ПРОБЛЕМА ОПРЕДЕЛЕНИЯ ПРЕДМЕТА ПОЛУЧЕНИЯ ВЗЯТКИ В УСЛОВИЯХ ЦИФРОВИЗАЦИИ И РАСШИРЕНИЯ ФОРМ ИМУЩЕСТВЕННЫХ ВЫГОД

АННОТАЦИЯ

В статье рассматривается проблема определения предмета взятки как элемента состава преступления по ст. 290 УК РФ. Отмечается влияние цифровизации экономики и появления анонимных финансовых инструментов, создающих новые формы незаконного вознаграждения. Приводятся примеры цифровых форм взятки — криптовалюта, токены, платные онлайн-сервисы и внутренняя валюта платформ. Обосновывается необходимость нормативного закрепления расширенного понятия предмета взятки и критериев оценки выгоды.

ABSTRACT

The article examines the issue of defining the object of a bribe as an element of the crime under Article 290 of the Criminal Code of the Russian Federation. It highlights the impact of the digitalization of the economy and the emergence of anonymous financial instruments that create new forms of unlawful remuneration. Examples of digital forms of bribery are given, including cryptocurrency, tokens, paid online services, and internal platform currencies. The need for the legislative consolidation of an expanded concept of the object of a bribe and criteria for assessing benefits is substantiated.

Ключевые слова: предмет взятки, имущественная выгода, цифровизация, криптовалюта, токены, NFT, цифровые подарки, нетрадиционные формы взятки, квалификация преступлений, коррупция.

Keywords: subject of a bribe, property benefits, digitalization, cryptocurrency, tokens, NFT, digital.

Предмет получения взятки оказывает непосредственное влияние на квалификацию деяния, определение степени его общественной опасности и выбор соответствующей уголовно-правовой реакции. Значение данного элемента состава преступления заключается в том, что он отражает не только форму незаконного вознаграждения, но и характер корыстной заинтересованности должностного лица. Традиционно предметом получения взятки признаются материальные ценности, имущественные права и иные выгоды имущественного характера, предоставляемые должностному лицу либо связанным с ним субъектам с целью побуждения к совершению определенных действий или бездействию по службе. Следует отметить, что законодатель, исходя из материальной сущности предмета взятки, прямо закрепил соответствующие положения в диспозиции ст. 290 УК РФ, а также в разъяснениях, содержащихся в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 9 июля 2013 г. № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» [1].

Однако, в последние годы особый интерес вызывает проблема нетрадиционных форм предмета взятки, включающих предоставление скидок и иных имущественных преимуществ, не имеющих заранее установленной денежной оценки. Данное обстоятельство определяет необходимость пересмотра нормативных и доктринальных подходов к определению предмета взятки, уточнения критериев его правовой оценки и адаптации существующих положений к новым видам имущественных выгод, возникающих в цифровой среде.

Особую сложность представляет доказательство факта получения выгоды, когда предмет взятки не имеет материальной формы. В подобных случаях доказательная база строится на анализе цифровых следов, транзакций и иных нематериальных проявлений имущественного интереса. В частности, по одному из уголовных дел должностному лицу была передана дисконтная карта, предоставляющая право на получение скидок при оплате товаров и услуг [4]. Проблема квалификации была связана с невозможностью точного определения размера имущественной выгоды до момента ее фактического использования.

По мнению А.В. Пайкеровой, обязанность правоприменителя устанавливать конкретный размер взятки в подобных ситуациях фактически исключает возможность привлечения лица к уголовной ответственности до момента получения материальной выгоды [3]. Это обстоятельство ослабляет действенность уголовно-правового механизма противодействия коррупции и требует теоретического осмысления. Пример наглядно показывает, что современные экономические условия усложняют определение стоимости предмета взятки, вследствие чего затрудняется квалификация преступлений, предусмотренных ст. 290 УК РФ. Необходимо расширение представлений о содержании предмета взятки. Им могут являться оплата ремонта помещений, предоставление права безвозмездного пользования недвижимым имуществом, финансирование туристических поездок, услуг личного характера, оказание профессиональной помощи без оплаты.

Развитие цифровой экономики обусловило появление новых форм взятки, которые нередко принимают вид легальных способов передачи имущественных выгод. В отличие от традиционных денежных расчетов, такие способы реализуются посредством цифровых механизмов, что существенно осложняет их фиксацию и правовую оценку. По нашему мнению, одной из характерных форм выступает предоставление должностному лицу доступа к закрытым цифровым сервисам, платным платформам и специализированным программным продуктам, обладающим значительной экономической ценностью. Подобное вознаграждение не сопровождается прямой передачей денежных средств, однако создает для получателя реальную имущественную выгоду, эквивалентную денежному вознаграждению.

Все большее распространение получают случаи передачи цифровых активов - криптовалюты, токенов и иных объектов, существующих в децентрализованных системах. Их анонимный оборот и нестабильность стоимости создают сложности при определении размера взятки и установлении момента окончания преступления. Дополнительные сложности возникают при квалификации случаев передачи прав на цифровые объекты, включая NFT, используемые как средство завуалированной передачи ценности. В таких схемах вознаграждение представляется в форме участия в сделке купли-продажи, хотя фактически выполняет функцию взятки.

Особое значение приобретают случаи, когда предметом взятки становится оплата онлайн-услуг или цифровых товаров для лиц, аффилированных с должностным лицом. К ним относятся оплата обучения на онлайн-платформах, приобретение профессиональных подписок, хостинг-услуг, доступа к специализированным базам данных и иным цифровым ресурсам. В подобных ситуациях отсутствует прямая передача средств должностному лицу, однако оно получает возможность использовать оплаченные услуги, не неся собственных расходов. Такая схема не изменяет экономической природы происходящего и влечет те же правовые последствия, что и классическая передача материальных ценностей. Для правоприменительной практики представляет значимость более точная фиксация подобных ситуаций, поскольку именно посредством таких схем все чаще реализуются современные коррупционные механизмы.

Следует отметить, что в качестве средства маскировки взятки могут также использоваться цифровые подарки и внутренняя валюта интернет-платформ. Формально такие объекты выглядят как символические поощрения или элементы геймификации сервиса, однако обладают реальной рыночной стоимостью и нередко подлежат обмену на денежные средства либо предоставляют эквивалентную имущественную выгоду, например, за счет доступа к платным функциям, возможности продажи или вывода на внешние платформы [2]. В результате внешне нейтральная операция в цифровой среде, превращается в скрытую передачу выгоды, требующую от органов правосудия применения специальных методов оценки и цифровой экспертизы для установления экономической сущности полученного блага. Правоприменительная практика получит развитие при закреплении в нормативных актах критериев, позволяющих признавать внутриигровые и платформенные активы предметом взятки при доказанности встречной обусловленности и наличия экономического эффекта для получателя. В отличие от классических денежных расчетов, такие способы построены на цифровых механизмах, что затрудняет их фиксацию и правовую квалификацию. Подобные формы вознаграждения не связаны с непосредственной передачей денежных средств, однако дают получателю возможность получить имущественную выгоду.

Таким образом, современное состояние уголовно-правового регулирования в сфере противодействия коррупции по-прежнему отражает классическое понимание предмета взятки, основанное на материальной форме и прямой передаче имущественных ценностей. Такой подход перестает соответствовать динамике общественных отношений, обусловленной развитием цифровых технологий, появлением новых способов передачи выгод и использованием анонимных финансовых средств. Возникает необходимость формирования более гибкой и точной нормативной конструкции, способной охватить современные формы предмета взятки, включая цифровые активы и имущественные выгоды.

Дальнейшее совершенствование законодательства требует выработки критериев оценки имущественной выгоды при ее нетрадиционных формах. Следует учитывать рыночную стоимость выгоды на момент ее предоставления, возможность конвертации в денежные средства, а также экономический эффект, выражающийся в уменьшении личных расходов должностного лица либо связанных с ним субъектов. Введение единых подходов к оценке цифровых активов обеспечит предсказуемость квалификации деяний и снизит вероятность произвольного толкования.

Особое внимание должно уделяться вопросам фиксации цифровых следов, подтверждающих факт передачи взятки. Цифровые транзакции нередко маскируются под законные сделки или иные гражданско-правовые отношения, создавая иллюзию легитимности. Однако при установлении встречной обусловленности между передачей имущественной выгоды и действиями должностного лица они образуют предмет получения взятки. Нормативное закрепление возможности проведения специализированных цифровых экспертиз, направленных на выявление связи между передачей имущественной выгоды и служебным поведением, а также уточнение предмета взятки в цифровой среде позволит устранить пробелы, повысить точность квалификации преступлений и усилить меры борьбы с коррупцией.

Список литературы:

1. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 09.07.2013 № 24 (ред. от 24.12.2019) «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» // Российская газета. - 2013. - № 154.
2. Белецкий И.А., Борков В.Н. Квалификация получения взятки в виде скидки на товары, работы или услуги // Вестник Томского государственного университета. - 2021. - № 467. - С. 231-234.
3. Пайкерова А.В. Проблемы квалификации получения взятки в виде скидки на товары, работы или услуги // Научный поиск курсантов. - Могилев, 2024.  - С. 181-182.
4. Приговор Георгиевского городского суда Ставропольского края № 1-311/2023 от 4 октября 2023 г. по делу № 1-157/2022 [Электронный ресурс]. - URL.: https://sudact.ru/ (дата обращения: 17.10.2025).