К ВОПРОСУ О ПРИЧИНАХ КРЕСТЬЯНСКОЙ РЕФОРМЫ 1861 Г.
(ПО МАТЕРИАЛАМ СТАВРОПОЛЬСКОЙ ГУБЕРНИИ)

Крестьянская реформа 1861 г. стала переломным моментом в истории нашей страны, гранью между Россией крепостной и Россией свободного предпринимательства. Она способствовала росту сельского хозяйства, являвшегося основой российской экономики. В настоящее время, в условиях разработки правительством комплекса мер по обеспечению стабильной работы отраслей сельского хозяйства, призванных уменьшить зависимость от импорта продовольствия, повысить производство и поддержать отечественных производителей обращение к данной теме весьма важно и актуально.

Крестьянская реформа 1861 г. и связанная с ней проблема отмены крепостного права была и остается одной из ключевых в исследованиях историков императорской (М.О. Баркалов, С. Князьков и др.), советской (В.П. Крикунов, В.А. Романовский и др.) и современной России (Н.А Синькевич, А.С. Квитчук и др.) [1, с. 1-28; 8, с. 200; 9, с. 78; 11, с. 254-265; 13, с. 84-87]. Целью настоящей статьи является рассмотрение причин, которые привели к необходимости отмены крепостного права, проанализировав их на материалах Ставропольской губернии.

Источниковую базу исследования составили опубликованные документы: протоколы, донесения, докладные записки, анализ которых позволил выявить причины отмены крепостного права и показать их на конкретных исторических примерах.

В первой половине XIX в. крепостническая система организации сельского хозяйства переживала период разложения и кризиса. Возникающие новые капиталистические явления в экономике вступили в конфликт с крепостничеством, которое стало серьезным тормозом для развития промышленности. Необходимо обратить внимание на положение крестьян. Росла помещичья запашка и оброк, достигающий до 87 руб. ассигнациями с тягла. Помещики вводили урочные положения, по которым для крестьян устанавливались невыполнимые нормы и крепостные вынуждены были работать больше положенного времени [5, с. 17]. Следовательно, выше перечисленные условия ухудшали материальное положение крестьянина. Крестьянское хозяйство приходило в упадок, урожаи были крайне низкими.

По «Уложению о наказаниях» 1845 г. за подачу жалобы на помещика полагалось 50 ударов розг. 17 февраля 1846 г. розгами были высечены крепостные помещицы Гриельской из деревни Демьяновки Ставропольского уезда. Волнения произошли в связи с тем, что крестьяне из-за суровой зимы не могли найти работу, чтобы прокормить свои семьи. Поводом к волнению послужил отказ помещицы Гриельской в хлебе, которая назвала крестьян бунтовщиками и обратилась к местным властям с просьбой усмирить непокорных [9, с. 22].

Страх суровых наказаний постоянно тяготел над крестьянами, что подтверждает «Донесение кавказского областного предводителя дворянства начальнику области о жестоком обращении с крепостными крестьянами статского советника Швецова». Так, крепостной крестьянин Герасим Дмитриев жалуется на своего господина, что он семейство его и прочих крестьян не одевает и не кормит и что он жестоко с ними обращается, даже у дочери оторвал часть уха [4, с. 112-113].

Изощренность помещиков в деле истязания своих крепостных была чрезвычайно многообразна. «Протокол доноса сестер Талановых» показывает жестокое обращение с ними чиновницы М. Зозулевской, проживающей в г. Ставрополе. Крестьянка Наталья Федоровна Таланова жалуется: «Я, собравши семечки из арбуза начала их щелкать, а барыня моя, Матрена Гавриловна, узнавши об этом, начала меня бить кулаками по лицу. На крик мой пришли два сына и все трое начали меня бить кулаками и рвать волосы» [10, с. 118-119].

Не только за истязания, но и за убийство крепостного помещик, большей частью, не нес никакой ответственности. Например, в ст. Ставропольской помещица Пошевкина избила дворовую девку Анну Фомину (17 лет) кнутом и палкой. От побоев она умерла. Помещица приказала вырыть в саду могилку и похоронить умершую тайно. Муж помещицы начал всячески выгораживать жену, строча в различные инстанции прошения, и дело затянулось на год [12, с. 111].

В исследовательской литературе встречаются случаи ссылки за различные проступки крестьян в Сибирь. С ссылаемыми отпускалась жена, а малолетних детей помещик мог оставить себе [8, с. 115]. Крестьяне не могли терпеть произвол помещиков. Следствием этого были нередкими случаи самоубийства и бегства крестьян. Вся эта обстановка свидетельствовала о социальной напряженности и подталкивало правительство к решению крестьянского вопроса.

Апогеем недовольства на селе стало восстание 1853 г. в с. Маслов Кут Пятигорского уезда Ставропольской губернии, в имении помещиков Калантаровых. Анализируя «Докладную записку имения помещиков Калантаровых о жалобах крестьян» можно выделить следующие причины восстания: крестьяне, занимавшие у помещика хлеб, отдавали вдвойне. Это правило постоянно исполнялось. Не менее важной причиной являлась отдача крестьян в рекруты. В данной записке описана следующая ситуация: два крестьянина Василий Зеленый и Василий Моргунов, которые вместо поставки натурою рекрута, уплатили помещику: первый – 600 руб. и последний – 300 руб. серебром. Следовательно, рекрутская повинность Калантарова была превращена в источник значительного дохода [3, с. 120-122].

Как крестьяне всех уголков России, так и маслокутовкие крестьяне были обременены оброками и повинностями: «Повинности большого оброка, заключающиеся в платеже 86 руб. ассигнациями с тягла, такого же числа денег за крестьянина неженатого, имеющего свыше 18 лет, с крестьян мужского пола от 12 до 18 лет – 43 руб., с вдовы – 42 руб., с девки имеющий более 17 лет – 21 руб. и с девицы от 12 до 17 лет тоже» [7, с. 123]. Увеличиваются работы и на барщине. Так, вместо условных 4 недель крестьяне работали на помещика больше, потому что помещик не засчитывал времени на переезд с полевого участка, не засчитывал также дней в ненастье, когда работать в поле было невозможно.

Кроме этой бесчеловечной системы, которая вела к упадку крестьянского хозяйства, помещик Калантаров использовал детский труд зимой. Так, детей 12 лет выгоняли на резку камыша. Они уходили за 12-15 верст от дома на заготовку, плохо одетые. Калантаров заявлял, что резать камыш можно только в морозные дни, а одевать детей потеплее – обязанность родителей. Детей, не выполнявших норм заготовки камыша, оставляли на ночь в открытом поле, с ними иногда оставались и их матери с грудными детьми [11, с. 261].

В имении были введены штрафы для крестьян. Запрещалось крестьянам продавать свое вино в имении Калантаровых, продавать хлеб на сторону. Молоть зерно крестьяне могли только на господской мельнице. За разведение крестьянами виноградников помещик устанавливал взнос по 25 руб. ассигнациями с каждого виноградника. Калантаров также злоупотреблял и «мирскими работами»: исправление плотин при господских мельницах и т. д. [1, с. 13].

Естественно, что эксплуатация крестьян соединялась с жестокими наказаниями для тех, кто пытался возражать против беззаконий помещика. Наказывал крестьян и сам помещик, и его помощники разных рангов. Для наказания использовали «гребенчуковские розги» (тонкие палки, связанные по три и более в один пучок), употреблялись плети и кнуты, били руками, ногами, коленками. В особенности отличился жестокостью скотник Иван Погорелый, который избил крестьянина до смерти [7, с. 125].

Источники свидетельствуют о злоупотреблениях, насилиях и истязаниях, каким подвергал крестьян приказчик Бурцев. Известно, что Бурцев брал к себе «для песен и плясок» крестьянских девок будто бы добровольно. Но показания большинства крестьян свидетельствуют, что Бурцев такие собрания устраивал ночью и требовал от родителей их дочерей, а от мужей жен принудительно, под угрозами и применением наказаний для неповинующихся. Также он изнурял крестьян ежедневной барщиной, заставлял работать в воскресенье и в праздники [11, с. 255].

Следовательно, чаша терпения крестьян переполнилась до краев. Достаточно было незначительного обстоятельства, чтобы потерять самообладание. И это обстоятельство возникло в 1853 г. Зима в этом году была очень теплая. На р. Куме не было льда, и барские ледники оставались не набитыми. В декабре ударили морозы, лед встал. А накануне Рождества Христова началась оттепель и лед тронулся. По требованию приказчика, стоя в воде, бабы решетами стали ловить ледяные глыбы и выбрасывать их на берег [11, с. 264]. Этот инцидент и явился последней каплей, который повлек за собой восстание.

Несколько крестьян решили воспользоваться недовольством своих односельчан. Они сошлись на берегу р. Кумы под руководством крестьянина Кикотя и призвали работавших заявить протест помещику. С дубинами в руках мужики с семьями вышли на площадь. К вечеру собралось до 300 возмущенных крестьян. Мятежники приняли присягу: «погибнуть всем, но помещику, который нас угнетает, не повиноваться». 4 января восставших насчитывалось уже более 700 человек, а к 12 января – 2000. Даже женщины и те были вооружены дубинами [9, с. 26]. Следовательно, количество недовольных произволом помещиков и желавших воли росло с каждым днем. Губернские власти срочно стягивали к Маслову Куту войска. По данным источников было собрано свыше 800 солдат и казаков с артиллерией [6, с. 132].

В село прибыл ставропольский губернатор А.А. Волоцкой в сопровождении майора Зедергольма, советника Губернского правления Крюкова, штабс-капитана корпуса жандармов Лизогуба. В своей речи А.А. Волоцкой произнес: «Вы крепостные Калантаровых, а потому обязаны повиноваться им беспрекословно» [1, с. 14].

А.А. Волоцкой приказал стрелять, надеясь, что толпа рассеется. Из его донесения следует, что «было убито 86 мужчин, 35 женщин, ранено 149 человек» [6, с. 132]. Бунтовщики были разогнаны. Судебное разбирательство длилось до 6 мая 1855 г. Был объявлен вердикт: крестьян Филиппа Шелеста и Алексея Богданова, как главных виновников, подвергнуть наказанию шпицрутенами через 500 человек 8 раз и ссылке на каторжные работы в рудниках на 14 лет, третьего зачинщика Петра Зайцева такому же телесному наказанию и ссылке на 18 лет. К телесным наказаниям и отправке в арестные роты и Восточную Сибирь на поселение были приговорены еще 53 маслокутца [2, с. 126-129].

Итак, рост эксплуатации крепостных и их бесправное положение, усугубляющееся безнаказанным насилием со стороны помещиков, стало одной из главных причин социального недовольства на селе. Крестьянские бунты, одним из ярких примеров которых стало восстание крестьян в с. Маслов Кут Ставропольской губернии, красноречиво свидетельствовали о необходимости проведения в стране крестьянской реформы.

Список литературы:

1. Баркалов М.О. О значении реформы 1861 г. для Ставропольской губернии // Труды Ставропольской учетной архивной комиссии. – Ставрополь: Изд-во Губернского Правления, 1911. – Вып. 1. – С. 1–28.
2. Ведомость комиссии смешанного военного суда о количестве арестованных по делу восстания в с. Маслов Кут // Наш край (Документы, материалы. 1777 - 1917 гг.): сб. документов / под ред. В.С. Куралесова. – Ставрополь: Ставропольское книжное изд-во, 1977. – С. 126–129.
3. Докладная записка опекуна имения помещиков Калантаровых управляющему гражданской частью в Ставропольской губернии о жалобах крестьян на помещика // Там же. С. 120–122.
4. Донесение кавказского областного предводителя дворянства начальнику области о жестоком обращении с крепостными крестьянами статского советника Швецова // Там же. С. 112–113.
5. Зайончковский П.А. Отмена крепостного права в России. – М.: Просвещение, 1968. – 369 с.
6. Из заключения Ставропольского губернатора о вооруженном подавлении восстания крестьян с. Маслов Кут // Наш край (Документы, материалы. 1777 - 1917 гг.): сб. документов / под ред. В.С. Куралесова. – Ставрополь: Ставропольское книжное изд-во, 1977. – С. 132.
7. Из следственного дела о причинах восстания масловкутских крестьян помещиков Калантаровых // Там же. С. 123–125.
8. Князьков С. Как сложилось и как пало крепостное право в России. – М.: Кнебель, 1911. – 200 с.
9. Крикунов В.П. Крестьянская реформа 1861 года в Ставропольской губернии. – Ставрополь: Краевое книжное изд-во, 1949. – 78 с.
10. Протокол допроса сестер Талановых о жестоком обращении с ними чиновницы М. Зозулевской // Наш край (Документы, материалы. 1777 - 1917 гг.): сб. документов / под ред. В.С. Куралесова. – Ставрополь: Ставропольское книжное изд-во, 1977. – С. 118–119.
11. Романовский В.А. К вопросу о положении крестьян села Маслов Кут перед восстанием 1853 года // МИСК. – Ставрополь: Ставропольское книжное изд-во, 1971. – Вып. 12- 13. – С. 254–265.
12. Сведения об истязании и убийстве крепостной крестьянки помещицей Пошевкиной // Наш край (Документы, материалы. 1777 - 1917 гг.): сб. документов / под ред. В.С. Куралесова. – Ставрополь: Ставропольское книжное изд-во, 1977. – С. 111.
13. Синькевич Н.А., Квитчук А.С. Предпосылки крестьянской реформы 1861 г. и механизм ее реализации // Вестник Новгородского государственного университета. – 2014. – №83. – Ч.2. – С. 84–87.