ГУМАНИЗМ ХУДОЖЕСТВЕННО-ФИЛОСОФСКОГО ТВОРЧЕСТВА МИХАИЛА ПРИШВИНА

АННОТАЦИЯ

В статье рассматривается философско-эстетическое  и нравственно-гуманистическое значение творческого метода русского писателя - натуралиста М.М. Пришвина. Духовная установка художника слова на доверие к природе и человеку проявляется в глубине постижения человеческой души через личностное усилие открыть себя в природе и вернуться из нее обновленным, любящим мир. Для М.М. Пришвина природа хранит в себе первозданные образы рая, сказочность, волшебство, которые он искал повсюду и переживал всем существом. Доброе отношение или  «родственное внимание» поддерживает в человеке его лучшую, светлую, «не оскорбляемую»  часть души, побуждающую видеть и любить доброе во всем и преодолевать в себе зло. Творчество тонкого писателя-мыслителя востребовано в наше экологически неблагополучное время.

Ключевые слова: Родственное внимание, первовзгляд, творческое поведение, природа, человек, друг, любовь, творчество, детскость.

Русский писатель-натуралист М.М. Пришвин не считал себя философом, но все его творчество можно назвать поэтической философией, методом которой он избрал глубоко личное, т.е. пережитое и прочувствованное, увиденное «первым взглядом» открывание в существе природы, в животных и растениях цельного человека. Природа как мир живого предстает в произведениях писателя во всем ее разнообразии, в тихой красоте, воспринятой удивленным детским глазом художника.

В то же время природа у М.М. Пришвина -  это «зеркало» человеческой души», в нем отражается человек в его неповрежденном состоянии, смысл которого через образцы природы может раскрывать искусство слова. В творчестве М.М. Пришвина, «природа никогда не была пейзажем, а всегда внутренним переживанием увиденного. Причем переживанием не сиюминутного данного, а всей глубины космической жизни в связи с этим сиюминутным и переходящим. Творчество Пришвина – это движение жизни в ее самосознании, а художник – как орудие. Мгновение несет для художника в себе весь смысл бытия» [6, c. 146-147].

В художественной (биометафорической) антропологии отношения человека с природой писатель поднимает на уровень планетарного сотворчества («обручения»), осуществление которого должны взять на себя наука и искусство [1, c. 129-149]. М.М. Пришвин трезво оценивал место искусства в восхождении человека к строительству лучшей жизни: искусство должно знать свое место, а художник должен быть скромен. Дело писателя – воплощать ответственным словом свое видение жизни в символах, в которых открывается полнота бытия и утверждается нравственная вера в жизнь и возможность ее  преображения  усилиями каждого человека, когда «Я» становится «Мы».

Творчество общей жизни может и должно опираться на чувство «родственного внимания» ко всему живому и к другому человеку. Даром чувства близости к другому обладают некоторые люди, способные заражать им новых людей. «Они видят общее всем людям, присущее в них доброе начало и посредством особого, свойственного им родственного внимания, мгновенно как бы создают из тебя человека, и ты делаешься хорош сам по себе. Они смотрят куда-то выше, но не мимо частностей, и тем увлекают собой» [7, c. 162].  В пришвинских текстах (очерки, рассказы, повести, роман, поэма, сказки, миниатюры, дневники, фенологические заметки) рассеяны рассуждения о стиле и методе «родственного внимания», и «первовзгляда», «расширение души», «творческого поведения» [2, c. 14].

Понятие «родственного внимания» в литературном наследии М.М. Пришвина используется в трех значениях: во-первых, в качестве проявления органического (кровного) родства человека с природными существами; во-вторых, в значении доброго отношения человека к человеку; в-третьих, как эстетического метода открытия в природе прекрасных сторон человеческой души» [4, c.57].

Мысль М.М. Пришвина работает на границе природного и человеческого порядка, «там, где природа кончается и начинается человек». «Сверлом» родственного внимания душа писателя погружается в природу и «забывает» себя в ней, а затем возвращается в мир человека и узнает в себе новое, небывалое благодаря восстановлению утраченного родства с живыми существами и людьми.

Родственное внимание лежит в основе всего человеческого творчества: «Сознательный творческий акт человека заключается в способности жертвовать частью своего бытия и строить из этого, действием воли остановленного потока жизни, законы и формы» [11, c. 57]. Искусство призвано охранять жизнь от обезличивания благодаря способности художника различать и приближать к себе силой родственного внимания людей и представителей мира животных и растений. Наука, наоборот устраняет различия, чтобы понять общие причины движения жизни и строить на их основе правила упорядочивания человеческого бытия. Уважая науку, писатель отмечает, что «всем людям науки и государственным деятелям» надо помнить об области «стирания лиц».  Художественное творчество нацелено на схватывание полноты жизни, на прозревание скрытых глубин жизнетворчества, совершающегося каждое мгновение, которое перетекает в вечность. Личность художника остается творческой до тех пор, пока он способен удивляться и видеть предмет «первым взглядом». Талант писателя заключается в постоянном поиске словесно-образной формы фиксирования переживаемого чувства встречи с тайной живой жизни, открывающей смыслы пересотворения человеческого мира через родственное внимание к миру, природе, другому человеку, своей душе. Для М.М. Пришвина понимание единства мира и проникновение в сокровенные истоки всего существующего основаны на всеохватывающей любви ко всему и к каждому существу. Когда человек любит природу, то через нее он яснее осознает сам себя, в зеркале природы при духовном усилии он видит свое настоящее лицо, собирает собственную цельность.

Вырастая в красоте, литература поддерживает добро, что делает искусство живым, деятельностным и дело художника «сделать красоту солнцем добра». Родственное внимание к «елкам и березкам» пробуждает способность интуитивного постижения человеческих смыслов: «Выходи в природу с той мыслью, которая кружит тебе голову, и природа выправит мысль и покажет ее тебе самому в своих образах» [8, c. 304].

По жизни одной весенней березки поймешь жизнь весны и человека в его первой любви. Выдать внутреннюю красоту природы способен человек, сохраняющий в своей «неоскорбленной» части души «ребенка», который не ведает зла при рождении на свет и еще не знает печали и горя.

Природа, говорил писатель, «любит пахаря, певца и охотника», т.е. она откликается на сильное чувство, имеющее всегда опосредованное отношение к иному человеку. М.М. Пришвин «искал место человеку в природной исторической жизни на основе воспоминания о первоначальном синкретическом бытии, когда человек был равноправной частью мирового тела. Он звал вперед, предлагая ничего не забыть не только из завоеваний культуры, но и из органической истории человека. Он знал цену простоте, но и понимал, что «смешно устраивать пролеткульт по Руссо», потому что подлинный путь к простоте лежит «через добро мировой культуры» [5, c. 120]. Писатель отмечал, что вся природа содержится в душе человека, но в «природе не весь человек»: с ростом духа начинается собственно человеческий, культурный рост, в ходе которого человек «соединяет в себе все, что есть в природе» и создает «небывалое» в жизни, включает всю природу в себя и вносит в нее с каждым шагом на пути культурного труда своим душевным движением новый порядок, освещаемый изнутри красотой и нераздельной с ней правдой. Художник призван стоять за правду, реализм в искусстве есть «подвижническое смирение художника перед правдой», а «правда – это общая совесть людей», «правда есть истина, ограниченная временем», «правды надо держаться, истину надо искать», «свет правды есть красота», которая у настоящего творца через правдивое слово открывается в будничном, мимолетном, незначительном, но в чем отражается целое, узнаваемое личностью художника. Каждое мгновение жизни ценно, именно «здесь и теперь» совершается творчество жизни и через текущий миг проходит вечность, «центральная ось мировой жизни». Собирание мелочей важно тем, что на мелких предметах отражается «перемена света и тьмы», по которой художник узнает «о восходе и закате солнца».

«Наше изучение природы должно быть не изучением законов природы, а сосредоточением родственного внимания с целью открытия во всем и везде бессмертно-личного начала, не подчиненного законам необходимости» [9, c. 155].

Уходя в природу, писатель возвращался к человеку, боролся за личность, через свое «Я» искал перехода в «Я» как «Мы». Чтобы все были «Я», т.е. личностями и создавалось «братство» человеческого и природного мира личностей на принципах согласия и уважения. Человек в отличии от природных «деятелей» свободен и может самоопределяться, осознавать свое предназначение в природном организме как его необходимая часть («ум природы») и вступать в творчество в согласии с естественными законами: отказываясь от личной (эгоистической) заинтересованности в порабощении природы, он делает власть над ней добром и природа покорно ложится у его ног. Воспитание мягкосердечного человека – это большая, трудная, непрерывная культурная задача по «обезвреживанию» жестокосердия. Пробуждать доброту в душах людей своей «сердечной работой» с мыслеобразами призван художник: «человек тогда начинает щадить все живое, когда разум его согласовался с деятельностью сердца и человек стал усердным, значит, весь поступающий в его голову материал вгнездился в сердце, усердился» [7, c.364]. М.М. Пришвин назвал любовно-творческое воссоединение с природой «обручением» и в нем он видит условие обретения «все-человеком» высшего смысла своей жизни.

Художественно-философский мир М.М. Пришвина, построенный на родственном внимании к природе и человеку, на любви к жизни, на чувстве личной сопричастности к природной и человеческой истории, к своему народу несет читателю свет правды мысли писателя, открывающего в личном всечеловеческое, в незначительном значительное, в мимолетном вечное. Писатель видел в основе своего «наивного» реализма добро, измерял и ценил человека не по темному, плохому в нем, а по хорошему и как продолжатель традиций русской классической литературы, ее натуральной школы он отстаивал добро средствами самого добра, переживая мир в себе с детской непосредственностью. «Животворная правда пришвинского поворота к свету при внешней детскости такого взгляда на мир именно сейчас становится актуальной и желанной, обнаруживая свою мужественную сторону ответственности за гуманистическое здоровье будущего» [5, c. 217].

О себе писатель сказал: «Пишу – значит люблю», а когда человек любит он проникает в суть мира. «Нельзя целью поставить себе личное счастье. Оно дается даром тому, кто ставит труднейшую цель и ее достигает. Вернее, счастье обретает тот, кто целью своей жизни ставит счастье своего ближнего» [10, c. 145].

М.М. Пришвин стремится сделать свой личный опыт познания природы и себя в ней доступным и полезным другим людям, духовно резонирующими с личностью художника в восприятии искренне и правдиво звучащего слова. Он принадлежит к писателям-охотникам за словом, несущем свет и смысл «живого знания»: «Они охотятся за радостью быть, ищут ее источников в прошлом и обычном, в том, что у всех под руками и перед глазами, но чего люди сами не видят, не ощущают. Пришвин и является одним из самых удачливых охотников такого типа, охотящихся за радостью и надеждой, светом и смыслом – за полнотой жизни – для тебя и для всех» [3, c. 116].

Жить с родственным вниманием к миру – мудрый наказ русского писателя потомкам, всем людям, каждому человеку.

Список литературы:

1. Белоусов П.А. Человек и природа в художественной антропологии М.М. Пришвина// Художественная литература и философия: контексты и взаимодействия. Владимир. 2019. с. 129-142
2. Борисова Н.В. Художественное бытие мифа в творческом наследии М.М. Пришвина. Елецкий государственный  университет имени И.А. Бунина. Елец. 2002. 37 с.
3. Визгин В.П. Пришвин и философия. – М., СПб.: Центр гуманитарных инициатив, 2016. – 240 с.
4. Качалова М.П. «Дневники» М.М. Пришвина: понятие родственного внимания// Вестник ЛГУ им. А.С. Пушкина. – 2011. – № 3. – С. 53-62.
5. Курбатов В.Я. Михаил Пришвин: Жизнеописание идеи.  Москва: Советский писатель, 1986. 224 с.
6. Пришвина В.Д. Путь к слову . М. : Мол. гвардия, 1984. – 262 с.
7. Пришвин М.М. Дневники. 1928—1929 — М.: Русская книга. 2004. 544 с.
8. Пришвин М.М. Дневники. 1938—1939 — С.-Пб.: Росток. 2010. 608 с.
9. Пришвин М.М. Дневники. 1944—1945 — М.: Новый хронограф. 2013. 944 с.
10. Пришвин М.М. Дорога к другу. Дневники. Ленинград. Детская литература. 1982. 256с.
11. Пришвин М.М. Ранний дневник. 1905-1913. С.-Пб.: Росток. 2007. 800 с.