МУЗЕЕФИКАЦИЯ АРХИТЕКТУРНОГО ПАМЯТНИКА НА ПРИМЕРЕ МЕЧЕТИ «ХУСАИНИЯ» ОРЕНБУРГЕ

MUSEIFICATION OF AN ARCHITECTURAL MONUMENT ON THE EXAMPLE OF THE KHUSAINIYA MOSQUE IN ORENBURG

Podlasova Sofya Evgenievna

Student, Department of History, Orenburg State University,

Russia, Orenburg

Prikazchikova Olga Vladimirovna

Scientific supervisor, Candidate of Pedagogical Sciences, Associate Professor, Orenburg State University,

Russia, Orenburg

АННОТАЦИЯ

В статье рассматриваются вопросы музеефикации архитектурных памятников, как направления направление в рамках музейной деятельности и охраны памятников, сущность которого состоит в преобразовании недвижимых памятников истории и культуры, а также природных объектов в объекты музейного показа. По мнению автора, музеефикация стала неотъемлемой частью современной музейной практики.

ABSTRACT

The article discusses the issues of museification of architectural monuments as a direction within the framework of museum activities and monument protection, the essence of which is the transformation of immovable historical and cultural monuments, as well as natural objects into objects of museum display. According to the author, museification has become an integral part of modern museum practice.

Ключевые слова: архитектурный памятник, история, культурная среда, музеефикация.

Keywords: architectural monument, history, cultural environment, museification.

Процесс превращения движимых и недвижимых памятников истории, природы в объект музейного показа предполагает исследование памятника, его консервацию и реставрацию, сохранение и воссоздание художественно-архитектурных интерьеров, природной и культурно-исторической среды, интерпретацию памятника посредством организации постоянных экспозиций и выставок, а также организацию необходимых условий для его обзора. Особую группу в рамках музеефикации недвижимых памятников составляют мемориальные объекты, общественная ценность которых быстро признаётся в обществе [5].

В качестве примера музеефикации рассмотрим мечеть «Хусаиния». Мечеть появились в городе-крепости Оренбурге значительно позже его основания. Сначала в городе, не считая приезжавших торговцев, почти не было приверженцев ислама. Так, в 1751 году отмечено лишь два домовладельца – Усман Ерманов и Япел Ибраев – оба казанские татары. Они могли посещать мечеть в Сеитовой слободе, основанной в 1744 году.

В самом городе в 18 веке мечетей не было. В этом отсутствовала, очевидно-но, необходимость, так как по данным 1797 года из населения в 5241 человек было 7 бухарцев, 68 иногородних, 181 купцов и мещан, среди которых могли быть магометане. Основную часть населения составляли чиновники и военные регулярных и иррегулярных войск, процент магометан среди них не мог быть значителен в то время. Первая мечеть появилась в самом городе в начале XIX в.

Этнический состав населения современной Оренбургской области формировался на протяжении длительного времени, начиная с момента основания Оренбурга и сооружения Оренбургской пограничной линии. До 30-х годов XVIII в. территория нашей области практически еще не была заселена. Основной поток переселенцев направлялся из Среднего Поволжья, отличавшегося необычайно сложным этническим составом населения. Это предопределило многонациональный состав переселенцев. Значительную долю их составляли татары, выходцы преимущественно из Казанской губернии. Материалы переписей населения (ревизий) позволяют проследить процесс появления в Оренбуржье первых татарских селений, выяснить районы выхода переселенцев, места поселений, численность новоселов. На основе ревизских материалов казанский исследователь Д. М. Исхаков приводит по Оренбургскому уезду такие данные: в 1719 г. здесь еще не было татар и мишарей, в 1744 – 8776 чел., в 1762 –11614 человек [3].

Историк и демограф В. М. Кабузан называет несколько иные данные – по II ревизии 1745 г. в Оренбургском дистрикте (уезде) насчитывалось 9,2 тыс. татар, в Исетской провинции (позднее – Челябинский уезд) – 3,2 тыс. Побудительными мотивами, толкавшими татарское, да и другое крестьянское население к переселению на новые места, было стремление улучшить свое экономическое положение, обеспеченность землей за счет свободных земель этой многоземельной окраины.

Определенные надежды власти возлагали и на привлечение татар к развитию торговли с единоверческим населением казахских степей и Средней Азии. Именно это последнее обстоятельство обусловило появление в 1744 г. под Оренбургом одного из первых татарских селений Сеитовой или Каргалинской слободы.

Сохранившаяся перепись этих новых селений 1747 г. позволяет установить названия самых старейших татарских сел нашей области и число их жителей. Это Аширова (110 душ мужского пола), Биккулова (95), Дюсметева (117), Кутлумбетева (84), Мустафина (92), Наурузова (123), Недырова (27), Смаилова, Кандыз тож (117), Сарманаева (131), Юзеева (97), Якупова (82) и другие. Всего в Оренбургском уезде «по Новой от Оренбурга Московской дороге Недыровой волости» насчитывалось государственных черносошных крестьян иноверцев: татар – 1940, вотяков – 19, «из киргизской нации» – 1, башкир – 1, черемис – 1; русских помещичьих людей и крестьян – 54, «непомнящих родства и помещиков», поселенных деревнями «яко государственные крестьяне», – 586, а всего 3598 душ мужского пола [4].

Она строилась по указанию императора Александра I на казенный счет в 1802–1804 гг., была открыта в 1805 году. Здание сохранилось (пер. Каширина), утратив минарет. Около мечети позже появилось медресе. Четыре десятилетия спустя, в 1846 году, открылась мечеть в Караван–Сарае, являясь составной частью всего комплекса, который строился по проекту архитектора А.П. Брюллова для Башкиро-Мещеряцкого войска. В плане архитектуры она во многом выходит из ряда других мечетей. Количество мечетей увеличилось в 1880-е годы, что связано со значительным ростом населения после введения в эксплуатацию железной дороги на Самару в 1877 году, а также со строительством новой части города после пожаров 1879 году.

За следующие четыре десятилетия значительно увеличился процент населения, исповедующего ислам. Если в 1875 году было 1,027% татар, башкир, бухарцев и других приезжих из Средней Азии, то к 1916 г. этот показатель увеличился в 12 раз, когда мусульмане составили 12,2% населения Оренбурга. Одновременно с застройкой Нового плана (южная половина Новостройки) возвели и небольшую мечеть в северо-восточном углу Николаевской площади. Здание сохранилось, утратив минарет; в связи с дальнейшей застройкой оно оказалось на территории госпиталя на Комсомольской ул., 202 [2].

В 1879 году отвели место для мечети у застроенного ныне магометанского кладбища. Эта мечеть, теперь соборная, завершена в 1885 г. Вскоре, в 1887 году, открылась мечеть на Аренде. Таким образом, мечети к началу 90–х годов имелись во всех частях города, не считая мечети на Меновом дворе, их было 5. Такова была ситуация, когда в октябре 1890 года купец 1–й гильдии Ахмет Хусаинов обратился в Городскую Управу за разрешением строительства мечети в начале Гостинодворской улицы на купленном им дворовом месте. Хусаинов был очень заметной в городе личностью, занимался он и благотворительностью, в частности во время голода 1880–1881 годов. Но Управа отказала, так как согласно строительному уставу на дворовых местах запрещалось иметь культовые постройки. Городская Дума подтвердила отказ.

Тогда в марте 1891 года Хусаинов подал ходатайство о разрешении ему построить мечеть на Чернореченской площади (здесь теперь школа № 2). Препятствий по уставу тут не было. Чертеж с указанным местом за подписью городского архитектора Корина датирован 13 марта 1891 г. Но Управа отклонила ходатайство, ссылаясь на ряд обстоятельств, одним из них было то, что поблизости мусульмане не жили.

С этим решением Управы Дума согласилась и 23 голосами против 12 отклонила ходатайство. Но одновременно Дума приняла и другое решение. Она согласилась удовлетворить первое прошение Хусаинова, проголосовав 32 против, 3 за изменение установленным порядком плана города, нанеся на нем мечеть взамен дворового места. Для этого нужно было обращаться в МВД. В решении указывалось, чтобы мечеть строилась «без малейшего выступа на Гостинодворскую улицу». Во исполнение решения Думы Управа направила ходатайство в соответствующие инстанции.

В апреле 1891 года архитектор Корин представил уже чертежи мечети, по которым постройка ее «должна быть утверждена Г. Начальником Губернии». 4 марта 1892 года. МВД дало разрешение на изменение плана и строительство мечети. К нему приступили, очевидно, сразу, так как за два строительных сезона сумели завершить здание.

Мощный минарет напоминает колокольню западней церкви, он прикрывает собой несколько громоздкое и асимметричное здание мечети. Причина такого решения, видимо, в том, что заданный объем помещений был больше, чем могла вместить площадь прямоугольного в плане здания, не нарушая предписываемой нормы минимального расстояния в 12 саженей до ближайшей постройки. Прямоугольное в плане здание выходило бы за эти рамки, тем более что мечеть не должна была выступать за красную линию Гостинодворской улицы [1].

В декоре использованы элементы европейских стилей. Мечеть строилась, вероятно, с расчетом на использование ее и для медресе, вскоре построенного рядом. Это объясняет и настойчивость Хусаинова в выборе места, где медресе оказывалось доступнее, чем на окраине города.

Мечеть была закрыта в 1932 году, возвращена верующим в 1992 году.

Таким образом, минарет мечети, служит существенной доминантой в этой части города. Не смотря на трудности, мечеть была построена. И Ахмет Хусаинов никак не ожидал, что «Хусаиния» станет архитектурным памятником Оренбурга.

Список литературы:

1. Денисов Д. Д. Исторические мечети Оренбурга. Мечети в духовной культуре татарского народа (XVIII в. – 1917 г.) // Ин-т ист. АН РТ. – 2006. – №3. [электронный ресурс] – Режим доступа URL: https://alxxx-61.livejournal.com/34815.html (дата обращение 10.10.2024).
2. Исхаков Д. М. Татары: популярная этнография (этническая история татарского народа): монография. К.: Татарское книжное издательство, 2005. – 34 с.
3. Исхаков Д. М. Расселение и численность татар в Поволжско-Приуральской историко-этнографической области в XVIII–XIX вв: монография. К.: Советская этнография, 1980. – 25 с.
4. Кабузан В. М. Народы России в первой половине XIX в. Численность и этнический состав: монография. М.: Наука, 1992. – 28 с.
5. Каулен М. Е. Музеефикация историко-культурного наследия России: монография. М.: Этерна, 2012. – 43 с.