ВЛИЯНИЕ ГЕОГРАФИЧЕСКОГО ПОЛОЖЕНИЯ НА ТРАДИЦИОННУЮ И БЫТОВУЮ КУЛЬТУРУ РУССКИХ СТАРОЖИЛ В СЕВЕРНОЙ ЯКУТИИ

INFLUENCE OF THE GEOGRAPHICAL POSITION ON THE TRADITIONAL AND HOUSEHOLD CULTURE OF THE RUSSIAN OLD-RESITERS IN NORTHERN YAKUTIA

Anna Frolova

Master of the Faculty of the Higher School of Arts, Department of Choreographic Art, Kazan State Institute of Culture,

Russia, Kazan

АННОТАЦИЯ

Статья посвящена малоисследованным вопросам традиционной и бытовой культуры русских в северный район Якутии. Целью статьи является анализ изучения традиционной и бытовой культуры русских старожил в северной Якутии. В статье речь идет о влиянии географического положения на традиционную и бытовую культуру русского народа в северном регионе Якутии.

ABSTRACT

The article is devoted to little-studied issues of traditional and everyday culture of Russians in the northern region of Yakutia. The purpose of the article is to analyze the study of the traditional and everyday culture of Russian old-timers in northern Yakutia. The article deals with the influence of the geographical position on the traditional and everyday culture of the Russian people in the northern region of Yakutia.

Ключевые слова: русские старожилы, Якутия, Индигирка, Колыма, Заполярье.

Keywords: russian old-timers, Yakutia, Indigirka, Kolyma, Arctic.

Русские старожилы Якутии с момента заселения в низовьях реки Индигирка и Колыма всю свою жизнь сохраняют быт своего народа. Русские на Севере, не занимались земледелием, понятно, что на вечной мерзлоте невозможно было посеять пшеницу или посадить картошку, поэтому старались построить жилище поближе к местам, богатым рыбой и зверем, поэтому почти все имели по два жилища.

Летнее (летно) располагалось на островах, где происходил неводной лов рыбы, а также по мелким протокам Индигирки и Колымы. Зимние поселения находились недалеко от района охотничьего промысла, обычно на противоположном от летнего высокого берега реки. Они носили одинаковое (всегда русское) название, принадлежали одним и тем же хозяйствам и передавались по наследству. Жилища представляли собой или рубленый дом из плавникового леса с плоской крышей из бревенчатого наката, засыпанного землей, или дом, сооруженный из вертикально поставленных наклоном внутрь бревен. В подобных домах русские жили до 50-х годов XX века, называют такие жилища - юрта. Жилое помещение соединялось с хозяйственными постройками. Отличительная особенность любого помещения колымских старожилов - иконы в правом углу, камелёк в левой стороне дома, сени с двумя дверями на случай снежных заносов.

На месте летней рыбалки строили дом - урасу, так же как и северные народы - из брёвен, жердей и дёрна, с открытой верхней частью, костром в качестве очага и оленьей шкурой вместо двери [1, с. 55].

«Рубленую юрту домом называли, а стоячую балаганом. У нас бочешные печки, из бочки режут да делуют. Уруса - летное помещение, поподнизу широкие, а туды, кверху, уже». – Записала Стручкова М., III к. РО, со слов Чикачева М.И., 1919г.р., село Русское Устье, 1967 г. [2, C.36].

Основными занятиями русских на севере Якутии были рыболовство и песцовый промысел. Песцовые ловушки старожилов когда-то располагались по тундре до реки Алазеи, до владений русскоустьинцев. Рогатого скота и лошадей походчане не держали, как и не занимались оленеводством в отличие от их соседей юкагиров и чукчей. Транспортом у русских служили ездовые собаки, весной, когда река еще не начала отходить, русские разъезжались целыми семьями. Селения оставались пустыми на все лето, до тех пор, пока река снова не «встанет» и по ней можно будет добраться до села. [5, с. 47].

Главное место в питании русских в Заполярье занимали рыбные блюда. Из-за нехватки и дороговизны муки в старину в традиционной кухне очень мало мучных изделий и крупы. Овощей вообще не знали, как и молочных продуктов: коров немногие семьи держали только к началу XX века. Часто в рационе присутствовала рыба с душком, или так называемая кислая рыба. Из рыбы готовили не менее 30 названий блюд - как исконно русские - уха («щерба»), пироги, копченая рыба, фаршированная рыба, «тельное», так и оригинальные. Одно из своеобразных блюд «сырая рыба» сейчас называется «пятиминуткой», а в ресторанном меню - салатом «Индигирка». Костный жир из берцовых костей оленя и сухожилия считались особенно вкусными и употреблялись в сыром виде, так же как и гусиные мучильки - очищенные гусиные желудки, особенно чуть протухшие.  Любимый напиток русских на Севере - чай. Оригинальный дорожный напиток пережар из пережаренной в рыбьем жире муки, по всей вероятности, изобретен русскими северянами. Его клали в стакан и заливали крепким чаем, получалось подобие кофе. [3, с. 78].

Русские придумали много блюд из рыбы, которые сохранились как национальное блюдо и по сей день. Например: юкола, тельно и барча, которые со временем стали национальными блюдами Русских старожилов севера Якутии.

Щерба (уха) – одно из главных блюд русских старожилов. В щербу шли только отборные сорта – муксун, чир и нельма. Это блюдо для народа было универсальным продуктом: им отпаивали роженицу, чтобы появилось молоко, отощавшему человеку сразу давали «щербушку», ею смазывали обожжённое место, она применялась от простуды, щербой увлажняли пересохшую обувь, а некоторые кузнецы в ней даже ножи заклеивали. Одним из самых популярных в Якутии блюдом является - юкола, которая здесь обычное дело. Юколу делают вяленой и копченой. На юколу идет свежая, только что пойманная рыба. Ее очищают от чешуи. Вдоль спины делается два одинаковых пласта без костей, соединённых хвостовым плавником. Затем мякоть часто, под наклоном надрезается острым ножом до кожи. Готовили юколу исключительно хозяйки, и у каждой имелся свой неповторимый «почерк». После порезки юколу коптили. Непрокопченная юкола называлась «ветросушкой», а копченая «дымлянкой». Счет заготовкам вели беремами. (Беремо - это связка из 50 юкол большой рыбы или 100 из ряпушки). Ели ее на завтрак, на обед в полдник небольшими кусочками с солью, макая в рыбий жир. Еще одно блюдо, которое носит название - тельно или рыбий хлеб. Тельно - легко и скоро в приготовлении, его готовят из муксуна или чира. Рыбу очищают, снимают мякоть и мелко рубят.  Затем обжаривается мелко нарезанная рыбья кожа. Когда кожа становится мягкой, ее укладывают в центр сочня и снова обжаривают. Есть тельно лучше на следующий день, холодным. [3, с. 134].

Свою одежду старожилы арктической зоны шили из оленьих и песцовых шкур, а также из тканей, покупаемых в Усть-Янске и Нижнеколымске. Для отделки использовали волчьи, лисьи и бобровые шкурки. Нитки для шитья одежды и обуви изготовляли из оленьих сухожилий.

Наряд походчанки и русскоустьинки состоял из обычного платья и передника, который застегивался на спине и имел два накладных кармана и наплечные крылья. Носили также длинную, до пят, широкую сборчатую юбку, на нее выпускалась кофта с длинными рукавами и стоячим воротником. Полотняные или ровдужные штаны заправлялись в меховые, сафьяновые или замшевые сапожки - торбаса, окляны, сары, полусарки или обутки. Голову повязывали платком или шалью обычным русским способом. Замужние и пожилые женщины носили наколку или чепчик. Зимой надевали полотняный, слегка приталенный жакет, подбитый изнутри ватой или песцовым мехом, с воротником, манжетами и полами, обшитыми мехом лисицы или росомахи - жакетку, курмишку. В дорогу надевали длинную меховую шубу, крытую бархатом, гарусом или сукном, на голову поверх тонкого платка - лисью или бобровую шапку-ермолку; большую шаль, сложив на груди крест-накрест, связывали узлом на спине или застегивали на груди булавкой.

Головным убором мужчин был малахай. Капор из пыжика чукотского покроя опушали бобром или мехом росомахи и украшали разноцветными кожаными или суконными полосками, подбивали песцовым мехом или пыжиком. При сильных морозах сверх обычного надевали дорожный малахай, сшитый из волчьей шкуры. Летний малахай подбивали мягким сукном или фланелью. Зимняя дорожная и промысловая одежда - дундук - рубаха, сшитая из летних оленьих шкур мехом наружу, длиной до колен, обшитая по подолу волчьим мехом. Поверх дундука для предохранения его от влаги надевали камлейку - широкую матерчатую рубаху с капюшоном. Использовали шаровары - штаны чукотского покроя, сшитые из оленьих лап, длиной до щиколотки. Шаровары носили навыпуск поверх меховых ботинок - плек или шаткаров - и по низу стягивали ремешком. Необходимой деталью гардероба были перчатки (персчанки), сшитые из ровдуги и вышитые поверху традиционным орнаментом - елочкой, листочками, змейкой; зимой - рукавицы из оленьих лап мехом наружу. Перчатки имели еще и ритуальное значение - девушка дарила их парню как знак своей любви. У Мужчин одежда разделялась на охотничью или рыболовную и на повседневную национальную, например рубашка косоворотка и брюки. У женщин же одежда разделялась на повседневную, из сарафана и напередника, и на праздничную, из ярмолки (бархатный жакет), юбки и шали. [4, с. 23].

В устном народном творчестве русских старожил сохранились многие архаичные произведения русского фольклора - былины, песни, сказки. Образцы устного народного творчества были записаны также от С. Е. Чикачева, Ф. М. Галыженского, П.Н. Черемкиной. А.Н. Шкулевой и И.Н. Чикачева. Сказки, предания, легенды, былины, песни, романсы - результат собирательной работы, продолжавшейся более века. Песни Русского устья распределены по разделам: исторические балладные, литературные баллады, романсы, лирические песни, игровые и плясовые, календарные. Исторические песни связаны с историческими личностями и событиями жизни российского государства, начиная с середины XVI века и до первой половины XIX века. [6, с. 93].

Исполнялись некоторые городские романы конца XIX и начала XX века. Немало зафиксировано плясовых, игровых песен и свадебных обрядов. Записанные в Русском устье загадки представляют большой интерес, поскольку позволяют сделать наблюдения над развитием жанра в обособленных, замкнутых условиях жизни и быта. Частушки - жанр фольклора русских старожил, где вполне разрешена импровизация и самодеятельное творчество. Частушки являлись чем то вроде местной устной газеты, они фиксировали многое из жизни индигирщиков, в них очень сильна сатирическая струя, это традиционный русский жанр, местный юмор, направленный на конкретных людей, понятный всем членам общины. Для понимания некоторых частушек нужно не только в совершенстве владеть местным диалектом, но и в подробностях знать взаимоотношения персонажей, упоминаемых в частушке, или сущность критикуемого факта, частушка зачастую сочинялась по конкретному факту или случаю и направлена была против определенного лица. Пляски и танцы исполняются под частушки, танцуют обычно двое - мужчина и женщина. [7, с. 81].

Язык, на котором говорят русскоустьинцы, относится к северной ветви говоров великорусского языка. Основной его особенностью является то, что в условиях длительной изоляции, вдали от центров цивилизации, закрепился язык, на котором разговаривали жители Великого Новгорода и Пскова в XV-XVI веках. Язык – это, пожалуй, единственное отличие между русскими которые проживают на Колыме и русскими которые проживают в низовьях Индигирки.  По большей части язык отличается в разговорной речи, индигирский говор отличается от колымского тем, что в нем преобладает шиканье, в колымском соответственно — звук «с», так же в колымском говоре отсутствуют некоторые согласные буквы, например буква «р». В книге Алексея Гавриловича Чикачева «Русские на Индигирке» описываются фразы русских старожилов и переводятся на современный язык.

Русскоустьинцы никогда не говорили: «началась пурга», «начался ветер», вместо этого они говорили: «пурга упала», «погода упала». Во фразеологических оборотах русскоустинцев через пословицы и поговорки, метафоры и иносказания дается оценка говорящего к предмету мысли, содержание большинства которых требует пояснений. Например: Чешуя-да не прильнула - пустые хлопоты, без выгоды; Наушую посадить - обмануть; Назгал делать - выполнять работу некачественно; и так далее. [8, с. 15].

Так же существует словарь русскоустинских слов Александры Иннокентьевны Солдатовой, официально он не выпущен, но существенно отличается от словаря А.Г. Чикачева. Носителей языка, что в Русском устье, что на Колыме практически не осталось, поэтому сохранить его становиться все труднее. В личном интервью Александра Иннокентьевна рассказала, что язык начал утрачиваться с тех пор, как в селенья перестали отправлять русских преподавателей и все чаще приезжали якуты или юкагиры, которые не могли обучать детей русскоустьинскому языку.

Русский традиционный фольклор Колымы и Индигирки утрачивается. В ряд произведений прозаических и лирических жанров входят иные слова, меняются образы, заимствуются сюжеты и некоторые жанры у соседей - эвенов, юкагиров, якутов. Таким образом, современный русский фольклор в Якутии значительно отличается от былого традиционного устного народного творчества. Тем не менее, сохраняется то немногое, что осталось от когда-то обширного репертуара. Есть попытки передавать свои знания детям, сочиняются собственные песни - все это дает надежду на сохранение своей культуры - культуры русских переселенцев в устье двух холодных рек: Индигирки и Колымы. [9, с. 110].

Календарно-обрядовый цикл у русских арктической зоны сильно смазан. Год начинается с Рождества. Период перед Рождеством называется «Виноградцы», но уже почти не имеется свидетельств того, что надо непременно ходить из двора во двор с песней, прославляя хозяев. Тем не менее и в Русском Устье, и в Походске по сей день исполняются традиционные «виноградия». Неделя после Рождества - «Машкараты». В эти дни принято ходить друг к другу, переодеваясь в одежду противоположного пола, гости молчат, а хозяева должны петь и угадывать, кто перед ними.

Из всех праздников русскоустьинские старожилы выделяют Пасху. Они уверены, что к этому дню обязательно надо прибраться в доме. Перед Пасхой в церковь не ходили, потому что ее просто не было, не постились, но ели в основном только рыбные блюда. Разговлялись тогда, когда было принято есть, то есть утром, а не в ночь на Светлое Воскресенье.

Как праздник ценили ледоход. Ждали Федосью, чтобы есть «свежину», это время начала летних работ, летней рыбалки. Русскоустьинцы имеют представление о Петрове дне, Ильине дне, но никак их не отмечают, поскольку они не имеют применения в хозяйстве. Осенние календарные праздники вообще не вызывают никаких реакций, хотя все отмечают Покров, связанный с открытием зимнего лова рыбы. [10,C. 21].

Свадьбы в Русском Устье и Походске играли редко, ведь священник приезжал сюда раз или два в год, а потому многие до венчания уже успевали прижить детей. Тем не менее общий ритуал сохранялся: обряд рукобитья скреплялся не только деньгами, но и шкуркой песца; к венцу невесту и жениха отправляли на празднично украшенной собачьей нарте; во время свадебного пира подавали специально приготовленные кушанья из рыбы, птицы, оленьего мяса, однако главным и непременным украшением свадебного стола было блюдо с лебедем; во время пира молодого заставляли ломать отрезанное крыло лебедя. [11, с. 63].

Христианство на бытовом уровне было чуждо охотникам и рыболовам Крайнего Севера, какими стали здесь русские, и сохранялось в течение долгого времени в основном как элемент этнического самосознания. Пожилые люди и сейчас еще дарят подарки рекам и сохраняют относительно них некоторые традиционные представления. По рассказам Е.С. Киселёвой и К.В. Голыженского, река - это женщина, во время ледохода она рожает, поэтому нельзя стоять с непокрытой головой, а в качестве подарка нужно давать реке лоскутки тканей, обязательно яркие и новые. Ритуал кормления огня приобрел универсальное значение - огонь кормят во всех случаях и по любому поводу. Часть традиционных поверий сохранилась, получив иное, более современное толкование. [12, с. 84].

Обратимся к такому жанру русских старожил, как танец. Дошельный (досельный) танец известен еще как «Омуканово» («Омуканчик»). Представляет собой танец с характерным припеванием заменяющий, по-видимому, аккомпанемент. Танец «омуканово» как ритуальный исполняли во время рождественских праздников поэтому в дни празднования с 7 по 19 января ходили ряженые (при этом мужчины могли одеваться женщиной, а женщины, наоборот) по домам. Они принимались хозяевами с большой радостью, хозяева начинали запевать, а ряженые танцевали, поколачивали свои мешочки, которые они носили при себе. Все проводимые праздники девичники, вечерки, торжественные празднества завершались этим своеобразным танцем «Омуканчик». Он исполнялся в одиночной паре и с приглашения мужчины своей избранницы, и так танцевали по очереди все, а запевалы менялись при этом подбадривая танцующих окриками «Выше, выше! Ча- ча- ча!». «Омуканово» танцевали не только взрослые, но и дети. [7, с. 96].

Дошельный русскоустьинский танец «Омуканчик» - пляска, в центре которой танцует только одна пара. Если переводить название танца, дошельный – обозначает старый или старинный, а «Омуканчик», по легенде, назвали в честь старика юкагира, что дает нам понять, что русскоустинцы и юкагиры были тесно связаны в создании новой традиционной культуры.

Музыкальный размер танца 2/4 в куплете сопровождающей песни, а вот в припеве размер изменяется на ¼ затем на 2/4 размеры меняются только в течении припева. [7, с. 98].

Изначально слова в песне отсутствовали, было только припевание, которым сопровождали весь танец. Припевание у русских старожил исполняется очень сложно и не всем поддается, его сравнивают с горловым пением юкагиров и эвенов. Композиция заканчивается воскликом «ца-ца» - что обозначает конец.

Наиболее популярный танец Походчан - «Рассоха». У русских старожилов Походска период перед рождеством называется «Виноградье» во время которого поют песни и водят хороводы. Особенно популярным является танец «Рассоха» с припевками-частушками. Вообще, русские северяне большие любители попеть и поплясать, любимые танцы «Омуканчик» на Индигирке, «Рассоха» на Колыме исполняются на всех праздниках и вечерках, а исполнение частушек, сочиняемых на ходу, превращается в настоящие бои, победа в которых – предмет неподдельной гордости.

Танец «Рассоха» у русских, проживающих у Колымы – походчанах существенно отличается от танца «Омуканчик». Танец представляет собой пляску под известную русским старожилам Якутии песню «Рассоха». В «Рассохе», в отличии от «Омуканчика», большой смысл имеют слова песни – рождение ребенка, благодарность за рыбу, пушнину, за невесту и так далее.

Сама пляска, осуществляемая под песню, исполняется всеми желающими. В движениях этого танца показывают содержание песни «Рассоха». Рассоха – место разделения реки на рукава, на основании этого мы можем сделать вывод, что композиция «Рассоха» имеет языческий подтекст, что более близко к северным народам Якутии.

Музыкальный размер композиции 2/4, песня состоит из 7 куплетов.[7,C.103].

Эти импровизационные танцы отличались особой архаикой, в основе которых, видимо, лежат традиции древнерусских плясок жителей Русского Севера. Отличительной чертой «досельных» танцев является наличие в них местных аборигенных мотивов. Это, прежде всего, ярко просматривается в припевании, в искусстве которого считались обязательными элементы горлового звукоизвлечения. [10, с. 24].

На основании проведенного исследования сделаем выводы, что из-за нового географического положения и северного климата пришедший русский народ не смог полностью сохранить свой уклад и создавал новую бытовую культуру, отталкиваясь от условий проживания, ресурсов и заимствуя знания коренных народов северной Якутии. А также из-за контакта с коренными народами северной Якутии русский народ не смог полностью сохранить свою традиционную культуру и заимствовал характерные особенности коренных народов севера для создания своей традиционной культуры внедряя в нее местные мотивы.

Список литературы:

1. Распутин В.Г. Русское Устье / В.Г. Распутин. – Якутск : Литературный фонд им. Владимира Фролова – 2016. – 55 с.
2. Аммосова Е.Н. У льдов на краю Ойукмены / Е.Н. Аммосова. – Якутск : Литературный фонд – 2015. – 276 с.
3. Чикачев А.Г. Русское сердце Арктики / А.Г. Чикачев. – Якутск : Литературный фонд – 2010. – 469 с.
4. Чикачев А.Г. Русское Устье и Походск — старинные русские села на Индигирке и Колыме / А.Г. Чикачев, О.И. Припузова - Якутск. : нац. Б-ка Респ. Саха (Якутия). - 1993. - 47 с.
5. Зензинов В.М. Старинные люди у холодного океана / В.М. Зензинов. – М. : Типография П.П. Рябушинского – 1914. – 133с.
6. Чикачев А.Г. Русское сердце Арктики / А.Г. Чикачев. – Якутск : Литературный фонд – 2010. – 469с.
7. Аммосова Е.Н. У льдов на краю Ойукмены / Е.Н. Аммосова. – Якутск : Литературный фонд – 2015. – 276с.
8. Чикачев А.Г. Диалектный словарь Русского Устья / А.Г. Чикачев. – Новосибирск : Наука. - 2005. - 75 с.
9. Чарина О.И. Характер локальных особенностей фольклора русских старожилов севера Якутии и среднего Приленья / О.И. Чарина // Вестник Бурятского государственного института – 2014. – С. 110-114.
10. Чикачев А.Г. Русское Устье и Походск — старинные русские села на Индигирке и Колыме / А.Г. Чикачев, О.И. Припузова - Якутск. : нац. Б-ка Респ. Саха (Якутия). - 1993. - 47 с.
11. Зензинов В.М. Старинные люди у холодного океана / В.М. Зензинов. – М. : Типография П.П. Рябушинского – 1914. – 133с.
12. Чикачев А.Г. Русские на Индигирке / А.Г. Чикачев. – Якутск : Литературный фонд им. Владимира Фролова – 2016. – 208 с.