ОСОБЕННОСТИ ПРАВОВОЙ КОНСТРУКЦИИ ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИЯ В ГРАЖДАНСКОМ ПРОЦЕССЕ

Применительно к злоупотреблению не любым субъективным правом вообще, а конкретно процессуальным, можно привести наблюдение Р. Ф. Каллистратовой, что в практике судов «принято мириться с бытующим представлением о том, что процессуальной морали не существует, любое поведение в процессе допустимо» [3, с. 137]. Тем не менее, статья 35 ГПК РФ четко указывает на то, что участвующие в деле лица должны добросовестно пользоваться всеми принадлежащими им процессуальными правами, из чего можно сделать вывод, что рассматривать сущность и значение понятия «злоупотребление правом» следует в тесной связи с исследованием понятия «добросовестность», которое, к сожалению, трактуют неоднозначно, но в целом под добросовестностью понимают внутренний механизм реализации субъективного права, предполагающий осознание правомерности собственных действий [5, с. 69].

Для вещных правоотношений характерно установление фактического и конструктивного шаблона «не знал» и «не должен был знать», а так же презумпции добросовестности, аналогично сформулированной и в науке гражданско-процессуального права, а в последствии закрепленной в п.1 Постановления пленума ВС РФ № 25 от 23.06.2015 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой ГК РФ»: предполагается, что лица, участвующие в деле, пользуются процессуальными правами добросовестно, пока не доказано обратное. Тогда как именно с уверенностью опознать злоупотребление правом в гражданском процессе?

В работе посвященной защите гражданских прав В.П. Грибанов раскрыл понятие злоупотребления правом как правонарушения особого типа, совершаемого при осуществлении лицом принадлежащего ему права, связанного с использованием недозволенных конкретных форм в рамках дозволенного ему законом общего типа поведения» [1, с. 63]. Обозначенное недобросовестное поведение участника процесса может быть представлено и выявлено в различных формах, таких как, например, систематическое воспрепятствование правильному и своевременному рассмотрению дела, заявление иска без цели разрешения спора или необоснованные требования относительно предмета иска.

Иными словами, злоупотребление правом есть ненадлежащее (напрасное, противоестественное, вредоносное, безнравственное) осуществление права, выражающееся в неодобряемых конкретных действиях, причиняющих вред другому лицу или угрожающих чужому праву. Объективная сторона злоупотребления правом представлена совокупностью нескольких необходимых признаков:

1. наличие у лица субъективного права;

Подразумевается отсутствие нарушения конкретных юридических запретов, т.е. формальное соблюдение норм процессуального права, в противном же случае целесообразно говорить о правонарушении.

2. деятельность по осуществлению этого права или бездействие;

В материальном праве подчеркивается, что злоупотребление существует только в форме активного действия, а бездействие следует рассматривать как добровольный отказ от осуществления права. Но особенностью процессуальных правоотношений в частности является то, что отказ от исполнения какого-либо предписания способен причинить если не вред, то неудобства другой стороне. Например, отказ признания какого-либо обстоятельства, осуществляемый пассивно, влечет обязанность доказывания для ссылающейся на это обстоятельство стороны.

3. использование права не по его предполагаемому назначению;

Согласно ст. 3 ГПК целевым значением права на иск  является защита нарушенных либо оспариваемых прав, свобод и законных интересов. Обязательным условием обращения в суд является действительное или предполагаемое нарушение прав, т.е. в момент предъявления иска истец должен добросовестно полагать, что обладает правом требовать что-либо от ответчика. Недобросовестное же предъявление иска есть наиболее распространенный вид злоупотребления процессуальным правом. Недопустимо искажение положительного предназначения условного субъективного права и использование его общественно вредным образом, с причинением вреда и созданием условий для его причинения, в связи с чем разрабатывается конструкция «пределов осуществления права».

4. установление факта злоупотребления правом компетентными правоприменительными органами;

Важное уточнение содержится в Постановлении Пленума ВС РФ от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» и указывает на обязанность суда занимать активную позицию в гражданском процессе – самостоятельно делать вывод о недобросовестности поведения участников и выносить на обсуждение свидетельствующие об этом обстоятельства даже в отсутствие заявления другой стороны при наличии «очевидных отклонений».

5. наступление юридических последствий.

Особенность злоупотребления правом заключается в невозможности описать и перечислить все возможные способы недобросовестного поведения и предусмотреть ответственность за каждый из них. Есть специальные нормы, которые направлены на противодействие злоупотреблению правом, в частности это ст. 99, 150, 159 ГПК РФ. Тем более считает Ю.А. Сериков, что последствия, предусмотренные ст. 99 ГПК РФ, в виде компенсации за потерю времени нельзя считать санкцией вовсе. Ее стоит считать иной мерой принуждения отличной от юридической ответственности, ведь ее применение является правом, а не обязанностью суда [6, с. 131].

Сообщение несоответствующей действительности информации суду, в т. ч. отрицание действительных фактов, предоставление заведомо ложной информации, намеренное введение в заблуждение участников  процесса, является наиболее очевидными формами проявления злоупотребления правом.  Подобными действиями стороны вынуждают суд относиться с недоверием к показаниям, большая часть которых состоит из прямо противоречащих сведений, что ведет к затягиванию всего процесса.

Недобросовестное поведение, выражающееся в предоставлении ложных фактических обстоятельств дела легко доказать относительно намеренно искаженной правовой квалификации, потому как последнее отграничить от добросовестного заблуждения затруднительно даже в теории. Так, в зависимости от намерений истца можно выделить заведомо безосновательные – «мнимые иски» и предъявляемые на основе недостоверных доказательств – «иски ложные».

Заблуждение в отношении умысла и намерений, участвующих в процессе лиц представляется допустимым, поскольку в процессуальных правоотношениях стороны обычно принимают противоположные позиции относительно предмета спора и описанные «несоответствия» определяются конфронтацией сторон, т.е. допустимы. Злоупотребление процессуальными правами по существу представляет собой имитацию осуществления права в действительности не связанное с достижением правомерного результата, позволяющее охарактеризовать это явление как формально правомерное поведение.

Однако злоупотребление процессуальным правом объединяет три категории дел, одни связаны с заявлением заведомо необоснованных исков, другие предъявляются на основе недостоверных доказательств, а последние можно условно назвать малозначительными. Первые и вторые, должны повлечь за собой применение санкций, отношение к третьим в известной степени неоднозначно [4]. Малозначительные иски отождествляют с процессуальным хулиганством, но гражданский процесс не знает категории «малозначительность» подобно административному праву, например. А значит, подача такого искового требования законна. Так скандально известное общественное объединение правозащитников «Сутяжник» (включено в реестр иностранных агентов) регулярно обращается в Кировский суд Екатеринбурга с необычными исками, часть которых является «малозначительными», но некоторые обладают общественной значимостью, потому подобные действия можно рассматривать как инструмент корректировки законодательства.

Законодательно закреплено не так много способов пресечения и мер ответственности за злоупотребление процессуальным правом, именно в этом, на первый взгляд, видится существенный недостаток правового регулирования гражданского процесса. В трудах Р. Иеринга раскрыта такая позиция: «Техническое несовершенство есть несовершенство целого права – недостаток, вредящий праву во всем, а, следовательно, и в его чисто-нравственном содержании» [2, с. 21]. Иными словами, ошибки юридической техники, пренебрежение социальным назначением права создают предпосылки для неправомерного поведения.

Таким образом, представляется наиболее рациональным способом борьбы со злоупотреблением гражданско-процессуальными правами не конкретизация понятия в научных работах, характеристика существенных признаков явления, закрепление гармоничных определений в законодательстве и даже не введение строгой ответственности, а технико-юридическое совершенствование уже существующих норм материального и процессуального права, с целью исключить необходимость и возможность злоупотребления ими.

Список литературы:

1. Грибанов, В.П. Осуществление и защита гражданских прав.  – М.: Статут, 2000. – 221 с.
2. Иеринг, Р. Юридическая техника / пер. с нем. Ф. С. Шендорф. – СПб, 1906. – 105 с.
3. Комментарий к Арбитражному процессуальному кодексу Российской Федерации / Под ред. В.Ф. Яковлева, М.К. Юкова. – М: Городец-издат, 2003. – 848 с.
4. Кто они, российские сутяжники, – лидеры гражданского общества или вредители, заваливающие суд нелепыми исками? [Электронный ресурс]. – Режим доступа:  http://sutyajnik.ru/rus/library/interview/2006/sutyajniki.htm.
5. Рыженков, А.Я. Принцип добросовестности в обновленном гражданском законодательстве // Пробелы в российском законодательстве. – 2013. – №3. – С. 68-71.
6. Сериков, Ю.А. Презумпции в гражданском судопроизводстве. – М.: Волтерс Клувер, 2008. – 170 с.