БОРЬБА  С  ДЕСКОЙ  БЕСПРИЗОРНОСТЬЮ  И  БЕЗНАДЗОРНОСТЬЮ  В  НИЖНЕВОЛЖСКОМ  КРАЕ  В  1941—1943  ГГ.  (НА  МАТЕРИАЛАХ  АСТРАХАНСКОГО  ОКРУГА)

Черемина  Ирина  Викторовна

аспирант  кафедры  истории  России,  АГУ,  Астрахань

E-mail: 

THE  FIGHT  AGAINST  CHILD  HOMELESSNESS  IN  NIZHNEVOLZHSKY  REGION  IN  1941—1943  (ON  THE  MATERIALS  OF  THE  ASTRAKHAN  REGION)

Cheremina  Irina  Viktorovnа

graduate  student  of  the  history  of  Russia,  Astrakhan  State  University,  Astrakhan

АННОТАЦИЯ

В  статье  рассматриваются  причины  детской  беспризорности  и  безнадзорности  в  1941—1943  гг.,  а  также  проанализированы  методы  борьбы  с  этими  явлениями.  Автор  приводит  данные  о  работе  детского  приемника-распределителя  НКВД,  детдомов,  школ  округа. 

АBSTRACT

The  articleis  devoted  to  neglected  child  causes  in  1941—1943.  The  article  also  analysesthe  fight  methods  with  it.  The  author  gives  the  facts  about  NKVD  child  care  and  school  work. 

Ключевые  слова:  борьба;  беспризорность;  безнадзорность;  Великая  Отечественная  война.

Keywords:  fight,  neglected  children,  homeless  children,  the  Great  Patriotic  War.

Великая  Отечественная  война  оценивается  как  самое  небывалое  по  значимости  событие  XX  столетия.  Уже  больше  полувека  период  войны  интересует  различного  рода  исследователей.  Трагичное,  драматичное,  но,  вместе  с  тем,  героичное  время  всегда  будет  волновать  своей  уникальностью  ученых  разных  поколений.

Интерес  к  периоду  Великой  Отечественной  войны  в  данной  статье  связан  с  изучением  вопроса  борьбы  с  детской  беспризорностью  и  безнадзорностью.  Сегодня  продолжается  поиск  решений,  которые  способствовали  бы  эффективному  преодолению  беспризорности,  безнадзорности  и  детской  преступности  на  современном  этапе.  Опыт  предыдущих  поколений  по  ликвидации  беспризорности  очень  поможет  для  решения  данной  проблемы  в  настоящее  время.

За  время  самой  страшной  и  разрушительной  войны  в  истории  российского  государства  погибли  миллионы  людей,  многие  остались  без  крова,  почти  в  каждой  семье  произошла  трагедия,  связанная  с  потерей  родственников. 

Уже  в  первые  месяцы  Великой  Отечественной  войны  дети  оставались  сиротами,  так  как  их  родители  погибали  на  фронте,  терялись  во  время  эвакуации.  В  силу  этих  и  других  причин  в  стране  резко  возросла  детская  беспризорность  и  безнадзорность.

Но  даже  в  столь  тяжелое  для  страны  время,  советское  правительство  находило  время  и  средства  не  только  обсуждать  эту  социальную  проблему,  но  и  искать  пути  ее  решения. 

В  Астраханской  области  данной  проблемой  стали  заниматься  сразу  же  после  наступления  немецких  войск  на  территорию  Советского  Союза,  с  первых  дней  войны.  Прием  эвакуированных  детей  из  областей,  в  которых  шли  бои,  потери  взрослого  населения  на  полях  битв  —  все  это  давало  большой  простор  для  деятельности  по  борьбе  с  детской  беспризорностью  и  безнадзорностью. 

Уже  в  1941  году  (и  в  последующие  годы)  на  заседаниях  Горкома  ВКП  (б)  говорили  о  состоянии  работы  с  беспризорными  и  безнадзорными  детьми.  Выполнение  закона  о  всеобуче  в  условиях  военного  времени,  обеспечение  учебой  всех  детей,  отсеявшихся  в  прошлом  учебном  году,  и  не  приступивших  к  обучению  в  новом  —  все  это  было  важной  задачей,  стоящей  перед  Городским  отделом  народного  образования,  Городским  комитетом  ВКП  (б)  в  самом  начале  Великой  Отечественной  войны.  Данные  организации  широко  развивали  массовую  работу  среди  рабочих  и  служащих  на  предприятиях,  среди  населения  города.  А  также  был  намечен  план  мероприятий  по  борьбе  с  детской  беспризорностью,  и  предупреждению  безнадзорности  в  городе.

В  1940—1941  учебном  году  число  школ  в  Астраханской  губернии  достигло  486,  в  том  числе  59  средних  школ,  в  которых  обучалось  133,9  тыс.  учащихся  [6.  с.  131].

По  итогам  работы  школ  Астраханской  области  за  1941—1942  учебный  год  выяснилось,  что  в  школах  увеличился  отсев  учащихся  (409  человек)  и  недоохват  детей  всеобучем  (189  детей).  Особенно  плохо  обстояли  дела  в  Татарской  СШ  №  65  и  в  СШ  №  52,  в  которых  отсев  детей  был  крайне  большой  (до  118  человек)  [3.  с.  5].

За  1942  год  родились  —  4,316  человек,  умерло  за  тот  же  период  времени  —  12,566  человек,  а  детей  до  1  года  —  2,128  человек.  Хотя  в  1941  году  детей  умерло  на  682  человека  меньше  —  1446  человек.  Рождаемость  по  сравнению  с  1941  годом  уменьшилась  на  2762  человека,  а  смертность  увеличилась  на  5978  [1.  с.  35].  Ужасающие  цифры.  Именно  поэтому  государство  не  могло  позволить  себе  относиться  халатно  к  вопросу  детской  беспризорности  и  безнадзорности. 

Очень  тяжелое  положение  зимой  1941  года  в  детдомах  округа.  Почти  во  всех  учреждениях  отсутствовало  топливо,  многие  детдома  отапливались  камышом.  В  дошкольном  детдоме  №  16  в  спальных  помещениях  температура  не  превышала  8—9  градусов.  В  группах  —  немногим  выше  —  12—13  градусов,  что  привело  к  обморожению  ног  у  многих  детей.  С  1  февраля,  в  связи  с  низкой  температурой,  и  как  следствие,  высокой  заболеваемостью  в  учреждении  введен  карантин.  19  детей  заболело  корью,  3  человека  чесоткой,  5  человек  заболеванием  глаз.  В  с.  Николаевка  и  в  детдоме  №  6,  с.  Болхуны  были  случаи  заболевания  детей  тифом.  Если  анализировать  питание,  то  в  целом,  в  детдомах  питание  неплохое.  Примерное  меню  такое:  завтрак  —  хлеб,  каша  пшенная  с  маслом,  чай  сладкий;  обед  —  суп  пшенный,  блинчики  с  мясным  фаршем;  полдник  —  хлеб  с  повидлом,  чай  сладкий;  ужин  —  булка,  чай  сладкий,  и  т.  д.  Но  в  некоторых  детских  учреждениях  питание  неудовлетворительное  —  это  детдом  №  4  в  Камызяке,  детдом  №  3  (эвакуирован  из  Кировограда),  детдом  №  14  (эвакуирован  из  Каховки).

Воспитательная  работа  ведется  не  во  всех  учреждениях  достаточно  полно.  Бывали  случаи  хулиганства  (в  том  же  детдоме  №  4,  Камызяк),  воровства,  драк  (детдом  №  5,  с.  Башмаковка),  побег  детей;  ребят  не  было  5  дней,  но  потом  они  вернулись  (детдом  №  7)  [4.  с.  8—13].

На  1  января  1943  г.  в  школах  не  обучалось  538  детей.  Даже  для  военного  времени  это  число  чрезвычайно  высоко. 

С  января  по  май  1943  года  в  Гороно  поступило  1705  заявлений,  причем  162  заявления  поступило  от  семей  фронтовиков  и  инвалидов  войны  с  просьбой  об  оказании  им  материальной  помощи.  Заявления,  через  соответствующие  организации  и  после  проведенного  обследования  были  удовлетворены.  Было  прикреплено  к  детским  столовым  детей  фронтовиков  —  2700,  к  диетическому  столу  —  800  человек,  усыновлено  —  23  ребенка.  Трудоустроено  беспризорников,  детей  фронтовиков  и  инвалидов  войны  —  86  человек  [1.  с.  27].  Как  правило,  поступавшие  беспризорники,  подлежащие  трудоустройству,  совершенно  не  имели  никаких  документов,  подчас  они  поступали  из  больниц,  после  перенесенных  заболеваний,  и  хозяйственники,  к  которым  они  направлялись,  от  приема  часто  отказывались,  мотивируя  или  отсутствием  мест,  или  отсутствием  обмундирования,  так  как  одежда  и  обувь  детей  часто  была  совершенно  негодной.  Трудовые  резервы  не  принимали  в  школы  ФЗО  и  ремесленные  училища  девушек,  потому  что  для  них  отсутствовали  специальности.  В  ведении  районных  отделов  народного  образования  находились  79  патронированных  детей  в  возрасте  от  3  до  15  лет.  Они  получали  пособие  от  государства,  которое  выражалось  в  50  рублях.  Эти  дети  были  прикреплены  к  детской  столовой.  Кроме  того  100  человек  детей-сирот  находились  на  общественном  патронате:  матери  их  умерли,  отцы  на  фронте,  жили  они  у  дальних  родственников,  а  частью  в  семьях,  потерявших  детей  и  обязавшихся  до  прихода  отцов  с  фронта  воспитывать  детей,  не  пользуясь  абсолютно  никакими  пособиями.  Проведенные  обследования  показали,  что  эти  дети  жили  в  хороших  условиях.  Надо  заметить,  что  детей-сирот  дошкольного  возраста  в  это  время  не  было,  их  взяли  на  воспитание  астраханские  женщины-патриотки  [1.  с.  36—37].

За  1941  год  детским  приемником-распределителем  НКВД,  находившимся  на  ул.  Спартаковской,  44,  было  пропущено  970  детей  от  3-х  до  16  лет,  из  них  826  за  период  войны,  большей  частью  –  это  эвакуированные  дети.  За  первую  половину  1943  года  детский  приемник  НКВД  направлено  277  детей,  оставшихся  без  родителей.  Данный  приемник  имел  контингент  детей  в  количестве  55  человек.  Пребывающие  ребята  находились  там  только  20  дней,  после  чего  отправлялись  в  детские  дома  (до  14-летнего  возраста)  или  трудоустраивались  (свыше  14  лет).  В  здании  была  спальные  комнаты,  кухня,  проходная  комната,  уборная,  комната  для  игр,  изолятор,  своя  баня.  Питание  у  детей  удовлетворительное.  Медосмотр  ежедневно  проводился  медсестрой  [2.  с.  13].

В  1942  году  в  городе  имелось  два  детдома.  Детский  дом  с  особым  режимом  (80  человек),  находился  по  ул.  Набережной  1-го  Мая,  99  и  детский  дом  для  дошкольников  (145  человек),  находящийся  по  адресу:  ул.  Колесная,  4.  Штат  домов  полностью  укомплектован,  но  все  детдома  совершенно  не  были  обеспечены  мягким  инвентарем  и  посудой.  Но  помещения  не  приспособлены  для  нахождения  в  них  детей,  особенно  плохое  положение  было  у  детдома  для  дошкольников. 

В  детдоме  с  особым  режимом  дети  спали  по  двое-трое  на  кровати.  А  в  дошкольном  детдоме  на  50-ти  тюфяках,  расстеленных  на  полу,  могли  уместиться  для  ночного  и  дневного  сна  150  человек.  С  бельем  тоже  проблемы.  Трусы  и  майки  стирались  только  тогда,  когда  дети  спали. 

По  Астраханскому  округу,  кроме  города,  также  имелись  детские  учреждения.  Это  детдома  во  Владимирском  районе,  в  Харабалинском,  Енотаевском,  Красноярском,  Володарском,  Наримановском,  Камызякском,  а  в  Икрянинском  районе  находились  4  эвакуированных  детдома.

По  городу  проводилось  массовое  изъятие  беспризорных  и  детей  с  улицы.  На  май  1943  год  их  выявилось  —  23  человека.  Велась  работа  по  предупреждению  беспризорности  и  безнадзорности  в  городе.  Гороно  через  актив  домоуправления  проводил  работу  по  взятию  на  учет  родителей,  наталкивающих  детей  на  путь  нищенствования  и  бродяжничества,  детей  патронатных  и  подопечных. 

С  января  1943  года  Городской  совет  выделил  в  бюджет  Гороно  3000  рублей  специально  на  обмундирование  беспризорников.

Основной  причиной  беспризорности  и  безнадзорности  в  округе  являлась  материальная  необеспеченность  семей,  связанная  с  началом  Великой  Отечественной  войны.  Во  многих  семьях  остались  одни  матери,  так  как  отцы  находились  на  фронте.  Например,  дети  фронтовика  Ишмамедова  5—7  лет,  предоставлены  улице,  нищенствовали,  в  поисках  пищи  рылись  в  отбросах.  Они  грязные  и  оборванные.  Их  мать  сутками  не  бывает  дома,  она  работает  на  заводе  им.  Микояна  работницей.  Ни  носильных  вещей,  ни  средств  к  существованию  дети  не  имели,  в  силу  безразличного  отношения  к  ним  матери.  Эти  дети  были  определены  в  детдом  до  улучшения  материально-бытовых  условий  в  семье. 

Можно  рассказать  о  семье  Рисенковой,  у  которой  двое  детей  11—12  лет  нищенствовали,  тогда,  как  их  отец  находился  на  фронте,  в  семье  была  престарелая  бабушка.  Все  они  существовали  на  собранную  детьми,  милостыню.  Эти  дети  также  были  определены  в  детские  учреждения.

Другой  причиной  беспризорности  являлось  умышленное  наталкивание  детей  на  путь  нищенствования  и  бродяжничества  со  стороны  родителей.  В  качестве  примера  можно  привести  такой  случай:  гражданка  Дудина  Лея  Казимировна  нигде  не  работала.  Средствами  к  существованию  являлась  собираемая  её  дочерью,  8-летней  девочкой,  милостыня.  Дочку  мать  насильно  посылала  нищенствовать,  а  в  случае  протеста,  избивала  до  синяков.  Отец  девочки  находился  в  рядах  Красной  Армии.

Исходя  из  вышесказанного,  можно  отметить,  что  работа  по  борьбе  с  беспризорностью  и  безнадзорностью  началась  с  первых  дней  войны  и  была  достаточно  эффективной. 

Было  несколько  причин,  в  силу  которых  дети  становились  беспризорниками.  Во-первых,  это  низкая  материальная  обеспеченность  семей;  во-вторых,  отсутствие  у  детей  одного  из  родителей  (в  частности  —  отцов),  которые  находились  в  рядах  Красной  Армии.  Многие  родители  были  просто  не  в  состоянии  обеспечить  своим  детям  должный  уход  и  заботу.  Дети  вынуждены  были  сами  искать  пути  выживания,  становясь,  таким  образом,  на  путь  бродяжничества  и  нищенствования.  Многие  родители  или  другие  родственники  сами  наталкивали  ребят  на  то,  чтобы  дети  собирали  милостыню  или  незаконно  торговали. 

Тем  не  менее,  внимание  к  детям,  которые  не  были  защищены  в  должной  мере  родителями,  в  силу  различных  причин,  со  стороны  государственных  и  общественно-политических  организаций  было  велико.  В  настоящее  время  нам  очень  поможет  опыт  наших  предков  в  решении  данной  проблемы.

Список  литературы:

1.Государственный  архив  современной  документации  Астраханской  области.  Ф.  6,  оп.  1,  д.  995,  л.  27—37.

2.Государственный  архив  современной  документации  Астраханской  области.  Ф.  6,  оп.  1,  д.  1125,  л.  12—16.

3.Государственный  архив  современной  документации  Астраханской  области.  Ф.  9,  оп.  1,  д.  493,  л.  5.

4.Государственный  архив  современной  документации  Астраханской  области.  Ф.  9,  оп.  1,  д.  559,  л.  8—13. 

5.Народное  хозяйство  Астраханской  области  за  50  лет.  Статистический  сборник,  г.  Волгоград,  1967,  —  с.  131.

6.Панин  И.И.  Астраханская  область  в  годы  Великой  Отечественной  войны.  Астрахань,  1995  г.,  —  с.  18.