Проблемы квалификации действий соучастников убийства, предусмотренного ст. 106 УК РФ.

Нередко совместно с матерью новорожденного ребенка в лишении его жизни принимает участие и другое лицо (другие лица), например сожитель, родственники и т. п.

В настоящее время вопрос о соучастии в преступлении, предусмотренном ст. 106 УК РФ, представляется достаточно дискуссионным в связи со сложностью соотношения положений ст. 106 УК РФ, в которой сформулирован сам состав преступления, и положения, зафиксированного в п. 4 ст. 34 УК РФ: «Лицо, не являющееся субъектом преступления, специально указанным в соответствующей статье Особенной части настоящего Кодекса, участвовавшее в совершении преступления, предусмотренного этой статьей, несет уголовную ответственность за данное преступление в качестве его организатора, подстрекателя либо пособника». Причем участие других лиц в убийстве новорожденного может проявляться различным образом.

Можно выделить три наиболее распространенные типовые ситуации совместного участия матери новорожденного ребенка и других лиц в убийстве такого потерпевшего и ответственности этих лиц.

Первый вариант возможен тогда, когда другие лица наряду с матерью новорожденного принимают непосредственное участие в процессе лишения жизни, оказывая на младенца физическое воздействие, т.е. выступают в качестве соисполнителей. Квалификация действий матери в данном случае сложностей не представляет. Поскольку ст. 106 УК РФ не имеет такого квалифицирующего признака, как преступление, совершенное группой лиц, то женщина, убившая своего ребенка в группе с другими соисполнителями, должна отвечать за преступление, предусмотренное ст. 106 УК РФ.

Однако относительно квалификации действий иных соисполнителей не все так просто. На первый взгляд, поскольку преступление, предусмотренное ст. 106 УК РФ, является преступлением со специальным составом, то кажется все ясно. Независимо от того, какую роль играли иные лица – соисполнителя или соучастника, они должны привлекаться к ответственности как соучастники преступления, предусмотренного ст. 106 УК РФ, т.е. со ссылкой на ст. 33 УК РФ. Однако большинство исследователей предлагает другое решение проблемы, считая, что действия соисполнителей следует квалифицировать по ст. 105 УК РФ, так как обстоятельства, на основании которых смягчается ответственность матери, на них не распространяются. Привилегированный состав преступления может применяться только к женщине, вынашивающей (рожающей) ребенка [1, с. 73].

Положение о том, что личные особенности матери в составе убийства новорожденного ребенка, характеризующие ее как специального субъекта, относятся только к ней, является общепризнанным. Большинство теоретиков, касавшихся ответственности соисполнителей убийства матерью новорожденного ребенка, ограничиваются констатацией того, что соисполнители в этом случае должны нести ответственность по ст. 105 УК РФ. Однако действия соисполнителей убийства матерью новорожденного ребенка необходимо квалифицировать по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ, т.е. как убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии. Применять в этом случае ч. 1 ст. 105 УК РФ не следует, так как в действиях виновных имеются признаки более опасного преступления. Поэтому мы согласны с суждением о том, что если постороннее лицо (муж, сестра, отец и т. д.) в соисполнительстве с матерью совершают детоубийство, то содеянное матерью попадает под признаки ст. 106, а другим лицом – под признаки п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Второй типовой вариант совместности действий виновных, участвующих в умышленном причинении смерти новорожденному, состоит в том, что другие лица, заинтересованные в избавлении от нежелательного ребенка, различными способами (например, уговорами, угрозами, обманом и т. п. действиями) склоняют мать к убийству новорожденного, а сами непосредственного участия в процессе лишения жизни не принимают.

В этом случае действия матери при наличии всех признаков состава должны квалифицироваться по ст. 106 УК РФ. Что касается иных соучастников детоубийства, то квалификация их действий, на наш взгляд, зависит от конкретных обстоятельств дела.

Т.В. Кондрашова предлагает действия иных лиц квалифицировать в зависимости от той роли, которую они играли при совершении преступления, предусмотренного ст. 106 УК РФ, – по ст. 105 УК РФ со ссылкой на ст. 33 УК РФ или без таковой [2, с.15]. По нашему же мнению, нужно исходить из действий исполнителя, каковым является мать, и действия иных лиц квалифицировать по ст. 106 со ссылкой на ст. 33 УК РФ.

Третий вариант может состоять в том, что по просьбе матери новорожденного другие лица без оказания физического содействия с ее стороны лишают жизни младенца, самостоятельно выполняют объективную сторону преступления.

На первый взгляд, кажется, что мать погибшего ребенка не может отвечать за соучастие в убийстве, совершенном другим лицом, предусмотренном п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ. При таком подходе якобы получается, что за причинение смерти ребенку собственноручно она отвечает по привилегированному составу, а в случае причинения смерти чужими руками – по квалифицированному. На самом деле здесь никакого парадокса нет, потому что содеянное виновным подлежит квалификации по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ (ведь он не испытывает раздирающих душу чувств по отношению к младенцу и действует достаточно хладнокровно). Мать же своими руками не касается ребенка, поэтому обстоятельства, служащие основанием для смягчения ответственности, тут «не работают».

Так, проблема квалификации действий матери и отца возникла по делу супругов Н., совершивших убийство новорожденного ребенка при следующих обстоятельствах. Супруги Н. проживали в одном из поселков Ленинградской области вместе с двумя дочерьми. После того как Галина Н. забеременела, она сообщила об этом супругу – Виктору Н. Его предложение прервать беременность она отвергла, однако на учет по беременности не встала и тщательно скрывала свою беременность от окружающих. Поскольку между супругами сложились неприязненные отношения, Галина Н. решила родить ребенка «назло» мужу. 6 января 2000 г. в 12 часов Галина Н., находясь дома, родила жизнеспособного мальчика. Через некоторое время пришел муж. Галина Н. с целью избавления от нежеланного ребенка уговорила мужа убить его. Виктор Н. поддался уговорам жены. Он взял молоток, пришел в комнату, где находилась жена и плачущий ребенок, подошел к ребенку и нанес ему по голове несколько ударов, причинив смерть. После этого супруги Н. спрятали труп новорожденного ребенка в кладовке дома. Поскольку Галине Н. стало плохо, она была доставлена в больницу, где и рассказала о случившемся врачу. Труп ребенка был обнаружен сотрудниками милиции в указанном ею месте. Следствие квалифицировало содеянное супругами Н. следующим образом. Виктору Н. инкриминировалось умышленное причинение смерти другому человеку, заведомо для него находящемуся в беспомощном состоянии, т.е. преступление, предусмотренное п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Галине Н. вменялось соучастие в этом преступлении в форме подстрекательства, т.е. преступление, предусмотренное ч. 4 ст. 33 и п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Судебная коллегия Ленинградского областного суда не согласилась с квалификацией действий Галины Н., данной на предварительном следствии, считая ее неправильной, и квалифицировала ее действия по ч. 4 ст. 33 и ст. 106 УК РФ [2].

Таким образом, квалификация действий матери и соучастников убийства новорожденного ребенка зависит от конкретных обстоятельств. Можно выделить три наиболее распространенные типовые ситуации совместного участия матери ребенка и других лиц в убийстве, требующие выработки правил квалификации.

1. Действия соисполнителей детоубийства следует квалифицировать по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ, так как обстоятельства, на основании которых смягчается ответственность матери, на них не распространяются, привилегированный состав преступления может применяться только к женщине, вынашивающей (рожающей) ребенка.
2. При квалификации действий пособников, подстрекателей такого убийства нужно исходить из действий исполнителя, каковым является мать, и действия иных лиц квалифицировать по ст. 106 со ссылкой на ст. 33 УК РФ.
3. Когда по просьбе матери новорожденного другие лица без оказания физического содействия с ее стороны лишают жизни младенца, действия матери следует квалифицировать по ст. 33 и п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ, поскольку мать своими руками не касается ребенка, поэтому обстоятельства, служащие основанием для смягчения её ответственности, «не работают».

Список литературы:

1. Кондрашова, Т.В. Проблемы уголовной ответственности за преступления против жизни, здоровья, половой свободы и половой неприкосновенности / Т.В. Кондрашова. – Екатеринбург, 2000. – 108 с.
2. Кузнецов, В.И. Сложные вопросы квалификации детоубийства // Сибирский юридический вестник. – 2013. – № 1 (60). – С. 65–73.
3. Попов А.Н. Проблемы соучастия в детоубийстве // Правоведение.– 2002. – № 1. – С. 15.