ПРАКТИКА  «ПЕРЕГИБОВ»  В  ПРОЦЕССЕ  РАЗВЕРТЫВАНИЯ  СЕТИ  СОВХОЗОВ  РСФСР  В  1930-Х  ГГ.  (НА  МАТЕРИАЛАХ  ЕВРОПЕЙСКОГО  СЕВЕРА  РСФСР)

Трофимова  Анастасия  Игоревна

соискатель  кафедры  Отечественной  истории  Вологодского  государственного  педагогического  университета,  РФ,  г.  Вологда

E-mail: 

PRACTICE  OF  «EXCESSES»  IN  THE  COURSE  OF  EXPANSION  OF  THE  NETWORK  OF  STATE  FARMS  OF  RSFSR  IN  THE  1930TH.  (ON  MATERIALS  OF  THE  EUROPEAN  NORTH  OF  RSFSR)

Trofimova  Anastasia

postgraduent  student  of  the  Department  of  Russian  History  of  the  Vologda  state  pedagogical  university,  Russia  Vologda

аннотация

В  статье  рассматриваются  мало  изученные  ранее  негативные  последствия  процесса  образования  и  организации  совхозов,  в  частности,  практика  т.  наз.  «перегибов».  Выявляются  их  основные  причины,  масштабы  и  способы  устранения.  Основой  для  написания  послужили  архивные  документы  Европейского  Севера  России.

ABSTRACT

In  article  a  little  studied  earlier  negative  consequences  of  process  of  education  and  the  organization  of  state  farms,  in  particular,  practice  of  so-called  “excesses”  are  considered.  Their  main  reasons,  scales  and  ways  of  elimination  are  established.  Archival  documents  of  the  European  North  of  Russia  formed  a  basis  for  writing.

Ключевые  слова:  совхоз;  совхозообразование;  «перегибы»;  земельные  отрезки.

Keywords:  state  farm;  formation  of  state  farms;  “excesses”;  land  pieces.

В  конце  1920-х  гг.  перед  страной  стояла  задача  модернизации  народного  хозяйства,  в  том  числе  и  аграрного  сектора.  Руководителями  государства  была  осознана  необходимость  привнесения  в  сельское  хозяйство  индустриальных  методов  производства.  Комплексная  модернизация  на  современной  технической  основе  всего  сельского  хозяйства  в  тот  период  была  невозможна,  а  потому  экспериментальной  платформой  индустриализации  сельского  хозяйства  был  определен  государственный  совхозный  сектор.  Постановлениями  ЦИК  и  СНК  СССР  «Об  организации  крупных  зерновых  хозяйств»  от  1  августа  1928  г.  [5,  с.  110—111],  «Об  укреплении  старых  советских  хозяйств»  от  25  апреля  1929  г.  [10,  с.  16—20],  Постановлением  VI  съезда  Советов  СССР  от  17  марта  1931  г.  «О  совхозном  строительстве»  [10,  с.  279—284]  на  всей  территории  страны  было  запущено  массовое  строительство  совхозов. 

В  процессе  образования  совхозного  сектора  на  территории  РСФСР  встречалось  немало  препятствий,  в  частности,  борьба  с  лесом,  отсутствие  кадров,  кормовая  проблема,  упирающаяся  в  дефицит  пригодных  сельхозугодий.  Отметим,  что  эта  проблема  не  являлась  ранее  предметом  специального  изучения  историков.

На  I  Северном  краевом  совещании  совхозов,  проходившем  в  г.  Архангельске  4—5  марта  1931  г.  руководитель  КрайЗУ  (Северного  краевого  земельного  управления)  А.В.  Лютин  заявлял:  «Беды  не  будет,  если  потесним  мужика!»  [8,  Д.  991.  Л.  5].  Фактически  «потеснение  мужика»  привело  к  многочисленным  бедам,  определяемым  в  то  время  как  «перегибы»  и  «левацкие  загибы».  В  1931  г.  эти  понятия  пояснялись  следующим  образом:  «Это  типичный  левацкий  авантюризм,  отрицающий  возможность  и  необходимость  правильных  взаимоотношений  совхозов  —  как  ведущей  передовой  формы  социалистического  сельского  хозяйства  —  с  единоличными  бедняцкими  и  середняцкими  хозяйствами  и  колхозами»  [4,  с.  15]. 

Термин  «перегибы»  был  широко  распространен  в  то  время,  а  возник  из  статьи  И.В.  Сталина  «Головокружение  от  успехов.  К  вопросам  колхозного  движения»,  где  предлагалось  устранить  «перегибы  на  местах»,  которые  объявлялись  результатом  самодеятельности  излишне  активных  исполнителей  [3,  с.  446].  Суть  «перегибов»  заключалась  в  ликвидации  крестьянских  хозяйств,  земельные  участки  которых  прирезались  к  совхозам,  а  сами  единоличники  и  колхозники  пролетаризировались  и  зачислялись  в  штат  совхоза  в  качестве  рабочих  с  «грубым  административным  нажимом»  [8,  Д.  1099.  Л.  34].  Практика  «перегибов»  стала  основным  негативным  последствием  быстрого  развертывания  сети  совхозов.  Прирезки  земли  колхозов  и  единоличников  без  их  согласия  случались  при  образовании  практически  всех  совхозов  на  территории  Вологодского  и  Северо-Двинского  округов  Северного  Края,  поскольку  работы  по  мелиорации  осуществлялись  медленно,  не  позволяя  вводить  в  хозяйственный  оборот  совхозов  значительные  земельные  массивы.  В  автономной  Коми  области,  Архангельском,  Ненецком  и  Няндомском  округах  Северного  Края  в  силу  малочисленности  сельского  населения  и  наличия  большего  количества  свободных  угодий  прирезка  колхозных  и  крестьянских  земель  не  производилась. 

В  частности,  при  отводе  земли  совхозу  «Молочное»  Вологодского  района  Вологодского  округа  было  ликвидировано  несколько  колхозов,  в  том  числе  колхоз  «Красный  Север»,  члены  которого  не  давали  своего  согласия  на  передачу  земли.  Райисполком  ликвидировал  этот  колхоз,  земля  была  передана  совхозу  [8,  Д.  1100.  Л.  34].  Жители  д.  Княгинино  заявляли:  «Нас  совхоз  насильно  проглотил.  Ревим,  а  в  совхозе  («Молочное»)  жить  не  будем!»  [8,  Д.  1293.  Л.  4].  При  отводе  земли  совхозам  «Куркино»  и  «Северная  Ферма»  Кубено-Озерского  района  Вологодского  округа  Северного  Края  крестьяне  категорически  отказались  от  предоставляемой  земли,  требовали  оставить  им  прежнюю  землю,  работать  в  совхозе  отказались,  равно  как  и  вступать  в  колхоз  [8,  Д.  1100.  Л.  57]. 

Прирезки  совхозами  крестьянских  земель  начались  еще  в  1929  г.  В  начале  прирезались  бывшие  помещичьи  и  пустошные  земли,  находящиеся  в  фактическом  пользовании  крестьян,  затем  прирезки  совершались  за  счет  снижения  нормы  крестьянского  землепользования,  наконец,  происходило  изъятие  всей  земли  поселения  на  условиях  компенсации  землей  в  других  селениях.  Зачастую  на  практике  оказывалось,  что  поселения,  имеющие  излишки  земли,  и  в  которые  намечалось  переселение  крестьян,  впоследствии  также  были  запроектированы  под  совхозы. 

Вопросы  переселения  и  компенсации  крестьянам  за  перенос  построек  в  другие  места  с  территории  совхоза  практически  не  разрабатывались  как  районными  организациями  и  дирекциями  совхозов,  так  и  краевыми  организациями.  На  проводимых  райисполкомами  совместно  с  дирекциями  совхозов  собраниях  крестьян,  земли  которых  отходили  совхозам,  вопросы  селян  о  конкретных  местах  для  переселения,  величине  и  качестве  предоставляемых  участков,  а  также  о  размерах  компенсационных  выплат  оставались  без  ответа.  Главный  упор  на  таких  собраниях  делался  на  вербовку  этих  крестьян  в  совхоз.  Не  желающим  часто  заявляли:  «Долго  ли  —  коротко  ли,  а  будете  в  совхозе»  [8,  Д.  1101,  Л.  28]. 

Большинство  населения  земель,  отводимых  совхозам,  хоть  и  без  особого  желания,  соглашалось  трудоустраиваться  в  совхоз.  Среди  крестьян  бытовали  такие  мнения:  «всех  обобрали,  а  если  кого  не  обобрали,  оберут  —  надо  идти  в  совхоз»,  «в  колхозе  меньше  платят,  хуже  снабжают,  больше  приходится  работать»,  «в  колхоз  вступать  не  надо,  в  совхоз  поступим,  хоть  не  будут  гнать  на  лесозаготовки,  спрашивать  сельхозналог»  [Там  же].  Кроме  того,  нередки  были  случаи,  когда  колхозы  оказывались  в  окружении  совхозной  территории,  тем  самым  дальнейшее  их  существование  становилось  невозможным  [8,  Д.  1099.  Л.  35].  Дирекциями  совхозов  заключались  договоры  с  целыми  деревнями  как  на  наем,  так  и  на  покупку  имущества  (построек,  огородов,  скота)  поступаемых  на  работу  в  совхоз.  Таким  путем  решалась  острейшая  проблема  рабочей  силы  для  совхозов.

К  официальным  причинам  «перегибов»  руководство  Северного  Края  относило  слабую  разъяснительную  работу  среди  местного  населения  при  отводе  земли  совхозам,  запутанность  в  землепользовании  (чересполосица  и  неправильная  конфигурация  участков)  при  отсутствии  точных  планов  землеустройства,  неудовлетворительное  внутреннее  состояние  совхозов,  что  также  отталкивающе  действовало  на  местное  население  [Там  же.  Л.  36].

Кроме  прирезок  земли,  к  «перегибам»  в  этот  период  относились  также  непогашение  задолженности  колхозникам  и  единоличникам  за  купленный  у  них  скот  и  инвентарь,  невыплата  совхозами  денег  за  произведенные  колхозниками  работы,  потравы  крестьянских  посевов  совхозным  скотом,  принудительное  привлечение  колхозников  на  совхозные  работы,  присваивание  скота  и  имущества  колхозов  [8,  Д.  1181.  Л.  90  об.;  Д.  1389.  Л.  166  об.;  9,  с.  1;  1,  Д.  6.  Л.  42].  Со  временем,  только  при  вмешательстве  краевых  организаций,  направивших  в  районы  «перегибов»  специальные  комиссии,  основная  часть  «перегибов»  была  устранена  путем  переговоров,  правда  прежнюю  землю  крестьянам  не  возвращали,  однако  денежные  компенсации  были  выплачены  полностью.  Те,  кто  не  желал  работать  в  совхозе,  чаще  всего  распродавали  имущество  и  выезжали  в  города.  Отметим,  что  по  законодательству  начала  1930-х  гг.  работники  совхозов  не  имели  права  на  личное  подсобное  хозяйства,  поскольку  должны  были  обеспечиваться  только  за  счет  общественного.  Практика  полного  отчуждения  земли  у  населения  совхозных  территорий  явилась  одной  из  форм  раскрестьянивания  на  селе. 

Допущенные  «перегибы»  дискредитировали  совхозы  в  глазах  окружающего  населения.  Часто  крестьяне  стремились  отомстить  «обидчику»  —  устраивали  поджоги  совхозных  построек,  убивали  совхозный  скот,  вели  антисоветскую  агитацию,  крали  инвентарь,  по  2—3  раза  продавали  совхозам  сено  [8,  Д.  1293.  Л.  5].  Однако  чаще  всего  колхозы  саботировали  указания  и  просьбы  о  помощи  совхозам  рабочей  силой  [2,  Д.  20.  Л.  20  об.].  Так,  в  политдонесении  из  совхоза  «Молочное»  Вологодского  района  Северного  Края  от  15  ноября  1933  г.  сообщается:  «У  совхоза  в  предыдущие  годы  установилась  твердая  практика  не  платить  за  произведенные  для  совхоза  работы.  Совхозу  уже  перестали  все  кругом  верить.  В  этом  году  совхозу  стоило  очень  большого  труда  при  огромной  помощи  политотдела,  Вологодской  МТС  и  Горкома  партии  вызвать  вновь  ряд  колхозов.  Отдельные  колхозы,  несмотря  на  твердые  заверения  совхоза  в  немедленных  расчетах,  работали  все  же  очень  плохо,  ссылаясь  на  то,  что  «врут  все,  все  равно  не  заплатят,  а  задарма  работать  надоело»  [8,  Д.  1555.  Л.  134].

Впоследствии  совхозы  как  по  собственной  инициативе,  но  в  большей  степени  исходя  из  директив  центральных  и  краевых  органов,  реабилитировали  себя  через  оказание  действительной  помощи  колхозам.  Необходимость  в  ней  усиливалась  в  период  сельскохозяйственных  кампаний  и  носила  сезонный  характер.  Помощь  оказывалась  в  рамках  заключаемых  с  1930  г.  между  конкретными  колхозами  и  совхозами  договоров.  В  начале  1930-х  гг.,  когда  сеть  МТС  только  формировалась,  совхозы  зачастую  выполняли  их  функции.  Колхозы  нуждались  в  услугах  по  вспашке  полей  трактором,  очистке  и  обмолоту  зерна,  механизированному  сенокошению,  ремонту  техники,  а  также  помощи  специалистов.  Взамен  колхозы  предоставляли  совхозам  рабочую  силу  для  строительства  или  сезонных  полевых  работ,  например  на  сеноуборке  и  вывозке  сена  [6,  с.  3].  Так,  в  ходе  антирождественского  субботника  7  января  1932  г.  силами  700  колхозников  пригородных  вологодских  колхозов  было  переброшено  350  т.  сена  с  Присухонской  низины  совхозу  «Молочное»  Вологодского  района  Вологодского  округа,  причем  весь  заработок  колхозников  был  направлен  в  фонд  обороны  страны  [7,  с.  2].  В  ряде  совхозов  составлялись  целые  планы  оказания  помощи  окружающим  колхозам,  куда  включались  мероприятия  технического,  агрикультурного  и  просветительского  характера.  Например,  в  совхозе  «Северная  Ферма»  Кубено-Озерского  района  Северного  Краяв  1930  г.  план  по  оказанию  помощи  колхозам  включался  в  общий  план  работ  и  подразумевал  вспашку  полей  крестьян,  а  также  организацию  для  них  курсов  зооветучебы  [8,  Д.  258.  Л.  62—63].  Широкая  помощь  совхозов  крестьянству  в  начале  1930-х  гг.  не  могла  быть  оказана  в  силу  того,  что  в  самих  совхозах  шел  активный  процесс  становления  и  организации  производства.

Итак,  практика  «перегибов»  стала  основным  негативным  последствием  процесса  совхозообразования  начала  1930-х  гг.  Поскольку  это  был  первый  опыт  создания  крупных  сельских  хозяйств,  многие  проблемы  решались  уже  в  ходе  строительства.  В  связи  с  необходимостью  одновременного  при  этом  ускоренного  развертывания  значительного  количества  хозяйств  многие  работы  производились  наспех,  причастные  к  строительству  организации  действовали  рассогласованно,  подчас  противоречиво. 

Список  литературы:

1.Вологодский  областной  архив  новейшей  политической  истории  (ВОАНПИ).  Ф.  1921.  Оп.  1. 

2.ВОАНПИ.  Ф.  23.  Оп.  1. 

3.Душенко  К.  Словарь  современных  цитат.  М.,  2006.  —  632  с.

4.За  усиление  большевистской  бдительности  в  борьбе  с  оппортунизмом  (Без  автора)  //  Большевистская  мысль.  —  931.  —  №  12—13.  —  С.  13—18.

5.КПСС  в  резолюциях  и  решениях  съездов,  конференций  и  пленумов  ЦК.  Изд.  8-е.  Т.  4.  М,  1971.  —  583  с.

6.Красный  Север.  10  января  1932  г.

7.Красный  Север.  8  января  1932  г.

8.Отдел  документов  социально-политической  истории  Государственного  архива  Архангельской  области  (ОДСПИ  ГААО).  Ф.  290.  Оп.  1.

9.Правда  Севера.  2  января  1933  г.

10.Решения  партии  и  правительства  по  хозяйственным  вопросам.  Т.  2.  М,  1967.  —  800  с.