ПОЛИТИКА СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ В ОТНОШЕНИИ СОЦИАЛЬНОЙ ГРУППЫ « КУЛАКИ» ПРИ ПРОВЕДЕНИИ КОЛЛЕКТИВИЗАЦИИ В ЗАПАДНЫХ ОБЛАСТЯХ БССР В 1949-1952 ГГ

THE POLICY OF THE SOVIET GOVERNMENT IN RELATION TO THE SOCIAL GROUP "KULAKS" DURING COLLECTIVIZATION IN THE WESTERN REGIONS OF THE BSSR IN 1949-1952

Oleg Rusin

Postgraduate student of the Department of the History of Belarus of Modern and Modern Times of the Historical Faculty of the Belarusian State University,

Belarus, Minsk

Социальная группа «кулачество» существовала еще до революции 1917 г. Термином «кулак» называли в период после реформы 1861 г. крестьянина, который занимался ростовщичеством, продаже товаров и использовании наемного труда.  Партия большевиков как в период до 1917 г., так и после Октябрьской революции 1917 г. относилась к «кулакам» негативно. В.И. Ленин разграничивал «середняка» и «кулака» по использованию наемного труда. Именно «кулаки» занимались использованием наемного труда. Социальная группа «кулачество» не является специфической только для западных областей БССР. При проведении коллективизации в конце 1920-начале 1930-ых гг. советская власть вела активную борьбу с «кулачеством» на территории СССР.  В западных областях БССР, западных областях УССР, Эстонской ССР, Литовской ССР, Латвийской ССР, Молдавской ССР коллективизация сельского хозяйства стала проводится после окончания Великой Отечественной войны, поскольку эти территории были включены в состав СССР на протяжении 1939-1940 гг. Таким образом социалистическое преобразование данных регионов на момент 22 июня 1941 г. было не завершено. [2 с.133-137]

Однозначность оценки кулачества в западных областях БССР заметна по документам советских органов власти, выдаваемых в 1944-1948 гг. В частности, в 1946 г. кулацко-националистическое подполье в постановлении ЦК КП(б)Б от 15 января 1946 г. обвинялось в намерении сорвать проведение выборов в Верховный Совет, поджогах и убийствах сельского актива. В  докладной записке Молодеченского ОК КП(б)Б  Н.И. Гусарову от 23 июня 1947 г. «кулаки» названы следствием политики пилсудчиков, которая заключалась в создании крупных кулацких хозяйств. В выступлении секретаря ЦК КП(б)Б М.Т. Иовчука 27 ноября-1декабря 1947 г. «кулачество» было названо опорой польских националистов, которая препятствовала проведению коллективизации сельского хозяйства. Все эти факты свидетельствуют о том, что проблема «кулачества» осознавалась партийным руководством БССР до начала проведения сплошной коллективизации в феврале 1949 . [6 с.397-399]

Механизм налогового обложения "кулацких хозяйств" был таким же, как и для остальных единоличных хозяйств в основной своей части. Однако к основному налогу, согласно инструкции от 25 июля 1949 г, вводились дополнительные надбавки. При доходе до 10 тыс надбавка составляла 50%, при размере от 10 до15 тыс.-70%. Если доход составлял свыше 15 тыс., то налог повышался на 100%. Союзные республики получили право самостоятельно определять критерии "кулацких" хозяйств. Решение о признании "кулацким" принималось на уровне сельсовета, а утверждалось районным исполнительным комитетом. [8 с.208-212]

Актуальность использования наемной рабочей силы в западных областях БССР оставалась высокой.  Связано это было с послевоенным голодом, который разразился в СССР в 1946 г. Согласно докладной записке от 8 июля 1946 г.. которую Н.И. Патоличев отправил А.А.Жданову, тысячи колхозников были вынуждены переселяться в западные области БССР и УССР для работы батраками у зажиточных хозяев. Из данного документа следует вывод о том, что послевоенные экономические трудности в СССР давали единоличным крестьянским хозяйствам рабочую силу для найма. []

На практике отнесение хозяйства к кулацкому вызывало много трудностей, о чем свидетельствуют документальные источники. В Несвижской районе Барановичской области за 1947 г. из разряда «кулацких» было исключено 52,1 % хозяйств, а в 1948 г.-41,3%. Высокие цифры исключений из разряда «кулацких» хозяйств объясняются проведением проверок, в ходе которых выяснялось реально положение дел в крестьянских хозяйствах. О грубых нарушениях в процессе составления списков говорилось на уровне ЦК КП(б)Б 23 декабря 1948 г.. Несмотря на жесткую критику недостатков в работе, полностью исключить ошибки в данном направлении не удалось. В июле 1950 г. ЦК КП(б)Б рассматривал недостатки в колхозном строительстве в западных областях БССР и указал на то, что за 1949 и первое полугодие 1950 г. ошибочно было отнесено к «кулацким» 434 крестьянских хозяйства западных областей БССР.  В большинстве своем, к «кулацким» ошибочно причислялись хозяйства «середняков». [1 с.356]

Существовала практика произвольного включения крестьянских хозяйств в разряд "кулацких" В Радунском районе при проведении в 1949 г. к «кулацким» относили все хозяйства, которые не желали вступать в колхозы. Однако подобная практика местных руководителей осуждалась высшим партийным руководством БССР, что позволяло некоторым «кулакам», которых несправедливо отнесли к кулакам, доказать свою правоту. Исходя из этого, важно разделять понятия "единоличного" и "кулацкого хозяйства". Единоличных хозяйств на конец 1948 г. на территории западных областей БССР насчитывалось более 90%, но признать на законных основаниях "кулацким" было возможно только при наличии критериев из Постановления Совета Министров БССР от 6 сентября 1947 г. [8 с.128]

На основании доклада о работе народных судов Молодеченской области от 27 октября 1949 г. следует вывод о том, что при проведении сплошной коллективизации на протяжении 1949-1952 гг. министерство юстиции БССР выступало за более жесткое наказание представителей кулачества. Была признана неудовлетворительной работа судов Поставского и Ивьевского района, где в качестве наказания редко применялась конфискация имущества, а срок наказания составлял 3-5 лет лишения свободы. По мнению руководства органов юстиции, такой «гнилолиберальный» подход подрывал авторитет суда как карающего органа советской власти. Исходя из этого, форсированные темпы создания колхозов требовали усиления борьбы с «кулаками» в том числе в направлении по ужесточению уголовной ответственности. [5 л.20-24]

Одновременно, была и обратная тенденция. Управляющий Главзаготсортзерно по Вилйскому району М. И. Матюшенок сфабриковал справку о том, что крестьянское хозяйство Шупенько не является «кулацким», а значит должно облагаться меньшим налогом. Все эти факты свидетельствуют о сложностях, с которыми сталкивались органы советской власти при отнесении крестьянских хозяйств к «кулацким». Важно и то, что при проведении конфискации «кулацого» имущества оно передавалось или в неделимый колхозный фонд или распределялось между крестьянами. Это увеличивало заинтересованность среди беднейшей части крестьянства в изобличении «кулачества».

Таким образом, вопрос о причислении к «кулацким» хозяйств оставался в юрисдикции местных властей. Практика показывает, что на местном уровне критерии могли произвольно трактоваться партийными и государственными органами, что приводило к разбирательствам на уровне облисполкомов, а в случае несправедливых судебных решений кассационные жалобы рассматривались в Верховном суде БССР. [4 с.128]

Усиление по борьбе с "кулачеством" в целом соответствовало парадигме решений ХlX сьезда КП(б)Б. В докладе Н.И. Гусарова звучало то, что победа колхозного строя нанесет удар по кулакам. Усиление бдительности, о которым говорили в феврале 1949 г., как раз и способствовало выявлению "кулацким элементов", проникших в колхозы. [1 с.323]

14 февраля 1951 г. подводя итоги работы КП(б)Б 1950 г. было констатировано, что за 1950 г. удалось сломить сопротивление "кулачества" и продвинуться в вопросе обобществления хозяйств. Однако дальнейшие документы ЦК КП(б)Б за 1951 г. дают понять, что вопрос "кулаков" на момент 1951 г. в западных областях БССР оставался еще нерешенным.

Еще большее усиление борьбы партийных и государственных органов против «кулаков» в 1951 г. диктовалось несколькими факторами. Во-первых, в некоторых случая "кулаки" занимались запугиванием советских партийных работников и колхозников-активистов. С другой стороны, "кулацкие" хутора становились пристанищем антисоветских вооруженных групп. Отдаленность хуторов усложняло работу органов госбезопасности и внутренних дел по ликвидации последних очагов вооруженной борьбы против советской власти. [8 с.124]

На момент 22 августа 1951 г. было учтено 1633 «кулацких» хозяйств с 6277 членами семей, всего же за послевоенный период «кулацкими» было признано 2600 хозяйств.  Согласно докладной записке от 22 августа 1951 г. на имя Г.М. Маленкова указывается, что часть «кулацких» хозяйств было выселено, а часть смогло выехать за пределы БССР. Однако точные цифры в данном документе не приведены. Больше всего «кулацких» хозяйств было выявлено на момент августа 1951 г. в Гродненской области, где их насчитывалось 464 с 1838 членами семей.  Наименьший показатель был зафиксирован в Полоцкой области: 113 хозяйств и 402 члена семей «кулаков». Таким образом, за период 1945-август 1951 гг. около 1 тыс. «кулацких» хозяйств на территории западных областей БССР было ликвидировано. [3 с.97]

Жесткость политики в отношении к «кулакам» зачастую диктовалась необходимостью скорейшего завершения обобществления крестьянских земель. В частности, первый секретарь Гродненского обкома КП(б)Б С.О. Притыцкий не единожды подвергался критике со стороны республиканского партийного руководства за медленные темпы коллективизации в Гродненской области. По мнению С.О. Притыцкого, высказанного в 1950 г., при выселении «кулака» не учитывается тот факт, что его семья остается на месте проживания. Первый секретарь Гродненского обкома КП(б)Б выступил за выселение всех «кулацких» семей как вариант, позволяющий сломать сопротивление «кулачества. Данная позиция с течением времени нашла отклик у высшего партийного руководства БССР. [1 с.174]

Целенаправленно «кулацкий» вопрос решался на уровне Совета Министров БССР в сентябре 1951 г. Согласно плану, предусматривалось выселить на территорию Южно-Казахстанской области 1375 «кулацких» семей общим числом в 6064 человек. 7 апреля 1952 г. этому вопросу Совет Министров БССР выдал специальное постановление. Постановление Совета Министров БССР от 7 апреля 1952 г.  давало конкретную инструкцию, как действовать местным властям в отношении «кулаков». Постановление Совета Министров БССР от 7 апреля 1952 г. определило порядок и механизм выселения «кулаков» и их семей, а также установило те случаи, когда выселение их было невозможно. Возможность остаться на старом месте жительства давалось в силу возраста и возможности к труду, а также учитывались особые заслуги перед советской властью. [1 с.176]

Таким образом, на протяжении 1949-1952 гг. органы советской власти провели в западных областях БССР сплошную коллективизацию сельского хозяйства. В результате этих мер большинство крестьянских хозяйств были коллективизированы. Социальная группа крестьянства- «кулаки» в условиях коллективизации испытала вертикальную нисходящую мобильность, которая проявлялась в более высоком налоговым обложении хозяйств, суровом уголовном преследовании за неуплату налогов и антиколхозную деятельность. В 1947-1948 гг. советская власть подготовила нормативно-правовую базу, которой регулировалась политика в отношении «кулачества» при проведении коллективизации в западных областях БССР. Кроме экономических признаков принадлежность к «кулакам» определялась деятельностью человека в условиях нацистской оккупации. В ряде случае «кулаками» признавались офицеры польской армии и служащие польской администрации в 1921-1939 гг. В процессе признания хозяйств «кулацкими» наблюдался ряд проблемных моментов, что обусловлено деятельностью местных органов власти. Через агитационно-пропагандистскую работу советская власть планомерно снижала социальный статус кулака, ассоциируя его с периодом 1921-1939 гг, когда западные области БССР входили в состав Польши. Существование «кулачества» на протяжении 1949-1952 гг. связывалась органами советской власти со сложностями в проведении коллективизации, а также с деятельностью вооруженных антисоветских подпольных групп. Все эти факторы обусловили в 1952 г. крупномасштабное выселение «кулаков» и членов их семей в Южно-Казахстанскую область.

Список литературы:

1. Аграрные преобразования в Молодечненской области 1944-1953 гг. Документы / сост. Н.А. Бондаренко [и др.]. – Минск: НАРБ, 2003. – 438 с
2. Барадач, Г.А. Калектывізацыя сельскай гаспадаркі ў заходніх абласцях Беларускай ССР / Г.А. Барадач, К.І. Дамарад. – Мінск: Дзярж. выд-ва БССР «рэдакцыя сацыяльна-эканамічнай літаратуры», 1959. – 165 с.
3. Белозорович, В.А. Западнобелорусская деревня в 1939-1953 годах: Монография / В.А. Белозорович.  – Гродно: ГрГУ, 2004. – 148 с.
4. Белязо, А.П. Беларуская вёска ў пасляваенные гады (1945-1950 гг.) / А.П. Белязо. – Мінск: Выд-ва БДУ, 1974. – 176 с.
5. Доклад «Об усилении борьбы органов прокуратуры с нарушителями устава сельскохозяйственных артелей и расхитителями колхозной собственности» // Национальный архив Республики Беларусь (НАРБ). – Фонд 4п. – Оп. 95. – Дело 24. – Л. 15-24
6. Польша – Беларусь (1921-1953 гг.): сб. докумен. и мат. / Нац. акад. наук Беларуси, Ин-т истории, Департамент по архивам и делопроизводству М-ва юстиции Респ. Беларусь; сост. А.Н. Вабищевич [и др.]. – 2-е изд. – Минск: Беларуская навука, 2013. – 423 с.
7. Рассвет над Неманом: Воспоминания актив. участников колхоз. стр-ва в Гродн. обл. / Ин-т истории партии при ЦК КПБ, Фил. Ин-та марксизма-ленинизма при ЦК КПСС Гродн. Обл. Компартии Белоруссии; редкол.:  В.П. Верхось [и др.]. – Минск. Беларусь.  – 1982. – 221 с.
8. Сорокин, А.М. Аграрный вопрос в Западной Белоруссии  (1920-1939 гг.) / А.М. Сорокин. – Минск: Наука и техника, 1968. – 204 с.