ИЗГНАННИКИ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ ХХ ВЕКА

Октябрь 1917 года, падение монархии, еще длившаяся мировая война и начавшаяся гражданская изменили не только ход русской истории, но и контуры бывшей Российской Империи. От нее отделились Польша, Литва, Бессарабия, Эстония, Латвия и Финляндия. Если подсчитывать количество людей, эмигрировавших из России, историки называют цифру свыше миллиона, то количество людей, назвавших себя русскими за пределами России в 20-е годы было от 9 до 10 миллионов человек.

Русская эмиграция – это не только купечество, дворянство или интеллигеция. Это представители всех сословий Российской Империи, в которые входили и рабочие, и крестьяне. В эмиграции оказались и убежденные противники большевизма, и растерявшиеся люди, попавшие на чужбину волей случая.

И все-таки главным источником культуры русского зарубежья были люди умственного труда. Так называемый «философский пароход», на котором из России было выслано более 200 представителей интеллигенции. В числе высылаемых – литераторы, философы, публицисты, экономисты, преподаватели вузов, врачи, агрономы, инженеры и т.п. За пределами России оказались и люди, известные на весь мир: художники Рерих, Репин, актер Михаил Чехов, философы Бердяев, Карсавин, Франк, Шестов, Булгаков, композиторы Рахманинов и Стравинский и многие другие.

Русская Литература так же раскололась на «там» и «здесь». В России по прежнему остались символисты Брюсов и Блок, в Москву вернулся Андрей Белый, живших до этого в Берлине. В основном в России остались акмеисты. Из футуристов наиболее крупной фигурой за границей России был Игорь Северянин, живший в Эстонии.

Несмотря на отсутствие массового читателя и непростое материальное положение большинства писателей, русская зарубежная литература активно развивалась.Наиболее важными для русской литературы оказались центры Германии и Франции.

Русский Берлин

В 20-х гг. Берлин - это литературная столица русской эмиграции, и тому было достаточно много причин. Здесь появляется Дом искусств наподобие Дома литераторов в Петербурге. Так же многолюдью русского Берлина сопутствовал и невиданный издательский бум. Это был один из редких периодов в истории русской литературы, когда писателя искали издатели, а не наоборот. Многие известные русские прозаики, такие как Бунин, Ремизов, Зайцев и другие, издают собрания сочинений. Выходят множество журналов и сборников, научных книг, детская и медицинская литература. Важную роль в литературе начала 20-х годов играли журналы «Беседа» (готовился Горьким, Белым и Ходасевичем для читателей Советской России, но в Россию так и не попал по причине цензуры) и «Эпопея» (редактировался Андреем Белым). Одной из лучших газет был также берлинский «Руль», с которым во многом связана литературная судьба Владимира Набокова.

Русский Париж

К середине 20-х годов положение несколько поменялось. Если раньше многие эмигранты надеялись на перемены в России и скоро возвращение, то теперь все очевиднее становилась горькая правда: эмиграция – это надолго, может быть навсегда.

Ужесточилось отношение к эмигрантам в России. Их перестают печатать, о писателях зарубежья говорят пренебрежительно, с предвзятостью.

Париж и ранее был главным политическим центром эмиграции. Сейчас же он становится и литературной столицей. Здесь живут: Бунин, Гиппиус, Зайцев, Тэффи и многие известные поэты, публицисты и прозаики. Здесь издается самый известный журнал русского зарубежья «Современные записки», а так же «Последние новости» и «Возрождение».

Главной задачей эмигрантов являлось стремление сохранить русскую культуру для будущих поколений и традиции отечественной литературы. Это стремление было обусловленно внешними причинами: интеллигенцию насильно выбросили за пределы родины.  Это и повлекло первую эмиграционную волну почувствовать себя не только продолжательницей русских традиций за рубежом, но и ее защитницей [2].

«Там или здесь?»

Споры на тему «Там или здесь?» велись постоянно, то затихая, то снова разгораясь. И каждый раз вставал вопрос о смене литературных поколений.

Молодые писатели постоянно испытывали неудобства и трудности во всем: их практически не печатали, на литературный заработок жить было практически невозможно, подрабатывать, отдавая писательству свободное время, которого было и так недостаточно.

Произведения молодых писателей мало интересовали читателей более старшего поколения, привыкших читать иную литературу.

Разгар наиболее шумных дискуссий вокруг младшего поколения писателей пришелся на 1936 год. Длительная полемика, в которой приняли участие и старшие, и младшие поколения, осветила множество трудностей, с которыми сталкиваются начинающие поэты и прозаики: безденежье, отсутствие читателей, жизнь вне России, страшный опыт гражданской войны, которая разрушила традиционные моральные ценности, от которых отталкивались писатели ХХ века. Старшее и младшее поколение разделяют не только во возрастному принципу, но и потому, что «старшие» попали заграницу уже будучи известными писателями, а «младшие» прославились после эмиграции [3].

Поиски вечной России

Литература русской эмиграции первой волны единое целое существовала до начала 1940-х годов, то есть до окончательной победы фашизма в Европе. Одним выпало искать приют за океаном, в США, другим – пережить немецкую оккупацию, третьим – погибнуть в концлагерях или в рядах французских ополченцев.

Если попытаться обобщить все, что было написано в период с 1920-1930 годов, то при всем многообразии, при всем богатстве литературных стилей, нельзя не заметить одну черту, выделяющуюся у всех писателей: отчетливо слышно чувство отчаяния и просветления. Человек, который мучается тоской по своему дому, поднимает глаза и он видит «чужое небо», чувствует в нем холодное дыхание. Это было общим практически для всех эмигрантов.

Вместе с этим очевидна попытка обнаружить «твердую землю» в недрах русской культуры. Цветаева пишет о Пушкине, Бунин – о Толстом и Чехове, Ходасевич – о Державине, Борис Зайцев – о Жуковском, Тургеневе и т.д.

Отсутствие родной земли и нехватку русской речи восполняла русская литература и ее культурные традиции. И за всем этим слышна тоска по родине, желание за имперской Россией и советской разглядеть вечную, непреходящую Россию.

Вторая волна эмиграции, возникшая из-за второй мировой войны не была такой массовой, как первая. Со второй волной страну покидают военнопленные, перемещенные лица и другие [1].

Писатели третьей волны были не приняты своими предшественниками, «старыми эмигрантами». В отличие от первой и второй волн, третья не ставила перед собой задачу «сохранения культуры». Одними из основных черт эмигрантской литературы третьей волны стали постмодернизм и авангардизм. Так же характерной чертой было соединение стилей советской литературы и зарубежных писателей.

Хотя судьбы писателей сложились по-разному, все они значительно выросли за рубежом как поэты и прозаики, и именно их произведения стали жемчужинами русской литературы.

То, что происходило в России и с Россией в ХХ веке, все еще остается загадкой для историков, в особенности – историков русской литературы.

Подобно искалеченному организму, русская литература стремилась залечить свои раны. Ей это удавалось, но все же – не до конца.

Список литературы:

1. Википедия, Литература русского зарубежья. // [Электронный ресурс] Режим доступа. — URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/Литература_русского_зарубежья (дата обращения 11.11.16)
2. Общая характеристика первой волны русской эмиграции// [Электронный ресурс] Режим доступа. — URL: http://interlibrary.narod.ru/GenCat/GenCat.Scient.Dep/GenCatPhilology/170000001/1700000013.htm (дата обращения 11.11.16)
3. Павел Басинский, Сергей Федякин. Русская литература конца ХIX - начала ХХ века и первой эмиграции: Пособие для учителя, 2000. – 361 с.