РОЛЬ П.Н. ИГНАТЬЕВА В ПОДГОТОВКЕ РЕФОРМЫ ФАБРИЧНО-ЗАВОДСКОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА РОССИИ В ТРЕТЬЕЙ ЧЕТВЕРТИ XIX ВЕКА.

АННОТАЦИЯ

Данная статья посвящена личности П.Н. Игнатьева и его роли в разработке проекта фабрично-заводского законодательства в России в XIX веке.

Работа над подобным законопроектом велась в 1859‑1862 гг. под рукового вопроса возвращалась не только комиссия П.Н. Игнатьева, но и в 1874 -1875 гг. снова – комиссия П.А. Валуева. Итогом стали довольно развитые либеральные проекты, но ни один из них сразу не был реализован.

Ключевые слова: рабочий вопрос, фабрично-заводское законо­дательство, комиссия П.Н. Игнатьева

1. Исторический фон подготовки реформы фабрично-заводского законодательства в России в третьей четверти XIX века

Подготовка реформы фабрично-заводского законодательства в Росси приметы фабричного законодательства появились и раньше – еще в эпоху Петра Великого, но только после отмены крепостного права в 1861 г. начало формироваться фабричное законодательство, близкое к европейским образцам того же исторического периода.

В период с 1859 г. по 1875 г. в России над разработкой проекта фабричного законодательства работали правительственные комиссии А.Ф. Штакельберга (1859‑1862 гг.), П.Н. Игнатьева (1870‑1872 гг.), П.А. Валуева (1874‑1875 гг.). За основу подготовленных ими законо­проектов принималось фабричное законодательство стран Западной Европы, в особенности немецкое и английское. Итогом стали довольно развитые либеральные проекты, но ни один из них сразу не был реализован.

В 1870‑1872 гг. для пересмотра законоположений об отношениях между хозяевами, работниками и прислугой по инициативе министра внутренних дел А.Е. Тимашева, обеспокоенного участившимися конф­ликтами между предпринимателями и рабочими, была создана межведомственная комиссия под председательством П.Н. Игнатьева.

2. О личности П.Н. Игнатьева

Павел Николаевич Игнатьев (1797 1879; с 1877 г. – граф) – русский государственный деятель, генерал-адъютант, который в 1854 1861 гг. был генерал-губернатором Петербурга, а в 1872 1879 гг. занимал должность председателя Комитета министров Российской империи [3: 369 375]. Отец будущего известного дипломата, посланника России в Пекине, Бухаре и Константинополе, а позже министра внутренних дел при Александре III, Николая Павловича Игнатьева, а также дед министра народного просвещения в 1915 1916 гг., его полного тёзки – Павла Николаевича Игнатьева, граф Игнатьев, став примером для потомков, смог вписать и свое собственное имя в историю России.

В связи со сходством в именах, а также тем, что сын и внук П.Н. Игнатьева занимали высокие посты и стали видными госу­дарственными деятелями, часто попадавшими в «объектив» многих исследователей периода второй половины XIX – первой половины XX вв., графа Игнатьева, возглавлявшего комиссию по разработке очередного проекта фабрично-заводского законодательства, историки часто путают с его потомками, особенное, с его сыном – Н.П. Игнатьевым. Отсюда неточность в инициалах, вкравшаяся в статьи и монографии некоторых современных исследователей.

Супругой графа П.Н. Игнатьева была Мария Ивановна, урожденная Мальцова – дочь промышленника И.А. Мальцова. Их внук, Павел Николаевич Игнатьев, будущий министр народного просвещения, унаследовал огромное состояние бездетного Ю.С. Нечаева-Мальцова, хотя и не являлся его близким родственником. Он стал владельцем знаменитых мальцовских хрустальных заводов, расположенных, в основном, во Владимирской губернии, а также Новосельского стеколь¬ного завода в Тверской губернии и Тигодского стекольного завода (ст. Любань Николаевской железной дороги).

Ряд сведений о семье П.Н. Игнатьева можно получить из мемуаров его внука Алексея Алексеевича Игнатьева [2: 6]. Он сообщает, что его дед был единственным сыном в семье, поскольку прадед рано умер. П.Н. Игнатьев «окончил Московский университет, что впоследствии выделяло его среди сослуживцев и повлияло на его служебную карьеру» [2: 5], поскольку высшее образование для военных в то время было большой редкостью. Он поступил в 1-ю царскую роту Преобра¬женского полка и всю жизнь оставался «почетным преображенцем». Несмотря на то, что Павел Николаевич был «просвещенным офицером» и вращался в кругу декабристов, он сдержал данное матери обещание не выступать против царя.

Особое значение, как пишет А.А. Игнатьев, «имела его деятельность как директора Пажеского корпуса, в котором он воспитал многих выдающихся людей эпохи Александра II» [2: 6]. До самой смерти он состоял почетным членом Военно-медицинской академии и президиума женских учебных заведений. Из мемуаров А.А. Игнатьева мы узнаем любопытную деталь о том, что его двоюродный брат П.Н. Игнатьев (министр народного просвещения) получил в наследство мальцовские заводы по праву, хотя и не был кровным родственником Ю.С. Нечаева-Мальцова. Дело в том, что трудолюбивый помощник, чиновник Юрий Степанович Нечаев ранее получил многомиллионное состояние от Сергея Ивановича Мальцова – родного брата бабушки А.А. Игнатьева, т. е. и бабушки министра народного просвещения П.Н. Игнатьева. Последнему, однако, не удалось воспользоваться богатым наследством из-за произошедшей Октябрьской революции.

3. О ходе работы комиссии П.Н. Игнатьева над законопроектом

Что касается вклада графа Павла Николаевича Игнатьева в рассмотрении рабочего вопроса в третьей четверти XIX века, то он был значительным. Несмотря на то, что проект комиссии П.Н. Игнатьева не был реализован, была важна сама деятельность по его разработке – авторы проекта предприняли попытку достичь компромисса между, казалось бы, непримиримыми вещами, совместить несовместимое – учесть интересы и предпринимателей, и рабочих.

Отчет 1867 г., представленный министерством юстиций, указал на тох, хозяев основанием для того, чтобы поручить в 1870 г. комиссии под предсе­дательи прислуги». Комиссия была создана 23 октября 1870 г, а ровно через год, в 1871 г., она представила свой проект. Перед комиссией стояла сложная задача – ей надлежало следовать попечительскому курсу правительственной политики в решении рабочего вопроса.

Советские авторы, в частности, И.И. Шелымагин, видят повод для начала работы комиссии П.Н. Игнатьева и для подготовки устава о на в Петербурге, которая «положила начало массовому стачечном дви­жению российского пролетариата» [7: 44]. Ссылаясь на В.И. Ленина, политическое, когда начинается борьба за изменения в законода­тельстве. По данным Шелымагина, «в 1870 г. произошло 18 стачек с участием 1529 человек» [7: 44].

Другие исследователи также представляют проект Игнатьева совсем не в радужном свете, поскольку он «представлял попытку эклектического соединения несовместимых идей и тенденций» [5: 33]. С однось препятствия для проявления инициативы, но с другой – вводились Проект по рабочего вопросу, возникавшие в бюрократической сфере и в буржуазно-общественных кругах, поэтому он получал критику со всех сторон. и рабочего дня и возрастного ценза для малолетних (см. Таблицу 2).

Таблица 2.

Споры о продолжительности рабочего дня и возрастного ценза малолетних по проекту П.Н. Игнатьева (данные по Л.В. Куприяновой)

4. Проект фабрично-заводского законодательства в комиссии П.Н. Игнатьева: структура и особенности

Проект комиссии состоял из четырех частей:

1. «Общие и особые правила о личном найме»,
2. «Правила для определения условий найма в случае неполноты или неясности договора»,
3. «О взысканиях за нарушение правил о найме рабочих и прислуги»,
4. «О порядке производства дел по нарушению договоров и правил о личном найме рабочих и прислуги».

Отличительной чертой этого проекта, по сравнению с более поздними, было то, что он не ограничивал сферу применения законов какой-то одной категорией рабочих (сельские работы, строительные работы, наем на фабрики, мануфактуры и заводы, наем судовых рабочих, наем на рыбные промыслы, наем прислуги), т. е. он пытался «охватить весь или почти весь наемный труд и все или почти все стороны фабрично-заводского быта» [7: 45].

Проект предполагал издание отдельных инструкций по следующим вопросам: труд женщин и подростков, правила устройства фабрик с целью охраны труда и здоровья рабочих, описание прав рабочих в отношении договоров, штрафов и т. д. Предпринимателю вменялось следить за помещениями, в которых трудились люди, организовывать больницы при фабриках, «лечить заболевших рабочих за счет нанимателя в течение всего срока найма» [7: 46], заботится о содержании, образовании несовершеннолетних рабочих.

Таким образом, среди прочих пунктов проектов фабрично-трудового законодательства вопрос о труде малолетних был поставлен в этот период наиболее остро. Так, на первом Всероссийском торгово-промышленном съезде в 1870 г. «была принята резолюция, благо­приятная охранению работы малолетних» [6: 388]. Позже также стали обращать внимание на то, что чрезвычайно большая продолжительность рабочего дня у взрослых и ранний возраст поступления детей на фабрики являются препятствием для получения рабочим классом образования, что вызывает нехватку квалифицированных рабочих кадров.

Согласно проекта Игнатьева «наем в работу детей до 12 лет запрещался, работа несовершеннолетних 12-14 лет была ограничены 8 часами днем и 4,5 часами ночью, а для возраста 14-17 лет 10 часами днем или 4 часами днем и 4 часами ночью» [6: 386]. На это обращают значительно внимание и историки советского периода. За подписание договора о найме лиц моложе 12 лет полагалось тюремное заключение до двух месяцев или штраф в размере 200 руб. А за нарушение правил найма подростков от 12 до 17 лет следовало заключение сроком до одного месяца и штраф в 100 рублей. По мнению комиссии, использование труда малолетних на фабрике приводило к физическим, умствапрещать работу женщинам и детям на производствах, признанных вредными.

5. Новизна проекта фабрично-заводского законодательства, разработанного комиссией П.Н. Игнатьева

Сравнивая проекты А.Ф. Штакельберга и П.Н. Игнатьева, авторы отмечают, что проект последнего определяет возраст несовершенно­ость труда для малолетних» [7: 46].

Однако проект имел полицейский характер. Он возлагал контроль за исполнением правил исключительно на суды и полицию, в нем не упоминалось о промышленных судах с участием представителей от рабочих или о государственной инспекции. Полицмейстеры, контролировавшие обсуждение проекта, считали стачки главной опасностью. В этой связи были ужесточены некоторые статьи «Уложения о наказании», вменяющие наказание в виде тюремного заключения виновникам и зачинщикам стачек. Идея Штакельберга о введении промышленных судов, несмотря на свой либеральный характер, еще выносилась на обсуждение спустя несколько лет – в 1872 г., когда было предложено отменить «корпоративные цеховые правила», а значит, и ремесленные и цеховые управы. Их функции по разбору спорных дел между рабочими и нанимателями переходили к мировым судам, вызывая перегруженность последних. Решение виделось в возвращении к проекту промышленных судов Штакельберга. Министр юстиций обратился за отзывами к местным судебным органам. Тогда только председатель Владимирского окружного суда поддержал данное предложение [5: 40]. Остальные, как и все царские юристы, указывали на несовместимость данного решения с политическим режимом.

6. Оценка законопроекта П.Н. Игнатьева современными историками

Проект Игнатьева не получил законодательной санкции в Государственном совете. Позже он был переработан в министерстве внутренних дел, но так и остался нереализованным. Описывая итоги деятельности комиссии, Л.В. Куприянова говорит следующее: «При всем разнообразии высказанных мнений и оценок по отдельным пунктам, в целом, «Устав о личном найме рабочих и прислуги» официальными кругами (в том числе и в Министерстве финансов) был признан слишком «прорабочим», недостаточно учитывавшим интересы предпринимателей и промышленности, что главным образом и предрешило его судьбу» [4].

Очевидно, смелая попытка П.Н. Игнатьева максимально учесть не только интересы предпринимателей, но и рабочих была воспринята как "отклонение в сторону излишней защиты прав рабочих". Министерство посчитало и этот проект слишком либеральным, а также однобоким – по его мнению, проект представлял только юридическую сторону рабочего вопроса и не учитывал бытовую [1: 144]; в разра­ботке проекта не участвовало «промышленное население». Кроме того, из-за малого числа рабочих «проект ставил хозяина в зависимость от рабочего, а не наоборот», поэтому необходимо было, как считало министерство, оговорить и права предпринимателей.

Последующая комиссия под руководством П.А. Валуева работала над тем, чтобы исключить из проекта П.Н. Игнатьева оставшиеся признаки либеральных настроений, особенно, те статьи, которые разрешали самостоятельность и свободу мысли у рабочих. Но и эта «чистка» не позволила его проекту устава о найме рабочих получить одобрение правительства. Обязательное введение расчетных книжек, которое составляло стержень устава, Госсовет посчитал излишним, поскольку это способствовало усилению агитации со стороны революционеров рабочего движения. К концу рассматриваемого периода власти начали вмешиваться в трудовые взаимоотношения сверху, пытаясь оказывать попечительство. Исполнительные функции в рамках официальной государственной политики попечительства возлагались на МВД, полицию и жандармерию.

Список литературы:

1. Быков А.К. Фабричное законодательство и развитие его в России. Лекции, читанные в СПб Политехникуме и Технологическом институте в 1908-1909 учеб. году. СПб. Типография «Правда», 1909.
2. Игнатьев А.А. Пятьдесят лет в строю. М.: Воениздат, 1986.
3. Игнатьев, Павел Николаевич // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: в 86 т. (82 т. и 4 доп.) – СПб., 1890 – 1907.
4. Куприянова Л.В. "Рабочий вопрос" в России во второй половине XIX – начале XX вв. http://www.hist.msu.ru/Labour/Article/Kupriyanova.htm.
5. Лаверычев В.Я. Царизм и рабочий вопрос в России. 1861 – 1917. М., 1972.
6. Туган-Барановский М.И. Избранное. Русская фабрика в прошлом и настоящем. Историческое развитие русской фабрики в XIX веке. – М.: Наука, 1997. – 735 с. (Серия «Памятники экономической мысли»).
7. Шелымагин И.И. Фабрично-трудовое законодательство в России (2-я поло­вина XIX века). Юридическое издательство Министерства юстиции СССР. М., 1947.