НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ И ОСОБЕННОСТИ УЧАСТИЯ АДВОКАТА В СУДЕБНОМ ПРОЦЕССЕ

Институт процессуального представительства всегда являлся объектом пристального внимания ученых–процессуалистов. Но далеко не все аспекты этого, несомненно важного правового института являются изученными. Системный анализ нормативных положений, определяющих статус представителя-адвоката, позволяет выявить недостатки правовых актов в виде противоречий и пробелов, что может иметь значение для их совершенствования.

Среди ученых–процессуалистов нет единого мнения относительно вопроса – можно ли представителей отнести к числу лиц, участвующих в деле, либо представитель, как субъект гражданско–процессуальных отношений, наряду со свидетелями, экспертами и так далее, является лишь лицом, содействующим правосудию.

Действующее гражданско–процессуальное законодательство включает представителей в состав лиц, участвующих в процессе, но не относит их к числу лиц, участвующих в деле. С таким дискриминационным положением представителя в гражданском процессе Российской Федерации нельзя согласиться.

Учебник гражданского процесса под редакцией М.К. Треушникова указывает, что лицами, участвующими в деле, являются те участники процесса, которые своими действиями активно влияют на ход процесса, возникновение, изменение и прекращение правоотношений.

Доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ убежден, что критерием объединения лиц, участвующих в деле, в одну группу является, прежде всего, наличие у них юридической заинтересованности в деле. При этом степень заинтересованности у названных лиц различна. Стороны и третьи лица имеют как материально–правовую, так и процессуально–правовую заинтересованность в исходе дела, поскольку они выступают в целях защиты своих интересов. Другая группа лиц, участвующих в деле (прокурор, государственные органы, органы местного самоуправления, и др.), защищают в процессе уже не свои, а государственные, общественные интересы или законные интересы других лиц. Их заинтересованность лишь процессуально–правовая, решение по делу не касается их субъективных прав и интересов. К лицам же, оказывающим содействие правосудию, господин Треушников относит свидетелей, экспертов, специалистов, переводчиков и представителей. Они являются субъектами гражданских процессуальных отношений, наделяются определенными процессуальными правами и обязанностями, но, в отличие от лиц, участвующих в деле, юридической заинтересованности в исходе дела не имеют.

Хотя отсутствие у представителя заинтересованности в исходе дела является спорным. Очевидно, представитель не имеет личного процессуального интереса в исходе дела, однако адвокат при осуществлении своих профессиональных обязанностей при вступлении в гражданское дело приобретает общественный (служебный) интерес в исходе дела.

Заведующий кафедрой гражданского процесса Уральского государственного юридического университета, доктор юридических наук, профессор В.В. Ярков считает очевидным, что позиция авторов, которые относят представителей к лицам, участвующим в деле, более убедительной, поскольку судебные представители обладают самостоятельными процессуальными правами и обязанностями, которые установлены законом.

Р.А. Сидоров глубоко убежден, что судебный представитель не может быть отнесен ни к одной из вышеуказанных групп и является исключительно самостоятельным участником гражданского судопроизводства, который выступает в процессе по конкретному делу в пределах, имеющихся у него по конкретному делу полномочий с целью защиты прав и охраняемых законом интересов представляемого.

С мнением Сидорова Р.А. согласны разработчики принятой в декабре 2014 г. Концепции единого Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, которая относит представителя в состав иных участников процесса, в то же время не отождествляя его с лицами, содействующими осуществлению правосудия.

В результате, следует отметить, что существующая неопределённость побуждает к поиску компромиссного варианта решения проблемы. Автору этой работы представляется разумным вариант, предложенным в Концепции единого Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Интересным вопросом для нас также стала эффективность института назначения адвоката судом в порядке ст. 50 ГПК РФ. Многие современные ученые, например, Р.В. Шакирьянов, указывая на неоднозначность данной нормы, отмечают, что исходя из положений ст. 48 Конституции РФ и ст. 26 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», суд должен обеспечивать квалифицированную юридическую помощь каждому нуждающемуся для обеспечения реального соблюдения принципа состязательности и равноправия сторон. Как минимум, суд должен предоставлять представителя в случаях, для которых законом предусмотрено обязательное участие представителя, а у гражданина другой представитель отсутствует. В целях наиболее полной защиты прав граждан Верховному суду РФ следует дать соответствующее разъяснение о назначении адвокатов в таких случаях.

Анализ действующего законодательства позволяет сделать вывод, что порядок оплаты работы адвокатов, назначенных судом, четко не определен. Очевидно, что данные лица не имеют ни малейшего стимула выполнять свои обязанности качественно и добросовестно. В литературе практически все авторы, рассматривающие проблемы представительства по назначению суда, в частности, Р.А. Саитгараева, А.П. Зрелов, Р.В. Шакирьянов, И.А. Табак, оценивают поведение адвокатов в судебном заседании как пассивное. Чаще всего адвокаты, предоставленные судом, формально относятся к ведению дела, отмалчиваются, лишь возражают против исковых требовании.

При этом, к примеру, в Германии консультирование и участие представителя в судебном процессе полностью дотируется государством, и адвокат получает за свою работу полноценный гонорар (столько же, сколько он бы получил в случае оказания этой помощи платно).

Таким образом, законодателю необходимо разработать четкий эффективный механизм оплаты труда адвокатов по назначению в гражданском процессе и сделать это таким образом, чтоб повысить их заинтересованность в ведении таких дел. При выполнении данной рекомендации станет также возможным введение ответственности для представителей, назначаемых в порядке ст. 50 ГПК РФ. Представится обоснованным ввести в ГПК РФ, в Закон об адвокатской деятельности, или иные нормативные акты объем, характер, пределы ответственности представителя по назначению суда перед представляемым им лицом за вред, возникший при оказании юридической помощи по назначению, определить механизм привлечения адвоката к такой ответственности.

В целях реализации требований статьи 19 Конституции РФ, утверждающей принцип равенства всех граждан, независимо от социального статуса и имущественного положения, представляется необходимым ввести в Российской Федерации практику предоставления бесплатного судебного представительства для всех нуждающихся.

Галина Сергеевна Шереметова в своей работе «Право на бесплатную юридическую помощь» провела сравнительный анализ данного вопроса с зарубежным законодательством. По ее мнению, юридическая помощь предоставляется бесплатно лицам, которые находятся в плачевном финансовом состоянии, и наиболее уязвимым слоям населения. При этом, критерии определения права на бесплатную юридическую помощь определяется каждым государством самостоятельно.

По мнению автора данной работы в качестве критерия определения права на бесплатную юридическую помощь в Российской Федерации может быть закреплен среднемесячный заработок лица, обратившегося за помощью.

Другим проблематичным аспектом правового положения адвоката – представителя в гражданском судопроизводстве является оформление его полномочий. Дело в том, что полномочия одного и того же субъекта могут быть удостоверены ордером, если представителем является адвокат, либо доверенностью, если в качестве представителя участвует иное физическое лицо. Но и адвокат может представлять доверителя на основании доверенности в тех случаях, когда по закону он не должен иметь ордер на исполнение поручения.

По мнению Ольги Петровны Чистяковой, анализ данной статьи позволяет сделать вывод, что в подтверждение общих полномочий адвокату достаточно представить суду ордер, выданный одним из адвокатских образований.  Форма ордера утверждается федеральным органом юстиции.

Один из таких случаев – представительство в суде общей юрисдикции в гражданском судопроизводстве. И поэтому, Мария Александровна Ларченкова уверена, что если адвокат не представил суду ордер, то это означает ни что иное как принятие им поручения с нарушением закона об адвокатуре, и планирование скрыть от коллег по адвокатскому образованию гонорар, который ему причитается.

«Если гражданский суд не потребовал ордер от адвоката, то само по себе это не говорит о том, что имеет место нарушение судейской этики и ГПК РФ, но в совокупности с другими преференциями, которые оказаны стороне, от имени которой представительствует адвокат, может свидетельствовать о небеспристрастности суда. Такой преференцией может быть, например, согласие суда с размером государственной пошлины, неправильно определенной истцом» – пишет Мария Александровна.

Кандидат юридических наук магистр частного права, советник юстиции 1-го класса, Егоров выступает «против использования ордера наряду с доверенностью» а равно против иных «компромиссных» вариантов.

Исходя из всего вышесказанного, мы считаем наиболее разумным вариантом прислушаться к мнению адвоката, кандидата юридических наук Лисицина, согласно которому ст. 54 ГПК РФ было бы целесообразно дополнить положением о том, что перечисленные в ней дополнительные права представителя могут быть специально оговорены не только в доверенности, но и в ордере адвоката, перечислив указанные права на обратной стороне ордера и удостоверив соответствующее волеизъявление доверителя его подписью, заверенной руководителем адвокатского образования.

Нововведением стало обязательное наличие документа, подтверждающего высшее юридическое образование или ученой степени у представителя в судах субъекта и вышестоящих судах. 28 ноября 2018 года Президент РФ Владимир Владимирович Путин подписал закон, в соответствии с которым «представителями в суде, за исключением дел, рассматриваемых мировыми судьями и районными судами, могут выступать адвокаты и иные оказывающие юридическую помощь лица, имеющие высшее юридическое образование либо ученую степень по юридической специальности».

Некоторые практикующие юристы выступили «категорически против» профессионального представительства в гражданском процессе, «поскольку это для необеспеченных граждан может быть, по сути, ограничением доступа к правосудию». «Для гражданского процесса это требование не распространяется на дела, рассматриваемые мировыми и районными судами, то есть на подавляющее большинство дел. Поэтому на практике мало что должно измениться», – считает Дедковский.

По мнению автора этой работы вышеуказанные нововведения станут безусловно полезными и эффективными в борьбе с оказанием некачественной юридической помощью, но только в комплексе с мерами по установлению института бесплатного представительства в судах, о чем уже было сказано выше.

Список литературы:

1. Треушников М.К. Гражданский процесс. М.: ОАО «Издательский Дом “Городец”», 2007. С. 96.
2. Шакирьянов Р.В. Применение нормы ГПК РФ об участии назначаемых судом адвокатов при рассмотрении гражданских дел // Адвокат. 2006. № 4. С. 47–52.
3. Шакарян М.С. Гражданское процессуальное право: учебник. М.: ТК Велби; Проспект, 2004. С. 110–111.
4. Ларченкова М. Выбираем между юристом и адвокатом // ЭЖ-Юрист. 2016. № 15. С. 14.
5. Лисицин Р. Для чего адвокату ордер? // Российская юстиция. 2003. № 8. С. 29.
6. Табак И.А. Новые положения судебного представительства в гражданском судопроизводстве: дис. … канд. юрид. наук. 2006. С. 30.