ЛЕГИТИМАЦИЯ КРИПТОВАЛЮТ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ: ПРОМЕЖУТОЧНЫЕ ИТОГИ

18.03.2019 г. принят закон «О внесении изменений в части первую, вторую и статью 1124 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации» [1, с. 1224], которым, среди прочего, внесены изменения в систему объектов гражданских прав и закреплен новый объект – цифровые права, определенный как разновидность имущественных прав. Названный закон вступает в силу с 01.10.2019 г.

Принятие данного закона является большим шагом вперед в вопросе регулирования цифровых активов, ведь еще совсем недавно законодатель, органы исполнительной власти, суды, а также представители научного сообщества высказывались о нелегитимности криптовалют [2, с. 17], и невозможности их отнесения к объектам гражданских прав [3]. Сейчас же, когда криптовалюты и иные цифровые активы заняли свою нишу в экономике нашего государства и активно используются физическими и юридическими лицами, законодатель попросту не мог продолжать игнорировать данный факт, что повлекло принятие названного закона. Мотивом послужил также успешный опыт регулирования рынка криптовалют в зарубежных странах и практика арбитражных судов (в основном в делах о банкротстве) [4].

Поскольку принято изначально договариваться о понятиях, то и законодателем предпринята попытка дать определение понятию цифровых прав посредством закрепления в главе 6 ГК РФ статьи 141.1 Цифровые права со следующим содержанием: «цифровыми правами признаются названные в таком качестве в законе обязательственные и иные права, содержание и условия осуществления которых определяются в соответствии с правилами информационной системы, отвечающей установленным законом признакам. Осуществление, распоряжение, в том числе передача, залог, обременение цифрового права другими способами или ограничение распоряжения цифровым правом возможны только в информационной системе без обращения к третьему лицу».

Из данного определения можно вычленить следующие признаки:

1. к цифровым правам могут быть отнесены только прямо закрепленные в законе в таком качестве права;

2. цифровые права имеют обязательственную и иную (вещную?) природу;

3. содержание и условия осуществление цифровых прав определяются по правилам информационной системы (например, blockchain), в которой эти права функционируют;

4. информационная система должна отвечать установленным законом признакам;

5. осуществление и распоряжение цифровыми правами должно осуществляться исключительно в пределах информационной системы, без обращения к третьему лицу.

Думается, что закрепление определения цифровых прав в статье 128 ГК РФ вызвано необходимостью подготовки почвы для дальнейшего принятия массива нормативных правовых актов о финансовых активах  краудфандинге.

Встает закономерный вопрос: какие из существующих в экономическом обороте финансовых инструментов попадают под определение цифровых прав, данное законодателем?

Первые два таких финансовых инструмента можно обнаружить в статье 2 проекта закона «О финансовых активах» [5] - это криптовалюта и токен. Интересно, что разработчики определили цифровой финансовый актив как имущество в электронной форме, созданное с использованием криптографических средств, право собственности на которое удостоверяется посредством отражения записей в реестре цифровых транзакций. Непонятно, чем руководствовали разработчики законопроекта при отнесении к имуществу токенов (да еще и утверждая, что на токен распространяется режим права собственности)? Если на криптовалюты, с небольшими оговорками, можно, и даже целесообразно, распространить режим имущества (налогообложение, конкурсное производство), то токен в любом случае будет иметь обязательственную природу, поскольку используется для привлечения инвестиций в рамках Initial Coin Offering (о чем говорится в статье 2 проекта закона «О цифровых финансовых активах»), что в свою очередь влечет возникновение обязательственных правоотношений между инвесторами и заказчиком. В США, например, на действия по размещению токенов может распространяться законодательство о ценных бумагах, а сам токен может рассматриваться в качестве такой разновидности ценной бумаги, как инвестиционный контракт (investment contract) [6]. В связи с чем, отнесение токенов к имуществу необходимо признать ошибкой, которая должна быть исправлена в окончательной редакции закона.

Более детальные положения о токенах обнаруживаются в статье 5 проекта закона «Об альтернативных способах привлечения инвестиций (краудфандинге)» [1], в которой указано, что инвестор может приобрести токены инвестиционных проектов, обозначающие следующие имущественные права:

1) права (требования) из договора займа, предоставленного лицу, привлекающему инвестиции;

2) права требовать передачи ценных бумаг при их размещении (выдаче) лицом, привлекающим инвестиции;

3) права требовать передачи ценных бумаг и осуществления прав по этим ценным бумагам, которые выпущены лицом, привлекающим инвестиции;

4) права требовать передачи вещи (вещей);

5) права требовать передачи исключительных прав на результат интеллектуальной деятельности или прав использования результата интеллектуальной деятельности;

6) права требования выполнения работ и оказания услуг.

Как мы видим, речь здесь идет именно о правах требования выполнениях каких-либо действий, предмет которых зависит от способа привлечения инвестиций, но не об отнесении токенов к имуществу и распространении на них режима права собственности. В связи с чем, необходимо констатировать, что имеются противоречия в части определения правового режима токенов между статьей 2 закона «О цифровых финансовых активах» и статьей 5 «Об альтернативных способах привлечения инвестиций (краудфандинге)».

Таким образом, законодатель признал легитимность использованиях цифровых прав путем их отнесения к объектам гражданских прав, создав тем самым основу для дальнейшего регулирования цифровых прав посредством принятия специальных законов. Однако, анализ существующих законопроектов о цифровых правах показывает, что между ними имеются противоречия и они нуждаются в доработке.

Список литературы:

1. Федеральный закон от 18.03.2019 № 34-ФЗ «О внесении изменений в части первую, вторую и статью 1124 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации» // «Собрание законодательства РФ», 25.03.2019, № 12, ст. 1224
2. Никитин К. Законодательные новеллы правового регулирования обращения криптовалют // Рынок ценных бумаг. 2016. № 7. – С. 17 - 19.
3. Определение АС Тюменской области от 22.06.2016 по делу № А70-15360/2015. Доступ из СПС «Консультант Плюс».
4. Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 15.05.2018 № 09АП-16416/2018 по делу № А40-124668/2017. Доступ из СПС «Консультант Плюс».
5. Проект Федерального закона № 419059-7 «О цифровых финансовых активах». Доступ из СПС «Консультант Плюс».
6. СSEC Report of Investigation Pursuant to Section 21(a) of the Securities Exchange. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://www.sec.gov/litigation/investreport/34-81207.pdf
7. Проект Федерального закона «Об альтернативных способах привлечения инвестиций (краудфандинге)». Доступ из СПС «Консультант Плюс».