ВОПРОСЫ СУБСИДИАРНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ПО ОБЯЗАТЕЛЬСТВАМ ЮРИДИЧЕСКИХ ЛИЦ В СУДЕБНОЙ ПРАКТИКЕ АРБИТРАЖНЫХ СУДОВ

SSUES OF SUBSIDIARY LIABILITY FOR OBLIGATIONS OF LEGAL ENTITIES IN THE JUDICIAL PRACTICE OF ARBITRATION COURTS

Kondaurova Vlada

Student, Department of Theory and History of State and Law, Institute of Economics, Management and Law, Volga State University of Water Transport,

Russia, Nizhny Novgorod

АННОТАЦИЯ

В настоящей статье проводится анализ вопросов привлечения к субсидиарной ответственности лиц, осуществлявших фактический контроль над действиями должника – юридического лица, исключенного из Единого государственного реестра юридических лиц на основании пунктов 1 и 5 статьи 21.1 Федерального закона от 08.08.2001 № 129-ФЗ. Автором анализируются правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации по вопросам субсидиарной ответственности, а также тенденции правоприменительной практики арбитражных судов при разрешении споров указанной категории в контексте научных исследований проблем личной ответственности и ответственности субъектов, обладавших статусом участников, лиц осуществлявших управление и определявших действия юридического лица, а также текущих тенденций совершенствования судебной практики, обусловленных правоприменительными подходами Верховного Суда Российской Федерации.

ABSTRACT

This paper analyzes the issues of bringing to subsidiary responsibility persons who exercised actual control over the actions of the debtor, a legal entity excluded from the Unified State Register of Legal Entities on the basis of paragraphs 1 and 5 of Article 21.1 of Federal Law No. 129–FZ of 08.08.2001. The article examines the legal positions of the Constitutional Court of the Russian Federation regarding subsidiary liability, as well as the trends in the law enforcement activities of arbitration courts in resolving disputes in this category. The analysis is carried out within the framework of scientific research on the problems of personal responsibility and responsibility of subjects who had the status of participants, persons who managed and determined the actions of a legal entity, taking into account current trends in improving judicial practice due to the law enforcement approaches of the Supreme Court of the Russian Federation.

Ключевые слова: субсидиарная ответственность, контролирующие должника лица, основания привлечения к субсидиарной ответственности, перераспределение бремени доказывания, эффективность исполнительного производств.

Keywords: subsidiary liability, persons controlling the debtor, grounds for bringing to subsidiary liability, redistribution of the burden of proof, effectiveness of enforcement proceedings.

Субсидиарная ответственность контролирующих должника лиц (КДЛ) – это относительно новый правовой институт в России. Его применение ставит задачу найти баланс с основополагающими идеями корпоративного права, которые утверждают самостоятельность учредителей и самого юридического лица. Эти идеи подразумевают наличие у компании собственной структуры, органов управления, прав и обязанностей, а также отдельного имущества, которое несет ответственность по ее долгам.

Классическое понимание субсидиарной ответственности в гражданском праве заключается в том, что она возникает, когда лицо добровольно принимает на себя дополнительное обязательство, помимо основного должника. Такое обязательство может быть установлено законом или договором (статья 399 ГК РФ). Суть в том, что субсидиарный должник вступает в игру, когда основной должник не исполняет свою часть договора, и при этом сам субсидиарный должник не совершает никаких неправомерных действий.

Стоит отметить, что применение положений о субсидиарной ответственности в предпринимательской сфере не всегда однозначно. Основания для ее возникновения могут варьироваться, особенно когда правоотношения осложнены процедурой банкротства. Современные научные работы указывают на то, что в таких обстоятельствах субсидиарная ответственность приобретает характер деликтного обязательства. Ее причина кроется не в неспособности основного должника выполнить свои обязательства, а в собственных неправомерных действиях контролирующих лиц. Таким образом, она по своей сути становится близка к институту возмещения убытков в рамках банкротства.

Кроме того, вопросы ответственности лица, уполномоченного выступать от имени юридического лица, членов коллегиальных органов юридического лица и лиц, определяющих действия юридического лица, нашли свое нормативное урегулирование в положениях статей 53.1, 56 ГК РФ, а также в пункте 3.1 статьи 3 Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» (далее – Закон об ООО) применительно к спорам о погашении задолженности юридического лица, исключенного из Единого государственного реестра юридических лиц (далее – ЕГРЮЛ) в порядке, установленном федеральным законом о государственной регистрации юридических лиц.

Закон № 129-ФЗ от 08.08.2001 «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» (статья 21.1, пункт 1) позволяет исключить юридическое лицо из реестра, если оно не проявляло активности в течение последних 12 месяцев: не подавало налоговую отчетность и не совершало никаких операций по банковским счетам. Этот же механизм исключения действует и в случаях, предусмотренных пунктом 5 статьи 21.1 закона.

В контексте обсуждаемой темы важно понять, на каких основаниях возникает ответственность, и кто является её субъектом, когда речь идёт о "снятии корпоративной вуали". Эта доктрина призвана бороться со злоупотреблениями, когда владельцы бизнеса используют юридическое лицо как щит, чтобы избежать личной ответственности за свои действия и переложить все риски на компанию, находящуюся под их контролем.

Стоит отметить, что последствия, предусмотренные пунктом 3 статьи 53.1 ГК РФ за недобросовестное использование контроля над юридическим лицом, отличаются от тех, которые возникают при применении доктрины "снятия корпоративной вуали"

Исходя из природы юридического лица, его использование для причинения вреда независимым субъектам гражданского оборота недопустимо (статьи 1 и 10 ГК РФ). Верховный Суд РФ в своем постановлении № 53 от 21.12.2017 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» разъяснил этот запрет, в том числе в контексте банкротства. Вопросы личной ответственности участников и руководителей юридических лиц неоднократно становились предметом рассмотрения Конституционного Суда РФ. Его правовые позиции, безусловно, оказывают значительное влияние на формирование института субсидиарной ответственности и на судебную практику арбитражных судов.

Несмотря на то, что субсидиарная ответственность, предусмотренная пунктом 3.1 статьи 3 Закона об ООО, относится к гражданско-правовой и регулируется общими принципами деликтной ответственности и доказывания (что неоднократно подчеркивалось Верховным Судом РФ), справедливость требует иного подхода к распределению бремени доказывания. Причина в том, что кредитору, при обращении в суд, объективно трудно доказать неразумность и недобросовестность действий лиц, которые контролировали недействующее юридическое лицо, исключенное из реестра. Как правило, кредитор лишен доступа к финансовой и иной документации общества, а также к другим источникам информации о его деятельности и о действиях его руководителей.

Соответственно, предъявление к истцу-кредитору (особенно когда им выступает физическое лицо – потребитель, хотя и не ограничиваясь лишь этим случаем) требований, связанных с доказыванием обусловленности причиненного вреда поведением контролировавших должника лиц, заведомо влечет неравенство процессуальных возможностей истца и ответчика, так как от истца требуется предоставление доказательств, о самом наличии которых ему может быть неизвестно в силу его невовлеченности в корпоративные правоотношения».

Отсутствие со стороны кредиторов использования законных механизмов, направленных на предотвращение исключения компании из ЕГРЮЛ, не означает отказа от права на возмещение убытков, основанного на соответствующей норме закона. При этом, если от профессиональных участников рынка разумно ожидать применения таких мер, то для граждан, не являющихся субъектами предпринимательской деятельности, установление подобных требований к их разумному и осмотрительному поведению было бы неоправданно высоким.

Согласно позиции Верховного Суда РФ, в случае, когда кредитор заявляет о недобросовестном поведении контролирующего лица, подкрепляя это судебными актами о наличии долга и доказательствами исключения должника из ЕГРН, суд должен установить, имел ли кредитор реальную возможность ознакомиться с документами и сведениями о хозяйственной деятельности должника. Если же добросовестный кредитор был лишен такого доступа, а контролирующее лицо уклоняется от предоставления объяснений по поводу управления должником, причин невыполнения обязательств или прекращения деятельности, либо его объяснения неубедительны, то обязанность доказать, что нет оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, переходит к самому контролирующему лицу.

Указанные правовые позиции и правоприменительные подходы очевидно формируют основу судебной практики арбитражных судов по делам указанной категории.

Вместе с тем следует отметить, что развитие института субсидиарной ответственности на современном этапе осуществляется не только в части конкретизации оснований для ее применения по обязательствам юридического лица, которое в действительности оказалось не более чем «продолжением» (alter ego) личности КДЛ, когда им допущено нарушение принципа обособленности имущества юридического лица, приводящее к смешению имущества участника и общества, если это создало условия, при которых осуществление расчетов с кредитором стало невозможным.

В целом, механизм привлечения к субсидиарной ответственности лиц, управлявших компанией, во многом обусловлен потребностью в более оперативном и эффективном исполнении судебных решений. Для этого предлагается, например, пересмотреть сроки добровольного исполнения, ввести прогрессивные штрафы за задержки, а также постепенно внедрять гибридную модель исполнения, сочетающую частные и государственные элементы. При этом крайне важно обеспечить надежную защиту конфиденциальности личной жизни, переписки, коммерческой и банковской информации, а также четко определить ответственность частных судебных приставов за любые нарушения этих гарантий."

Повышение эффективности правового регулирования исполнительного производства, представляется, находятся не только в прямой причинноследственной связи с увеличением количества споров о привлечении КДЛ к внебанкротной субсидиарной ответственности, но и напрямую зависит от эффективности последующего принудительного исполнения самого судебного акта о привлечении к субсидиарной ответственности, что предполагает взаимную обусловленность их последующего системного научного исследования.

 

Список литературы:

1. Федеральный закон «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей" от 08.08.2001 N 129-ФЗ (последняя редакция) // СПС КонсультантПлюс - URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_32881/ (Дата обращения 10.07.2025).
2. Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» от 26.10.2002 N 127-ФЗ (последняя редакция) // СПС КонсультантПлюс - URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_39331/ (Дата обращения 10.07.2025).
3. Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=KSOJ007&n=15039#E4YHI8Ue8U4zJVu7. (Дата обращения 10.07.2025).
4. Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 03.11.2022 № 305-ЭС22-11632 по делу № А40-73945/2021 Режим доступа https://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/405560865/ (Дата обращения 15.07.2025).
5. Валеев Д.Х. Проблемы повышения эффективности исполнительного производства в России // Эффективность принудительного исполнения судебных решений и актов других органов: Сборник материалов Международной научно-практической конференции, г. Казань, Казанский (Приволжский) федеральный университет, 8, 11 июня 2011 г. / Отв. ред. А.О. Парфенчиков и Д.Х. Валеев. – М.: Статут, 2011. (Дата обращения 10.08.2025).
6. Гутников О.В. Основания разработки категории корпоративной ответственности в гражданском праве /Право. Журнал Высшей школы экономики. – 2019. – № 4. (Дата обращения 05.08.2025).
7. Егоров А.В., Усачева К.А. Доктрина «снятия корпоративного покрова» как инструмент распределения рисков между участниками корпорации и иными субъектами оборота // Вестник гражданского права. – 2014. – № 1. (Дата обращения 30.08.2025).