СУБСИДИАРНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ДОВЕДЕНИЕ ДО БАНКРОТСТВА

АННОТАЦИЯ

В соответствии с актуальными положениями российской доктрины институт субсидиарной ответственности за доведение до банкротства насчитывает около двадцати лет своего развития, что свидетельствует об актуальности вопроса охраны и защиты прав должника в рамках осуществления им своей деятельности. Введение названной ответственности с социальной и экономической точек зрения является обоснованным и вполне оправданным. В рамках данного исследования автором анализируются базовые положения, а также практические аспекты и проблемы реализации субсидиарной ответственности за доведение до банкротства. С учетом материалов судебной практики в заключении исследования обознаются перспективные пути развития ответственности за совершение названных противоправных действий.

Ключевые слова: банкротство, несостоятельность, доведение до банкротства, ответственность за банкротство, экономическая деятельность, невозможность полного погашения требований.

Одним из конституционных прав человека является право свободно использовать свои способности и имущество в целях осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности [1]. Осуществление указанной деятельности нередко заканчивается несостоятельностью должника.

Институт несостоятельности признается довольно молодым явлением российской экономики, так как, не использовался в СССР. Совершенствование ответственности за доведение до несостоятельности было обусловлено изданием Федерального закона № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» [4]. Установленные правовые положения федерального законодательства во многом предоставляли субъектам деятельности возможность злоупотребления предоставленными правами и уклонения от выполнения установленных обязанностей. В связи с этим, российским законодателем была введена и в последующем усовершенствована субсидиарная ответственность виновных субъектов за доведение участника экономической деятельности до несостоятельности.

В настоящее время в судебной практике существует проблема привлечения виновных лиц к ответственности в указанном аспекте в рамках и по результатам осуществления процедур банкротства [8]. Актуальные статистические данные о несостоятельности субъектов экономической деятельности свидетельствуют о многочисленных случаях причинения вреда вследствие неправильного осуществления процедур банкротства уполномоченными лицами.

Представляется, что проведение данного исследования во многом обусловлено необходимостью не только раскрытия основных имеющихся положений об ответственности, в том числе о субсидиарной ответственности, за доведение до банкротства, но и практической значимостью формулирования актуальных предложений по совершенствованию законодательства в части заявленной темы с учетом тенденций и условий развития российского общества и государства.

Рассматривая базовые положения о субсидиарной ответственности за доведение до банкротства, стоит отметить, что правовое регулирование процесса реализации соответствующих мер государственного принуждения осуществляется с помощью не только одноименного закона, но и ГК РФ [2], иных источников российского права. Так, природа субсидиарной ответственности, реализующейся в том числе в рамках осуществления процедур несостоятельности, в настоящее время обозначена в ст. 399 ГК РФ [6].

В действительности субсидиарная ответственность как одна из мер государственно-правового принуждения за нарушение чьих-либо прав или законных интересов означает «дополнительную» ответственность третьего лица при условии, что сумма установленного долга не может быть взыскана с основного должника. Существование института субсидиарной ответственности в рамках гражданско-правовых отношений, в том числе при проведении процедур несостоятельности, представляется, способствует повышению степени и качества защиты прав, свобод и законных интересов как самих должников, так и кредиторов и лиц, осуществляющих процедуры банкротства [11].

Особенностью рассматриваемого вида ответственности на основании положений действующего законодательства допустимо признавать субъектный состав общественных отношений по реализации мер ответственности при определенных обстоятельствах [5]. Согласно доктрине гражданского, совокупность лиц, участвующих в правоотношении, образует субъектный состав данного правоотношения.

Данные лица в рамках определенных правоотношений обладают субъективным правом и юридической обязанностью [7]. Общественные отношения по привлечению виновных к гражданско-правовой ответственности так же являются правоотношениями, в связи с чем, представляется целесообразным проанализировать круг лиц, которые действуют от юридического лица, представляют его интересы в повседневно складывающихся различных правоотношениях и могут быть привлечены к гражданско-правовой ответственности при наличии на то должных оснований.

Субсидиарная ответственность за доведение до банкротства, как следует из актуальных правовых положений действующего законодательства, может быть возложена на лиц, уполномоченных выступать от имени должника; на контролирующих организацию лиц; на лиц, проводящих определенные процедуры банкротства.

На основании изучения доктрины гражданского права в рамках заявленной темы исследования допустимо говорить о том, что субъектами гражданско-правовой ответственности в рассматриваемом аспекте признаются: органы, которые действуют от имени должника; физические лица, входящие в коллегиальный орган управления должника;  лица, имеющие фактическую возможность определять действия юридического лица; управляющий или управляющая организация при передаче им полномочий единоличного исполнительного органа хозяйственного общества; ликвидатор (члены ликвидационной комиссии), внешний или конкурсный управляющий (п. 12 Постановления Пленума ВАС РФ от 30 июля 2013 г. № 62 [15]); арбитражный управляющий.

Определение наличия статуса контролирующего лица, установление у такового возможности влиять на принимаемые юридическим лицом решения, необходимо для того, чтобы достоверно определить, относится ли данное лицо к субъектам субсидиарной ответственности, что, в свою очередь, во многом зависит от правового статуса и структуры юридического лица. При установлении субъекта исследуемой ответственности в обязательном порядке необходимо анализировать положения специальных нормативных правовых актов, регулирующих деятельности организаций.

Субъектами субсидиарной ответственности за доведение до банкротства, как было обозначено ранее, могут являться лица, имеющие фактическую возможность определять действия юридического лица [12]. В литературе признается допустимым называть указанных субъектов гражданско-правовой ответственности «контролирующими лицами» [6]. Данное понятие официально закреплено как в Налоговом кодексе РФ [3], так и в Федеральном законе «О несостоятельности (банкротстве)» [4]. Представляется, что отнесения указанных лиц к субъектам субсидиарной ответственности за доведение субъекта экономической деятельности до банкротства предопределено тем, что данные лица в силу имеющихся полномочий могут осуществлять сделки и принимать решения, которые способны повлечь несостоятельность должника. Принятие соответствующими уполномоченными лицами обуславливает фактическую возможность реализации в отношении них мер специальной ответственности, в том числе в субсидиарном порядке.

К контролирующим лицам, которые в результате осуществляемой от имени юридического лица деятельности могут быть привлечены к гражданско-правовой ответственности, целесообразно относить: члена исполнительного органа должника, члена ликвидационной комиссии должника и т.д [4]. Возможность привлечения указанных субъектов к субсидиарной гражданско-правовой ответственности в рассматриваемом аспекте предопределено тем, что данные лица в силу имеющихся полномочий могут свершать недобросовестные и противоправные действия, влекущие за собой причинение вреда как субъектам предпринимательской деятельности, так и иным субъектам гражданско-правовых отношений. Фактическая возможность реализации мер гражданско-правовой ответственности к субъектам корпоративных отношений подтверждается и выводами судебной практики по ст. 53.1 ГК РФ (например, Постановление Седьмого арбитражного апелляционного суда от 05.03.2019 года [19]).

В соответствии с положениями законодательства и доктрины гражданского права, приобретение прав и обязанностей юридическом лицом, возможно через арбитражного управляющего, чья деятельность фактически регулируется законодательством о банкротстве. Необходимость теоретического и практического изучения особенностей правового статуса указанного субъекта, представляется, обусловлена тем, что арбитражный управляющий в силу действующего законодательства наделяется специальными полномочиями по восстановлению платежеспособности должника.

При неправомерном или неправильном применении соответствующих полномочий арбитражный управляющий должен быть привлечен к гражданско-правовой ответственности в субсидиарном порядке. Данное правовое положение во многом свидетельствует о принципе справедливости при разрешении вопроса о возмещении причиненного в рамках хозяйственной деятельности и несостоятельности ущерба.

Арбитражный управляющий – это специально назначенное лицо, целью деятельности которого является проведения отдельных процедур банкротства для восстановления финансовой платежеспособности должника либо для последующего удовлетворения требований кредиторов, погашения ранее взятых обязательств [4]. Необходимость отнесения арбитражного управляющего к лицам, которые могут быть привлечены к субсидиарной ответственности за доведение до банкротства, во многом обусловлена природой тех полномочий, которыми наделяется данный субъект в соответствии с законодательством о банкротстве.

К субъектам субсидиарной ответственности в рассматриваемом аспекте также относятся ликвидаторы и все виды управляющих юридического лица, которые осуществляют свою деятельность в рамках процедур несостоятельности (банкротства) в соответствии с одноименным Федеральным законом. В связи с закреплением в ГК РФ возможности привлечения к гражданско-правовой ответственности ликвидаторов и управляющих юридического лица на практике возникают определенные дискуссии относительно соотношения гражданско-правовой ответственности по ст. 53.1 ГК РФ и ответственности по ст. 61.20 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)». В частности, некоторые российские ученые говорят о том, что гражданско-правовая ответственность по ст. 53.1 ГК РФ и корпоративная ответственность по ст. 61.20 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» имеют тождественную правовую природу; российский законодатель просто продублировал положение ст. 61.20 в гражданском законодательстве [8]. По мнению других ученых, в ст. 61.20 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», в отличие от ст. 53.1 ГК РФ, установлена ответственности ликвидаторов управляющих исключительно в рамках процедур несостоятельности; то есть гражданско-правовая ответственность по ст. 53.1 ГК РФ и корпоративная ответственность по ст. 61.20 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» являются разными мерами гражданско-правового принуждения, несмотря на схожий круг виновных субъектов [9].

Представляется, что вторая позиция по вопросу соотношения ответственности ликвидаторов и управляющих юридического лица имеет приоритетное значение, так как гражданское законодательство фактически закрепляет общие положения о возмещении юридическому лицу причиненных убытков. Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» детализирует норму ГК РФ, учитывая особенности процедур несостоятельности (банкротства) юридического лица и, как следствие, расширяя круг субъектов гражданско-правовой ответственности за причинение убытков.

Проводя исследование заявленной темы, необходимо отметить, что современная судебная практика характеризуется наличием довольно большого количества случаев реализации мер субсидиарной ответственности за доведение субъекта гражданского оборота до банкротства. В соответствии с материалами судебной практики стоит признать, что субъектами названной ответственности, по большей части, выступают не только контролирующие должника лица, но и лица, уполномоченные выступать от имени конкретного юридического лица в рамках общественных отношений, осуществления хозяйственной и иной деятельности.

Так, например, в Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 25.02.2019 года [20] было указано, что к субъектам субсидиарной ответственности относятся бывшие руководители юридического лица, противоправные действия которых явились причиной несостоятельности юридического лица. В Определении Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 12.09.2019 года было указано на то, что инициаторами привлечения лиц, уполномоченных выступать от имени юридического лица, также могут являться кредиторы соответствующего юридического лица. Реализация мер гражданско-правового принуждения, выражающегося в обязанности возместить причиненный иным субъектам гражданско-правовых отношений вред, может осуществляться не только в рамках банкротства, но и по его окончании [21]. В другом случае ВС РФ было закреплено положение о том, что субъектами субсидиарной гражданско-правовой ответственности в рассматриваемом аспекте могут выступать не только непосредственные руководители организаций, но и начальники отделов (отделений) юридического лица. В частности, в Постановлении Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 23.09.2019 года [22] было указано на то, что к гражданско-правовой ответственности за причинение вреда в субсидиарном порядке должны быть привлечены начальник юридического отдела и главный бухгалтер банка, признанного вследствие противоправной деятельности указанных лиц банкротом.

Ответственность за причинение вреда вследствие действий начальников отделов и отделений юридических лиц несут непосредственно органы управления организации. Арбитражный суд Западно-Сибирского округа при пересмотре вынесенных ранее судебных актов указал на то, что начальники отделений (начальник юридического отдела и главный бухгалтер) при реализации своих полномочий имели право выступать от имени юридического лица, имели доступ к материальным и иным средствам организации, непосредственно участвовали в совершении убыточных для организации сделок. То, что противоправные и убыточные сделки были одобрены советом директоров, не приводит к нивелированию субсидиарной ответственности для начальников отделений.

Таким образом, на основании вышеизложенного допустимо говорить о том, что в судебной практике имеется довольно большое количество случаев привлечения контролирующих юридическое лиц к субсидиарной ответственности, которая является разновидностью гражданско-правовой ответственности. В силу отсутствия четкого перечня субъектов указанной ответственности на практике нередко возникают практические проблемы относительно возможности привлечения того или иного члена организации к гражданско-правовой ответственности.

Субсидиарная ответственность за доведение до банкротства в соответствии с положениями действующего законодательства может быть реализована в отношении определенных субъектов при наличии на то достаточных оснований. Доктрина гражданского права определяет основания наступления гражданско-правовой ответственности как совокупность условий, при наличии которых субъект соответствующих правоотношений (корпоративных) может быть привлечен к соответствующим санкциям [17]. Однако имеется и иная позиция, согласно которой под основанием гражданско-правовой ответственности понимается совокупность юридических и фактических условий причинения вреда, в результате наступления и установления которых виновное лицо привлекается к ответственности.

В целом, на основании результатов ознакомления с положениями гражданского законодательства и доктрины гражданского права допустимо говорить о том, что основания гражданско-правовой ответственности - это обстоятельства, совокупность которых в каждом конкретном случае делает возможным (необходимым) и обоснованным наступление гражданско-правовой ответственности в отношении лиц, уполномоченного выступать от имени юридического лица. На основании сформулированного определения сущности оснований гражданско-правовой ответственности также следует говорить о том, что для реализации мер гражданско-правового принуждения фактически обязательно устанавливать все обстоятельства причинения вреда, так как отсутствие одного из необходимых оснований делает невозможным применение в отношении лица мер гражданско-правовой ответственности.

Общие условия для наступления гражданско-правовой ответственности контролирующего лица установлены в первой части ГК РФ, посвященной правовому статусу, видам и основным аспектам деятельности организаций [5], и находят свое развитие, продолжение в Законе о банкротстве, а также соответствующих разъяснениях Высшего Арбитражного Суда РФ, Верховного Суда РФ. Действующее гражданское законодательство, устанавливая общие условия привлечения соответствующих лиц к гражданско-правовой ответственности, не содержит как такового закрытого перечня оснований для применения государственного принуждения в виде гражданско-правовой ответственности.

Применительно к субсидиарной ответственности за доведение до банкротства стоит отметить, что на практике основаниями для применения в отношении конкретного субъекта мер гражданско-правового принуждения признаются: причинение существенного вреда имущественным правам кредиторов вследствие уполномоченным лицом определенных действий неоправданного или противоправного характера, приведших к проведению процедур несостоятельности; принятие ключевых решений по осуществлению должником хозяйственной деятельности, противоречащих таким принципам гражданского оборота, как добросовестность, разумность, справедливость; назначение на должности в организации-должнике лиц, интересы которых заведомо противоречат  интересам должника и т.д. [8].

Применительно к основаниям субсидиарной ответственности за доведение до банкротства стоит также добавить, что в действительности конкретное основание для реализации мер гражданско-правового принуждения зависит от обстоятельств нарушения охраняемых законом благ, а также от механизма причинения вреда. Примерный перечень оснований для привлечения виновного к субсидиарной ответственности за доведение до банкротства допустимо сформировать на основании результатов изучения и анализа правовых положений законодательства о несостоятельности.

Таким образом, на основании вышеизложенного целесообразно отметить, что в настоящее время субсидиарная ответственность является одним из видов ответственности для лиц, деятельность которых привела к банкротству должника. При определении фактической возможности реализации соответствующих мер ответственности необходимо учитывать особую совокупность нормативных правовых актов в сфере несостоятельности, особы круг субъектов субсидиарной ответственности в рассматриваемом аспекте, специфические основания для реализации названной ответственности. а также особенности порядка привлечения виновного к ответственности и, соответственно, освобождения от ответственности в силу наличия определенных презумпций. Представляется, что в целях правового совершенствования вопроса о субсидиарной ответственности за доведение до банкротства целесообразно систематизировать нормы гражданского и иного отраслевого законодательства в части определения мер ответственности, субъектов ответственности, а также механизма применения мер гражданско-правового принуждения с учетом тенденций развития современного общества и государства.

Список литературы:

1. Конституция Российской Федерации от 12.12.1993 года (ред. 01.07.2020) // «Российская газета» от 25.12.1993 года № 237.
2. Гражданский кодекс Российской Федерации от 30.11.1994 года № 51-ФЗ (ред. 09.03.2021) // «Российская газета» от 08.12.1994 года № 238-239.
3. Налоговый кодекс Российской Федерации от 31.07.1998 года № 146-ФЗ (ред. 20.04.2021) // «Российская газета» от 06.08.1998 года № 148-149.
4. Федеральный закон от 26.10.2002 года № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (ред. 20.04.2021) // «Российская газета» от 02.11.2002 года № 209-210.
5. Алтухова С.М. Специфика гражданско-правовой ответственности лиц, входящих в состав органа юридического лица // Вестник Пермского университета: Серия «Юридические науки». - 2013. - № 4. - С. 247 - 256.
6. Бойко Т.С. Ответственность членов органов управления юридических лиц. Комментарий к отдельным положениям проекта Постановления Пленума ВАС РФ «О некоторых вопросах взыскании начисленной заработной платы, компенсации за просрочку выплаты, морального вреда: Апелляционное определение Верховного суда республики Марий Эл от 28 октября 2014 г. по делу № 33-1846/2014 // Закон. - 2013. - № 6. - С. 83-92.
7. Габов А.В. Об ответственности членов органов управления юридических лиц // Вестник ВАС РФ. - 2013. - № 7. - С. 36-79.
8. Гутников О.В. Кодификация норм корпоративного законодательства об ответственности управляющих за убытки, причиненные юридическим лицам // Журнал российского права. - 2013. - № 1. - С. 32-40.
9. Куркина Н.В. К вопросу установления правовых последствий нарушения требований законодательства по вопросам заключения сделок, заключенных корпорациями // Вестник экономической безопасности. - 2019. - № 3. - С. 92-97.
10. Лахтин А.Л. Основания привлечения к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц в банкротстве // Символ науки. - 2020. - № 1 (18). - С. 56-59.
11. Мозолин В.П. Гражданско-правовая ответственность в системе российского права // Журнал российского права. - 2012. - № 1 (181). - С. 33-40.
12. Чеглокова Е.И. Гражданско-правовая ответственность в процедурах несостоятельности (банкротства) // Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук. - 2012. - № 4 (19).  - С. 54-58.
13. Шиткина И. Гражданско-правовая ответственность членов органов управления хозяйственных обществ: классическая доктрина и современные тенденции правоприменения // Хозяйство и право. - 2013. - № 3 (434). - С. 3-17.
14. Щербачева Л.В., Сорокина А.Э. Институт ответственность за причинение вреда // Вестник Московского университета МВД России. - 2010. - № 9. - С. 198-206.
15. Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 года № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. - 2013. - № 10.
16. Постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 26.01.2015 по делу № А21-10357/2008 // URL: https://sudact.ru/arbitral/doc/fna2fSp5zkVy (дата обращения: 26.05.2021)
17. Постановление ФАС Московского округа от 10.01.2012 по делу № А40-94681/08 // URL: https://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/41544107 (дата обращения: 26.05.2021)
18. Постановление Арбитражного суда Московского округа от 19.02.2016 по делу № А40-143242/2010 // URL: http://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=AMS&n=239392#08825891050039956 (дата обращения: 26.05.2021)
19. Постановление Седьмого арбитражного апелляционного суда от 05.03.2019 года // URL: https://sudact.ru/arbitral/doc/WGer0lvkEKb1 (дата обращения: 26.05.2021)
20. Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 25.02.2019 года № 308-ЭС17-1634 // URL: https://legalacts.ru/sud/opredelenie-verkhovnogo-suda-rf-ot-25022019-n-308-es17-16345-po-delu-n-a32-542562009 (дата обращения: 26.05.2021)
21. Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 12.09.2019 года № 305-ЭС18-15765 // URL: https://legalacts.ru/sud/opredelenie-sudebnoi-kollegii-po-ekonomicheskim-sporam-verkhovnogo-suda-rf-ot-12092019-n-305-es18-15765-po-delu-n-a40-706342016 (дата обращения: 26.05.2021)
22. Постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 23.09.2019 года № Ф04-1603/2019 // URL: https://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/38150653 (дата обращения: 26.05.2021)