ПОГРЕБЕНИЯ С СЕРО-ГЛИНЯНОЙ КЕРАМИКОЙ ИЗ БАМУТА (ЧЕЧНЯ) В ОТЧЕТНЫХ МАТЕРИАЛАХ СЕВЕРО-КАВКАЗСКОЙ АРХЕОЛОГИЧЕСКОЙ ЭКСПЕДИЦИИ

АННОТАЦИЯ

В материале представлены основные сведения, содержащиеся в полевых отчетах Северо-Кавказской археологической экспедиции (СКАЭ) о раскопках погребений с серо-глиняной керамикой, изученных в 1958, 1961, 1965 и 1966 гг. в районе с. Бамут. Их сопоставление с опубликованными данными выявили заметные расхождения, связанные с несовершенством методики полевого описания и требований отдела полевых исследований (ОПИ) тех лет. В результате делается вывод о необходимости комплексного изучения не только научной документации, но и сопоставления полученных сведений с научными публикациями. В случае если в них выявляются дополнительные детали, отсутствующие в отчетной документации, подобного рода издания могут быть признаны документальным источником.  

Ключевые слова: археология, полевой отчет, раскопки, погребения, керамика.

Финальная стадия эпохи ранней бронзы для территории Восточного Предкавказья и примыкающих к нему районов была связана с завершением функционирования культур эпохи ранней бронзы: майкопско-новосвободненской (МНО), куро-аракской – в предгорьях,  поздней ямной – в степной зоне. Одновременно зафиксированы и новые погребальные традиции, которые документируют появление иных коллективов. К одной из таких групп принадлежат захоронения с серо-глиняной керамикой. Погребальные стандарты указанной общности интересны тем, что содержат в себе элементы, свойственные как майкопской культуре, так и абсолютно новые, ставшие традиционными для следующего исторического периода – эпохи средней бронзы, и для новых культурных групп, объединенных общим наименованием – «северокавказская» археологическая культура, или «северокавказская культурно-историческая общность (КИО)». Ещё одним важным элементом является присутствие в погребальных керамических наборах сосудов на трех или четырех ножках. Впервые такое захоронение было открыто Р.М. Мунчаевым в 1958 году в кургане № 2  Бамутского курганного могильника [6, c. 127–129, с. 127, с. 128, рис. 45,1–4,48, с. 129, 137, 138]. В последующем времени подобные им захоронения были найдены и в других курганах этого некрополя: 1961 г. – курган № 10 погребение № 2, 1965 г. – курган № 3 погребения  № 4 и № 5. В 1966 году парное погребение с таким сосудом было исследовано в грунтовом могильнике, на правом берегу р. Фортанга, к востоку от с. Бамут [2, с. 67]. В настоящее время все  они уже опубликованы,  некоторые из них – неоднократно [6, с. 127–129; 7, с. 56, 57, 59, рис. 17, 1–4; 13, с. 92, рис. 26, 5, с. 94, с. 95, рис. 28, 2; 8, с. 23; 9, с. 138–140, с. 151, рис. 1, 1, 3, 9; 12].  При ознакомлении с приведенными выше публикациями обнаружилось, что в ряде случаев одни и те же комплексы представлены с довольно заметными расхождениями. Для полноценного ознакомления со всем спектром сведений, мы обратились непосредственно к первоисточнику – к полевым отчетам тех лет [1, с. 119–121, рис. 15-17; 3, с. 38–40, рис. 20, 21; 4, с.109–114, черт. № 59–№ 62, рис. № № 128–133;  5]. В результате сопоставления информации были сделаны важные наблюдения, которые позволили уточнить некоторые вопросы, связанные с появлением в зоне предгорий Чечни населения, оставившего данные погребения.

В этой связи целью работы является исследование доступного нам корпуса источников, одним из которых, в связи с большей долей информативности, выступают научные издания. Это необходимо для воссоздания как можно более полной и объективной картины именно полевых работ. Задача – установить, являются ли собранные нами сведения достаточными для последующего полноценного исследования этнокультурного контекста полученных материалов на фоне иных данных, которые были  получены при раскопках на соседних территориях. В заключении, на основании анализа изученных материалов, представлены некоторые выводы и обобщения, касающиеся происхождения культурной группы с серо-глиняной керамикой, маркером которой выступают сосуды на ножках.  

Ряд захоронений, содержавших серо-глиняную керамику, был разрушен перекопами, в публикациях они практически не приводятся. Тем не менее, сохранившиеся в отчетах сведения о формировании курганных насыпей и их элементах (каменных набросках, панцирях, заполнениях ям погребений), а также деталях совершения обрядово-поминальных церемониальных действий, сопровождавших устройство самого места погребения, важны для изучения историко-культурного контекста идентичных захоронений. Поэтому нами, в отличие от предыдущих исследователей, они учитываются с максимальной возможностью.

СКАЭ-1958 г. Курган № 1. Размеры: С-Ю-13,5 м., В-З – 18,5 м. Высота 1,5 м. Насыпь – из суглинка с галькой. Курган раскопан до глубины 2,0 м. Найдены два погребения. Оба, судя по нивелировочным данным, располагались непосредственно в курганной насыпи. Материк прослежен с глубины 1,7 м, судя по подписям в условных обозначениях к бровке – это гравийно-галечный песок. Количество курганных насыпей, слоев, прослоек, ямы перекопов и погребений в отчетной документации не отмечены. На чертеже бровки, в её окончаниях, показаны камни вероятно, от кромлеха, в насыпи, в центральной её части – отдельные камни от какой-то конструкции, лежащие горизонтально. Однако на общем плане курганной насыпи эти детали отсутствуют. Исходя из подписи на бровке, в ней показано место расположения погребения № 1. Однако, судя по привязкам, это погребение № 2. Погребение № 1 было открыто в ЮВ части кургана, начальная глубина фиксации находок – 0,65 м. Костяк разрушен, первоначальное положение не восстанавливается. Сохранились отдельные черепные кости, кости ног и фаланги пальцев рук, фрагменты таза. Черепные кости находились в СВ углу погребения. Рядом с ними лежали отдельные фаланги пальцев рук и кости грудной клетки. В центре могилы лежали крест-накрест кости ног, ниже – кости таза, ниже – некоторые фрагменты костей ног. По мнению Р.М. Мунчаева, это сильно потревоженное или вторичное захоронение. Инвентарь: рядом с обломками черепа, в 30–50 см вправо от них находились обломки глиняного сосуда серого цвета.  Судя по чертежу погребения, это не совсем так: скорее, это был сильно фрагментированный сосуд диаметром в средней части 15–17 см, который частично подлежал реставрации. Его описания, как и рисунка, в отчете нет.  Погребение № 2 выявлено под бровкой, с южной стороны кургана, на глубине 1,2 м. Костяк полностью разрушен, первоначальное положение не восстанавливается. Зачищены отдельные кости ног и черепа. Находки: фрагменты серо-глиняного сосуда, близкого по цвету, обжигу и тесту керамике погребения № 1. Других деталей нет, в полевом отчете чертеж погребения и рисунки фрагментов сосуда отсутствуют.

СКАЭ-1958. Курган № 2. Размеры: С-Ю-16,5 м., В-З – 18,5 м. высота 1,35 м. Насыпь состоит из суглинка, перемешанного с галькой.  Курган раскопан на глубину 1,65 м с захватом материкового слоя, представляющего собой светлый суглинок с мелкой галькой. Нумерация погребений в этом кургане отличается от других: под № 1 обозначено самое нижнее погребение, именуемое как основное в кургане. Судя по профилю бровки, оно было создано на уровне древнего горизонта, отметка глубины – 1,55 м от РЦ. Согласно тексту отчета после того, как сняли насыпь, в профиле центральной части кургана обозначились контуры ямы диаметром (С-Ю) 4 м и глубиной 1,55 м, заваленной крупными речными булыжниками. Отметка глубины, с которой она началась фиксироваться, в отчете отсутствует. Мощность каменной кладки ямы – 1,05 м. Вероятно, она показана в профиле бровки крупным булыжником. В её границах находились погребения № 2 и № 3. На чертеже погребения № 1 контура ямы нет, он присутствует в виде пунктира только на общем плане кургана. Яма немного смещена от центра кургана к С, её глубина не указана, разрезов в отчете нет.  На плане кургана камни заклада ямы не показаны, на чертеже бровки нижний уровень камней находится над погребением № 1. Следовательно, сами камни не являлись её заполнением. На общем плане пунктиром  указаны границы крупной ямы, согласно подписи к профилю бровки её глубина – 0,3 м. Погребения № 2 и № 3 (глубина фиксации – соответственно: 0,6–0,8 м и 1,0 м от РЦ) находятся от неё на удалении 1,7–1,9 м к ЮВ и с ней не связаны. Вероятно, это позднейший перекоп. Стратиграфия: в отчете её анализ отсутствует, как и в монографии Р.М. Мунчаева, изданной в 1961 году. В то же время, в статье, опубликованной в том же году, парное погребение № 1 названо основным, погребение № 2 с майкопской амфорой – впускным. В монографии кавказоведа 1975 года и его статье 1986, посвященной погребениям с сосудами на ножках, основным названо погребение № 2, которое, по мнению Р.М. Мунчаева, было разрушено и перемещено со своего первоначального места при совершении погребений № 1 или № 3. Аргументов для этого приведено не было [11, с. 287; 12, с. 29; 13, с. 56–58;]. В этой связи отметим следующее. Контуры ям погребений № 2 и № 3, судя по нивелировочным отметкам на плане кургана, располагались практически одно (№ 3) под другим (№ 2), что отражает и чертеж бровки. В этом случае, вполне вероятно, что погребение № 2 с майкопской амфорой (глубина 0,6–0,8 м) было потревожено при совершении погребения № 3 (глубина 1,0 м), тогда как погребение № 1 (глубина фиксации – 1,55 м от РЦ) является основным (центральным) для данной насыпи. Предположение, что погребение № 2 было потревожено при совершении погребения № 1 маловероятно, в силу большой разницы в глубинах залегания (1, 45 м – судя по отметке глубины для сосуда из погребения № 2), а также планиграфии контуров этих захоронений. К тому же в бровке показана только одна курганная насыпь. В условных обозначениях к плану кургана и бровки указан череп в обломках. К какому погребению относится эта находка, неясно, в тексте отчета данных на этот счет нет. Судя по нивелировочной отметке (0,65 м. от РЦ), он мог принадлежать к погребению № 2, как и сосуд, показанный в бровке (глубина 0,6 м.). Погребение № 1 открыто на дне ямы, почти в центре, под каменной кладкой, на глубине 1,55 м. Общая форма – подпрямоугольная, с заоваленными углами. Приблизительная площадь могилы: по оси СВ-ЮЗ – 2,2 м., по оси СЗ-ЮВ–1,8 м, содержала парное захоронение. Костяк № 1 лежал на спине, руки вдоль тела, головой на СЗ, лицевыми костями на ЮЮВ.  Сохранность костей плохая, череп раздавлен, у раскапывающих создалось впечатление, что он был сознательно фрагментирован. Многие кости находились в полуистлевшем состоянии, хорошо сохранились лишь фаланги пальцев. По тексту отчета, в области костей левой руки, слева от лучевой кости располагались зубы животных. Так же – и в публикациях. На чертеже, в условных обозначениях, пометка – «зуб животного». В 0,1–0,6 м. к СВВ от черепа находились 2 сероглиняных сосуда.  По тексту отчета, в области костей грудной клетки отмечены угольки. На чертеже в полевом отчете они расположены в районе правой руки костяка № 1, левой и грудных костей – костяка № 2, и между костяками.

Части второго костяка находились в 0,2–0,8 м к ЮЮЗ от костяка № 1. Левая нога вытянута, левая рука согнута в локтевом суставе под углом в 90 градусов и подтянута к тазу. Плечевые кости лежали почти на месте. Кости левой части грудной клетки сохранились, кости правой руки и ноги – смещены, были аккуратно сложены в одну кучу, здесь же были найдены фрагменты черепа и нижней челюсти. Кости правой руки и ноги, а также черепа лежали на 0,2–0,25 м выше остальных костей. Первоначальное положение – головой на СЗ. Под кучей костей, у обломков таза, лежали несколько фрагментов серо-глиняного сосуда. В области черепа находился большой сероглиняный сосуд. Р.М. Мунчаев отметил, что в данном случае мы имеем дело с потревоженным костяком или вторичным захоронением.  

СКАЭ-1958 г.  Курган № 3. Размеры: С-Ю – 19,0 м, В-З – 19,5 м, высота 1,5 м. Насыпь состояла из суглинка с галькой, была раскопана на глубину 2,0 м. В центральной части кургана с отметки 0,55 м от РЦ прослежена булыжная кладка диаметром (С-Ю) 3,0 м, ниже неё – галечная прослойка. В основании центральной части кургана зафиксирована булыжная кладка в 2–3 ряда, между булыжниками – мелкие кости, в т.ч. – фрагменты черепа. Между костями зафиксированы фрагменты керамики, аналогичной найденной в курганах № 1 и № 2. Других признаков погребения не выявлено. Судя по тому, что в кургане № 1 была выявлена похожая стратиграфическая ситуация и присутствовали фрагменты идентичной керамики, можно с большой долей вероятности утверждать, что эти насыпи были изначально возведены над погребениями «культурной группы с серо-глиняной керамикой».

СКАЭ – 1961 г. Курган № 10. Диаметр по оси С-Ю-25 м, средняя высота насыпи 1,8 м. Курганная насыпь возведена в один приём, состоит из суглинка мощностью до 1,2 м. В основании кургана, особенно в С половине был зафиксирован слой булыжника, который лежал сверху на слое твердой глины с галькой, являющегося материком. Массивный каменный панцирь мощностью до 0,5 м, задернованный, лежит сверху на курганной насыпи. В его центре зафиксирована яма перекопа, заполненная суглинком. На общем плане кургана контуры ямы перекопа не отмечены. Судя по чертежу бровки, погребение № 1 зафиксировано в Ю части насыпи, в слое суглинка, сверху над погребением – слой булыжника, являвшегося заполнением ямы перекопа размерами примерно 2,0 х 1,5 м., погребение № 2 – под нижним слоем булыжника.  Исходя из стратиграфии бровки, каменный панцирь был возведен после совершения погребения № 1 и связан с ним, поскольку никаких следов перекопа в этой части насыпи не зафиксировано. Погребение № 1. Открыто в СЗ секторе, ближе к её центру, под каменным панцирем, на глубине 1,0 м. Сохранность костяка плохая, череп раздавлен. Погребенный был уложен вытянуто на спине, головой на СЗЗ. Правая рука слегка согнута в локтевом суставе, левая вытянута. По тексту публикаций – у плечевых костей найдены 2  сильно фрагментированных сосуда. Никаких подробностей о них в тексте отчёта нет. На чертеже погребения показан только 1 сосуд, и не у плеча, а за ним, несколько в стороне, к СВ. В подписях к чертежу указаны 2 сосуда. Никаких других деталей по находкам из данного погребения текст отчета не содержит. В статье 1964 года для этого погребения учтены 3 сосуда  [12, с. 32, рис. 3, 2; 13, с. 92, рис. 26, 5, с. 94, с. 95, рис. 28, 2]. Погребение № 2. Основное в кургане. Под центром насыпи, под каменной вымосткой, на уровне древнего горизонта. Разрушено. На площади 1,0 м х 1,0 м зафиксированы фрагменты черепных костей, грудной клетки и ног, рядом – фрагмент стенки сосуда красно-охристого цвета и 2 обломка бронзовой спиральной очковидной подвески. Один из фрагментов находился у черепных костей, второй – на расстоянии около 1 м от него к ЮВ. В отчете рисунка подвески нет, опубликовано только фото [13, с. 93, рис. 27, 9].  К погребению вела большая грабительская яма, часть вещевого сопровождения – в грабительской яме. Находки в грабительской яме (по описанию в отчете): фрагменты керамики, в том числе один с ручкой, от сосуда красно-охристого цвета, птичья кость, каменная зернотерка ладьевидной формы со следами сработанности, берцовая кость, зафиксированная в вертикальном положении, рядом с ней – кремневая пластинка с ретушью по краям. На чертежах в условных обозначениях к плану кургана и бровке отмечены «птичьи кости».

СКАЭ – 1965 г. Курган № 3. Размеры, диаметр – 20,0 м., высота 1,28 м. Насыпь состояла из гумусированного суглинка с галкой и отдельных крупных камней, мощность дернового слоя – 0,3-0,4 м. Между ним и курганной насыпью в её нижней части была зафиксирована тонкая галечная прослойка. Вокруг насыпи, но не вплотную к ее окончаниям был возведен кромлех диаметром около 13 м, сложенного из 1–2 рядов положенных плашмя речных валунов. Согласно чертежу бровки (разрез по СЗ-ЮВ) уровень совершения погребений – в курганной насыпи, не на материке. Контуры погребений – подпрямоугольные, погребение № 4 – более подквадратно, в их заполнениях булыжник показан лишь частично, по краям, в бровке над ними есть кладка из булыжника, но в такой проекции не прорисованы контуры ям, как если бы они впускались сверху. В этом случае, по крайней мере, погребение № 5 должно было прорезать кладку, т.к. оно в плане показано как раз в её центре, а погребение № 4 – за границами кладки.  Совершение погребальных ритуалов с огнем и принесением поминальных даров (керамика) происходили на довольно широкой площади, но без повреждения каменной кладки. Тогда можно сделать вывод о том, что вся эта конструкция (насыпь из грунта и кладка из булыжника) была возведена после совершения погребений № 3, № 4 и № 5. Глубина залегания материка в тексте не указана, как и то, из чего он состоял. Серо-глиняная керамика найдена в погребениях № 4 и № 5, которые Р.М. Мунчаев счел основными для данной курганной насыпи. Погребение № 4.  Открыто в 1,6–2,6 м. к ЮЗЗ от центра кургана на глубине 1,5 м от РЦ. Оно находилось в неглубокой яме округлых очертаний диаметром около 1 м, согласно тексту полевого дневника – вырытой в слое древнего горизонта. Чертеж в отчете отсутствует. На дне захоронения найдены отдельные кости погребенного: черепные, ног и ребра. Сверху на них расчищены 4 сосуда, в том числе – 1 на 3 ножках. Под большим сосудом находились бронзовый вислообушной топор и бронзовый клинок. В отчете предмет назван наконечником копья. В последующем предметы из бронзы и один из сосудов из этого погребения были опубликованы в 1968 г. [9, с. 151, рис. 1, 1, 3, 9]. Погребение № 5 находилось в 1,0–1,5 м к ЮВ от центра кургана, в яме неправильной округло-прямоугольной формы (1,2 м х 0,9 м) на глубине 1,5 м. В яму были сложены отдельные кости (черепные и другие), сверху на них поставлены 2 крупных сероглиняных сосуда. Чертежа погребения в отчете нет, присутствует краткое описание 2 сосудов из погребения № 4.  В тексте отчета их рисунков нет, как и фото. В публикации 1986 года приведены фотографии и краткие описания трех сосудов, их рисунков нет [12, с. 31, рис. 2, 1, 4, 5].

Прочие находки в насыпи кургана. В тексте отчета указано, что под центральной частью насыпи, на уровне древнего горизонта, между погребениями № 4 и № 5 прослежены остатки кострища в виде угольных прослоек мощностью до 6 см, в которых найдены фрагменты сероглиняных сосудов. С этими же захоронениями Р.М. Мунчаев связал обнаруженное в насыпи кургана, на глубине 0,6 м, в 2,8–3,3 м от центра, на площади 1,0 х 0,8 м скопление фрагментов керамики от не менее 4 сероглиняных сосудов (более 100 фрагментов), в т.ч. – части сосуда на 4 ножках и с 2 ручками, фрагменты крупных сосудов (диаметр венчика – 30 см, дна – 14 см), с большими ручками – керамики, аналогичной найденной в погребениях № 4 и № 5. На отдельных фрагментах имелся рельефный налепной орнамент в виде зигзага. Некоторые из   сосудов с внешней стороны были обмазаны жидкой глиной. Кроме того, нижняя часть сосуда на ножках была найдена в центральной части насыпи, на глубине 0,75 м, несколько фрагментов керамики найдено в дерновом слое, на глубине 0,2–0,3 м, в центральной части насыпи. Среди них есть части от красно-охристых сосудов. Автором раскопок было высказано предположение, что эти фрагменты попали в насыпь при её сооружении, возможно, как остатки погребальной тризны.

СКАЭ –1966 года. На правом берегу р. Фортанга к востоку от с. Бамут и к югу – от с. Ачхой-Мартан на площади 700 х 120 м в местности, которая называется «минаретное поле» или «место, где убили Зора», были обнаружены кромлехообразные выкладки. Данное местонахождение было обозначено как «грунтовый могильник».   Протяженность с С на Ю – более 700 м, З-В – 120 м. В его южной части была раскопана 1 выкладка диаметром 7–8 м. В центре полукруга, выложенного речным булыжником, была открыта яма неопределенной формы (формулировка Р.М. Мунчаева – С.Б.) длиной 4 м (по линии З-В), шириной 2,8–3 м и глубиной 0,85–1 м, заваленная крупным камнем. На опубликованном чертеже форма ямы – подтрапецевидная, контуры двух её сторон (ЮВ и ЮЗ) показаны пунктиром. Ориентировка ямы – длинными сторонами вдоль условной оси – ЗЗС-ВВЮ. Сам «кромлех» состоит из отдельных камней, не связанных друг с другом. Камни заполнения на чертеже отсутствуют. Судя по опубликованному описанию, при выборке заполнения ямы, на разных уровнях, особенно – в её восточной части, отмечены фрагменты керамики (без уточнения – С.Б.) отдельные кости человека (черепа, ног, и другие), и животных.  Костяк лежал строго на спине, головой на ЗЗС, руки слегка подогнуты в локтевых суставах, кистями – на тазовых костях, судя по чертежу – кисть левой – сверху на кисти правой руки. Кости стопы и бедра посыпаны красной охрой. Напротив лучевой и локтевой кости правой руки – череп и кости ног овцы, здесь же – сосуд на 4 ножках. Сосуд № 2 – в ЗЗЮ углу погребения. Рисунки сосудов опубликованы, но их описание практически отсутствует, размеров сосудов, как и прочих деталей, не приводится.

Таким образом, полевые отчеты СКАЭ, в которых нашли определенное отражение результаты раскопок курганов в округе сел Бамут и Новые Аршты, не могут считаться полноценным источником для изучения погребений с серо-глиняной керамикой, что вынуждает исследователей использовать иные возможности. Противоречивость научных публикаций данных комплексов также не способствует их полноценному изучению, особенно – применительно к таким важным деталям погребальной обрядности, как место расположения погребения в кургане (планиграфия, нивелировочные характеристики), установление его впускного или основного характера, соотношение с определенными курганными насыпями, а также деталей сопроводительных погребальных церемоний. Курганные насыпи в те годы фиксировались без ряда важных деталей, особенно – подсыпок (досыпок), выкидов из ям погребений, следов ограбления, ритуальных комплексов в насыпях, других элементов и деталей самих погребальных конструкций. Встречающиеся расхождения между описаниями и чертежами в отчетной документации соседствуют с крайне скудными описаниями находок, а наличие редких фотографий не может заменить их рисунков. Это подчас не позволяет точно соотнести публикуемые предметы с их описаниями и дать им исчерпывающие характеристики. Отсутствие точных размеров для большинства из найденных предметов заупокойного инвентаря и не дает возможности полноценно сравнивать с подобными же находками из других памятников. Всё это влияет на правомерность ряда заключений, связанных с вопросами происхождения этой культурной группы и доказательного выделения для неё особого стратиграфического горизонта среди древностей сопредельных территорий.

Список литературы:

1. Виноградов В.Б., Козенкова В. И., Крупнов Е.И., Марковин В.И., Мунчаев Р.М. Полный научный отчет о работе 4-х отрядов Северо-Кавказской археологической экспедиции в 1965 году // Научно-отраслевой архив ИА РАН. Ф-1, Р-1. – № 3122.
2. Виноградов В.Б., Козенкова В.И., Крупнов Е.И., Марковин В.И., Мунчаев Р.М. Северо-Кавказская экспедиция // Археологическое открытия  1967. – М.: Наука,1968. – С.65–68.
3. Иерусалимская А.А., Козенкова В.И., Крупнов Е.И., Кузнецов В.А., Марковин В.И., Милорадович О.В., Мунчаев Р.М. Полный научный отчет о работах объединенной Северо-Кавказской археологической экспедиции (СКАЭ), проведенной летом 1961 года // Научно-отраслевой архив ИА РАН. Ф.1. – Р-1. – № 2320.
4. Крупнов Е.И., Милорадович О.В., Мунчаев Р.М., Марковин В.И. Полный научный отчет Северо-Кавказской археологической экспедиции 1958 года. – М., 1959 // Научно-отраслевой архив ИА РАН. – Ф. 1, Р–1. – № 1818.
5. Крупнов Е.И., Козенкова В.И., Мунчаев Р.М., Виноградов В.Б. Отчет о работах Северо-Кавказкой археологической экспедиции в 1966 г. // Научно-отраслевой архив ИА РАН. – Ф.1. – Р-1. – № 3293.
6. Мунчаев Р.М. Древнейшая культура Северо-Восточного Кавказа // Материалы и исследования по археологии СССР. – Вып.100. – М.:  АН СССР,1961. –167 с.
7. Мунчаев Р.М. Новые данные по археологии Чечено-Ингушетии (Из результатов работ Северокавказской экспедиции 1958 года) // КСИА. – Вып.84. – М.: Наука,1961. – С. 56–62.
8. Мунчаев Р.М. Из истории раннебронзового века в Чечено – Ингушетии // Археолого-этнографический сборник. Известия ЧИИНИИ. – Том VI. – Вып.1. –Грозный, ЧИНИИИЯЛ, 1966. – С. 9–28.
9. Мунчаев Р.М. Раскопки Бамутских курганов в 1965 году // Археолого-этнографический сборник. Том II. Грозный: ЧИНИИИЯЛ,1968.- С.131-151. 
10. Мунчаев Р.М. Кавказ на заре бронзового века. Неолит, энеолит, ранняя бронза. – М.: Наука,1975. – 416 с. 
11. Мунчаев Р.М. Погребальные комплексы с сосудами на ножках из Бамутских курганов эпохи бронзы // Новое в археологии Северного Кавказа. – М.: Наука,1986. – С. 27–39.
12. Мунчаев Р.М., Сарианиди В.И. Бамутские курганы эпохи бронзы // КСИА. –Вып. 98. – М.: Наука,1964. – С. 90–99.