НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ, СВЯЗАННЫЕ С ПРИМЕНЕНИЕМ ПОКАЗАНИЙ УЧАСТНИКОВ УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА В КАЧЕСТВЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ

АННОТАЦИЯ

В статье анализируется действующее законодательное регулирование применение показаний, исследуются условия признания их допустимыми доказательствами.

Ключевые слова: уголовное судопроизводство; показания; недопустимые доказательства.

Актуальность данной темы, по нашему мнению, обосновывается наличием проблем в сфере применения в уголовном процессе показаний участников уголовного судопроизводства в качестве доказательств. Некоторые из таких проблем неоднократно описывались авторами научных статей и монографий по данной теме.

В уголовно-процессуальном законодательстве в последние годы произошло множество изменений направленных на защиту прав участников уголовного судопроизводства.

Одновременно с этим в сфере уголовного судопроизводства направленность развития правоприменительной практики остается карательной, судебные процессы проходят с явным обвинительным уклоном.

На наш взгляд, причинами этому являются не столько непроцессуальные связи судей с представителями стороны обвинения, сколько сама структура уголовно-процессуального закона, допускающая произвольно толковать отдельные его нормы на благо представителей власти или конкретной социально-экономической ситуации.

Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в частности,  участникам уголовного судопроизводства не предоставляет достаточных гарантий от давления на них в целях получения «нужных» показаний, изобличающих в противоправных действиях допрашиваемых и других лиц со стороны работников правоохранительных органов.

Несмотря на не редкие случаи привлечения сотрудников полиции и других правоохранительных органов к уголовной ответственности, в связи с превышением ими должностных полномочий, проблема остается неурегулированной.

С одной стороны данное обстоятельство обусловлено неодолимой «палочной» системой, погоней органов следствия, оперативных служб и прокуратуры за «положительной» статистикой, а с другой стороны – их убежденностью в судебной поддержке, даже в самых неблагоприятных с точки зрения доказывания условиях.

На досудебной стадии уголовного процесса, доказательства, полученные в нарушении требований УПК РФ, судьи оставляют без должного реагирования, весьма часто «вытягивая» обвинительный приговор на противоречивых данных.

Наиболее часто встречающимся в уголовном процессе доказательством являются показания его участников (потерпевшего, свидетеля, подозреваемого, обвиняемого). Вместе с тем случаи оказания давления на допрашиваемого распространены чрезвычайно.

Для того чтобы получить «нужные» показания работники правоохранительных органов используют целый комплекс непроцессуальных средств – от побоев и длительного незаконного удержания в закрытых помещениях (камерах, кабинетах и пр.) до простого запугивания свидетеля (потерпевшего) уголовным преследованием, а подозреваемого или обвиняемого избранием меры пресечения в виде заключения под стражу.

Весьма часто, когда на стадии предварительного следствия допрос лица производился под давлением, этот участник уголовного судопроизводства в судебном заседании заявляет о принуждении его к даче ложных показаний и существенно изменяет их, что, в свою очередь, может существенно повлиять на объем или суть предъявленного обвинения, а то и вовсе сделать его несостоятельным.

Существование возможности без должных оснований у суда отвергнуть показания участника уголовного судопроизводства, данные им в судебном заседании и приняв показания того же лица, полученные в ходе предварительного расследования, продиктовано недоработкой уголовно-процессуального законодательства в этой части.

Так, пункт 1 части 1 ст. 276 УПК РФ предусматривает возможность оглашения показаний подсудимого, данных при производстве предварительного расследования, при наличии существенных противоречий между показаниями, данными подсудимым в ходе предварительного расследования и в суде[1].

В силу части 3 ст. 281 УПК РФ суд по ходатайству стороны вправе принять решение об оглашении показаний потерпевшего и свидетеля, ранее данных при производстве предварительного расследования, при наличии существенных противоречий между ранее данными показаниями и показаниями, данными в суде[1].

Согласно части 3 ст. 240 УПК РФ приговор суда может быть основан лишь на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании. Именно здесь таиться белое пятно, почти всегда позволяющее выбирать судам среди противоречивых показаний те, которые были получены в ходе предварительного расследования[1].

Равнозначными с точки зрения закона являются оба этих доказательства – и показания, данные на досудебной стадии уголовного судопроизводства, при условии того, что они будут оглашены в судебном заседании, и показания, данные тем же лицом в суде.

Суд осуществляет выбор между ними путем оценки их относимости, допустимости и достоверности.

И данный выбор практически всегда производится в пользу показаний, которые наиболее выгодны стороне обвинения.

Суды подобные решения комментируют просто, указывая на недоказанность фактов оказания давления на участника уголовного процесса сотрудниками правоохранительных органов. При всем при том такие факты действительно невероятно сложно доказать. Огласке предаются из них  исключительно самые  очевидные и тем самым влекут уголовную ответственность виновных должностных лиц.

В большинстве случаев, однако, противоречия в показаниях одного лица выявленные судом так и остаются не устраненными, на том основании что, и первые показания и измененные показания в последующем достаточно убедительны и вписываются в совокупность всех доказательств по уголовному делу.

Судам не удается указать однозначное обоснование, которое привело их к выводу о достоверности именно тех показаний, который были получены в ходе предварительного расследования. В приговоре, в подобных случаях, используется общая формулировка о том, что суд отвергает показания, данные лицом в судебном заседании, «поскольку они противоречат другим исследованным судом доказательствам».

На наш взгляд, однако, это именно тот случай, когда есть необходимость применения положения части 3 ст. 14 УПК РФ о том, что все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном настоящим Кодексом, толкуются в пользу обвиняемого.[1]

Подводя итог сказанному, подчеркнем, что целесообразно было бы  законодательно исключить для суда возможность и необходимость принимать решение о выборе противоречивых показаний одного лица в качестве доказательства, данных на разных стадиях уголовного судопроизводства.

При постановлении приговора, даже при наличии существенных противоречий, судом должны учитываться лишь те показания, которые даны в судебном заседании.

Если суд придет к выводу о том, что есть необходимость отклонить (в части или полностью) показания участника уголовного процесса, данные им в судебном заседании, по причине оспаривания их другими доказательствами, то при постановлении приговора не могут приниматься во внимание и показания того же лица, данные им в ходе предварительного расследования.

Полагаем, что такая позиция соответствует и практике Европейского суда по правам человека. Согласно подпункту «d» пункта 3 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления имеет право допрашивать показывающих против него свидетелей или иметь право на то, чтобы эти свидетели были допрошены[2]. В постановлении от 10 февраля 1995 г. № 308/96 по делу «Аллене Де Рибемон против Франции» [3] Европейский суд по правам человека указал, что Конвенция должна толковаться так, чтобы гарантировать конкретные и реальные, а не иллюзорные и теоретические права.

Право подсудимого на допрос показывающего на него свидетеля будет иллюзорным и теоретическим, если закон и судебная практика не будут делать различий между показаниями свидетелей, данными в присутствии обвиняемого, на публике, в открытом судебном процессе с соблюдением принципов равноправия и состязательности, и показаниями, полученными от свидетеля на предварительном следствии в отсутствие общественного контроля и потенциальной возможности давления и принуждения (особенно если свидетель доставлен в правоохранительные органы силой).

Отсутствие такого различия предрешает результат судебного заседания и не ограждает обвиняемого от фальсификации доказательств правоохранительными органами, а свидетеля от принуждения, запугивания и пыток со стороны правоохранительных органов. Если суд использует для доказательства вины человека показания свидетеля, данные на предварительном следствии, то нарушается принцип гласности, так как от публики скрывается ответственный момент процесса – дача показаний свидетелем (потерпевшим)[4].

Таким образом, данные изменения уголовно-процессуального закона ориентированы не только на обеспечение прав граждан, на справедливое и честное судебное разбирательство, но также и на положительное изменение вектора воздействия «палочной» системы работы правоохранительных органов в нашей стране: при абсолютной бессмысленности «выбивания» нужных показаний в связи с большим риском их изменения в суде действующая система статистической отчетности побудит направить ресурсы должностных лиц на «реальное» раскрытие преступлений.

Список литературы:

1. "Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации" от 18.12.2001 N 174-ФЗ (ред. от 02.08.2019) [Электронный ресурс] URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_34481/
2. Конвенция о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. // СЗ РФ. 2001. N 2. Ст. 163.
3. Постановление Европейского суда по правам человека от 10 февраля 1995 г. N 308/96 по делу "Аллене Де Рибемон против Франции".
4. https://legascom.ru/notes/781-standarti-esph-1