СКУПКА  СЕРЕБРА  ТОРГСИНОМ  (НА  ПРИМЕРЕ  ЧЕРНИГОВСКОЙ  ОБЛКОНТОРЫ)

Горох  Николай  Владимирович

научный  сотрудник  Черниговского  исторического  музея  им.  В.В.  Тарновского,  г.  Чернигов

E-mail: 

В  системе  социально-экономических  отношений  Советского  Союза  и  его  граждан  первой  половины  1930-х  годов  особое  место  занимает  «Специальная  контора  по  торговле  с  иностранцами  на  территории  СССР»,  которая  более  известна  под  сокращенным  названием  —  «Торгсин».  Небольшой  отдел  в  системе  столичной  торговли  подчиненный  Мосторгу  был  создан  18  июля  1930  г.  постановлением  Народного  комиссариата  торговли  СССР  [11,  с.  19].  Данным  решением  правительство  стремилось  сконцентрировать  в  одном  ведомстве  все  валютные  торговые  операции  с  иностранцами.  Представительства  Торгсина  появляются  в  крупных  городах  и  портах,  а  первыми  посетителями  становятся  туристы  и  транзитные  пассажиры-иностранцы  [11,  с.  19—20].  Однако  широкую  известность  организация  получила  14  июня  1931  г.,  когда  ее  двери  открылись  для  советских  граждан.  С  этого  момента  они  получили  возможность  покупать  товары  в  магазинах  системы  в  обмен  на  золотые  монеты  старой  чеканки  [9,  с.  111].  Впоследствии  ассортимент  ценностей  существенно  расширился  —  изделия  из  золота,  серебра,  платины,  драгоценные  камни,  иностранная  валюта.  Одним  из  значимых  факторов,  который  способствовал  успеху  объединения,  был  голод  1932—1933  гг.  Просуществовал  Торгсин  до  февраля  1936  г.  [16,  л.  23].

Историография  системы  продолжает  оставаться  достаточно  скромной.  Западноевропейские  и  американские  исследователи  1930—1980-х  гг.,  не  имея  доступа  к  советским  архивам,  только  констатировали  факт  существования  Торгсина.  В  свою  очередь  советские  историки  избегали  упоминаний  о  системе  из-за  ее  связи  с  голодом  1932—1933  гг.  и  фактически  грабительской  сущности  по  отношению  к  собственным  гражданам.  Целенаправленное  изучение  объединения  начинается  после  распада  СССР.  Первыми  к  истории  Торгсина  на  всесоюзном  и  республиканском  уровнях  обратились  Е.А.  Осокина  [9;  10;  11]  и  В.И.  Марочко  [6;  7].  Недостаточно  освоенным  направлением  остается  изучение  региональной  истории  организации.  Среди  авторов,  чьи  статьи  посвящены  отдельным  аспектам  работы  контор  и  магазинов  Торгсина,  назовем  И.В.  Павлову  [12],  В.А.  Толмацкого  [21],  О.Ю.  Мельничук  [8],  А.Д.  Попова  [14].  Сведения  о  деятельности  Черниговской  облконторы  находим  в  трудах  Т.П.  Демченко  [3]  и  С.Н.  Сергеевой  [19].

Целью  данной  статьи  есть  попытка  проанализировать  технологию  изъятия  у  населения  серебра  и  определить  место,  которое  занимала  Черниговская  облконтора  «Торгсин»  в  этом  процессе.  Автор  широко  использует  архивные  документы  Центрального  государственного  архива  высших  органов  власти  и  управления  Украины,  Госархива  Черниговской  области,  Отдела  обеспечения  сохранности  документов  Госархива  Черниговской  области  в  г.  Нежине,  в  частности,  фондов  Черниговской  облконторы,  Наркомата  внешней  торговли,  Всеукраинской  конторы  «Торгсин»,  Министерства  государственного  контроля,  большинство  из  которых  впервые  вводятся  в  научный  обиход.

25  ноября  1932  г.  Политбюро  ЦК  ВКП(б)  утвердило  постановление  о  начале  скупки  серебра  Торгсином.  Объединению  разрешалось  принимать  от  населения  бытовое  серебро  и  серебряные  монеты  дореволюционного  чеканки.  Наркомвнешторг  должен  был  в  кротчайшие  сроки  определиться  с  районами,  где  скупка  серебра  начнется  немедленно.  Рекомендовалось  отсрочить  реализацию  постановления  лишь  в  тех  местах,  где  фиксировались  значительные  поступления  золота  [1,  с.  412].

На  Украине  прием  серебра  планировалось  начать  в  Киеве,  Одессе,  Виннице,  Днепропетровске,  Полтаве  и  Чернигове.  Для  организации  пунктов  приема  серебра  предлагалось  подыскать  специальное  помещение,  договориться  с  Банком,  пригласить  оценщиков  из  часовщиков  или  зубных  техников,  обеспечить  их  весами  и  реактивами  [17,  л.  292;  20,  л.  104].  Весь  необходимый  инструктаж  можно  было  получить  в  Харькове.  Ожидалось,  что  на  Черниговщине  данную  услугу  будут  предоставлять  с  15  декабря  1932  г.  [13,  л.  5],  для  чего  откроют  4  скупочных  пункта  со  штатом  в  30  чел.  (из  них  20  оценщиков),  а  ежедневный  объем  приобретенного  серебра  составит  300  кг  [17,  л.  292].  Однако  образование  в  конце  1932  г.  Черниговской  облконторы,  дезорганизация  работы  Торгсина,  нехватка  весов,  средств  на  рекламу  отсрочили  начало  скупки  серебра  в  области  до  весны-лета  1933  г.  Это  непосредственно  отразилось  на  выполнении  валютного  плана.

Торгсин  приобретал  серебро  в  разных  его  проявлениях  —  лом,  изделия,  монеты  старой  чеканки,  слитки,  а  вот  принимать  церковную  утварь  и  серебряные  советские  монеты  запрещалось  [11,  с.  120].  Посетители  системы  нашли  способ  обойти  запрет.  Монеты  начали  переплавлять  в  слитки.  Техника  переплавки  изначально  была  достаточно  низкой,  а  подобные  «изделия»  несли  на  себе  явные  признаки  происхождения  серебра.  О  масштабах  подобной  деятельности  свидетельствует  хотя  бы  тот  факт,  что  8  января  1935  г.  в  Оренбурге  были  осуждены  покупатели  и  рабочие  Торгсина,  которые  через  местное  отделение  системы  реализовали  переплавленного  серебряного  советского  чекана  на  12  тыс.  руб.  [15,  л.  32].

В  апреле  1933  г.  Наркомфин  и  Госбанк  издали  секретный  формуляр,  которым  запретили  Торгсину  принимать  слитки,  имеющие  явные  признаки  переплавки  монет.  Население  на  это  ответило  улучшением  качества  «производства»  [11,  с.  121—122].  Тогда  Наркомфин  был  вынужден  запретить  прием  серебряных  слитков  низкой  пробы  (советские  серебряные  монеты  были  низкопробными),  что  отразилось  на  выполнении  валютного  плана,  ведь  удельный  вес  слитков  в  поступлениях  достигал  15  %  [18,  л.  63].

Персонал  Торгсина  с  подозрением  относился  к  посетителям.  В  Чернигове  оценщик  во  время  приема  378  г  серебра  начал  допрашивать  сдатчика  о  происхождении  металла,  позволил  себе  задержать  ценности,  не  оформив  изъятия.  За  подобную  самодеятельность  его  сняли  с  работы,  но  авторитет  объединения  в  глазах  людей  падал  [5,  л.  33].  Руководство  объединения  было  вынуждено  постоянно  напоминать,  что  серебряные  изделия  следует  покупать  беспрепятственно  [15,  л.  45].

Серебро,  как  и  золото,  принимали  оценщики  в  специально  оборудованных  пунктах.  Их  квалификация  была  сомнительной  [4,  л.  9].  С  помощью  зубила  и  молотка  они  выламывали  все  несеребреные  части  изделия,  после  чего  устанавливали  его  вес  и  пробу  металла.  Рекомендовалось  отбирать  серебряные  изделия,  которые  имели  художественное  или  историческое  значение.  Для  этого  даже  была  разработана  специальная  инструкция,  однако  персонал  на  местах  ее  игнорировал  [11,  с.  122].

Цена  на  серебро  в  Торгсине  была  ниже  мировой.  В  январе  1933  г.  за  серебряный  царский  рубль  давали  23  коп.,  а  за  1  кг  химически  чистого  серебра  —  14  руб.  88  коп.  (с  августа  —  16  руб.  67  коп.).  В  то  же  время  мировая  цена  драгоценного  металла  в  рублевом  эквиваленте  колебалась  в  пределах  17—19  руб.  [11,  с.  124].  Наркомторг  объяснял  разрыв  цен  неустойчивой  рыночной  конъюнктурой,  хотя  фактически  государство  с  помощью  Торгсина  старалось  максимально  извлечь  выгоду  из  существующего  голодного  ажиотажа,  предлагая  на  правах  монополиста  единственный  легальный  способ  обмена  серебра  на  продукты  питания.  Кроме  того,  население  приносило  так  называемое  лигатурное  серебро,  т.  е.  его  смесь  с  другими  металлами.  За  данными  Промэкспорта  тонна  лигатурного  серебра  дополнительно  содержала  1,2  кг  золота  и  230  кг  меди,  за  которые  Торгсин  вовсе  не  платил.  Только  к  концу  1934  г.  объединение  увеличило  цену  за  килограмм  серебра  до  20  руб.,  но  на  мировом  рынке  за  него  уже  давали  20  руб.  50  коп.  [11,  с.  124—125].

В  1933  г.  Торгсин  в  Украине  скупил  серебра  на  4,3  млн.  руб.,  из  которых  250  тыс.  (почти  6%)  на  Черниговщине.  Только  за  голодные  апрель-июнь  1933  г.  население  сдало  металла  почти  на  120  тыс.  руб.  или  32  %  от  всей  выручки  облконторы  за  1933—1935  гг.  [2,  л.  7,  16,  18].  Далее  поступления  начали  уменьшаться.  Черниговской  облконторе  удалось  скупить  серебра  на  376,4  тыс.  руб.,  хотя  план  так  и  не  был  выполнен.  В  1933  г.  его  выполнение  не  превысило  49  %,  в  1934  г.  —  82  %,  а  в  1935  г.  —  72  %.  Если  учесть  все  изменения  цен  на  серебро,  можно  предположить,  что  Черниговская  областная  контора  «мобилизировала»  у  населения  около  24  тонн  химически  чистого  серебра.  Другими  словами,  каждый  житель  области  принес  в  Торгсин  8,2  г  серебра.

Таким  образом,  серебро  стало  одним  из  главных  источников  прибыли  Черниговской  облконторы  «Торгсин»  в  годы  голода.  В  последующие  годы  его  приток  существенно  уменьшается  благодаря  исчерпыванию  у  населения  его  запасов  и  постепенному  улучшению  продовольственной  ситуации  в  стране.  Руководство  системы  уделяло  особое  внимание  процедуре  приема  драгоценных  металлов  и  обеспечению  оптимальных  условий  работы  оценщиков,  хотя  на  местах  реализовать  подобные  инициативы  в  полном  объеме  было  невозможно.  Хотя  в  масштабах  Украины  результаты  работы  Черниговской  облконторы  были  незначительными,  для  области  с  отсутствием  больших  городов,  аграрной  направленностью  и  они  были  значительными.  Население  лишилось  многих  драгоценностей,  столовых  приборов,  крестиков,  которые  передавались  из  поколения  в  поколение.

Список  литературы:

1. Голодомор  1932—1933  років  в  Україні  :  документи  і  матеріали  /  упоряд.  Р.Я.  Пиріг.  —  К.:  Вид.  дім  «Києво-Могилянська  академія»,  2007.  —  1128  с.
2. Декадные  сведения  о  выполнении  валютного  плана  и  плана  реализации  товаров  по  торговой  сети  областной  конторы  «Торгсин»  //  Государственный  архив  Черниговской  области  (ГАЧО).  Ф.  Р-2063.  Оп.  1.  Д.  132.  Л.  61.
3. Демченко  Т.П.  Колективізація  та  Голодомор  1932—1933  рр.  на  Чернігівщині  :  навч.  посібник.  —  Чернігів:  ВАТ  РВК  «Деснянська  правда»,  2007.  —  72  с.
4. Докладные  записки  //  Отдел  обеспечения  сохранности  документов  Государственного  архива  Черниговской  области  в  г.  Нежине  (ОГАЧОН).  Ф.  Р-1379.  Оп.  1.  Д.  63.  Л.  20.
5. Документы  о  работе  особой  инспекции  облконторы  //  ГАЧО.  Ф.  Р-1369.  Оп.  1.  Д.  110.  Л.  66.
6. Марочко  В.І.  Обмін  побутового  золота  на  хліб  в  Україні  періоду  Голодомору  1932—1933  років  //  Український  історик.  —  2008.  —  №  3—4.  —  С.  194—209.
7. Марочко  В.І.  «Торгсин»:  золота  ціна  життя  українських  селян  у  роки  голоду  (1932—1933)  //  Український  історичний  журнал.  —  2003.  —  №  3.  —  С.  90—103.
8. Мельничук  О.  Номенклатура  системи  «Торгсину»  в  УСРР  (на  матеріалах  Київської  області)  //  Проблеми  історії  України:  факти,  судження,  пошуки.  —  Вип.  19,  Ч.  2.  —  К.:  Інститут  історії  України  НАН  України,  2010.  —  С.  99—105.
9. Осокина  Е.А.  За  зеркальной  дверью  Торгсина  //  Отечественная  история.  —  1995.  —  №  2.  —  С.  86—104.
10. Осокина  Е.А.  Золотая  лихорадка  по-советски  //  Родина.  —  2007.  —  №  9.  —  С.  111—117.
11. Осокина  Е.А.  Золото  для  индустриализации:  «Торгсин»  —  М.:  РОССПЭН,  2009.  —  С.  592.
12. Павлова  И.В.  Торгсины  в  Западно-Сибирском  крае  //  Экономика  и  организация.  —  2003.  —  №  3.  —  С.  162—169.
13. Переписка  по  вопросам  заготовки  лом-золота  и  серебра  и  пунктов  приема  золота  и  серебра  //  ОГАЧОН.  Ф.  Р-1379.  Оп.  1.  Д.  28.  Л.  169.
14. Попов  А.  Деятельность  в  Крыму  Всесоюзного  объединения  по  торговле  с  иностранцами  в  СССР  (1931—1936  гг.)  //  Ученые  записки  Таврического  национального  университета  им.  В.И.  Вернадского.  Серия  «История».  —  2007.  —  Т.  20,  №  1.  —  С.  66—72.
15. Приказы  и  распоряжения  Черниговской  облконторой  «Торгсин»  //  ГАЧО.  Ф.  Р-5599.  Оп.  1.  Д.  88.  Л.  59.
16. Приказы  Наркомата  внешней  торговли  СССР  //  ГАЧО.  Ф.  Р-2063.  Оп.  1,  Д.  776.  Л.  68.
17. Протоколы  оперативных  совещаний  и  сотрудников  //  Центральный  государственный  архив  высших  органов  власти  и  управления  Украины  (ЦГАВО  Украины).  Ф.  4051.  Оп.  1.  Д.  51.  Л.  317.
18. Распоряжения  Всесоюзного  объединения  «Торгсин»  //  ЦГАВО  Украины.  Ф.  4051.  Оп.  1.  Д.  137.  Л.  185.
19. Сергєєва  С.  Голодні  1932—1933  роки  у  Чернігові  //  Скарбниця  української  культури.  —  Вип.  11.  —  Чернігів:  Вид-во  Чернігівського  ЦНТЕІ,  2009.  —  С.  59—68.
20. Телеграфная  переписка  с  Уполнаркомвнешторгом  при  СНК  УССР  //  ГАЧО.  Ф.  Р-2063.  Оп.  1.  Д.  27.  Л.  110.
21. Толмацкий  В.  Время  Торгсина  //  Антикварное  обозрение.  —  2005.  —  №  3.  —  С.  66—69.