СРАВНИТЕЛЬНАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА АРХИТЕКТУРНО-ПЛАНИРОВОЧНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ КРЕСТЬЯНСКИХ СЕЛЬСКИХ УСАДЕБ КАЗАНСКОЙ И САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОЙ ГУБЕРНИЙ В XIX ВЕКЕ

АННОТАЦИЯ

Жилой дом и хозяйственные постройки крестьянина, расположенные в непосредственной близости друг от друга на индивидуальном земельном участке, составляют единый комплекс – усадьбу. Пространственная организация сельской усадьбы в прошлом была непосредственно связана с жизнедеятельностью крестьянина и формировалась с учетом окружающего природного ландшафта и климатических условий. Крестьянские усадьбы у разных народов имели свои особенности, выражавшиеся в типологии, конструкциях, размерах и способах возведения построек усадьбы, связи жилого дома и других построек.

В статье идет речь о регионально-национальных особенностях, принципах и приемах формирования традиционных крестьянских сельских усадеб Казанской и Санкт-Петербургской губерний в  XIX веке.

Ключевые слова: усадьбы, хозяйственные постройки, жилище, связь жилого дома и двора.

Особенности архитектурно-планировочной организации сельской крестьянской усадьбы у народов, населявших Казанскую и Санкт-Петербургскую губернии в XIX веке, связаны с природно-климатическими условиями, традиционным укладом жизни, сложившейся системой расположения наделов.

Для сельских крестьянских усадеб нерусских народов Казанской губернии (татар, марийцев и чувашей) до середины XIX века был характерен бессистемный тип расположения строений внутри усадьбы. Планировка татарской усадьбы по законам мусульманской религии максимально скрывала любую деятельность от посторонних, в силу чего жилище располагалось в глубине усадьбы на удалении от хозяйственных служб. Старинный тип планировки марийской и чувашский усадеб заключался в размещении в одном дворе с одними воротами нескольких домов для проживания традиционной большой неразделенной семьи. Все хозяйственные постройки свободно располагались на открытой территории двора.

По мере развития практики стойлового ухода за скотом и развития крытых построек, а также под влиянием традиций русского населения в татарских, чувашских, марийских поселениях стала формироваться упорядоченная застройка по периметру двора. Распространение с конца XIX века в Казанской губернии регулярной застройки поселений привело к сокращению размеров усадеб, уплотнению ее структуры за счет увеличения надворных построек, появлению «П» и «Г»-образных, одно- и двухрядных типов планировки усадеб.

В конце XIX века татарская усадьба преимущественно имела форму вытянутого прямоугольника и располагалась узкой торцевой стороной к улице. Для нее было характерно применение полузакрытого нерегулярного типа застройки под навесом с выраженной разбросанностью построек. Жилой дом находился в глубине усадьбы или глухой торцевой стороной. Однако расстояние от дома до «красной линии» уменьшилось с 15-20 м в первой половине XIX века до 3-5 м в конце XIX века. Перед домом обычно располагался палисадник, сбоку от жилого дома - фруктовые сады. Традиционным строением для татарской усадьбы были одно или двухкамерные летние кухни «алачик». Одно из помещений служило кухней, а второе – хранилищем. Амбар ставился чаще всего против дома, выходя одной стороной на улицу, причем с остальными постройками или не соединялся совершенно, или только посредством навеса. Неотъемлемой частью усадьбы была баня, которая устраивалась особенно тщательно.

Усадьба марийцев в плане чаще всего имела форму прямоугольника с открытым «П»-образным типом застройки. Двор занимал почти половину всей территории участка и включал несколько жилых домов, постройку «кудо», двухэтажный амбар с галереей, соединенный с жилым домом. В задворной части усадьбы размещались огород и гумно с конусообразным овином - небольшая постройка из тонких жердей над глубокой ямой. Оригинальная постройка «кудо» изначально использовалась как сакральное помещение для отправления культовых обрядов, позднее, во второй половине XIX века, в качестве летнего жилища и кухни. Композиционным центром многих усадеб служили отдельно стоящие деревья или группа деревьев, среди которых проходили семейные моления и жертвоприношения.

Чувашская усадьба, как и марийская, как правило, имела П»-образное расположение хозяйственных построек. Дом ставился или на красную линию улицы, или за оградой в глубине усадьбы. Обычный двор крестьянина состоял из двух изб, амбаров, холодных строений для хранения урожая и содержания скота. У зажиточных крестьян усадьба включала многочисленные строения (до 30 строений). Хозяйственные постройки размещались в заднем дворе. Иногда они возводились позади дома под одной крышей. Баня часто располагалась на удалении от усадьбы - на склоне оврага или у реки. Почти в каждом чувашской усадьбе существовала лачуга «лас» с открытым очагом для приготовления еды. Традиционная лачуга имела много сходства со срубной летней кухней у татар и марийцев. Но в отличие от марийской постройки, она не являлась культовой постройкой и использовалась только для бытовых нужд. Широкое распространение среди хозяйственных построек чувашских усадеб получили двухэтажные амбары.

Наиболее типичной формой крестьянского двора русского населения, переселившегося из центральных районов на территорию края после падения Казанского ханства, являлся прямоугольник, обращенный узкой стороной к улице. Русская усадьба состояла из двух частей – двора с «П»-образной застройкой жилым домом и надворными постройками, и задней части усадьбы, где располагались огород или сад, гумно, молотильный сарай, овин, иногда амбары и бани. Дом непосредственно объединялся одной крышей с надворными постройками. Открытая часть двора иногда закрывалась особой съемной крышей, которая часто убиралась летом.

В ходе проведения исследования выявлено, что преобладающим типом организации сельских усадеб Казанской губернии во второй половине XIX века являлось «П»-образное расположение построек. Такой тип планировки возник и получил распространение под влиянием традиций русского зодчества. Набор хозяйственных построек, формировавших крестьянскую усадьбу отдельных народов Казанской губернии, не являлся уникальным. Чуваши, марийцы, русские и татары, образовав чересполосные поселения, активно перенимали друг у друга те или иные элементы организации хозяйственной жизни.

Планировка крестьянских усадеб финно-угорского населения Санкт-Петербургской губернии (ингерманландские финны, ижоры, водь) в XIX веке была однотипной. Для усадеб указанных этнических групп населения в первой половине XIX века был характерен круглый замкнутый двор с открытым пространством внутри.  Из-за негативного воздействия атмосферных осадков большое распространение получил более поздний тип планировки усадьбы, сходный с открытым двором, но отличающийся перекрытием всего двора. Жилая часть постройки перекрывалась одной двускатной или четырехскатной крышей, а хозяйственный двор со всеми пристройками к нему второй. Коньки обоих крыш были параллельны, скаты крыш соприкасались.

В стремлении сделать двор более теплым, в конце XIX века стал применяться тип планировки усадьбы «под одну связь». Жилой дом, сени и двор со всеми хозяйственными постройками располагались по одной продольной линии и перекрывались общей двускатной крышей.

В местах расселения води, ижоры, ингерманландских финнов (Ямбургский, Петергофский, Царскосельский, Шлиссельбургский, Петербургский уезды Санкт-Петербургской губернии) планировка усадеб русского населения была сходна с усадьбами финно-угорского населения: одноэтажные дворы, пристроенные либо сзади, либо сбоку дома под своей крышей. В Ямбургском уезде также встречалась «П»- и «Г» -образные усадьбы. В Лужском и Гдовском уездах, где проживало сплошь русское население, были распространены одноэтажные дворы с однорядной застройкой. В Лужском уезде встречалась также двухрядная, «П»-образная и «Т»-образная планировка усадеб. Только для русского населения Новоладожского уезда Санкт-Петербургской губернии были характерны двухэтажные дворы, пристроенные сзади дома.

Почти повсеместно крестьянская усадьба состояла из следующих частей: открытой части усадьбы, расположенной сбоку от дома и крытого двора с хлевом и небольшим сеновалом на чердаке двора, и огорода позади дома и двора. На усадьбе ставились амбар, сенной сарай, баня, вне усадьбы - рига с гумном, колодец, которые, как правило, принадлежала нескольким хозяйствам. Если деревня находилась вблизи реки или озера, тогда все бани стояли около воды. В Новоладожском уезде сенной сарай отдельно не строился, основные запасы сена хранились на сеновале, находящемся на втором этаже двора.

В ходе исследования выявлены следующие характерные отличия в архитектурно-планировочной организации крестьянских сельских усадеб Казанской и Санкт-Петербургской губерний в XIX веке:

- в Казанской губернии преобладало «П»-образное расположение построек, в Санкт-Петербургской губернии – однорядный тип застройки двора;

- дворы усадеб в Казанской губернии, как правило, были полузакрытого типа, в Санкт-Петербургской губернии - крытые;

- усадьбы Казанской губернии в отличие от Санкт-Петербургской губернии часто включали отдельно стоящие строения с функцией летней кухни и летнего жилища;

- в Казанской губернии среди татарского и чувашского населения было распространено расположение дома в глубине усадьбы, с отступом от «красной линии», в Санкт-Петербургской губернии дома повсеместно располагались на «красной линии»;

- усадьбы Казанской губернии отличались многочисленностью хозяйственных построек.

Эти отличия в архитектурно-планировочной организации крестьянских усадеб связаны, прежде всего, с более суровыми природно-климатическими условиями проживания населения Санкт-Петербургской губернии, близостью расположения к столице Российской империи и распространением норм регулярной застройки в сельских поселениях, а также религиозно-культурными традициями, интенсивностью ассимиляции народов, населявших их.

Список литературы:

1. Бусыгин Е. П. Поселения и жилища русского сельского населения Татарской АССР // Советская этнография. Э. 1953. № 2. С. 53–76.
2. Воробьёв Н.И. Материальная культура казанских татар. Казань: Издание Дома Татарской Культуры и Академического Центра ТНКП, 1930.
3. Габе Р.М. Материалы по народному зодчеству западных финнов Ленинградского округа // Труды комиссии по изучению племенного состава населения СССР. № 16. Л., 1930. С. 107–145.
4. Иванов В.П., Коростелев А.Д., Ягафова Е.А. (ред.). Чуваши М.: Наука, 2017.
5. Кудрявцев В.Г. Деревянное зодчество марийцев: Монография. - Йошкар-Ола: МарНИИЯЛИ, 2004.
6. Никольский Н. В. 1928: Краткий курс этнографии чуваш. Вып. 1. Чебоксары.
7. Ушаков Н. В. Региональные комплексы жилища Ленинградской области // Археология и история Пскова и Псковской земли. Краткие тезисы докладов научно-практической конференции (сборник 2). 1988 год
8. Ушаков Н. В. Жилище Санкт-Петербургской губернии начала XX века / Рос. акад. наук. Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунтскамера). - Санкт-Петербург: МАЭ РАН, 2004.
9. Харузин Н. Н. 1895: Очерки истории развития жилища у финнов // Этнографическое обозрение. Вып. 1. Кн. XXIV, 1–99.