологий данный способ манипулирования постепенно выйдет на первый план среди инструментов оказания внешнеполитического влияния в арсенале многих стран мира.

Список литературы:

1. Салин П. Б. Механизмы и каналы медиаманипулирования массовым политическим сознанием / П. Б. Салин // Политическая наука. – 2017. – № 1. – С. 242–252.
2. Соловей В. Д. Информационная война и медиаманипулирование: что, почему, кто / В. Д. Соловей // Российская школа связей с общественностью. – 2015. – № 6. – С. 148–164.
3. Badawy, A., Ferrara, E., Lerman, K. Analyzing the Digital Traces of Political Manipulation: the 2016 Russian Interference Twitter Campaign / A. Badawy, E. Ferrara, K. Lerman. – ArXiv: 1802.04291v1 [cs.SI]. – Lyon, FR, 2018. – 8 p. 
4. Carothers, T. Is the U.S. Hypocritical to Criticize Russian Election Meddling? [Электронный ресурс] / T. Carothers. – URL: https://carnegieendowment.org/2018/03/12/is-u.s.-hypocritical-to-criticize-russian-election-meddling-pub-75780 (дата обращения: 24.07.2018).
5. Kirkpatrick, D. Signs of Russian Meddling in Brexit Referendum [Электронный ресурс] / D. Kirkpatrick. – URL: https://www.nytimes.com/2017/11/15/world/europe/russia-brexit-twitter-facebook.html (дата обращения: 24.07.2018).
6. Masters, J. Russia, Trump, and the 2016 U.S. Election [Электронный ресурс] / J. Masters. – URL: https://www.cfr.org/backgrounder/russia-trump-and-2016-us-election (дата обращения: 24.07.2018).
7. Shane, S. Russia Isn’t the Only One Meddling in Elections. We Do It, Too [Электронный ресурс] / S. Shane. – URL: https://www.nytimes.com/2018/02/17/sunday-review/russia-isnt-the-only-one-meddling-in-elections-we-do-it-too.html (дата обращения: 25.07.2018).