КОЛЛИЗИОННЫЙ ПРИНЦИП НАИБОЛЕЕ ТЕСНОЙ СВЯЗИ В МЕЖДУНАРОДНОМ ЧАСТНОМ ПРАВЕ

PROPER LAW IN INTERNATIONAL PRIVAT LAW

Andrei Galitsyn

student, Department of Public Law Disciplines, Kaluga Institute is a branch of the All-Russian State University of Justice (RPA of the Ministry of Justice of Russia),

Russia, Kaluga

АННОТАЦИЯ

Ключевой задачей современного международного частного права является определение того, закон какого государства следует применить для тех или иных трансграничных правоотношений. Во многом эта задача решается благодаря коллизионным нормам. При их построении коллизионных норм используются различные формулы прикрепления. Всё большую популярность приобретает так называемый принцип наиболее тесной связи ( Proper law). Он активно используется, в том числе в российском праве. Однако критерии определения наиболее тесной связи в России законодательно не закреплены, что вызывает большой интерес исследователей к этой теме. Эта и другие особенности принципа наиболее тесной связи рассмотрены в статье.

ABSTRACT

The key task of modern private international law is to determine which state's law should be applied to certain cross-border legal relations. In many ways, this task is solved due to conflict of laws rules. Various attachment formulas are used in their construction of conflict of laws norms. The so-called principle of the closest connection (Proper law) is becoming increasingly popular. It is actively used, including in Russian law. However, the criteria for determining the closest connection in Russia are not legally fixed, which causes great interest among researchers in this topic. This and other features of the principle of the closest connection are discussed in the article.

Ключевые слова: коллизионная норма, привязка, коллизионный принцип, принцип наиболее тесной связи, применимое право.

Keywords: conflict of laws rule, conflict of laws binding, conflict of laws principle, proper law, applicable law.

В современном мире, в эпоху глобализации, развития международной торговли, не перестаёт быть актуальным вопрос о применимом праве к различным частноправовым трансграничным отношениям. Для определения применимого права используются коллизионные нормы. В структуре коллизионных норм важную роль играет так называемая формула прикрепления. Одним из видов такой формулы является закон наиболее тесной связи ( Proper law).

Закон наиболее тесной связи означает применение права того государства, с которым правоотношение наиболее тесно связано. Чаще всего используется при разрешении коллизий, связанных с договорными обязательствами. Иногда ее используют в качестве принципа регулирования всех частноправовых отношений с иностранным элементом. Примером такого подхода является Закон о международном частном праве Австрии 1978 г., первый параграф которого устанавливает общее правило, заключающееся в том, что правоотношения с иностранным элементом подчиняются правопорядку, с которым имеется наиболее тесная связь, то же самое сделано и в кодексе МЧП Болгарии [1, с.10]. Таким образом принцип наиболее тесной связи может выступать основой международного частного права государства.

Важно отметить, сто закон наиболее тесной связи может выступать не только в качестве коллизионной привязки, он также является одним из ключевых принципов международного частного права. Он определяет основное назначение коллизии права: сама идея поиска применимого права основывается на необходимости выбрать право того государства, с которым  правоотношения, осложненные иностранным элементом наиболее тесно связаны. На основе данного принципа строится вся система международного частного права. Однако нормативное закрепление наиболее тесной связи именно как принципа, а не в качестве типа коллизионной привязки в современном российском законодательстве отсутствует [2. c.92].

В разделе  VI ГК РФ предусмотрено применение принципа наиболее тесной связи  в следующих случаях:

- невозможности определения применимого права исходя из международных договоров РФ, законодательства РФ, правовых обычаев

- если необходимо применение права страны, в которой действуют несколько правовых систем и при этом не представляется возможным определить то, какая правовая система должна быть применена к конкретным правоотношениям

- если стороны не выбрали право, применимое к договору, а именно, ст.1211 предусматривает, что если договор наиболее тесно связан с правом другой страны, чем та которая соответствует правилам приведённым в статье, применяется принцип наиболее тесной связи [3. Ст. 1211]

- если  стороны не выбрали применимое право, а договор содержит элементы сразу нескольких видов договоров.

Принцип наиболее тесной связи получил закрепление и в международных источниках универсального характера. Впервые данный принцип получил своё отражение в Римской конвенции 1980 г. О праве применимом км контрактным обязательствам: если стороны не выбрали применимое право, то им будет право того государства, с которым договор наиболее тесно связан. Регламент Рим I, заменивший Римскую конвенцию (в отношениях между всеми странами - членами ЕС), предусматривает применение закона наиболее тесной связи как субсидиарную коллизионную привязку второй степени.

Закон наиболее тесной связи предусмотрен и в Венской конвенции 1980г. о договорах международной купли-продажи –«если сторона имеет более одного коммерческого предприятия, ее коммерческим предприятием считается то, которое имеет наиболее тесную связь с договором и его исполнением» [4. ст. 10]. Здесь наиболее тесная связь используется именно как принцип, а не как коллизионная привязка.

Коллизионная привязка к закону наиболее тесной связи закреплена во многих международных соглашениях - в Конвенции о юрисдикции, применимом праве и признании решений об усыновлении (1965), Конвенции о праве, применимом к режимам собственности супругов (1978) [5. c. 55].

В большинстве государств при применении принципа наиболее тесной связи для договорных отношений  используется так называемая модель «характерного исполнения». Она подразумевает презумпцию, в соответствии с которой договор наиболее тесно связан с правовой системой того государства, на территории которого физическое лицо имеет свое место жительства, а юридическое лицо место расположения органа управления, либо основное место коммерческой деятельности.  Однако данный подход представляется слишком узким и создает противоречия принципа наибольшей связи с другими коллизионными привязками , например, с личным законом физического / юридического лица.

Принцип наиболее тесной связи является непростым в своём применении ввиду отсутствия критериев определения этой связи. Здесь важную роль играет Постановление пленума ВС РФ №24 "О применении норм международного частного права судами Российской Федерации". В данном постановлении указывается на что судам следует обратить внимание при решении вопроса о том право какого государства наиболее тесно связанно с конкретным частноправовым трансграничным отношением. Суд определяет преобладающую территориальную связь различных элементов правоотношения с правом конкретного государства и, в частности, учитывает место жительства и гражданство сторон - физических лиц; основное место деятельности и место учреждения сторон - юридических лиц; место нахождения обособленного подразделения юридического лица, участвовавшего в заключении договора; место нахождения объекта гражданских прав, по поводу которого возникло правоотношение; место исполнения обязательств. При определении наиболее тесной связи суд также может принимать во внимание, применение права какой страны позволит наилучшим образом реализовать общепризнанные принципы гражданского права и построения отдельных его институтов (защита добросовестной стороны, недопустимость извлечения преимуществ из своего недобросовестного поведения, запрет злоупотребления правом, защита слабой стороны, предпочтительность сохранения действительности сделки, запрет необоснованного отказа от исполнения обязательства и т.п.)  [6]. Тем не менее, отсутствие обязательного, законодательно закреплённого определения критериев наиболее тесной связи усложняет правоприменительную практику. Определяющее значение приобретает субъективное мнение суда, который учитывает те критерии, которые сочтет необходимыми в конкретной ситуации. Одновременно с этим суд не ограничен в выборе тех обстоятельств, которые следует учесть при определении наиболее тесной связи.

Таким образом, можно сделать вывод, что принцип наиболее тесной связи, являясь одной из основ построения коллизионного права в принципе, необходим и в качестве коллизионной привязки при определении права, подлежащего применению для конкретного правоотношения, осложненного иностранным элементом. Существует необходимость конкретизации понятия наиболее тесной связи для более эффективного и прозрачного правоприменения, четкого отделения принципа Proper law от других коллизионных формул прикрепления. Закон наиболее тесной связи продолжит использоваться как в коллизионных нормах международного частного права., так и в его системе в целом, в качестве основополагающего принципа определения применимого права.

Список литературы:

1. Асосков А. В. Основы коллизионного права. М.: Инфотропик Медиа, 2012. С. 12-15.
2. Дмитриева Г. К. Международное частное право: учебник. М.: Проспект, 2022. С. 897
3. 3.Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30. 11. 1994 года N 51-ФЗ (ред. от 27.01.2023) // Собрание законодательства РФ — 1994. — № 32 .— Ст.3301.
4. Конвенция Организации Объединенных Наций о договорах международной купли-продажи товаров (Заключена в г. Вене 11.04.1980). // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, N 14, 1994 год.
5. 5.Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 9 июля 2019 г. N 24 г. Москва "О применении норм международного частного права судами Российской Федерации" // Российская Газета No 154 (7912) от 17.06.2019