С.И. ФУДЕЛЬ ОБ ОБРАЗЕ И УЧЕНИИ ПАВЛА ФЛОРЕНСКОГО

Павел Александрович Флоренский – священник, философ, автор многочисленных трудов, друг Сергея Иосифовича Фуделя. Человек, видевший сперва первую мировую войну, а после революцию и гражданскую войну. Живший в один из самых трудных исторических периодов. Обладавший обширными знаниями в самых различных науках. Отец Павел Флоренский, преодолев все жизненные трудности, смог оставить отпечаток не только в жизни Сергея Иосифовича Фуделя, а также в жизни множества других людей. Но его деятельность оказала влияние не только на современников, им было оставлено неимоверное наследие для потомков. В конце концов, Павел Александрович Флоренский – мученик, прозванный гением своей страшной эпохи.

В 1963-м году Сергей Иосифович, закончив писать свой труд о Достоевском, сразу же принимается за написание новой книги о своём друге, мыслителе и священнике - отце Павле Флоренском. Сборник сочинений Павла Флоренского «Столп и утверждение истины» [1] когда-то послужил для Сергея Иосифовича началом познания церкви. Целью написания этой книги, «Об отце Павле Флоренском», Фудель видел донести до людей «из самой гущи неверия» многосложные мысли отца Павла, и, как утверждал сам Сергей Иосифович, его главной целью было не передать учение о. Павла, а его образ и личный облик, ведь он гораздо важнее и «вернее» учения [2].

Сочинения, вошедшие в «Столп и утверждение истины», Павел Флоренский писал, рассчитывая, что читатели уже были ознакомлены с основами философии. Сергей Иосифович, понимая, какой литературный фундамент будет у его читателей, старался пересказать труд о. Павла, и при этом разъяснить и донести блуждающую мысль автора, дополняя её личными вставками о Флоренском и его личности [2].

Флоренский был не только наставником Сергея Иосифовича, но также другом всей семьи Фуделей. При первой встрече Флоренского и Фуделя Сергею было всего 11 или 12 лет. Вместе с отцом они поехали в Сергиев посад. Священники говорили что-то непонятное ребёнку о символике цвета на иконах богоматери. Этот разговор Сергей Фудель вспомнил лишь семь лет спустя, при открытии реставрированной «троицы» Андрея Рублёва. Отношения между Сергеем Иосифовичем Фуделем и отцом Павлом Флоренским были во многом похожи на отношения между учеником и учителем. Именно сочинения Флоренского сыграли основную роль при начале познания Церкви Фуделем, которым он посвятил эту книгу. Труд Флоренского, вышедший в 1914-м году, по свидетельству Сергея, хоть и не вызвал восторженных оценок Иосифа Фуделя, но помог перебороть ему переживаемый в те годы душевный кризис, связанный с разочарованием в прежней вере в высокое историческое призвание русского народа как хранителя Православия. Сергей Иосифович рассказывает: «Встречи моего отца с отцом Павлом были довольно редки, но я хорошо помню какую-то особенную улыбку отца, когда он говорил о нем. Мне передавали, что близкий отцу человек и такой же, как он, почитатель Хомякова – Федор Дмитриевич Самарин – был взволнован явлением Флоренского и как нового мыслителя, и как личности и говорил, что «такого у нас еще не было», воспринимая его как некое новое средоточие в «золотой цепи русской мысли». И эта улыбка Иосифа Фуделя каждый раз при виде Флоренского выражала одобрение, удивление и радость, он понимал, что такие люди, как Флоренский, уникальны, и, возможно, он возлагал на него большие надежды, которые явно были оправданы. Фудель утверждает, что Флоренский обладал невероятной притягательной силой и обаянием духовной личности, которая открывается человеку, догадавшемуся о главной боли этого духа. По этому поводу можно привести отличный пример из жизни Сергея Иосифовича Фуделя: во время тюремного заключения в 1946-м Фудель пытался преодолеть стену в виде незнания языка со своим сокамерником, молодым профессором иностранного университета. Профессор понял лишь латинскую цитату Флоренского из эпиграфа: «Finis amoris, ut duo unum fiant. Предел любви — да двое едино будут». После этой фразы на лице профессора выступили слёзы. «Мне удалось передать Флоренского», - сказал Фудель [2]. Другие считают, что Флоренский вовсе не любил людей. Сам Фудель не знает, так ли это на самом деле, но считает нужным не исключить из своего портрета и эту черту духовного облика отца Павла, как и его способность иногда дразнить людей или в полемическом увлечении противоречить самому себе. Фуделю не нравились некоторые особенности богословных построений Флоренского. Одной из причин для этого Фудель называет некий «римско-магический» уклон, мистически окрашенный рационализм, остатки в нем «нового религиозного сознания» Мережковского, есть научная перенасыщенность.

Сергей Иосифович Фудель высоко оценивает итоги Флоренского и в послесловии своей книги о нём пишет: «Корабль, идущий в море, расценивается по правильности своего общего курса, которым он следует к пристани. Если этот курс правильный, то мы одобряем корабль, мы любуемся им, совершенно не считаясь с тем, что, может быть, были моменты, когда он уклонялся с пути».

Список литературы:

1. Флоренский П.А. Столп и утверждение Истины. Опыт православной теодицеи в двенадцати письмах. Академический проект, 2021.
2. Фудель С. И. Об о. Павле Флоренском - 2. изд. - Paris: YMCA-press, 1988.
3. Фудель С. И. У стен Церкви: М.: Русский путь, 2012.