ДЕСПОТИЗМ И СТРОГОСТЬ В СЕМЬЕ (НА ОСНОВЕ РОМАНА Л.Н. ТОЛСТОГО «ВОЙНА И МИР»)

Шевченко Надежда Александровна

студент 2 курса группы С-21 ГБОУ СПО

 «Белореченский медицинский колледж», г. Белореченск

Мальцева Елена Александровна

научный руководитель, преподаватель русского языка и литературы высшей категории, г. Белореченск

Семья занимает одно из первых мест в исследовании социальной жизни. Изучение проблем внутрисемейных отношений — наиболее развитое направление не только в науке, но и в литературе. Это было и будет всегда актуальным. Взаимное доверие, уважение, равенство — вот идеальные отношения для семьи, но даже в благополучных семьях возникает сложность в общении с подрастающими детьми. Родители часто не понимают, что с выросшими детьми общение строится не так, как с маленькими. Что запрещать? Что разрешать? Возникают сложные ситуации. В большинстве семей процесс проходит болезненно и воспринимается как вызывающее поведение. А есть семьи, где родители пренебрегают увлечениями детей, где за детьми устанавливается слежка и даже применяется рукоприкладство. Здесь неизбежен конфликт, и выходом из него иногда становится самоубийство. За последний месяц в России суицидальный показатель вырос в 3 раза [2, с. 1]. И одна из причин: родительский деспотизм. Этим объясняется выбор нашей темы. На страницах романа Л.Н. Толстого «Война и мир» можно найти примеры похожего воспитания, поэтому целью нашего исследования стало сопоставление принципов построения семьи Болконских и современное видение строгости в семье. Формирующуюся личность подавляет ограничение воли и самостоятельности, что и делает людей агрессивными.

Если так очевидна сложность в общении родителей с детьми, то налицо и проблема: противоречие между стремлением детей быть самостоятельными и желанием родителей видеть их послушными и зависимыми, как в детстве. Между родителями и детьми обостряется конфликт «поколений». Тема «отцов» и «детей», тема смены поколений является традиционной для русской литературы. И.С. Тургенев, А.П. Чехов, М.Е. Салтыков-Щедрин, А.И. Гончаров внесли свой вклад в её разработку. И Л.Н. Толстой не явился исключением.

Мы хотим понять, как при деспотичном подавлении воли детей смог Николай Андреевич Болконский воспитать в них лучшие человеческие качества: патриотизм, любовь к своему народу, честь, долг и сравнить его формы контроля детей с диктатурой современных родителей.

Семья учит выстраивать субординацию: младшие должны подчиняться старшим и почитать их. Но в настоящее время наблюдается кризис семьи, растет число разводов, родители и дети не понимают друг друга — отсюда детский суицид. Тем более интересно взглянуть на эту проблему с точки зрения классика. Возьмем, к примеру, благородное семейство Болконских, где сосредоточены три поколения разных по темпераменту и наклонностям людей.

Князь Николай Андреевич Болконский — генерал-аншеф. Он живет в Лысых Горах, своей настоящей империи, и является её императором, самодержавным диктатором. «С людьми и дочерью князь был резок и неизменно требователен, и поэтому, не быв жестоким, он возбуждал к себе страх и почтительность, каких не легко мог бы добиться самый жестокий человек. И каждый испытывал чувство почтительности и страха в то время, когда отворялась громадно-высокая дверь кабинета и показывалась в напудренном парике невысокая фигурка старика с маленькими сухими ручками и серыми висячими бровями. Иногда он насупливался, и тогда был виден блеск умных и молодых блестящих глаз» [3, с. 109].   Каждый день Марья входила в эту дверь и каждый день молилась о том, чтобы это ежедневное свидание сошло благополучно. По мнению старого князя, на свете «есть только две добродетели: деятельность и ум». Поэтому он сам занимался воспитанием своей дочери и, «чтобы развить в ней обе главные добродетели, давал уроки алгебры и геометрии, и распределял всю ее жизнь в беспрерывных занятиях» [3, с. 110]. Отец настолько строг был со взрослой дочерью во время урока, «что она испуганно взглядывала на близко от нее блестевшие глаза; красные пятна переливались по ее лицу, и видно было, что она ничего не понимает и так боится, что страх мешает ей понять все дальнейшие толкования отца, как бы ясны они ни были. Старик выходил из себя: с грохотом отодвигал и придвигал кресло, на котором сам сидел, делал усилия над собой, чтобы не разгорячиться, и почти всякий раз горячился, бранился, а иногда швырял тетрадью» [3. с. 111]. Отец контролировал дочерь во всем, стараясь уберечь ее от глупых поступков. «Не хочу, чтобы ты была похожа на наших глупых барынь».

Ничто не могло нарушить строго порядка, который он завел в семье. «Порядок в его доме был доведен до последней степени точности. Его выходы к столу совершались при одних и тех же неизменных условиях, и не только в один и тот же час, но и минуту» [3, c. 129]. Его дочьМарья жила с ним и страдала неимоверно. «Робкая, тихая, не принесшая никому никогда зла, даже самому противному таракану» [3, c. 131], она проводила время в одиночестве, не с кем было поделиться своими мыслями и проблемами.

Вся жизнь княжны Марьи сосредоточилась на любви к отцу, часто несправедливому по отношению к ней. Эта умная, кроткая, образованная женщина не надеется на личное счастье. Она понимает: ее отец слишком хорошо разбирается в людях, чтобы допустить брак с Анатолем, например. Николай Андреевич не верит в возможность счастья в браке и считает, что для продолжения фамилии достаточно одного внука — ребенка князя Андрея и Лизы. Из-за несправедливых упреков отца и невозможности более терпеть она хотела даже уйти в странствование. К ней постоянно приходили божьи люди, которых старый князь всегда прогонял и за что всегда злился на дочь. Болконский отрицал в людях праздность и суеверие (эти две неотъемлемые детали того времени были запрещены в империи князя), самому ему праздники заменяла работа за станком, а веру — постижение вершин математики. Такой же он хотел видеть и княжну Марью, но это у него не всегда получалось, из-за чего и происходили частые конфликты. Правда, ссорой назвать это было сложно, ведь княжна всегда была в роли защищающейся, она никогда не посмела бы сама развязать с отцом спор.

К 1812 году жизнь в семье Болконских стала для княжны Марьи почти невыносимой. Князь стал уже стар, более ворчлив и придирчив. Все чаще на нее сыпался его беспричинный гнев.

Болконский — отец строг до деспотичности к своим детям, но в его отношениях к ним нет фальши. Когда отец «крикливым голосом» говорит: «Коли тебя убьют, мне, старику, больно будет. А коли узнаю, что ты повел себя не как сын Николая Болконского, мне будет стыдно!»— Андрей отвечает: « — Этого вы могли бы не говорить мне, батюшка» [3, c. 134].

Все ясно между этими двумя людьми. Князя Андрей просит только об одном: если его убьют и родится сын, не отпускать его от себя. Одно-единственное ласковое слово будет произнесено в прощальном разговоре отца с сыном. И, тем не менее, в этом разговоре ясно видна такая их любовь друг к другу, о какой и представления не имеет маленькая княгиня. Отец, гордящийся умом сына, знает, что между Марьей и Андреем не только полное взаимопонимание, но и искренняя дружба, основанная на единстве взглядов, мыслей. Он прекрасно понимает, как богат духовный мир его дочери, знает, какой красивой она может быть в минуты большого душевного волнения, поэтому так мучителен для него приезд и сватовство Курагина, этой «тупой, бессердечной породы». Невозможность разлучиться с дочерью толкает его на отчаянные поступки, злобные, желчные: при женихе скажет дочери: «…уродовать себя нечего — и так дурна». Сватовством Курагина он был «оскорблен за свою дочь. Оскорбление для него самое больное, потому что оно относится не к нему, а к дочери, которую он любил больше себя» [3, с. 141].

Надо сказать, что старый князь, сначала несколько скептически относившийся к подвижническим устремлениям своих детей, под конец жизни готов признать их правоту». В сыне же старый князь вообще с тревогой и внутренним неприятием находит какие-то непонятные для себя духовные ресурсы и стремления. Перед смертью обычная жесткость старого князя по отношению к детям исчезает. Он просит прощения за искалеченную жизнь у дочери и заочно — у сына. Княжна Марья еще будет счастлива, а о сыне он «только сейчас понял, что его Андрей принес в мир идею более великую, чем патриотизм» [4, c. 75]. А продолжать его идеи будет Николенька.

Болконские — люди одаренные, развитые, им близки идеи гуманизма и просветительства, поэтому в каждом слове Николая Андреевича весь характер: сильный, деятельный, прямой, противоречивый, но живой; рядом с ним и князь Василий, и все гости Шерер духовные мертвецы. Безусловно, старый Болконский — человек трудный, но кто сказал, что легкий человек непременно хороший? Легкость удобна, вот с Борисом Друбецким — легко, а с Болконскими трудно. Николай Андреевич — личность. Этим-то он и дорог, несмотря на все свои причуды. Именно им воспитаны чувства гордости, долга, патриотизма и честности в сыне Андрее.

В эпилоге романа Толстой рисует картины семейного счастья Ростовых, подчеркивая этим, что именно в семье обрела княжна Марья подлинный смысл жизни. Прошло восемь лет с тех пор, как умер старый князь и по­гиб его сын Андрей. Уже семь лет как княжна Марья Болконская стала графиней Марьей Ростовой. У хозяйки — свои заботы: хлопоты о доме, о муже, о детях, их воспитании, дневник, в котором она записывает свои мысли о детях. Она по-отцовски требовательна к ним. Наблюдая их поведение, поощряет за добрые поступки и наказывает за злые. Мудрая жена, она сумеет воспитать в Николае потребность советоваться с собой. Марья пресекает стремление мужа выделить младшую дочь в своих к ней отношениях, она строга с детьми и где-то следует модели поведения своего отца.

 На страницах романа Толстого «Война и мир» мы познакомились с удивительной семьёй Болконских. Носители этой фамилии трудолюбивы, горды, деятельны, умны и честны. Но в своих взаимоотношениях друг к другу они не всегда счастливы. Слишком строгая опека отца, подавление воли дочери лишали ее права совершать свои ошибки, жить своей жизнью. Так получается, что смерть старого князя на самом деле освободила княжну Марью. В том-то и сложность отношений родителей и детей, что они действительно, хотя и невольно, своей заботой мешают быть самостоятельными. И чем ближе мы к своим родителям, чем больше любим и уважаем их, чем сильнее их душевная власть над нами, — тем больше они затрудняют нам жизнь, вовсе того не желая. Кто в этом виноват? Думаю, никто. Разве любовь может быть виной! И выхода из этого положения нет, потому что молодость рвется к самостоятельности, к полноте ответственности за свою судьбу, а старые люди столь же естественно хотят видеть своих детей всегда маленькими, неразумными. Выхода нет, и остается только все равно любить, все равно жалеть своих стариков, потому что хуже всего становится, когда они уходят навсегда и уже некому мешать нам и властвовать над нами.

Родители часто вторгаются на территорию подростков, в их душу Бесспорно, родители должны и могут предъявлять требования к ребенку, но необходимо принимать нравственно оправданные решения. По мнению психологов, требовательность старших должна сочетаться с доверием и уважением к детям, в противном случае требовательность оборачивается грубым давлением, принуждением. Родители, воздействующие на подростка приказом и насилием, неизбежно столкнутся с сопротивлением, которое чаще всего выражается грубостью, лицемерием, обманом, а иногда откровенной ненавистью. И даже если сопротивление будет сломлено, победа окажется мнимой, так как ребенок теряет чувство собственного достоинства, он унижен и получает информацию, которую можно определить одним выражением: «Кто сильнее, тот и прав» [1, с. 2]. Большинство взрослых, проявляющих жестокость по отношению к собственным детям, считают, что быть родителями — значит держать детей в строгости. «Они откликаются на плохое поведение своего ребенка только физическим насилием. Бьют их резиновыми шлангами, держат на цепи, выгоняют раздетыми на мороз, заставляют попрошайничать » [1, с. 3].

По разным данным, от 4 до 14 процентов детей подвергаются издевательству со стороны своих родителей с применением физической силы. Это означает, что порядка 2 миллионов детей по всей стране систематически подвергаются избиениям. «Приблизительно в трети подобных случаев ребенок получает увечья. В результате около 2500 несовершеннолетних в год погибают

в возрасте от 15 до 25 лет. Всего опрошено 120 человек. Были заданы Статистика, безусловно, обнажает страшные реалии семейного деспотизма. И это только официальные данные. Порой зверские методы воспитания детей остаются внутрисемейной трагедией. Дети скрывают, что подвергаются издевательству дома, им просто стыдно рассказать о собственном унижении. Многие из них, не выдержав родительского диктата, идут на крайний шаг. В России с 1990 по 2010 год было зарегистрировано около 800 тысяч самоубийств. Каждый месяц врачи выезжают на 3—5 случаев попыток суицидов среди детей и подростков. Чаще всего предпринимают такие попытки подростки в возрасте от 10 до 14 лет, причем, по данным экспертов, в основном (почти в 80 %) это отнюдь не дети из неблагополучных семей, а вполне успешные домашние ребята» [1, c. 4]. По статистике в стране в год происходит около двухсот самоубийств. Вспомним февраль 2012 года. Прошла «волна» самоубийств подростками. Можно осуждать авторитарность родителей, игнорирование ими интересов и мнений ребенка, лишение его права голоса при решении вопросов, к нему относящихся. Это не даст гарантии решения конфликта поколений. Но одно можно сказать с полной уверенностью: какие бы цели воспитания ни преследовали родители, придерживающиеся тактики диктата, — не могут же они сознательно планировать воспитание падлеца или хама, — их цели не будут достигнуты. Положительный эффект такого воспитания заведомо нулевой. Диктат в семье далеко не всегда подобен улице с односторонним движением. Ребенок может быть не только объектом, но и субъектом диктатуры. Известно немало случаев, когда дети из неблагополучных семей впоследствии создавали хорошие союзы, придерживались здорового образа жизни. Просто на них в свое время благотворное влияние оказали психологи или соцработники, учителя в школе, сверстники.

Мы провели социологический опрос среди студентов БМК и учащихся школ города и района. Среди опрошенных были городские и сельские жители  следующие вопросы:

1.Можно сказать, что Ваши родители подавляют Вашу волю?

Ответы: да — 24 нет — 96.

2.Ваши родители с Вами а) строги б) не строги в) чрезмерно строги

Ответы: строги — 28 не строги — 90 чрезмерно строги — 2.

3.Ваши родители а) активно интересуются Вашей жизнью б) не интересуются в) от случая к случаю.

Ответы: активно интересуются — 98 от случая к случаю — 22

4.Разрешат ли Вам сделать самостоятельный выбор? (Да — 100, нет — 20)

5.Подвергались ли Вы когда-либо физическому наказанию?

(Да — 47 нет — 69 иногда и сейчас — 4)

6.Кто глава Вашей семьи? (отец — 44, мать — 20, равенство — 50, я — 3, дедушка — 3)

7.Испытывали ли Вы когда - либо чувство страха перед родителями?

(перед отцом — 20, перед матерью — 9, перед обоими родителями — 15, перед дедушкой — 2, перед братом — 2, нет — 73)

8.С кем Вам легче поделиться сокровенным? (с матерью — 28, с отцом — 5, с друзьями — 25, с матерью и подругами — 21, с матерью и бабушкой — 4, с матерью и отцом — 13, с сестрой, братом, друзьями — 14, с бабушкой –—9)

9.Хотели бы Вы построить собственную семью по образу родительской? (Да — 53, нет — 50, частично — 7)

10.Для Вас будет иметь значение мнение родителей о Вашем избраннике? (Да — 83, нет –—36)

11.Оправдываете ли Вы строгость старика Болконского к своей взрослой дочери? (Да –—55, нет — 75)

12.При помощи чего, на Ваш взгляд, можно достичь успехов в воспитании? (строгости — 30, мягкости — 19, «кнута и пряника» — 70)

13.Какие чувства ,Вы испытываете, когда на Вас кричат? (обиду — 21, агрессию, ярость — 14, раздражение — 7, страх — 6, чувство вины — 7, подавленность — 39, стыд — 25, злость, ненависть — 5, просто неприязнь — 8, безразличие –—9, жалость — 1, «кайф» — 2)

Таким образом, анкетирование показало, диктатура одного человека может привести к дисгармонии во взаимоотношениях. На страхе и унижении одного человека другим никогда не вырастут глубокие чувства. Каждый респондент мечтает о счастливой семье, в которой не будет места насилию. У подростков появляется враждебность к родителям и недоверие ко всем взрослым вообще, трудности в общении со сверстниками и с окружающим миром в целом, если родители для них власть, распоряжающаяся наказаниями и поощрениями. Все в семье определяется атмосферой, господствующей в ней. Если они чувствуют любовь родителей, то сложный период взросления идет гладко, без срывов. И наоборот, если они ощущают заброшенность, ненужность, то появляется черствость, эгоизм, агрессия по отношению к другим. То, что для родителей оказывается важным, детям вовсе не нужно. Если так строится семья, то в ней возводятся баррикады и проходят военные действия. Взрослые должны всегда помнить, что подросткам хочется видеть в родителях друзей, которые помогут решить проблемы самосознания и самоопределения.

Юноши и девушки больше тянутся к родным: отцу, матери, бабушкам, с ними легче поговорить о проблемах, чем с ровесниками. Перед родителями легче проявить беспомощность, слабость, незащищенность. Они не принимают любые виды ограничения воли, а тем более физическое наказание. И все же оптимальным для семьи считают партнерство, а не опеку или диктатуру. Если мы хотим, чтобы дети были ближе к родителям, нужно сделать так, чтобы они были соучастниками всех семейных переживаний. Все должно быть общим: и радость, и слезы, и смех. Совместные переживания, надежды, мечты — все это сплачивает семью, укрепляет ее. Залог счастливых семейных отношений — взаимопонимание и уважение друг к другу.

Список литературы:

1. Опульская Л.Д. Лев Николаевич Толстой: материалы к биографии с 1892 по 1899 год / Опульская — М., 1989 — 550 с.
2. Строгие родители или родительский деспотизм. — [ электронный ресурс] — Режим доступа.— URL: http://vsasemya.ru/semya/psihologiya-vseme
3. Толстой Л.Н. Избранные сочинения в трех томах. — М., «Художественная литература» 1988. — 686 с.
4. Шкловский В.Б. Художественная проза. Размышления и разборы.  — М.: Сов. писатель, 1959. — 627 с.