К ВОПРОСУ ОБ ОПРЕДЕЛЕНИИ ПОНЯТИЯ «КОРРУПЦИОННОЕ ПРАВОНАРУШЕНИЕ»

ON THE QUESTION OF THE DEFINITION OF THE CONCEPT «CORRUPTION OFFENSE»

Ivan Danilov

Student, Tolyatti State University,

Russia, Tolyatti

Dmitry Lipinski

scientific advisor, professor, doctor of legal Sciences, Tolyatti State University,

Russia, Tolyatti

АННОТАЦИЯ

В статье на основании анализа обязательных признаков правонарушения, определенных в общей теории права и выявленных особенностей коррупционного правонарушения автором сформулировано понятие «коррупционное правонарушение». По мнению автора, легальное закрепление этого понятия может оказать позитивное влияние на развитие института противодействия коррупции.

ABSTRACT

In the article, based on the analysis of mandatory signs of an offense identified in the general theory and identified cases of a corruption offense, the concept of «corruption offense» is formulated. According to the author, the legal consolidation of this concept can have a positive impact on the development of the institution of combating corruption.

Ключевые слова: коррупция; правонарушение; коррупционное правонарушение; умысел; общественная опасность; корыстная цель.

Keywords: corruption; offense; corruption offense; intent; public danger; selfish purpose.

До настоящего времени в российском законодательстве не закреплено легального определения понятия «коррупционное правонарушение. В то же время, учитывая достаточно высокий уровень коррумпированности государственного аппарата в Российской Федерации, полагаем, что это может в определенной мере содействовать повышению эффективности борьбы с этим негативным явлением. Тем более что действующее законодательство оперирует этим термином – например, ст. 13 Федерального закона от 25.12.2008 №273-ФЗ «О противодействии коррупции» [8] именуется «Ответственность физических лиц за коррупционные правонарушения».

Для формулирования понятия «коррупционное правонарушение», прежде всего, обратимся к положениям общей теории права и определим содержание категории «правонарушение». В научной литературе сформировались различные подходы к определению этого понятия.

Шабуров А.С. полагает, что правонарушение – это общественно вредное виновное деяние дееспособного субъекта, которое противоречит требованиям правовых норм [14, c. 110].

Нерсесянц В.С. под правонарушением понимал неправомерное (противоправное), общественно вредное, виновное деяние (действие или бездействие) деликтоспособного субъекта, за которое в действующем праве предусмотрена юридическая ответственность [7, c. 517].

Денисов Ю.А. отмечал, что правонарушение это общественно опасное, виновное деяние, противоречащее нормам права, за совершение которого предусмотрена правовая ответственность [13, c. 390].

Макуев Р.Х. считает, что правонарушение – это виновное противоправное действие или бездействие деликтоспособного лица, повлекшее ущерб обществу, государству или отдельным лицам, которое влечет юридическую ответственность [5, c. 5].

Подытоживая подобные утверждения относительно понимания сути понятия «правонарушение» следует отметить, что подавляющее большинство исследователей обращает внимание на такие его обязательные признаки: а) общественная вредность; б) деяние; в) противоправность; г) виновность; д) наказуемость; е) деликтоспособность (вменяемость) лица.

От иных правонарушений коррупционные правонарушения отличают следующие особенности.

Во-первых, это общественная опасность, заключающаяся в причинении или угрозе причинения вреда интересам и безопасности государства. Козлов Т.Л. определяет такой круг отношений, на которые посягают коррупционные правонарушения:

• порядок государственного управления и местного самоуправления, управления в коммерческих и иных организациях;
• порядок реализации любого публичного действия, публичной услуги, в том числе, когда они осуществляются негосударственными или муниципальными органами (оказание медицинской помощи, нотариальные действия, участие в голосовании, организация публичных мероприятий и т.д.) [1, c. 270]. Такая позиция поддержана большинством современных исследователей.

Во-вторых, коррупционное правонарушение предполагает совершение активных действий или бездействие с корыстными целями, а именно получение неправомерной выгоды как имущественного, так и неимущественного характера.

При этом считаем неправильным ограничивать круг коррупционных правонарушений только теми деяниями, которые следует из понятия коррупции и, следовательно, охватываются исключительно уголовно-правовыми нормами. Как справедливо отмечается в научной литературе, коррупционные правонарушения иногда могут иметь такую степень общественной опасности, которая не позволяет отнести их к преступлениям [12, c. 455]. Такую позиция разделяет и законодатель, которые, согласно ст. 13 Федерального закона «О противодействии коррупции» предполагает установление уголовной, административной, гражданско-правовой и дисциплинарной ответственности за коррупционные правонарушения. На основании данной нормы в научной литературе приводится классификация коррупционных правонарушений в зависимости от степени их общественной опасности:

• коррупционные преступления;
• коррупционные проступки: административные проступки; гражданско-правовые деликты, дисциплинарные проступки [10, c. 13].

Также заслуживает внимания вопрос относительно характера выгоды, которую получает лицо, совершившее коррупционное правонарушение. Так, ч. 1 ст. 1 Федерального закона «О противодействии коррупции», по сути, ограничивает понятие «коррупции» получением имущественной выгоды («в целях получения выгоды в виде денег, ценностей, иного имущества или услуг имущественного характера, иных имущественных прав»). В то же время международно-правовые акты закрепляют иную позицию. Конвенция об уголовном ответственности за коррупцию [2] (ст. 2) и Конвенция ООН против коррупции [3] говорят о получении какого-либо неправомерного преимущества публичным должностным лицом. При этом понятие преимущества, как представляется, может включать не только имущественные, как это предусмотрено российским законом, но и неимущественные блага, что допускает не только корыстную (направленную на извлечение прибыли в виде денег, ценностей и т.д.), но иную личную мотивацию. В свою очередь личная заинтересованность, как мотив коррупционного правонарушения может выражаться в стремлении извлечь выгоду неимущественного характера – получить взаимную услугу, заручиться поддержкой в решении какого-либо вопроса [1, c. 273].

Третьим определяющим признаком исследуемого явления является то, что действия или бездействие субъекта ответственности за коррупционные правонарушения, совершается путем несоблюдения требований нормативно-правовых актов, в которых очерчен круг прав и обязанностей лица в той или иной должности.  Как справедливо отмечает Ю.Р. Орлова, «возникновение и существование коррупции становится возможным тогда, когда функции государственного управления общественной деятельностью обо­собляются и закрепляются правом. Именно в этом случае у должностного лица появляется возможность распоряжаться не принадлежащими ему общественными ресурсами за вознаграждение и принимать решения не в интересах общества или государства, а исходя из своих корыстных и иных личных побуждений» [9, c. 114].

Факт коррупции в деятельности субъекта ответственности за такие правонарушения будет иметь место, если соответствующий чиновник сознательно не придерживается правил исполнения своих полномочий, принимая на себя риски ответственности в случае выявления этих правонарушений. При этом характерным признаком такого является то, что оно совершается субъектом ответственности за коррупционные правонарушения, который получает за это не предусмотренные законом блага, вопреки интересам службы и объему прав, своей компетенции и полномочий.

Анализ трех вышеуказанных особенностей коррупционных правонарушений дает основание некоторым исследователям полагать, что коррупционные правонарушения могут возникать исключительно в публично-правовой сфере [4, c. 180]. Однако, на наш взгляд, такой подход является не совсем обоснованным. Так, например, как справедливо отмечает А.А. Молчанов коррупционные схемы вполне возможно реализовать в таком институте гражданского права как гражданско-правовые договоры, в т. ч. государственные контракты. Кроме того, совершение коррупционных правонарушений возможно при работе с конкурсной документацией и документацией об аукционе, запросами котировок на поставку товаров, выполнение работ, оказание услуг и т.д. [6, c. 125]. В то же время вполне справедливой полагаем позицию о том, что субъектом коррупционного правонарушения всегда выступает лицо, которое занимает публичную должность либо осуществляет публичную деятельность. Действующее российское законодательство не содержит понятия «публичная должность», «публичное должностное лицо». В связи с этим считаем необходимым пояснить, что в данном случае содержание указанных категорий должно рассматриваться в широком смысле – под публичным должностным лицом следует понимать «любое лицо, занимающее должности в органах законодательной, исполнительной и судебной власти, а также любое лицо, оказывающее публичные услуги. включая врачей, работников предприятий жилищно-коммунального хозяйства, частных нотариусов и др.» [1, c. 272]. Такой подход в полной мере соответствует п. «а» ст. 2 Конвенции ООН против коррупции, согласно которой субъектом коррупционного правонарушения может являться себя не только представителей власти или служащих государственных и муниципальных органов, работников государственных и муниципальных предприятий, обладающих организационно-распорядительными и административно-хозяйственными функциями.

Четвертым признаком коррупционного правонарушения является его субъективная сторона – прямой умысел. Действие или бездействие должностного лица направлено на получение определенных благ совершается умышленно. При этом чиновник, совершивший это правонарушение, осознавал противоправный характер своих деяний. Действия такого лица совершаются по договоренности или согласию сторон. Отсутствие этого признака исключает существование субъективной стороны – корыстной цели, ибо нет факта договоренности относительно последней [10, c. 41]. Следует также понимать, что обязательным признаком субъективной стороны коррупционного правонарушения является – мотив (корыстный), который в качестве отдельного признака был рассмотрен выше.

Таким образом, на основании проанализированных характерных признаков коррупционных правонарушений предложено под коррупционным правонарушением понимать общественно опасное деяние (действие или бездействие), совершенное умышленно публичным должностным лицом с противоправным использованием предоставленных законом полномочий с целью получения выгоды материального или нематериального характера.

Список литературы:

1. Козлов, Т. Л. О правовой природе и содержании коррупционного правонарушения // Актуальные проблемы экономики и права. – 2012. – №1 (21). – С. 268-273.
2. Конвенция об уголовной ответственности за коррупцию (заключена в г. Страсбурге 27.01.1999) // Собрание законодательства РФ. – 2009. – №20. – Ст. 2394.
3. Конвенция Организации Объединенных Наций против коррупции (Принята резолюцией 58/4 Генеральной Ассамблеи от 31 октября 2003 года) [Электронный ресурс]. – URL: https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/corruption.shtml (дата обращения: 06.01.2021).
4. Кулакова, М.Н. Понятие и критерии юридической оценки коррупционного преступления / М.Н. Кулакова // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской академии МВД России. – 2018. – №2 (42). – С. 176-182.
5. Макуев, Р.Х. Правомерное поведение на новом витке глобализации // Теоретические, правовые и организационные аспекты борьбы с правонарушениями: Сборник научных докладов и сообщений Международной научно-практической конференции (10 июня 2009 г.). – Орел: ОРАГС, 2009. – С. 4-9.
6. Молчанов, А.А. Гражданско-правовая ответственность за коррупционное поведение: анализ международного и российского права / А.А. Молчанов // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. – 2016. – №4 (72). – С. 124-128.
7. Нерсесянц, В.С. Общая теория права и государства: Учебник для юридических ВУЗов и факультетов. М.: Издательская группа НОРМА – ИНФРА М, 2015. – 560 с.
8. О противодействии коррупции: Федерального закона от 25.12.2008 №273-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. – 2008.  – №52 (часть I). – Ст. 6228.
9. Орлова, Ю.Р. Коррупция как социально-правовая проблема российской действительности // Преодоление коррупции - главное условие утверждения правовою го­сударства: межведомственный научный сборник / под ред. А.И. Комаровой. М., 2014. – Т. 1 (39). – С. 113-117.
10. Сидорова, А.В. Место «коррупционное правонарушение» в общетеоретической системе правонарушений / А.В. Сидорова // Татищевские чтения: актуальные проблемы науки и практики: Материалы XVI Международной научно-практической конференции. В 2-х томах. – 2019. – С. 12-15.
11. Спектор, Е.И. Коррупционные правонарушения: проблемные вопросы юридической квалификации / Е.И. Спектор // Журнал российского права. – 2015. – №8 (224). – С. 40-46.
12. Сухарева, К.С. Подкуп избирателей как коррупционное правонарушение / К.С. Сухарева // Политические партии и выборы: проблемы современности: Сборник научных статей по материалам Всероссийской научно-практической конференции (с международным участием). Оренбургский государственный университет. – 2016. – С. 454-460.
13. Теория государства и права. Учебник / Денисов Ю.А., Каск Л.И., Козлов В.А., Королев А.И., и др.; Отв. ред.: Королев А.И., Явич Л.С. – Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1987. – 402 с.
14. Шабуров, А.С. Юридические понятия и терминология как средства познания права // Источники права и источники познания права: теоретические, методологические и методические проблемы исследования: Материалы круглого стола. 21-22 июня 2013 г. Екатеринбург: Изд-во УрГЮА, Рос.гум. научный фонд, 2013. – С. 110-114.