ПРОЦЕССУАЛЬНЫЕ ОШИБКИ СЛЕДОВАТЕЛЯ ПРИ РАСКРЫТИИ ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ (НА ПРИМЕРЕ НАЛОГОВЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ)

PROCEDURAL ERRORS OF THE INVESTIGATOR IN SOLVING ECONOMIC CRIMES (IN THE EXAMPLE OF TAX CRIMES)

Hayal Logmanov

Master's student, 1st year, "Investigative and other law enforcement activities, prosecutorial supervision, forensic examination", Samar State Economic University,

Russia, Samara

Alexey Churakov

scientific adviser, Ph.D., Associate Professor, Economic Crimes Organization, Samara State Economic University,

Russia, Samara

АННОТАЦИЯ

В статье приведён анализ правоприменительной судебной практики по Самарской области по уголовным преступлениям в области налогообложения. Выявлены причины нарушений следственными органами принципа законности и процессуальной процедуры оформления следственных действий. Представленный обзор судебных уголовных дел позволил автору статьи детально рассмотреть и проанализировать ряд грубых следственно- криминалистических и процессуальных ошибок, совершаемых следователем при проведении предварительного расследования налоговых преступлений.

ABSTRACT

The article provides an analysis of the law enforcement practice in the Samara region on criminal crimes in the field of taxation. The reasons for violations by the investigative bodies of the principle of legality and procedural procedure of the investigation have been revealed. The review of criminal cases has allowed the author of the article to examine in detail and analyze a number of gross investigative and procedural errors committed by the investigator during the preliminary investigation of tax crimes.

Ключевые слова: законность, процессуальная дисциплина, причины нарушений, налоговые преступления, следственные действия.

Keywords: legality, procedural discipline, causes of violations, tax crimes, investigative actions.

Обеспечение законности и процессуальной дисциплины в органах предварительного следствия - одна из приоритетных задач любого следственного аппарата, в том числе и по делам о преступлениях в сфере экономики. Проанализируем причины нарушений следователями законности на примере уголовных дел о налоговых преступлениях. Эффективность процессуального и ведомственного контроля со стороны руководителей следственных подразделений и контрольно-методических подразделений за расследованием налоговых преступлений остается недостаточной.

На этапе возбуждения уголовного дела:

Примерно треть постановлений о возбуждении уголовного дела (далее ВУД) по фактам налоговых преступлений, которые нами проанализированы, имеют признаки нарушения п. 3 ч. 2 ст. 146 УПК РФ (нет описания для повода и основания к ВУД). Кроме того, названное постановление часто (около 20%) не содержит указания на период и место совершения преступления. В таком же количестве случаев описательная часть анализируемого документа дает нам совокупность признаков налогового правонарушения (не преступления). Прискорбно, но каждое пятое постановление о ВУД упоминает в качестве субъекта преступления юридическое лицо (что в условиях российского уголовного права недопустимо, юридическое лицо не может быть субъектом преступления).

В целом уголовное дело возбуждается по реальному факту, имеющему состав преступления, а не в отношении конкретного лица, с прямым умыслом совершившего его, так как некачественно проведены первичные следственные действия и это лицо не определенно. Вот классический пример из судебной практики: «руководство ОАО «М.» в 2013–2015 гг. выдавало сотрудникам предприятия зарплату по двум ведомостям. Суммы, выплачиваемые работникам в качестве официальной зарплаты, были отражены по бухгалтерии предприятия, с них удержан и уплачен налог на доходы физических лиц, они включены в налогооблагаемую базу по единому социальному налогу, который исчислен и уплачен в бюджет. Большая часть денежных средств, полученных сотрудниками по ведомостям о выплате заработной платы, в налогооблагаемую базу по единому социальному налогу не включалась. НДФЛ с полученных сумм не исчислен, не удержан и в бюджет не перечислен.

Таким образом, ОАО «М.» за период 2013–2015 гг. уклонились от уплаты ЕСН в сумме 3 466 830 руб., и не исполнили обязанность налогового агента в отношении НДФЛ в сумме 3 551 195 руб.» [9].

Особенность преступлений, совершаемых в экономической сфере, в перечень которых входят и налоговые преступления, — это большое количество документальных следов (основной источник сведений о преступлении и лицах, его совершивших). Их содержание помогает при установлении обстоятельств, необходимых для сбора доказательств по уголовному делу. Одно из первичных следственных действий заключается в обыске и выемке документов, т.к. субъекты, узнав о ВУД, однозначно будут предпринимать усилия по сокрытию и уничтожению предметов и документов, являющихся потенциальными доказательствами.

Обыск и выемка являются наиболее распространенным следственными действиями по делам данной категории, вместе с тем изучение материалов уголовных дел показывает, что следователями и оперативными сотрудниками допускаются одни и те же процессуальные и тактические ошибки при проведении данных следственных действий.

По делам о налоговых преступлениях следовой информативностью обладают финансово-хозяйственные, налоговые, учредительные, регистрационные, банковские документы, ценные бумаги, компьютеры и другие носители электронной информации, предметы (печати, штампы, факсимиле) и др. При проведении выемки или обыска важно не только зафиксировать в протоколе следственного действия факт их изъятия, но и указать место их обнаружения. [6, с. 242].

Ч. 13 ст. 182 УПК РФ прямо указывает, что в протоколе должно быть указано, в каком месте и при каких обстоятельствах были обнаружены предметы, документы или ценности, выданы они добровольно или изъяты принудительно. Все изымаемые предметы, документы и ценности должны быть перечислены с точным указанием их количества, меры, веса, индивидуальных признаков и по возможности стоимости. Однако данное требование УПК РФ нередко игнорируется.

Для начального этапа производства обыска необходима чисто обзорная стадия, когда определяются непосредственные задачи для каждого, фиксируется взаиморасположение объектов в том виде, в котором они обнаружены, с описанием числа и размеров подлежащих обследованию, наличия лиц в помещении, их паспортные данные и причины, по которым они оказались в данном помещении. Следующая стадия – детальная, с возможностью обследования отдельных помещений, предметов, перемещения вещей. В ходе обследования конкретных помещений протоколируются сведения: назначение помещения (офис руководителя, архив, склад, бухгалтерия), наличие металлических шкафов, сейфов, взаиморасположение мебели и оргтехники, число оборудованных рабочих мест. Присутствующий при производстве обыска представитель администрации организации вправе дать пояснения по его ходу. Они подлежат обязательному внесению в протокол обыска, например, если назван субъект, выполняющий трудовую функцию на определенном рабочем месте. Но нередко это не делается следователем, да и самому представителю организации не особенно дают «разгуляться» в плане использования права собственноручного внесения в протокол комментариев [8, с.188].

Следственные действия при обыске должны осуществляться одним лицом, недопустимо чтобы за каждым из обыскивающих лиц шли бы по одному, из понятых (автор статьи встречал подобное в уголовных делах, изучаемых им в архивах судов). Не стоит забывать, что у каждого из обыскивающих должен находиться еще и один представитель организации [3, с. 190].

Протокол обыска требует обязательной «привязки» к месту обнаружения любого предмета или документа (в физическом смысле, например: «на полу в тридцати сантиметрах от входной двери бухгалтерии в направлении на северо-запад», или «в нижнем отделении металлического шкафа № 32 кассира Иванушкиной И.И.» или « по адресу g1212 в ПЗУ ЭВМ серийный номер № …., расположенного на рабочем столе  исполнительного директора ООО «111» Иванова И.И.»). Каждый обнаруженный и изымаемый предмет или документ должны быть идентифицированы. Мы встречались с ситуациями, когда это требование оперативниками и следователями ОВД намеренно игнорируется в надежде, что при обжаловании их действий и бездействий в порядке ст. 125 УПК РФ, суд займет их позицию по делу. Однако, скажем сразу нечасто, неисполнение озвученного условия процессуального характера вело к признанию изъятых предметов и документов недопустимыми доказательствами. Примером тому может послужить данное уголовное дело: «так при проведении оперативно-розыскных мероприятий (далее ОРМ) по уголовному делу № 2016***4317 установлено, что в арендованной квартире (жилом помещении), обустроен офис. Из него посредством сети «Интернет», управлялись расчетные счета (КБ «А.», КБ «Г.») нескольких незаконно зарегистрированных (в т.ч. на подставных) юридических лиц. Следователь, в рамках своей компетенции, решил, что необходим обыск. Когда следственно-оперативная группа прибыла на место производства обыска, стало понятным, что в трех комнатах квартиры оборудованы рабочие места сотрудников ООО «М.» и в результате были обнаружены чековые книжки, финансово-хозяйственные документы различных юрлиц, более 500 печатей, штампов и факсимиле различных лиц, ЭВМ, мобильные телефоны.

При этом следователем были допущены грубые процессуальные ошибки, а именно: на первоначальном этапе следственного действия при осмотре помещения квартиры было видно, что в помещении хранится очень большой объем документации, силами одной следственной группы провести качественный и подробный осмотр помещений не представлялось возможным. Следователь должен был вызвать на место проведения обыска дополнительные группы для участия в проведении следственного действия. Данное решение принято не было. Эта тактическая ошибка послужила причиной для ряда других нарушений. В частности,  при  проведении обыска в нарушение требований части 13 ст. 182 УПК РФ следователь не конкретизировал места обнаружения  изъятого; не указал ни серийные номера ряда системных блоков, ни другие их отличительные признаки, позволяющие их идентифицировать, место их расположения в помещении квартиры, т.е. не зафиксировал, на каком рабочем месте был установлен тот или иной изъятый системный блок и находились документы и предметы. Фактически в протоколе обыска было отражено, что из определенной комнаты изъято столько-то коробок с документами, компьютерами и печатями. Более того, в протоколе следственного действия не зафиксированы ни названия организаций, печати которых изъяты, ни точное количество изъятых печатей и факсимиле, не отражено их местонахождение. В ходе обыска эксперт-криминалист обнаружил на шести факсимиле следы пальцев рук. Следователь в протоколе следственного действия не указал, с какого именно факсимиле (из более 250 штук) изъят тот или иной след руки. Теперь фактически ситуация стала неисправимой - производство повторного обыска невозможно. Все перечисленные ошибки, которые можно свести к случаям нарушения уголовно-процессуального законодательства, обусловлены неверным определением необходимых сил и средств и их неправильной расстановкой» [11].

Несколько групп обыска – вот выход для ситуаций, когда на месте обыска наличествует большая масса документации и предметов, либо само обыскиваемое помещение очень велико (с прикреплением к каждой группе 2-х понятых и сотрудника обыскиваемой организации). Каждая группа обыскивает конкретное помещение организации и составляет протокол следственного действия. При прибытии на место проведения следственного действия в основном протоколе фиксируется факт ознакомления представителей юридического лица, где производится следственное действие, с постановлением. Затем до участников доводится информация о групповом проведении обыска (оглашается состав и закрепленный за группой участок или помещение) То, как обыск проходит, его итоги (по каждой группе) отражается в отдельных частях общего протокола, он в конце обыска прочитывается и подписывается участниками [7, с. 4].

Проанализированные автором статьи материалы уголовных дел о налоговых преступлениях, позволили ему выделить типичные для следователей и сотрудников органов дознания, выполняющих следственное поручение о производстве обыска или выемки, ошибки и нарушения требований УПК РФ:

1) отказ от отображения в протоколе тех мест, где были обнаружены все предметы, документы в ходе проведения следственного действия - нарушение ч. 13 ст. 182 УПК РФ – встречается чаще в случаях добровольной выдачи предмета или документа при выемке (около 60%);

2) нарушение ч. 13 ст. 182 УПК РФ – отказ от указания на идентификационные признаки изъятых документов и предметов, количества листов в документе (30%), например, в протоколе выемки в протоколе указано, что изъяты пластиковые папки с разными надписями, и при этом не указано, что в них ах находятся документы;

3) нарушение п.1 ч. 3 ст. 166 УПК РФ - не указано место проведения следственного действия (название организации вместо адреса) – примерно 75%;

4) нарушение ч. 10 ст. 182 УПК РФ – нет сведений об упаковке изъятого – около 35%.

Нарушение требований УПК РФ при получении доказательств ведет к признанию этих доказательств недопустимыми (ч. 1 ст. 75 УПК РФ). Недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, использоваться для установления предмета доказывания. Пример из судебной практики является тому подтверждением: «так, в ходе расследования ГСУ при У МВД Самарской области  уголовного дела по обвинению С. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 198 УК, в результате допущенных следователем нарушений уголовно-процессуального законодательства (в протоколах выемок отсутствовали сведения об участниках, а также их подписи, им не были разъяснены права, часть документов первичного бухучета в ходе следствия не приобщена к материалам уголовного дела в качестве доказательств, заключения 3-х судебно-экономических и почерковедческой экспертиз судом признаны недопустимыми доказательствами, поскольку их выводы построены на недопустимых доказательствах. По предъявленному обвинению С. оправдан» [10].

«Особые затруднения для следователей по делам о налоговых преступлениях представляет составление постановления о привлечении в качестве обвиняемого. Как правило, при вынесении данного постановления следователем нарушается логическая последовательность изложения обстоятельств совершенного преступления, при этом уделяется значительное внимание изложению сведений о налогоплательщике, а не таким обстоятельствам как место, время и способ совершения преступления.

Уголовно наказуемые деяния в области налогообложения с криминалистических и процессуальных позиций не имеет четко выраженного астрономического значения, т. е. указания на минуты, часы, даты» [1, с. 84]. Если речь вести о составах, предусмотренных ст. ст. 198, 199 УК РФ, мы будем считать моментом начала совершения преступления время внесения заведомо ложных данных в бухгалтерские, налоговые и иные финансовые документы, а временем окончания - следующий день после истечения срока уплаты налога. Заметим также, что для названных составов важно, за какой налоговый период налогоплательщик уклонился от уплаты налогов (не более 3-х лет подряд). Таким образом, в постановлении должно быть отражено за какой период обвиняемый уклонился от уплаты налогов и в какой период он совершил действия по уклонению от уплаты налогов. Важное значение имеет время окончания преступления.

Автор статьи полагает, что неоднократно высказывавшееся в спецлитературе мнение о моменте окончания налогового преступления, связанное со временем направления субъектом в налоговое ведомство недостоверной отчетности [2, с.493], неверно. В статьях 198, 199 УК РФ сказано об обязательном наступлении общественно опасных последствий - уклонении от уплаты налога и (или) сбора (если срок уплаты не наступил, налогоплательщик, поняв ошибку в расчетах налогов и (или) сборов, может отозвать поданные им в налоговый орган документы до наступления срока уплаты налога.

В связи с этим, в обвинении необходимо указывать срок уплаты налога и оконечность действий обвиняемого по уклонению от его уплаты. Например: указав в постановлении, что обвиняемый подписал налоговую декларацию, содержащую недостоверные сведения о налогооблагаемой базе и сумме налогов подлежащих уплате, и такого-то числа представил ее в налоговый орган, следователь далее никаких действий обвиняемого не описывает, и из текста обвинения следует, что дата представления декларации и является временем окончания преступления. Это неверно. Далее в обвинении следует указать, что обвиняемый, зная, что срок уплаты налога наступил такого-то числа, осознавая преступность своих действий и желая на наступления общественно опасных последствий, до наступления срока уплаты налога уточненную налоговую декларацию в налоговый орган не представил. В результате своих преступных действий он уклонился от уплаты налога.

Еще одна «старая» проблема - правоприменители затрудняются установить время совершения преступления, предусмотренного ст. 199² УК РФ. В НК РФ (ст. ст. 45–48) есть все указания насчет перечня принудительных действий для взыскания недоимок и порядка их осуществления, а также мер по недопущению уклонения налогоплательщиком и агентом от своих обязанностей. Рассматриваемый состав может быть совершен исключительно с прямым умыслом. Очевидно, что будущий субъект может быть не осведомлен о мерах принудительного взыскания со стороны налогового ведомства до получения им извещения в той или иной форме (например: требования об уплате налога). Сказанное требует при решении вопроса о времени совершения преступления четко представлять момент принятия налоговиками принудительных мер взыскания (и, конечно, момент осведомления об этом налогоплательщика, его руководителя). Временем начала совершения данного преступления следует считать момент начала препятствования принудительному взысканию недоимки.

Когда же анализируемое деяние окончено? Думаем, что с момента сокрытия денежных средств или имущества. Иначе говоря, в точке окончания юридически значимого умышленного действия (бездействия), является сформированное субъектом препятствие для исполнения налоговыми органами обязанности по принудительному взысканию недоимки.

Криминалистика смотрит на способ совершения преступления, как на: 1) комплекс действий определенной направленности со стороны виновного, направленных на достижение преступного результата;

2) комплекс подготовки, совершения и сокрытия противоправных деяний.

Часто встречающейся ошибкой является отсутствие в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого сведений о действиях, совершенных обвиняемым. Именно последовательность действий обвиняемого, их умышленность и направленность на достижение преступного результата, и должны быть отражены в обвинении. Наиболее часто данная ошибка допускается при подготовке обвинения по ст. 199.2 УК РФ. Постановлением Пленума Верховного суда № 48 от 26.11.2019 года [5] определено, что под сокрытием денежных средств либо имущества организации или индивидуального предпринимателя, за счет которых должно производиться взыскание налогов и (или) сборов (статья 199.2 УК РФ), следует понимать деяние, направленное на воспрепятствование принудительному взысканию недоимки по налогам и сборам в крупном размере (п. 21).

Поэтому описательную часть рассматриваемого постановления следует начать с приведения диспозиции вменяемого деяния, потом - расписать отдельные обстоятельства совершенного в предлагаемой последовательности: 1) когда и каким документом обвиняемый назначен на должность, руководителем какой организации он является, когда и по какому адресу зарегистрирована организация, где она осуществляет свою деятельность, (или когда обвиняемый зарегистрирован в качестве предпринимателя, какую деятельность и где осуществляет), каким нормативным актом (документом)  на обвиняемого возложена обязанность по уплате налогов; 2) когда и как образовалась недоимка (какие налоги не уплачены), какие меры принимались налоговыми органами для ее взыскания, когда об этом стало известно обвиняемому; 3) когда и где у обвиняемого возник преступный умысел на совершение данного преступления; 4) когда, где, какие умышленные действия (бездействие) совершены обвиняемым для сокрытия денежных средств или имущества от принудительного взыскания, недоимки; какие нормы НК были нарушены обвиняемым (например: п. 1 ст. 23 и ст. 45 НК); 5) какой ущерб его преступными действиями причинен государству.

Полагаем, что только после этого должен следовать вывод о квалификации действий обвиняемого, с указанием пункта, части и статьи УК, предусматривающих ответственность за данное преступление.

В целом при анализе судебной уголовной практики по налоговым преступлениям можно указать на ряд грубых следственно- криминалистических и процессуальных ошибок, совершаемых следователем, что в итоге отражается на качестве и результатах предварительного расследования.

Список литературы:

1. Александров И. В. Основы налоговых расследований. -СПб.: Юридический центр Пресс, 2016. -С. 84.
2. Волженкин Б. В. Преступления в сфере экономической деятельности. СПб.: Питер, 2015. -С. 493.
3. Курс криминалистики: в 3 т. Т. 3. Криминалистическая методика: Методика расследования преступлений в сфере экономики, взяточничества и компьютерных преступлений / Под ред. О. Н. Коршуновой и А. А. Степанова. СПб.: Юридический центр Пресс, 2019. –С. 190.
4. Козлов А. В. К вопросу об уголовной характеристике налоговых преступлений (проблемы квалификации и уголовной ответственности) // Российский следователь. -2014. -№ 8. -С. 13.
5. О практике применения судами законодательства об ответственности за налоговые преступления»: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 26.11.2019 № 48 // Рос. газета, № 276, 06.12.2019.
6. Расследование преступлений в сфере экономической деятельности: Учеб. пособ. / Под ред. Е. П. Фирсова. -М.: Юрлитинформ, 2018. –С. 242–245.
7. Студеникина Е. Обыск в банке: криминалистические тонкости // Бухгалтерия и банки. -2007. -№ 2 СПС «Гарант». -С. 4.
8. Трунцевский Ю.В., Петросян О. Ш. Экономические и финансовые преступления: Уч. пособ. для вузов. -М.: Закон и право, 2019. –С. 188–190.
9. Уголовное дело № 2016***1999. Архив Промышленного райсуда. г. Самары // Неопубликованные акты.
10. Уголовное дело № 2017***3319. Архив Кировского райсуда г. Самары // Неопубликованные акты.
11. Уголовное дело № 2018 ***4164. Архив СЧ СУ У МВД России по Самарской области // Неопубликованные акты.