ОБОСНОВАНИЕ МИФА КАК КУЛЬТУРНОГО ЯВЛЕНИЯ И ЕГО ЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА

Истоки мифа восходят к далекой античности варварского периода, который представляет собой наиболее существенную стадию развития человеческого общества, захватывая большой общеисторический период, который начинается со времен палеолита. Мы черпаем знание о данном периоде из археологических и палеоантропологических исследований, которые помогают восстановить абстрактную картину варварской культуры. Значительную помощь в воссоздании теории культурного ареала архаичного общества оказывают этнографические данные об культуре народов на ранних этапах развития [1, с. 14].

О сущности мифа рассуждают по сей день. С психологической точки зрения, древний миф выступает методом представления, интерпретации общества. Сознание человека из первобытного общества характеризуется детализованным воображением недостающих либо неизвестных объектов, а кроме того погруженностью в индивидуальные волнения. Данную нацеленность сознания первобытного человека на внутрипсихические процессы акцентировал З. Фрейд, подмечая «верование в могущество мыслей». На этом концепте и были основаны волшебные ритуалы. Ещё ранее И. Кант именовал спонтанную работу продуктивного воображения ключевым принципом сознания, толкуя фантазию как часть восприятия, в структуре коего обнаруживается сочетание настоящего и идеального.

Как утверждает Ф. Кесседи, «мифы не знают имен своих творцов» [2, с. 43]. Подобно героическому эпосу, легенде и сказкам, они являются творением народной фантазии, коллективного творчества народа; с них начинается история народного миросозерцания. Миф означает «рассказ», «предание», «слово». Мифологией именуется собрание легенд и наука о них. Наука не приравнивает миф к вымыслу, прекрасной сказке или преданию, хотя это и привычно в обыкновенном словоупотреблении. Мифология как собрание мифов – это своеобразное мировоззрение, образовавшееся в древние период. В нем отражены убеждения древних народов о природе и бытие, первые зачатки знания, культовые и нравственные понятия, главенствовавшие в общине, а также эстетические и художественные чувства народов на заре их бытия. В мифе переплетаются выдумка (воображение), вера и сознательность, но суть мифа не ограничивается лишь одним из этих аспектов. Мифическое мировоззрение синкретичное, нерасчленённое.

Когда мы говорим о мифах, как правило имеется в виду мифология древняя, эллинистическая и римская. Это и очевидно: греко-римское достояние несомненно существенно повлияло на цивилизационное формирование нынешней Европы. Когда древние вероисповедания передали роль христианству, Римская империя перестала существовать, в руинах появились современные немецкие страны, а былая цивилизация разделилась. Таким образом, герои античной мифологии остались позади. У германцев существовали собственные творцы и герои. В других условиях, однако приблизительно в тот же период формируются мифологические понятия Америки.

Сравнительно-историческое исследование обширного диапазона мифов позволило определить, что в легендах разных народов – при чрезмерном их разнообразии – полный цикл ключевых тем и мотивов повторяется. К доисторическим и примитивнейшим легендам относятся легенды о животных. Самые простые являют собой только бесхитростное объяснение единичных особенностей животных. Самые архаичные мифы повествуют о происхождении зверей от людей (подобных мифов очень много, к примеру, у австралийцев) либо это мифологические представления о животных предках людей. Представления о зооантропоморфных прародителях часты у австралийцев, у них присутствует тотемическая окраска [9, с. 11]. Легенды о превращении человека в зверя или в растение знакомы абсолютно всем народам планеты. Особо популярны и древнегреческие легенды о гиацинте, нарциссе, кипарисе, лавровом дереве, о пауке Арахне и т.д.

Особо древними являются мифы о происхождении небесного светила, месяца (луны), звёзд (солярные легенды, лунарные легенды, астральные легенды). Зачастую в мифах они представляются народами, прежде жившими в нашей планете, но с связи с каким-то обстоятельством возвысившимися в небеса. В иных мифах зарождение солнца связано со сверхъестественной сущностью. Основную категорию легенд составляют также мифы о происхождении планеты (космогонические мифы), мира и человека (антропогонические мифы) [8, c. 133]. Весьма стандартны легенды о зарождении планеты и человечества у полинезийцев, североамериканских индейцев, у жителей Древнего Востока и Средиземноморья. В данных легендах акцентируются 2 концепции – концепция творения и концепция развития.

Рассуждая о функциональной направленности мифологии, Мелетинский утверждает, что она беспрерывно преобразовывает менее понятные концепты при помощи наиболее понятных, непостижимое умом при помощи более постижимого [5, с. 169]. Однако мифология не ограничивается только утолением любопытства древнего человека, однако нее познавательный энтузиазм подчинен гармонизирующей и упорядочивающей ориентированности, нацелен на всеохватывающий подход к миру, хаотичность и неупорядоченность не допускается. Преобразование хаоса в космос и является главным значением мифологии. К тому же космос содержит ценностный и нравственный элемент.

Миф – это в определенном понимании язык-шифр, на котором общаются адепты одной культуры [3, с. 145]. Миф – секретный язык смыслов, сама сущность коего заключается в поддержании культурной эзотеричности, защищенности и непроницаемости со стороны других цивилизаций. Миф – признак избранности человека, родившегося в данной культурной среде. Язык мифа несет в себе множество потенций символизации, но само мифологическое изложение как правило абсолютно точно и предрасположено к выражению обобщений при помощи образов-предметов [7, c. 230]. Предположительно, первоначально оно не несло в себе аллегорий и абстракций. Таким образом, спонтанные речевые традиции, кажущиеся нам отвлеченными и абстрактными, сохраняют некоторую долю конкретности.

В своем исследовании сущности мифа Потебня утверждает, что миф – это своеобразная поэтическая форма, он принадлежит к этой области в широком смысле [6, с. 261]. Это поэтический образ, имеющий особенности всякого поэтического произведения: он состоит из образа и значения, связь между которыми не доказывается, а принимается на веру. Помимо этого, миф является актом сознания, который происходит без ведома человека. Язык – это главное орудие мифического сознания, влияние языка на мифы не подвергается сомнению. Язык мифологического мышления был высоко метафоричным. При создании мифа человек объясняет явления через предметы: туча есть гора, а гром – стук колесницы. При этом всякое последующее значение создается только с помощью предыдущего, в следствие этого из набора простых слов возникает огромное количество производных, а метафоричность становится неизменяемым свойством языка. Метафоричность выражения связана со способностью осознавать различие между субъективным началом мысли и ее течением, называемым действительностью. Как и в древнем мире, мы можем назвать душу паром, однако для нас это будет лишь сравнение, в то время как для человека с мифическим мышлением это неопровержимая истина до тех пор, пока между сопоставляемыми предметами он видит лишь незначительные различия, пока пар в значении души есть все тот же пар, возникающий от испарения воды. Таким образом, миф – это перенос индивидуальных признаков образа, который предназначен для объяснения явления, на сущность самого явления.

Лосев же проводит грань межу мифологией и поэзией, отмечая, насколько сложны отношения данных понятий и как непросто их разграничить. Он утверждает, что язык мифологии отличается от поэтического по типу отрешенности. Никакая степень данной отрешенности не мешает мифу быть «живой и буквальной реальностью». Мифический субъект не является бездействующим, он «бросается» на сцену, поэтому говорят о мифологической отрешенности от смысла, а реальность в мифе неотличима от обыденной, однако ее идея изменяется. Таким образом, язык мифа подвижен и описывает реально-вещественную действительность, он наиболее конкретен, реален и ощутим, он вбирает в себя всю напряженность бытия. Язык мифа представляет собой синтез спонтанности и реальной непосредственности. Помимо этого, миф выражает личностное бытие, язык мифа пронизан личностным восприятием. Исследователь утверждает, что все предметы человеческого опыта мифичны, поскольку может стать символом в силу своей мифической оформленности и осмысленности с точки зрения мифического мышления, а «всякая личность так или иначе миф» [4, с. 65-77].

Список литературы:

1. Воеводина Л. Н. Мифология и культура: Учебное пособие. – М.: Институт общегуманитарных исследований, 2001.  –  356 с.
2. Кессиди Ф. От мифа к логосу: Становление греческой философии / Отв.  ред.  А.  Е.  Зимбули.  –  2-е изд., испр., доп. – СПб.: Алтеей, 2003.  –  360 с.
3. Королев К. М. Мифология Британских островов: Энциклопедия / Сост. и общ. ред. К. М. Королева. – М.: Изд-во Эксмо; СПб.: Terra Fantastica, 2003. – 640 с.
4. Лосев А. Ф. Философия. Мифология. Культура. – М.: Политиздат, 1991. – 530 с.
5. Мелетинский Е. Поэтика мифа. – 3-е изд, репринтное. – М.: Наука, 2000. –407 с.
6. Потебня А. А. Слово и миф. – М., 1989. ­– 638 с.
7. Роллестон Т. Мифы, легенды и предания кельтов / Пер. с англ. Е. В. Глушко. – М.: ЗАО «Центрполиграф», 2004. – 349 с.
8. Синельченко В. Н. В мире мифов и легенд. – Издательство: СПб: Диамант, 1995. – 567 с.
9. Токарев С. А. Мифология/Мифы народов мира.  т.1.  –  Москва, 2008. – 1147 с.