ПРОБЛЕМНЫЕ ВОПРОСЫ ПОНЯТИЯ «ЭКСТРЕМИЗМ»

В настоящее время проявления экстремизма возникают практически во всех сферах деятельности общества и являются дестабилизирующим фактором. В России на государственном уровне экстремизм признан угрозой национальной безопасности, однако, сам термин «экстремизм» продолжает быть спорным.

Традиционно для определения данного явления используется этимологический подход, то есть выявление происхождения слова. Слово «экстремизм» происходит от латинского extremus – крайний. Существует также подход, определяющий, что латинский термин «extremus» происходит от греческого корня «trema» (открытие, просека). В этом случае под производным термином «extremer» мог пониматься тот, кто покинул границы укрепления (греч. polis) в целях отказа от выполнения внутренних, то есть общепринятых, обязанностей [7, с. 24]. Согласно Толковому словарю Ожегова экстремизм – это приверженность к крайним взглядам и мерам (обычно в политике) [15]. Множество других словарей и энциклопедий дают схожее определение исследуемого термина.

Следует отметить, что в международном праве до сих пор не существует единого подхода к его определению. Это можно объяснить тем, что государства имеют разную культуру, историю, религию, политический режим, поэтому каждое государство стремится закрепить в своих законах то определение экстремизма, которое соответствует существующей действительности.

На данный момент имеется совсем не большое количество международных нормативно-правовых актов, которые дают определение экстремизма, но они имеют юридическую силу лишь для тех государств, которые их подписали и ратифицировали.

Так, к примеру, п.3 резолюции Совета Европы 1344 (2003) «Об угрозе для демократии со стороны экстремистских партий и движений в Европе» содержит следующее положение: «Независимо от своей природы экстремизм представляет собой форму политической деятельности, явно или исподволь отрицающую принципы парламентской демократии и основанную на идеологии и практике нетерпимости, отчуждения, ксенофобии, антисемитизма и ультра-национализма» [14]. Данное определение характеризует экстремизм как политическую деятельность и иллюстрирует политический подход. Совершенно с другой стороны законодатели подошли к определению экстремизма в пп. 3 п. 1 ст. 1 Шанхайской конвенции по борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом, ратифицированной Российской Федерацией в 2003 году. В Конвенции указывается, что «экстремизм – какое‑либо деяние, направленное на насильственный захват власти или насильственное удержание власти, а также на насильственное изменение конституционного строя государства, а равно насильственное посягательство на общественную безопасность, в том числе организация в вышеуказанных целях незаконных вооруженных формирований или участие в них, и преследуемые в уголовном порядке в соответствии с национальным законодательством Сторон» [16]. Часть 2 данной статьи Конвенции подчеркивает, что статья не наносит ущерба какому – либо международному или национальному законодательству, которые уже содержат или будут содержать более широкое применение термина.

Правительством Российской Федерации Президенту Российской Федерации в 2017 году было представлено предложение о подписании Конвенции Шанхайской организации сотрудничества по противодействию экстремизму. Проект Конвенции также содержит определение понятия экстремизма как идеологии и практики, направленных на разрешение политических, социальных, расовых, национальных и религиозных конфликтов путем насильственных и иных антиконституционных действий [2]. При этом, проект Конвенции относит деяния, предусмотренные пп. 3 п. 1 ст. 1 Шанхайской конвенции о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом от 15 июня 2001 г. к экстремистскому акту [2]. Аналогично с действующей конвенцией проект содержит положение о том, что международное и национальное законодательство не ограничивается в расширении определения экстремизма.

Сравнив проект новой конвенции и уже существующую Шанхайскую конвенцию, мы приходим к выводу, что государства – стороны решили расширить и уточнить понятие экстремизма. На наш взгляд, сформулированное в проекте конвенции определение более содержательное. Оно охватывает не только действия (практику), но и идеологическую сторону экстремизма. Также Стороны решили изменить цель экстремизма – разрешение политических, социальных, расовых, национальных и религиозных конфликтов [2]. Способ остался прежним – насилие, но также добавили и иные антиконституционные действия. Конкретные противоправные действия выделены отдельно и определяются как экстремистский акт. На данный момент новая Конвенция так и находится в стадии проекта.

Межпарламентская Ассамблея государств – участников СНГ в 2009 году приняла Модельный закон о противодействии экстремизму, в котором также содержится понятие экстремизма, как «посягательство на основы конституционного строя и безопасность государства, а также нарушение прав, свобод и законных интересов человека и гражданина, осуществляемые вследствие отрицания правовых и (или) иных общепринятых норм и правил социального поведения» [13]. Кроме того, понятие экстремизма и экстремистской деятельности разграничиваются. Экстремистская деятельность определяется через конкретные действия.

В Российской Федерации в 2002 году был принят особый закон о противодействии экстремистской деятельности. Согласно последней редакции от 25.12.2012 года п.1 ст.1 указанного закона экстремизм определяется через перечень противоправных деяний, то есть является примером легального (перечневого) подхода. Кроме того, законодатель отождествляет понятия экстремистской деятельности и экстремизма [1].

Данное определение экстремизма существенно менялось несколько раз – в 2006, 2007 и 2012 годах. Это указывает на то, что российский законодатель изначально не смог дать полное определение и подстраивал его под международные нормы и в целом под постоянно меняющуюся действительность.

Определение экстремизма, содержащееся в Федеральном законе «О противодействии экстремистской деятельности», весьма критически воспринимается многими экспертами в области права, социологии, политологии. Главным минусом считается то, что определение не раскрывает сущности самого экстремизма, не указывается его социальная природа. Экстремизм представлен как список различных по содержанию и степени общественной опасности действий. Если рассматривать данное легальное определение с позиции ученого, то с данным недостатком можно согласиться. Однако, даже исходя из названия самого закона, можно утверждать, что закон был разработан, прежде всего, для правоприменителей, поэтому наличие такого исчерпывающего перечня действий удобно именно для них.

Для устранения пробелов и неточностей в современном законодательстве необходимо также рассматривать существующие определениям экстремизма, выработанные научным сообществом. Мы считаем, что определение экстремизма должно учитывать в комплексе достижения, как правовой науки, так и других гуманитарных наук.

Особое внимание при изучении экстремизма следует уделить его политизации, что предполагает необходимость рассматривать это явление с точки зрения социально-политических сторон. Однако политологи так и не смогли выработать единого определения. Некоторые ученые связывают экстремизм с фундаментализмом и радикализмом [8, с. 52], другие рассматривают его как особый способ разрешения социальных конфликтов [5, с. 14], третьи – как крайнюю форму политической борьбы [6, с. 474].

По мнению Р.А. Амироковой, экстремизм – это многомерное и сложное социальное явление, выступающее как идеология (философия) и практика, как механизм этносоциальной и религиозной мобилизации, и как принцип и инструмент политической жизни [3, с. 41]. Преимуществом анализируемого определения можно назвать осознание автором социальных предпосылок экстремизма. Между тем, отсутствует указание на области, подверженные прямому воздействию экстремистских проявлений, что делает невозможным определение эффективных контрмер.

По мнению Е.П. Олифиренко, «...экстремизм с позиций политической науки определен как обобщенная характеристика антисистемной противоправной деятельности индивидов и их объединений, нацеленной на уничтожение демократической политической системы, насильственное принуждение всего общества к диктатуре на идеократической основе» [9, с. 28]. В изложенном примере указывается на антисистемность, противоправность экстремистской деятельности, цель такой деятельности – диктатура. Мы не согласны с автором, так как, исходя из его определения, экстремизм – это деятельность против демократического режима. Следовательно, противоправная деятельность против антидемократического режима экстремизмом не считается.

О.А. Русанова – представитель социологического подхода – рассматривает его как приверженность крайним взглядам и методам воздействия, направленным на достижение групповых целей, то есть экстремизм имеет социальную природу [10, с. 9].

Ученые – философы более свободны в своих суждениях. Так, А.А. Хоровинников в своем исследовании рассматривает экстремизм как сложное социальное явление, отражающее деструктивно – деятельностный характер сущности человека, существующее в различных сферах жизни (политической, культурной, экологической, национальной и т.д.) и которое в различных моделях общественного устройства имеет особые предпосылки возникновения и характерные условия существования. Через понятие экстремизма возможно провести анализ сущности человека, его взаимодействия с социумом. Также ученый отделяет экстремизм от внешне схожих с ним понятий: патриотизма, национализма, расизма [11, с. 7]. Для правоприменителей данное определение экстремизма не несёт особой ценности, однако оно описывает феномен экстремизма как продукт социума, влияющий на все сферы деятельности человека, и содержание которого зависит от существующего общественного устройства.

Приверженцы легального подхода разделились на два лагеря. Так, Юдичева С.А. предлагает разделять понятия экстремизм и экстремистская деятельность [12, с. 34]. В нашем российском законе эти понятия отождествляются. Автор же говорит о том, что экстремизм более широкое понятие и включает в себя действия (экстремистскую деятельность) и умственную деятельность (суждения). Борисов С.В. в своей работе придерживается другой точки зрения и рассматривает экстремизм как совокупность противоправных деяний [4, с. 170].

Таким образом, различными учеными выработаны различные дефиниции экстремизма. Каждый автор в составлении определения опирается на ту сферу деятельности, в которой он работает. Политологи рассматривают экстремизм как политическую борьбу, социологи отмечают его социальную сущность, для философов же он предстает как некая форма мировоззрения, а сторонники легального подхода определяют экстремизм через конкретные противоправные деяния.

В законодательстве также существуют проблемы с определением содержания исследуемого термина. На международном уровне даются различные понятия экстремизма, которые тоже не идеальны. Каждое государство подстраивает понятие экстремизма под свои реалии, которые постоянно меняются. Как уже отмечалось ранее, все государства различны по своей истории, культуре, национальному составу, религии, правовой системе и политическому курсу. На наш взгляд, из-за этих факторов в международном праве сложно или даже невозможно дать четкое и полное определение экстремизму. При принятии таких актов предполагается невозможным ограничивать национальное законодательство при определении содержания термина «экстремизм». Из-за отсутствия единого понятийного аппарата, смешения экстремизма и иных смежных явлений происходят практические ошибки в правоприменительной деятельности, следовательно, к ответственности привлекаются как виновные, так и не виновные лица.

Подводя итоги, можно сказать о несовершенстве законодательно закреплённого определения экстремизма и выделить следующие признаки исследуемого феномена которые, на наш взгляд, должно содержать его понятие: 1) социальная природа экстремизма; 2) противоправность; 3) выраженность в активных или пассивных действиях, а также суждениях; 4) субъекты, которыми могут быть как отдельные лица, так и их объединения, их приверженность к крайним взглядам и мерам; 5) цель – изменение существующих политической и общественной систем. Экстремистскую деятельность следует определить через деяния, предусмотренные соответствующими статьями Уголовного кодекса Российской Федерации и (или) Кодексом Российской Федерации об административных правонарушениях.

Список литературы:

1. Федеральный закон от 25 июля 2002 года N 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» // Собрание законодательства Российской Федерации. – 2002. – N 30. – Ст. 3031.
2. Постановление Правительства РФ от 5 июня 2017 года N 681 «О представлении Президенту Российской Федерации предложения о подписании Конвенции Шанхайской организации сотрудничества по противодействию экстремизму» // Собрание законодательства Российской Федерации. – 2017. – N 24. – Ст. 3541.
3. Амирокова Р.А. Политический экстремизм в современном политическом процессе России: Автореф. дис. канд. политич. наук. Черкесск, 2006. – 41 с.
4. Борисов С.В. Преступления экстремистской направленности: проблемы законодательства, теории и практики: Монография. – М.: Издательство МЮИ, 2010. – С. 170.
5. Воронов И.В. Основы политико-правового ограничения социально-политического экстремизма как угрозы национальной безопасности Российской Федерации: Автореф. дис. канд. политич. наук. Ростов – на – Дону, 2000. – 14 с.
6. Екимов С.О. Административная деятельность органов внутренних дел: учеб. под ред. В.П. Сальникова. – М., 2005. – С. 474.
7. Ерохина К.В. Традиционная формальная логика: учебно-методическое пособие. 2-е изд., испр. Саратов, 2000. – С. 24.
8. Левшуков Р.А. Религиозный экстремизм в Карачаево-Черкесской Республике // Ислам и политика на Северном Кавказе. – 2001. – № 1. — С. 52.
9. Олифиренко Е.П. Молодежный религиозный экстремизм в современной России и пути его преодоления (на материалах Северо-Кавказского федерального округа): Автореф. дисс. канд. политич. наук. – Краснодар, 2012. – 28 с.
10. Русанова O.A. Этнорелигиозный экстремизм как социальное явление в российском обществе (на примере Северо-Кавказского региона): дис. ... канд. соц. наук. – М., 2004. – С. 9.
11. Хоровинников А.А. Экстремизм как социальное явление (философский анализ): Автореф. дис. канд. филос. наук. – Саратов, 2007. – 7 с.
12. Юдичева С.А. Уголовная ответственность за организацию экстремистского сообщества и участие в нем: дис. … канд. юрид. наук. – М., 2014. – С. 34.
13. Модельный закон «О противодействии экстремизму». URL: http://www.cisatc.org/1289/135/154/250 (дата обращения: 28.05.2019).
14. Резолюция Совета Европы 1344 (2003) «Об угрозе для демократии со стороны экстремистских партий и движений в Европе». URL: https://www.coe.int/t/r/parliamentary_assembly/[russian_documents]/[2003]/%5BSept_2003%5D/Res%201344%20Rus.asp (дата обращения: 28.05.2019).
15. Толковый словарь Ожегова. URL: https://dic.academic.ru/dic.nsf/ogegova/273806 (дата обращения: 03.05.2019).
16. Шанхайская конвенция по борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом. URL: http://www.kremlin.ru/supplement/3405 (дата обращения: 23.04.2019).