КОМПЕНСАЦИЯ МОРАЛЬНОГО ВРЕДА В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ: ПРОБЛЕМЫ ОПРЕДЕЛЕНИЯ РАЗМЕРА И СУДЕБНОГО УСМОТРЕНИЯ

COMPENSATION FOR MORAL DAMAGE IN THE RUSSIAN FEDERATION: PROBLEMS OF DETERMINING THE AMOUNT AND JUDICIAL REVIEW

Aldoshin Egor Dmitrievich

 Master's student, Department of Civil Law and Procedure, International Law Institute,

Russia, Moscow

АННОТАЦИЯ

Статья посвящена анализу проблем компенсации морального вреда сквозь призму современной судебной практики. Основное внимание уделяется противоречиям в подходах судов различных инстанций к оценке степени страданий истца и определению адекватной суммы компенсации. Делается вывод о необходимости законодательного закрепления более детальных ориентиров для определения размеров компенсации морального вреда, унификации правоприменительной практики для более эффективной защиты нематериальных благ граждан.

ABSTRACT

The article is devoted to the analysis of the problems of compensation for non-pecuniary damage through the prism of modern judicial practice. The main attention is paid to the contradictions in the approaches of courts of various instances to assessing the degree of the plaintiff's suffering and determining an adequate amount of compensation. It is concluded that it is necessary to legislate more detailed guidelines for determining the amount of compensation for non-pecuniary damage, and to unify law enforcement practice in order to more effectively protect the intangible benefits of citizens.

Ключевые слова: моральный вред, размер компенсации, степень и тяжесть причиненного вреда, унификация судебной практики, противоречия.

Keywords: moral damage, amount of compensation, degree and severity of damage, unification of judicial practice, and contradictions.

Для правового государства характерно наличие высокого уровня обеспеченности прав и свобод человека, верховенство общечеловеческих ценностей.

Российская Федерация, провозгласившая себя в статье 1 Конституции Российской Федерации правовым государством, должна соответствовать этим критериям, в связи с чем, как социальное государство, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека (статья 7 Конституции Российской Федерации), возводит право на жизнь, здоровье, честь и достоинство в ранг естественных и неотчуждаемых прав личности, что предполагает эффективную охрану и защиту этих прав.   Важнейшей задачей правового государства должно быть обеспечение наиболее справедливого, быстрого и эффективного восстановления нарушенного права и (или) возмещение причиненного вреда.

В качестве одного из видов вреда, который может быть причинен личности, в законодательстве выделяется моральный вред, под которым «понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями или бездействием, посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например: жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.[3]

Российское законодательство предусматривает возможность взыскания денежной компенсации за причиненный моральный вред.

Вопросы оснований и размера компенсации морального вреда регулируются несколькими нормативными актами, в частности, - это Гражданский кодекс Российской Федерации, Трудовой кодекс Российской Федерации, Закон Российской Федерации от 7 февраля 1992 № 2300-1 «О защите прав потребителей», Закон Российской Федерации от 27 декабря 1991 № 2124-1 «О средствах массовой информации», Федеральным законом от 10 января 2002 № 7-ФЗ «Об охране окружающей среды» и другими.

Несмотря на законодательное закрепление компенсации морального вреда, законодатель не указал механизм определения его размера, установив лишь общие принципы компенсации морального вреда.

Между тем, определение размера компенсации морального вреда является очень серьезным при рассмотрении спорных правоотношений.

Исходя из анализа судебной практики, при сходных правоотношениях, определенный судом размер компенсации морального вреда существенным образом отличается.

Верховным Судом Российской Федерации в целях обеспечения единства практики применения судами норм о компенсации морального вреда даны разъяснения в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» [3], касающиеся установления определенных обстоятельств, влияющих на размер компенсации морального вреда с учетом требований разумности и справедливости.

Однако, вопрос определения размера компенсации морального вреда в правоприменительной практике продолжает быть очень проблемным, поскольку фактически зависит от совокупной оценки конкретных незаконных действий причинителя вреда, соотношения их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, с учетом иных заслуживающих внимания фактических обстоятельств, которые суд в силу положений части 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации[1], определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Оценка доказательств, представленных сторонами, производится судом с учетом положений статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации [1], по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Фактически в российской правовой действительности имеет место быть принцип свободы усмотрения суда при определении размера компенсации морального вреда, что способствует формированию противоречивой судебной практики.

Критерии, которые должны учитываться судом при определении морального вреда, законодатель регламентировал в статье 151 Гражданского кодекса Российской Федерации [2], определив, что ими являются степень вины нарушителя; степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред; иные заслуживающие внимая обстоятельства.

Статьей 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации этот перечень дополнен такими критериями как характер причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, который должен оцениваться судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего; требования разумности и справедливости. [2]

На законодательном уровне не определены понятия «степень», «характер» причиненных гражданину физических и нравственных страданий, а также нет четкой определенности критерия фактических обстоятельств.

Последние можно рассматривать с двух разных сторон. С одной стороны, как общий критерий, объединяющий практически все остальные критерии и за исключением разумности и справедливости, поскольку по своей природе они и являются теми необходимыми фактами при определении наличия случая причинения морального вреда и его оценки. С другой стороны, фактическими могут являться и иные обстоятельства, отличные от тех, что названы в качестве критериев определения размера компенсации морального вреда, что предполагает некий простор для суда в принятии решений, поскольку в качестве упомянутых ранее обстоятельств могут рассматриваться огромный перечень фактов.

Определенные статьей 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации принципы разумности и справедливости, в правоприменительной практике разрешаются судьями исходя из собственного представления о справедливости и разумности, сформированного уровня правовой культуры и правосознания, то есть внутреннего убеждения, о чем говорит статья 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации [1, 2].

В этой связи очень интересен следующий пример.

М. и Д. обратились в суд с исковыми требованиями к администрации Н. района о признании их пострадавшими в результате чрезвычайной ситуации муниципального характера, возмещении ущерба и компенсации морального вреда, указав в обоснование иска, что они являются собственниками жилого дома, у которого в результате чрезвычайной ситуации муниципального характера, вызванной шквалистым порывистым ветром (ураганом) полностью снесло крышу, испорчено имущество из-за протечки потолочных перекрытий, частично разрушены дворовые постройки, нарушено электроснабжение, снесены гозоотводная и вентиляционные трубы.

Заключением межведомственной комиссии дом признан аварийным вследствие произошедшего урагана.

Решением суда исковые требования М. и Д. удовлетворены частично. Суд признал их пострадавшими в результате чрезвычайной ситуации, с ответчика в их пользу взыскана единовременная материальная помощь, в удовлетворении требований о компенсации морального вреда суд отказал, полагая, что отсутствуют обстоятельства, свидетельствующие о причинении морального вреда, закрепленные в статье 151 Гражданского кодекса Российской Федерации [2].

Апелляционная и кассационная инстанции согласились с судом первой инстанции.

Верховный Суд Российской Федерации не согласился с выводами судов нижестоящих инстанций относительно отсутствия оснований для компенсации морального вреда указав, что, взысканная в пользу Л. и Б. материальная помощь, относится к числу мер социальной поддержки граждан, оказавшихся в трудной жизненной ситуации (в данном случае в результате чрезвычайной ситуации), и, учитывая, уровень жизни этих граждан, не позволяющий им в полной мере нести, в частности, расходы на восстановление поврежденного или утраченного в результате чрезвычайной ситуации имущества, направлены на создание им достойных условий жизни, поддержание их жизнедеятельности, сохранения их здоровья (состояние физического, психического и социального благополучия человека) и в связи с этим на обеспечение достоинства их личности, то есть влечет нарушение нематериальных благ и личных неимущественных прав, в числе которых здоровье гражданина, честь, доброе имя и достоинство его личности [4].

Другой пример также является очень характерным.

К. обратился в суд с иском к работодателю о взыскании задолженности по заработной плате и компенсации морального вреда в сумме 300 000 рублей.

Суды первой и апелляционной инстанции удовлетворили исковые требования К. о взыскании задолженности по заработной плате и частично исковые требования о компенсации морального вреда, взыскав в его пользу 1 000 рублей в счет компенсации морального вреда за задержку выплаты заработной платы.

Верховный Суд Российской Федерации не согласился с таким размером компенсации морального вреда, указав, что суды не приняли во внимание значимость для К. нематериальных благ, нарушенных ответчиком, а именно его право на труд, которое относится к числу фундаментальных неотчуждаемых прав человека и с реализацией которого связана возможность осуществления работником ряда других социально-трудовых прав, в частности права на справедливую оплату труда, на отдых, а также не учли характер и глубину нравственных страданий и переживаний П. как работника, выразившийся в его моральном и психологическом угнетении, состоянии здоровья (повышении давления, появления бессонницы на фоне стресса), что повлекло нарушение норм материального права об основаниях, принципах и критериях определения размера компенсации морального вреда [5].

Из анализа изложенных примеров следует, что определение размера компенсации морального вреда, основанное на определенных законодателем критериях достаточно произвольно, даже при наличии разъяснений, содержащихся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда». [3]

На наш взгляд, закрепленная в законодательстве более детальная проработка критериев определения размеров компенсации морального вреда способствовала бы формированию более однородной системы в правоприменительной практике, что позволило бы разрешать более продуктивно споры о компенсации морального вреда, учитывая в полной мере интересы граждан.

В тоже время, разработка какой-то определенной формулы определения размера компенсации морального вреда, либо методики подсчета для такой категории как личные неимущественные права и нематериальные блага является не совсем корректным подходом, поскольку обстоятельства каждого спора индивидуальны и определяются личностными характеристиками лица, право которого нарушено.

Список литературы:

1. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14.11.2002 № 138-ФЗ (ред. от 31.07.2025) // СЗ РФ. — 2002. — № 46. —  Ст. 4532.
2. Гражданский кодекс РФ (часть первая) от 30 ноября 1994 г. № 51-ФЗ (в ред. от 24 июля 2023 г. № 351-ФЗ) // СЗ РФ. 1994. № 32. Ст. 3301; 2023. № 31 (часть III). Ст. 5777.
3. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда». – Российская газета, 2022
4. определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 7 октября 2024 № 29-КГ24-1-К1 [Электронный ресурс] // Сайт Верховного суда РФ https://vsrf.ru (дата обращения 06.11.25).
5. определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 7 ноября 2022 № 5-КГ22-91-К2 // Сайт Верховного суда РФ https://vsrf.ru (дата обращения 06.11.25).