ФОРМИРОВАНИЕ КОНЦЕПЦИИ ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА В СОЦИАЛЬНОЙ ФИЛОСОФИИ

FORMING THE CONCEPT OF CIVIL SOCIETY IN SOCIAL PHILOSOPHY

Roman Fedorov

сandidate of  Philosophical Science, Assistant Professor of Saint Petersburg Electrotechnical Universit "LETI",

Russia, Saint Petersburg

АННОТАЦИЯ

В статье анализируется отражение в исторических представлениях о государстве и гражданском обществе существующих властных, правовых, социальных условий и их взаимодействие. Формулируется  представление о идеальной модели гражданского общества.

ABSTRACT

This article aims to analyze how the views on the role of the state and civil society historically reflected existing legal, governance and social conditions, and how they interacted with each other. An idea was formed about the ideal model of civil society.

Ключевые слова: гражданское общество; государство; демократия; взаимоотношения.

Keywords: civil society; state; democracy; relations.

То, что общество состоит из граждан, прекрасно понимали уже в античном мире. Эта идея подробно разрабатывалась в учении о полисе Аристотелем. Для античных авторов в политику включались все сферы жизни общества, начиная с соблюдения со стороны государства выполнения законов и кончая образованием и культурой. Государство, по сути дела, было во всем. Оно исчерпывало собой жизнь человека.

Аргументация Аристотеля основывалась на том, что человек как общественное животное может раскрыть свои потенциалы лишь в рамках государства [1]. Но сделать государство более крепким через жесткую централизацию власти нельзя. Следовательно, необходимы демократические институты управления, которые заключают в себе ряд внутренних противоречий.

С одной стороны, предпочтительнее верховная власть большинства, нежели меньшинства (даже если оно и представлено лучшими гражданами). С другой стороны, нет никаких гарантий, что принятое большинством итоговое решение будет правильным, так как, обладая ограниченными знаниями исключительно в границах своей конкретной профессии, все могут прийти к общему мнению незнающих людей. Выход Аристотель видит в управлении мудрых людей, способных обобщить разнообразные мнения, отсекая заблуждения. Принятые ими решения будут носить авторитарный характер, что, в свою очередь, вновь приведет к конфликту в будущем, т. к. из политики устраняются многие участники.

Для стабильности государства таких политиков должно быть как можно меньше. Подобное возможно в обществе, где властвует закон. Он позволяет политикам не заниматься социальной демагогией. Таким образом, демократия возможна при правильном развитии гражданского общества, следующего путем закона. Рабы, разумеется, в расчет не принимались.

Если рассматривать такой подход, как идеальный тип существования гражданского общества, то он «имеет право» на реализацию. Для этого необходимо отсутствие в обществе осознания различий экономических интересов между его отдельными слоями. Базисом для идеологической надстройки будет не экономика в чистом виде, а общественный порядок, вырастающий из экономики. Государство ищет себе опору среди традиционных форм общинной самоорганизации и начинает их преобразование, основываясь на авторитарной стратегии. Народ подчиняет целиком свою жизнь указаниям власти. Остается решить один вопрос: как долго будет длиться право власти экспериментировать над народом, даже исходя из мудрых законов?

В дальнейшем гражданское общество рассматривалось через призму «вечной» проблемы: сочетание гражданских отношений с политическими.

Большая часть политических, духовных, культурных и экономических ценностей современного гражданского общества концептуально были сформулированы в конце XVII – начале XIX вв. Социальную основу того гражданского общества составляли мелкие частные собственники. При анализе общества надо было указать наиболее приемлемые пути его развития. Таким путем видится демократический путь.

Рассмотрим ряд противоречий, которые надо решить для обоснования демократической ориентации развития.

Демократия возникла в состязании и противоборстве с автори­тарностью и охлократией. Но демократия не равна свободе, если рассматривать последнюю в границах политического режима, государственного устройства, парламентской системы и т. д. В основе противоречия лежит взаимоотношение свободы и равенства. Это с неизбежностью выводит на проблему государства.

Как государство, так и гражданское общество существуют в едином пространстве. Между ними складываются сложные отношения. Начинает превалировать государство - сокращается сфера гражданского общества. В процессе развития общества соотношение сил, формы взаимодействия меняются. Поэтому демократию бессмысленно рассматривать в отдельности, как от гражданского общества, так и от государства. Они вместе должны решать противоречия свободы и равенства.

Демократия призвана решать конфликты, возникающие из-за несовпадения интересов граждан. Положения Ж.Ж. Руссо [11] о том, что демократия отнюдь не воля всех, что позволяет отменять ту или иную форму общих свобод, неоднократно реализовывались в XX в. Вряд ли они перестанут предприниматься и в XXI в., так как следует учитывать и успехи авторитарных режимов и не всегда благопо­лучную судьбу демократических.

Понимание государства как необходимого института, который позволяет кардинально изменить исходное естественное состояние общества, было характерно для представителей европейской фило­софии XVII в. У Т. Гоббса это состояние «войны всех против всех» изменить можно было лишь с помощью общественного договора, который позволял сформировать гражданское общество фактически тождественное в его понимании государству [4]. Допустимые границы частной свободы граждан не простирались дальше возможности купли – продажи и выбора места жительства. С точки зрения Руссо, это могло быть состояние всеобщей гармонии, потеряв которое, люди объединялись в ассоциацию для сохранения своих прирожденных прав. Принципиальное отличие от Гоббса заключалось в том, что Руссо был убежден в необходимости полновластия народа, которое обеспечивалось участием граждан во властных отношениях, когда правительственные функции осуществляются всем населением. Разработка учения о гражданском обществе необходимо приводила к анализу вопросов о границах допустимой свободы личности как гражданина и степени его независимости от государства. В качестве основного признака гражданского общества признавалось свободное отчуждение прав и свобод в пользу государства как гаранта правового порядка. За основу принимались разработанные в Римском праве положения о свободном индивиде как юридическом лице, действующем в рамках частного и публичного права. Основное внимание уделялось «реалистической» концепции свободы. Для этого необходимо было ответить на вопрос: каковы возможности реализации свободы человеком в границах социальной необходимости? Для Локка свобода проявляется, как способность перейти к действительности или воздержаться от неё [7]. Лейбниц дополняет это положение о человеческой свободе рассмотрением юридической и фактической свободы [6]. Согласно юридической свободе, раб не свободен, подданный не вполне свободен, но бедняк столь же свободен, как и богач. Фактическая свобода заключается в силе делать то, что хочешь, либо в силе хотеть, как должно. И свобода, как элемент действия, и расшифровка ее в юридических аспектах предполагают выявление не зависящих от индивида социальных условий свободного действия.

Поскольку основной доминирующей реальностью для человека в гражданском обществе (согласно этим мыслям) является общественная деятельность, то центр решения проблемы переносится в сферу взаимодействия индивида и общества.

Джон Локк отличает «естественную» свободу в качестве нормативного требование от «свободы в обществе» как реальной социальной перспективы ограничения произвола. Свобода граждан, которые находятся под властью государства, заключается в том, чтобы иметь неизменные нормативы для жизни, единые для каждого человека в этом обществе. Сами правила устанавливаются законо­дательной властью, созданной в нем. Проявление этой свободы выражается в возможности руководствоваться своим желаниям во всех ситуациях при условии, что это не противоречит существующим законам. В этом случае гражданин становится независимым от произвольной, неизвестной воли других людей. При данных условиях индивидуальная свобода человека в обществе не будет зависеть как от юридической, так и от политической свободы, закрепленной законодательно. Понятно, справедливо и обратное, т. е. справедлива свобода противодействия всяким противоправным проявлениям власти.

Согласно Д. Юму, подчинение законам ведет к еще большему усечению свободы индивида [12]. Процесс этот для него не только неизбежен, но и морально оправдан. Признавая наличие тайной или явной борьбы между властью и свободой, он отводит место последней как орудию усовершенствования существующих политических и юриди­ческих отношений. Свобода есть усовершенствование гражданского общества.

В итоге начала преобладать точка зрения, что непропор­ционально увеличивающиеся государство с неизбежностью будет блокировать свободное волеизъявление отдельного гражданина в праве реализации его потенциальных возможностей.

Проводя все более детальное различие между государством и гражданским обществом, ряд авторов пропагандировали уменьшение до минимума функций государства. Так Т. Пейн предлагал вариант, при котором правительство не имеет прав по отношению к гражданам, а имеет только обязанности. «Общество в любом своем состоянии есть благо, правительство же и самое лучшее есть лишь необходимое зло, а в худшем случае – зло нестерпимое...» [9, с. 21]. Оно не может произвольно менять свои конституционные права. Суверенному и саморегулирующемуся обществу вполне достаточно минимума политических механизмов. Это создает в исторической перспективе возможность формирования даже некой всемирной конфедерации из мирно сосуществующих гражданских обществ. Входящие в нее национальные государства по своей структуре будут состоять из выборного управляющего и гражданского общества, которое способно обеспечить мирное взаимодействие цивилизации и их стабильность.

Конечно, такая концепция привлекательна. Остается ответить только на один вопрос: способны ли сами граждане построить мирные отношения конкуренции и солидарности, основанные всецело на взаимном интересе и поддерживаемые взаимопомощью? И не придется ли им впоследствии жестоко разочаровываться за практически полное устранение государства из сферы жизни общества?

Видимо, исходя из этих соображений, такие философы, как И. Бентам [2] и особенно Г. Гегель [3], сконцентрировали акценты отношений власти и общества на государстве.

Для Гегеля не только в теоретическом плане, но и в историческом, были видны сформулированные выше альтернативы. Сосредоточение всей власти в руках государства есть прямой путь (если по нему идти) к авторитарному (в худшем случае) правлению, а от него – к полной деспотии. Отброшенными остаются демократические ценности, когда, по крайней мере, власти и общество «договариваются друг с другом». Другой путь состоял в том, чтобы свободу считать наилучшим из существующих вариантов. Но свобода гражданина и свобода революционного взрыва отличаются друг от друга, причем кардинальным образом. Полная свобода, порожденная революцией, не несет в себе никому социальных гарантии (учение Гоббса не прошло незамеченным). А раз подрывается правовая основа, то это прямой путь к новой диктатуре. Следует отметить, что Гегель, в отличие от предшественников, в XIX в. смог увидеть это как современник.

Дилемма состояла в том, что свободы добиться очень трудно, но гораздо труднее удержать ее для всех. Поэтому взгляды Гегеля на гражданское общество и государство следует рассматривать как ответ на конкретный вызов Великой революции, причем вызов, подготовленный теоретически (с чем можно было спорить в тиши кабинетов) и осуществленный на практике, не оглядываясь в своей конкретике на «просветителей». Предстояло выбрать степень влияния друг на друга: «государство» – «гражданское общество». Следует подчеркнуть, что эта проблема не имеет однозначного решения и в настоящее (или будущее) время.

По Гегелю, основание гражданского общества базируется на двух фундаментальных закономерностях. С одной стороны, каждый индивидуум стремиться действовать исходя исключительно из своих частных интересов, с другой, между ними неизбежно формируются устойчивые общественные связи, которые делают их зависимыми друг от друга. Каким образом можно избежать конфликтов в этом обществе? Кто гарантирует, что оно не будет стремиться к саморазрушению?

Гегель проанализировал социальный строй общества. Первое сословие – феодалы и крестьяне. Второе – фабриканты, ремесленники и торговцы. Третье – государственные чиновники. Четвертое – военные. Непропорционально большое усиление одного сословия над другими может привести к угнетению остальных. Функцию согласования идеалов с реальностью, что позволит решать задачи, связанные с развитием общества, могут выполнить только государственные чиновники и члены правительства. По факту это означает подчинение гражданского общества государству.

В марксистской концепции процесс формирования гражданского общества происходит не как обращение его к власти для достижения договора с ней, а как освобождение от государства. Вслед за Гегелем, Маркс анализировал и описывал гражданское общество как зако­номерный результат исторического развития, а не в качестве естественного, природного состояние [8]. Он разделял общество на политическое общество, государство и гражданское общество. Государство препятствует свободному развитию общества, его разделению на независимых индивидов. Непосредственный характер экономических отношений создает и новую основу отношений гражданских. Так как гражданское общество относится к матери­альной сфере, то его базисные экономические структуры подчиняют и определяют государство, которое является политической надстройкой в обществе. В этом случае противоречие между надстройкой и базисом решается в пользу базиса. Следовательно, по Марксу, в будущем отомрет и само государство, «растворившись» в реорганизованном гражданском обществе. Характерная для Маркса тенденция сведения всех отношений к отношениям базиса и надстройки, не позволила ему рассмотреть взаимосвязь таких важных для понимания гражданского общества сфер как этнонациональных, семейно-бытовых, социокультурных и т. д. Отмирание гражданского общества осуществит порожденный им пролетариат. На переходной стадии государство (после социальной революции) будет полностью зависимым от пролетариата. По мере его исчезновения государство трансформируется в общество ассоциированных, без внешней власти, граждан.

Что же следует понимать под «гражданским обществом» в настоящее время?

За исходное определение можно принять синтетическую дефиницию Дж. Кина: «в наиболее абстрактном смысле гражданское общество можно трактовать как совокупность институтов, члены которых, главным образом, участвуют в сложной системе негосударственной деятельности» [5, с. 48].

В идеальной модели это должна быть система с развитыми правовыми, политическими, экономическими и культурными взаимо­отношениями между гражданами, не опосредованными государством. Для нее должна быть характерна децентрализация власти, усиление самоуправления.

Это позволит в итоге принимать на основе консенсуса экономическую стратегию развития страны, формировать систему моральных ценностей, способствовать развитию массовых движений, партий и группировок по убеждениям и интересам. В реальности, даже при наличии сбалансированной демократии, гражданское общество будет подвергаться угрозам недостаточно скоординированных действий, а отсутствие средств для удовлетворения интересов всех без исключения групп может привести к открытому конфликту между его составными частями.

С этой точки зрения, если гражданское общество представляет собой конгломерат конфликтующих между собой интересов, то примирить и по возможности совместить их друг с другом призвано правовое государство. Оно будет выступать как объединяющее всех граждан общества начало. Правовое государство на основе согласова­ния позиций государственных институтов и общества будет наиболее приемлемым вариантом взаимодействия. Следует так же подчеркнуть, что в этом случае происходит взаимообмен присущими каждой из систем качествами, дополняющими друг друга политичность гражданского общества и гражданственность политического.

Конфликты можно разрешать, вернее сказать гасить, в течение длительного времени и другим путем, например, тоталитарно-террористической диктатурой. Государство в этом случае не заинте­ресовано в существовании гражданского общества и стремится свести его к минимуму. Даже если ему и удается практически ликвидировать или унифицировать политичность гражданского общества, то о гражданственности политического режима говорить не приходится. Следовательно, взаимодействие гражданского общества с государством осуществляется в интервале «демократия – диктатура».

В чем принципиальное отличие диктатуры от демократии? Согласно К. Попперу: «Критерий демократии состоит в следующем: при демократии народ может сместить правительство без кровопролития. Таким образом, если те, кто обладает властью, не охраняют социальные институты, обеспечивающие меньшинству возможность производить мирные изменения, то их правление явля­ется тиранией» [10, с. 187]. Если отвлечься от реальных исторических событий, то такая упрощенная дефиниция, в принципе, верна. Следует добавить, что диктатура «уходит» с политической арены, когда она уже не в состоянии осуществить глобальное кровопролитие. При демократии существующие механизмы не позволяют этого сделать.

С точки зрения политического анализа главным элементом гражданского общества являются политические партии. Именно они осуществляют отбор идей, учет мнений общественных групп, предлагают избирателям комплекс формализованных политико-правовых норм для осуществления общего блага.

В условиях демократии, гражданское общество выбирает наиболее приемлемые для себя программы, осуществляя тем самым ориентацию власти на достижение своих требований. В конечном счете, наличие конкурентоспособных программ и делает демократию эффективной.

Ослабление давления государства должно компенсироваться усилением средств контроля со стороны гражданского общества. Гражданское общество так же располагает механизмами, которые могут заставить человека соблюдать принятые нормы поведения. Такие институты гражданского общества как общины, добровольные организации, семья, образовательные системы призваны поддерживать внутреннее равновесие в обществе.

Помимо выдвинутых на первый план во взаимоотношении с государством политических партий, гражданское общество обладает и скрытыми политическими силами. К ним относятся: классы, этносы, молодёжные движения, элиты, военно-промышленный комплекс и т. д. При определённых условиях они могут консолидироваться для усиления давления на политический режим или на борьбу с ним. При этом будут формироваться новые центры власти, альтернативные существующим, с которыми приходится считаться. Направление политического вектора подобных центров может колебаться от диктатуры до демократии в различных формах.

В идеале гражданское общество должно обеспечивать вне революционные процессы саморегуляции в изменяющихся истори­ческих реалиях. Как многомерная самоорганизующаяся система, в которой субъект одновременно выступает и как гражданин конкретного государства и как частное лицо, отстаивающий по мере возможностей свои персональные жизненные приоритеты, граж­данское общество призвано способствовать поддержанию социального порядка, становлению собственно цивилизационных механизмов взаимодействия. Под последними понимается достижение паритета в системе ценностных отношений, когда личность и государственный механизм рассматриваются как сопоставимые социальные величины. При этом достигается коммуникативный эффект дополнения государственной вертикали власти с ее способами и методами принятия решений горизонтальными отношениями сформировавшимися и функционирующими в гражданском обществе вследствие принципа саморегуляции. Формируется моральный консенсус между обществом и государством. Это позволяет в социально- политической сфере блокировать возможность распространения внеморальных ценностей и целей, которые могут быть сформулированы как посредством государственной идеологии, так и корыстными интересами определенных социальных групп или отдельных индивидов. Тем самым сводится к минимуму правовой нигилизм, устраняется политическая напряженность, так как отсутствует принудительное навязывание узкой социальной группой исключительно присущих только ей ценностей и норм поведения. При этом не нарушаются границы личной автономии, а наличие обратной связи с госу­дарственной машиной посредством выборов, средств массовых коммуникаций и партийных структур, позволяет индивиду в границах существующего исторического периода реально корректировать как социальный вектор, так и динамику развития общества. В такой трактовке понимание смыслового содержания понятия «гражданское общество» подразумевает взаимодействие социальных субъектов с государством, которое основывается, прежде всего, на принципах ненасилия. При этом общественное мнение рассматривается как один из основных элементов гражданского общества.

Список литературы:

1. Аристотель. Политика. – М.: АСТ, 2002. – 400с.
2. Бентам И. Введение в основания нравственности и законодательства. – М.: Росспэн, 1998. – 415 с.
3. Гегель Г. Философия права. – М.: Мысль, 1990. – 435 с.
4. Гоббс Т. Левиафан. М.: Мысль, 2001. – 480 с.
5. Кин Дж. Демократия и гражданское общество. М.: Прогресс – Традиция, 2001. – 400 с
6. Лейбниц Г.В. Новые опыты о Человеческом разумении. Соч. в 4-х т. Т. 2. – М.: Мысль, 1983. – 686 с.
7. Локк Дж. Два трактата о правлении. Соч. в 3 т. – Т. 3. – М., 1988. – 668 с.
8. Маркс К. К критике гегелевской философии права // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-изд. – М.: Политиздат. 1968 , Т. 1. – 608 с.
9. Пейн Т. Здравый смысл// Избранные сочинения. – М.: Изд-во АН СССР, 1959. – 423 с.
10. Поппер К. Время лжепророков: Гегель, Маркс и другие оракулы // Открытое общество и его враги (в 2-х т.) – Т. 2. – М.: Феникс, Международный фонд «Культурная инициатива», 1992. – 528 с.
11.  Руссо Ж. Об общественном договоре. Трактаты. – М.: Канон - Пресс - Ц, Кучково поле, 1998. – 416 с.
12. Юм Д. Трактат о человеческой природе. – Минск: ООО "Попурри", 1998. – 720 с.