РОССИЙСКИЕ ИССЛЕДОВАТЕЛИ О СОСТОЯНИИ ТРАНСАТЛАНТИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ В КОНЦЕ XX — НАЧАЛЕ XXI ВВ.

Гришакова  Лариса  Валерьевна

канд.  ист.  наук,  доцент  ОГПУ,  

г.  Оренбург

E-mail:  larisa1789@mail.ru

После  окончания  «холодной  войны»,  победителем  из  которой  вышли  США,  стал  рушиться  биполярный  мир,  установившийся  после  завершения  Второй  мировой  войны.  Распад  СССР  —  общего  соперника  для  Западной  Европы  и  США  ускорил  продвижение  Америки  по  пути  установления  экономического  и  политического  господства  в  мире.  Страны  Западной  Европы  чтобы  укрепить  свои  позиции  перед  лицом  мощного  конкурента  —  США  и  помешать  их  гегемонистским  планам,  стали  использовать  возможности  интеграции,  результатом  которой  стало  образование  Европейского  Союза  (1992 г.).  Внешнеполитический  курс  Вашингтона,  направ­ленный  на  утверждение  гегемонии  США  все  больше  сталкивается  с  сопротивлением  со  стороны  объединенной  Европы.  Расхождения  обнаружились  во  многом:  и  в  определении  формулы  мироустройства  после  распада  СССР  и  крушения  социалистической  системы;  и  в  понимании  роли  ООН,  международного  права;  и  относительно  применения  военной  силы  в  урегулировании  конфликтных  ситуаций.  Вашингтон  начинает  демонстрировать  открытое  пренебрежение  по  отношению  к  международным  институтам  и  нормам,  закрепив­шимся  к  этому  времени.  В  то  время  как  ЕС  предпочитает  действия  в  рамках  законов,  правил,  мер,  согласованных  в  ходе  переговоров,  Америка  полагается  на  насильственный  вариант  реализации  собственного  превосходства.  

Поэтому  в  последние  годы,  когда  произошли  кардинальные  изменения  на  международной  арене,  отечественные  исследователи  стали  уделять  еще  большее  внимание  анализу  сегодняшнего  состояния  трансатлантических  отношений  и  прогнозам  их  развития  в  ближайшем  будущем.  Обращение  к  этой  тематике  связано,  во-первых,  с  интересом  к  давности  исторических  связей  Западной  Европы  и  США  в  области  политики,  безопасности,  экономики  и  культуры.  Страны,  входящие  в  Евросоюз  и  США  разделяют  общие  ценности,  куда  входит  демократия,  права  человека,  верховенство  закона,  рыночная  экономика  и  др.  У  партнеров  сложились  общие  подходы  к  угрозам  безопасности.  Второй  фактор  активизации  исследований  связан  с  тем,  что  время  от  времени  наблюдается  рост  напряженности  в  евро-американских  отношениях,  который  связан  с  разногласиями  по  вопросам  экономического  партнерства,  военной  стратегии,  претензий  на  лидерство  США  в  глобальном  масштабе  и  т. д.  

Большие  перемены  произошли  в  трансатлантических  отношениях  в  рамках  НАТО.  Сегодня  остро  встал  вопрос  об  обновлении  Альянса,  о  перестройке  его  в  политико-военную  организацию.  Пересмотр  позиций  Евросоюза  связан  с  необходимостью  проработки  концепции  общей  европейской  политики  в  области  безопасности  и  обороны.

Современные  отечественные  исследователи,  как  правило,  придерживаются  критики  атлантизма,  понимаемого  как  философия  и  практика  политического,  экономического  и  военного  сближения  государств  Северной  Америки  и  Западной  Европы.  И  считают,  что  позиционируя  атлантизм,  США  стремятся  к  лидерству.  Так,  М.А. Троицкий,  рассматривая  эволюцию  американо-европейских  отношений  в  период  1991—2004 гг.,  отмечает,  что  уже  администрации  Б.  Клинтона  удалось  выработать  и  применить  на  практике  т. н.  «программирующий  подход»  к  партнерству  с  ЕС,  который  позволял  Соединенным  Штатам  осуществлять  совместную  деятель­ность  со  своими  союзниками  при  лидерстве  США  [23, С. 49  —  50].  Т.А. Шаклеина  предприняла  успешную  попытку  создать  настоящую  сравнительную  энциклопедию  современной  международно-политической  мысли  США  и  России  [28].  Автором  дан  анализ  американских  концепций  глобального  лидерства.  Она  отмечает,  что  в  основе  восприятия  американцами  себя  в  мире  лежит  идея  гегемонистского  доминирования,  для  которого  разные  школы  политического  анализа  в  США  используют  всякого  рода  эвфемизмы  —  концепции  «скрытой  гегемонии».  Т.А. Шаклеина  детально  проанализировала  ключевую  американскую  внешнеполи­тическую  концепцию  1990-х гг.  —  доктрину  расширения  демократии  «по  Лейку-Клинтону»,  которая  нашла  отражение  не  только  в  отношениях  со  странами  бывшего  «соцлагеря»,  но  и  со  странами  ЕС.  Указанная  концепция  несла  военно-политическую  нагрузку  —  «расширение  демократии»  предполагало  допуск  стран,  успешно  прошедших  через  «демократический  транзит»,  в  «демократическое  сообщество»,  что  подразумевало  их  интеграцию  в  военно-политические  и  экономические  структуры  Запада.  В  перспективе  «расширение  демократии»  означало  включение  бывших  восточно-европейских  союзников  СССР  в  состав  НАТО  [28, С. 114—116].  

Что  касается  Европейского  Союза,  то  в  российской  литературе  сохраняется  мнение  о  том,  что  ЕС,  несмотря  на  множество  политических  решений  и  вновь  созданных  институтов  до  сих  пор  не  продемонстрировал  свою  способность  стать  реальным  полюсом  силы,  однако  отмечают  тенденции  к  росту  влияния  Европейского  Союза  в  мировой  политике  и  экономике.  Так,  М.А. Троицкий  считает,  что  достигнутый  уровень  интеграционного  сближения  европейских  стран  дает  основания  рассматривать  Европейский  Союз  не  как  «рядовое»  объединение  суверенных  стран  западной  и  отчасти  восточной  Европы,  а  как  некое  протогосударство.  Международную  роль  ЕС  как  глобального  субъекта,  по  мнению  автора,  «уместно  рассматривать  в  контексте  проблем  глобального  лидерства  даже  сегодня,  когда  интегрированная  субъектность  Европейского  Союза  как  международно-политического  игрока  в  полной  мере  еще  не  сфор­мировалась»  [24, С. 43].

Российские  авторы  отмечают  и  то,  что  в  «критических  междуна­родных  ситуациях  Евросоюз  продолжает  вести  себя  с  оглядкой  на  США,  опасаясь  самостоятельности  в  принятии  решений»  [7, С. 47].

Рассматривая  взаимоотношения  ЕС  и  США  в  первом  десятилетии  XX  в.,  О.С. Малышев  пришел  к  выводу  о  том,  что  концепция  одностороннего  решения  вопросов  международной  политики  (концепция  унилатерализма),  выбранная  США  после  терактов  11  сентября  2001 г.  предопределила  раскол  в  трансатлантических  отношениях  [10].  Принципиальное  несогласие  лидеров  Европейского  Союза  с  неоконсервативными  идеями  администрации  США  зафиксировало  расхождение  США  и  ЕС  по  ряду  важнейших  вопросов  в  современных  международных  отношениях.  Автор  отмечает,  что  после  политического  «провала»  американских  планов  по  восстанов­лению  экономики  Ирака  внешнеполитический  курс  администрации  США  был  скорректирован  в  сторону  интерпретации  международных  отношений  в  традициях  политики  «трансатлантического  мультилате­рализма»,  а  отказ  Вашингтона  от  тактики  «одностороннего  принятия  решений»  положительно  сказался  на  всем  спектре  американо-европейских  отношений  и  способствовал  преодолению  кризиса  в  трансатлантическом  сотрудничестве  в  политической  и  экономи­ческой  сферах.  Так,  по  мнению  О.С. Малышева,  следуя  традициям  «новой  трансатлантической  повестки  дня»,  США  и  ЕС  приступили  к  осуществлению  проекта  по  созданию  единого  трансатлантического  рынка  и  из  периода  многообразных  трансформаций  последних  десяти  лет,  трансатлантический  союз  вышел  мощной  и  по-прежнему  жизнеспособной  системой,  способной  оказывать  существенное  органи­зующее  влияние  на  глобальную  политику.

Помимо  работ,  рассматривающих  взаимоотношения  ЕС  и  США  в  целом,  ряд  отечественных  авторов  подробно  останавливаются  на  анализе  отдельных  сторон  этих  отношений.

Относительно  военно-политической  составляющей  в  отношениях  США  и  ЕС  долгое  время  в  историографии  существовало  убеждение,  что  до  конца  80-х гг.  XX  в.  положение  дел  в  мире  определялось  противостоянием  двух  политических  конкурентов  —  СССР  и  США.  За  вывеской  «Соединенные  Штаты  Америки»  скрывались  консоли­дированные  западные  элиты,  достигшие  антисоветского  консен­суса  [2; 4].  По  сути  именно  в  схватке  с  Советским  Союзом  как  Соединенные  Штаты,  так  и  весь  западный  мир  выглядели  единым  политическим  субъектом.  В  советское  время  выходили  работы  по  отдельным  вопросам  американо-европейских  взаимоотно­шений  [8; 9; 26].  Тем  не  менее,  вопросы  формирования  политико-стратегических  отношений  США  и  западноевропейских  государств  в  контексте  многосторонних  институтов  оставались  за  рамками  исследовательских  разработок  советских  ученых.

Современная  историография,  напротив,  уделяет  большое  внимание  проблеме  односторонних  и  многосторонних  действий,  вводя  понятие  «унилатерализма/мультилатерализма  [1].  Так,  Н.Ю. Тузовская, рассматривая  современный  этап  отношений  между  Европейским  Союзом  и  Североатлантическим  альянсом,  где  главенствует  США,  выделяет  их  крайнюю  противоречивость.  С  одной  стороны,  считает  автор,  это  сотрудничество,  с  другой  —  политическая  конкуренция,  усиливающаяся  из-за  несовпадения  взглядов  стран-членов  на  функции  и  задачи  каждой  из  организаций  и  институционально  заложенного  дублирования  в  ряде  сфер.  Преобладающей  на  настоящий  момент  является  тенденция  к  конкуренции:  проектов  практического  взаимодействия  НАТО  и  ЕС  пока  не  столь  много.  Тем  не  менее  динамика  развития  отношений  двух  организаций  привела  к  тому,  что  если  изначально  взаимодействие  ЕС  и  НАТО  характеризовалось  зависимостью  действий  Евросоюза  от  Альянса,  то  на  сегодняшний  день  оно  трасформировалось  во  взаимозависимость.  Последнее  проявляется  прежде  всего  на  уровне  практического  сотрудничества,  в  рамках  миссий  кризисного  реагирования  [25, С. 63—99].  Кандидат  исторических  наук  Т.Г. Пархалина,  рассуждая  о  природе  трансатлантических  отношений  в  конце  1990-х  —  начале  2000-х гг.,  отмечает,  что  Организация  Североатлантического  договора  обладает  потенциалом  консенсусной  дипломатии,  который,  в  свою  очередь,  базируется  на  политической  культуре  компромисса,  характеризующей  большинство  стран  Западной  Европы.  Это,  по  мнению  автора,  не  опровергает  история  с  операцией  «Союзническая  сила»,  так  как  те  кто  обвиняют  НАТО  в  нарушении  Устава  ООН  не  учитывают  следующие  моменты:  1)  международное  сообщество  подошло  к  рубежу,  когда  необходимо  решить  очень  важный  вопрос:  имеет  ли  оно  право  вмешиваться  в  том  случае,  если  происходит  массовое  нарушение  прав  человека  и  национальных  меньшинств,  или  должно  бесстрастно  наблюдать  за  этим,  прикрывшись  Уставом  ООН;  2)  что  важнее  в  современном  мире:  суверенитет  государства  или  права  человека,  является  ли  их  массовое  нарушение  внутренним  делом  того  или  иного  государства;  3)  члены  Совета  Безопасности  ООН  должны  нести  ответственность  за  использование  права  вето  при  принятии  решения  о  мандате  на  вмешательство,  ибо  в  ряде  случаев  они  используют  его  не  в  интересах  защиты  личности  или  народа  от  вседозволенности  властей,  но  в  конъюнктурных  интересах  тех  или  иных  политических  элит,  что  далеко  от  Устава  ООН  [16, С. 14].  Одним  из  факторов,  «цементирующих»  НАТО,  автор  называет  экономический:  интегрированные  структуры  Альянса  позволяют  каждому  из  государств  тратить  значительно  меньше  на  оборону  по  сравнению  с  тем,  что  они  тратили  бы,  если  бы  вынуж­дены  были  выстраивать  свою  систему  безопасности  самостоя­тельно  [16, С. 15].  По  мнению  Т.Г. Пархалиной,  распада  НАТО  не  произойдет  —  «слишком  тесно  связаны  трансатлантические  союзники,  слишком  много  они  получают  от  участия  в  интегриро­ванных  структурах,  слишком  ценят  они  то,  что  дало  им  партнерство  в  рамках  Альянса»  [16, С. 18].

И.Г. Пархалину  поддерживает  старший  научный  сотрудник  ИНИОН  РАН  Ю.А. Гусаров.  Говоря  о  будущем  трансатлантических  отношений,  он  считает,  что  «это  будет  стратегическое  партнерство,  а  лидером  в  ближайшие  годы,  безусловно,  останутся  США,  хотят  этого  европейцы  или  нет.  Одновременно  происходит  процесс  сближения  культур  в  политической  и  военной  областях,  что  в  долгосрочной  перспективе  будет  определяющим  моментом,  несмотря  на  сущест­вующие  расхождения  в  интересах  союзников  по  обе  стороны  Атлантики»  [5, С. 27].

Предметом  беспокойства  Евросоюза  и  его  государств-членов  является  ситуация  в  Афганистане  и  вокруг  него.  Как  известно,  европейские  страны  участвуют  и  в  боевых  действиях,  и  в  рекон­струкции  страны.  Новая  американская  стратегия  в  НРА  была  поддержана  ЕС,  в  том  числе  и  потому,  что,  по  их  мнению,  способствует  развитию  регионального  сотрудничества  в  сфере  безопасности.  По  мнению  отечественных  исследователей,  пути  разрешения  конфликта  надо  искать  в  самом  Афганистане,  хотя  представляется,  что  успех  миссии  Евросоюза  маловероятен  в  условиях  ведения  боевых  действий  и  продолжающейся  оккупации  страны.

Кандидат  исторических  наук,  заведующая  отделом  Западной  Европы  и  Америки  ИНИОН  РАН  Е.А. Нарочницкая,  рассматривая  ближневосточное  направление  внешней  политики  Евросоюза  считает,  что  вовлеченность  Европы  в  ближневосточные  дела  будет  только  расти  [14, С. 34].  Автор  выделяет  ряд  проблем,  вставших  перед  ЕС  в  связи  с  усилением  военно-силового  компонента  в  его  азиатской  политике.  По  мнению  Е.А. Нарочницкой,  крупным  минусом  выглядит  слабость  самостоятельных  (не  связанных  с  участием  в  НАТО)  военно-политических  возможностей  Европы.  Влияние  ЕС  и  отдельных  европейских  государств  в  вопросах  безопасности  в  Азии  невелико,  а  в  сопоставлении  с  масштабным,  охватывающим  все  азиатские  регионы  военно-политическим  присутствием  США  —  вовсе  незначительно.  Становление  общей  военной  политики  безопасности  ЕС  (ОВПБ),  происходит  по  ряду  причин  крайне  медленно  и  больших  перспектив  пока  не  имеет.  Автор  отмечает  возросший  интерес  и  готовность  европейских  участников  Североатлантического  блока,  в  частности  Великобритании  и  Франции,  к  расширению  географи­ческой  зоны  ответственности  НАТО  и  использованию  евроатлантических  механизмов  для  глобальной  проекции  военно-силового  присутствия  в  рамках  общей  западной  стратегии.  В  возглавлявшейся  США  коалиции,  оккупировавшей  Ирак,  в  разное  время  за  период  с  2003  по  2006 гг.  участвовало  17  европейских  государств-членов  НАТО.  В  марте  2011 г.  именно  западноевропейские  государства  —  Франция  и  Великобритания  —  оказались  наиболее  активными  инициаторами  блокады  воздушного  и  морского  пространства  Ливии.  Однако  именно  в  этом  Е.А. Нарочницкая  видит  дилемму  —  атлантический  и  военно-силовой  крен,  расширяя  политический  инструментарий  Европы,  одновременно  делает  ее  заложницей  американского  курса  со  всеми  его  непопулярными  сторонами  и  ловушками  [14, С. 36].  

Современные  исследователи  отмечают,  что  такие  лидеры  «старой  Европы»,  как  Франция  и  Германия,  привлекли  внимание  и  симпатии,  выступив  в  2003 г.  против  вооруженного  вторжения  США  в  Ирак.  Все  последующие  годы  Евросоюз  не  переставал  подчеркивать,  что  демократия  не  навязывается  силой,  что  в  предупреждении  и  урегулировании  конфликтов  приоритет  принадлежит  диалогу  сторон  и  многосторонней  дипломатии,  что  безопасности  не  достичь  без  борьбы  с  бедностью  и  отсталостью.  Эти  особенности  европейского  внешнеполитического  кредо  в  рамках  общей  стратегии  Запада  выгодно  выделяло  Европу  на  фоне  провалов  американского  курса  [27, С. 3].  

О.Н. Новикова,  кандидат  исторических  наук,  старший  научный  сотрудник  ИНИОН  РАН,  опираясь  на  анализ  деятельности  ЕС,  выявляет  ряд  вызовов,  мешающих  Евросоюзу  успешно  выполнять  свою  миссию.  Работа  Евросоюза  рассматривается  в  контексте  сложной  внутриполитической  обстановки,  при  этом  внимание  уделено  самым  важным  аспектам  стратегии  ЕС  для  Афганистана  [15, С. 78—103].  По  поводу  реакции  США  на  проводимую  ЕС  политику  автор  подчеркивает,  что  президент  Б. Обама  ясно  дал  понять,  что  США  ждут  наращивания  усилий  ЕС  в  Афганистане.  Афганский  вопрос  стал  испытанием  для  трансатлантического  партнерства.  Новая  американ­ская  стратегия  в  Афганистане  включает  идею  «регионализации»  конфликта,  не  исключает  диалога  с  Ираном,  предусматривает  сближение  позиций  с  Индией.  Аналогичные  положения  содержатся  в  документе  ЕС,  принятом  на  Совете  ЕС  в  Люксембурге  27  октября  2009 г.  США  полагают,  что  усилия  Евросоюза  должны  являться  дополнением  к  наращиванию  военной  составляющей  Соединенными  Штатами,  которые  надеются  повторить  в  Афганистане  успешную,  как  они  считают,  стратегию  [15, С. 82].

А.К. Субботин,  ведущий  научный  сотрудник  ИНИОН  РАН,  доктор  экономических  наук,  рассматривая  возможности  США  и  Европы  в  сдерживании  Китая,  делает  вывод  о  том,  что  пока  практически  нет  никаких  признаков  единой  западной  стратегии  по  отношению  к  Китаю,  кроме  поверхностных  попыток  углубить  свои  отношения  с  Индией  и  создать  альянс  совместно  с  Японией,  Австралией  и  Индией.  Реально  развивается  только  тенденция  на  окружение  Китая  американскими  военными  базами,  в  том  числе  с  территорий  новых  стран  Центральной  Азии  и  Афганистана.  Однако  это  лишь  военно-политическая  стратегия,  заложенная  более  десяти  лет  назад  и  не  пользующаяся  в  Европе  большой  популярностью.  Автор  считает,  что  судьба  Европы  во  многом  будет  зависеть  от  состояния  российско-китайских  отношений.  И  такая  постановка  вопроса  тесно  связана  с  ролью  США  в  этих  отношениях.  По  мнению  А.К. Субботина  у  ЕС  и  ведущих  стран  Европы  нет  внятной  и  четкой  стратегии  сдерживания  растущего  могущества  Китая,  результатом  которого  будет  заметное  снижение  роли  Европы  в  мире  и  ощутимое  умень­шение  ресурсных  возможностей  ее  дальнейшего  развития  [21, С. 32—33].  Автор  подчеркивает,  что  ЕС,  его  ведущие  государства-члены  заинтересованы  в  более  сбалансированном  мировом  порядке,  основанном  на  ведущей  роли  международных  институтов.  Отсутствие  противовеса  американскому  влиянию  в  течение  двадцати  лет  подтолкнуло  многих  сторонников  теории  баланса  сил  к  выработке  концепции  «мягкого  равновесия».  Эта  концепция  предусматривает  развитие  партнерских  отношений  или  ограниченное  взаимопонимание  в  сфере  безопасности  с  целью  уравновешивания  потенциально  опасной  или  восходящей  державы.  Однако  Франция  и  Германия  отнеслись  с  неприятием  к  вторжению  США  в  Ирак.  Европейцы  стали  опасаться,  что  речь  идет  не  об  оружии  массового  поражения  и  связи  между  Ираком  и  «Аль-Каидой»,  а  о  более  широком  политическом  проекте  сохранения  господства  Соединенных  Штатов,  невзирая  на  интересы  других  претендентов.  

События  вокруг  Ирака  подтолкнули  многих  исследователей  к  интерпретации  политики  европейцев  по  сдерживанию  усилий  США  как  «уравновешивание».  В  работах  Ю.И. Надточей  доказывается,  что  сегодня  США  и  государства  Евросоюза  демонстрируют  готовность  идти  на  определенные  компромиссы,  направленные  на  укрепление  и  поддержание  военно-политической  коалиции  [11; 12; 13].  На  основе  анализа  исторического  опыта  Европы  и  США  сделаны  выводы  о  том,  что  различия  в  степени  приверженности  США  и  объединенной  Европы  многосторонним  механизмам  решения  международных  проблем  обусловлены  различием  европейского  и  американского  стратеги­ческого  мышления,  разностью  их  возможностей.  Так,  у  американских  правящих  кругов  акцент  сделан  на  военно-силовую  составляющую  международных  отношений  (ставка  на  «жесткую  силу»),  а  у  евро­пейских  политических  элит  заметно  стремление  поставить  внешнюю  политику  на  нормативно-правовую  основу.

Проблемы  усиления  европейской  интеграции  и  трансформации  коллективной  безопасности  подняты  в  работах  М.А. Троицкого,  О.В. Приходько,  а  также  в  коллективных  монографиях  Института  США  и  Канады,  МГИМО,  Института  Европы  —  под  редакцией  А.Б. Дубинина,  В.А. Кременюка,  П.Т. Подлесого  и  др.  [18; 23; 19; 17; 3; 20; 22].  Общими выводами  в  перечисленных  работах  является  то,  что  авторы  доказывают  —  в  системе  старого  миропорядка  эпохи  холодной  войны  Европа  играла  роль  младшего  партнера  в  Североатлантическом  альянсе,  предоставляя  экономическую  и  военную  поддержку  Соединенным  Штатам  Америки  в  деле  сдерживания  влияния  советской  державы.  После  окончания  холодной  войны  стало  очевидно,  что  Европа  находится  в  поисках  нового  для  себя  места  в  изменившемся  миропорядке.  Европейцы  и  американцы  едины  в  определении  угроз,  но  расходятся  в  их  понимании.  США  делают  акцент  на  росте  насилия,  Европа  —  на  возрастающей  сложности  современного  мира.  Европейская  стратегия  безопасности  исходит  из  намерения  террористов  использовать  оружие  массового  поражения,  а  американцы,  убежденные  в  том,  что  мир  стал  менее  безопасным,  чем  был  и  более  склонен  к  насилию,  разработали  новую  национальную  стратегию,  в  рамках  которой  определили  приоритетное  направление  защиты  своей  страны,  международной  системы  и  западных  демократий:  борьба  с  терроризмом  и  распространением  оружия  массового  поражения.  Для  европейского  подхода  к  решению  проблем,  сопровождающих  становление  нового  международного  порядка,  характерно  осознание  того  факта,  что  политико-экономическими  причинами  международного  терроризма,  распространения  ядерного  оружия  или  региональных  конфликтов  являются  растущая  пропасть  между  богатыми  и  бедными,  наличие  затянувшихся  конфликтов  с  малыми  перспективами  их  политического  разрешения  и  плохое  управление  многих  стран  к  югу  от  Европы.  Еще  одна  черта  европейского  подхода  —  восприятие  современных  угроз  мировому  порядку  менее  идеологизировано,  чем  у  американцев.  Европейцы  в  отличие  от  американцев,  не  находятся  в  состоянии  открытой  войны  с  «величайшим  мировым  злом»  терроризмом.  Страны  ЕС  рассматривают  современный  этап  как  относительное  торжество  мира  и  стабильности  после  страшного  периода  насилия,  которому  подвергалась  Европа  в  XX  в.  

Америка  и  Европа  являются  не  только  стратегическими  партнерами  и  союзниками,  но  и  крупнейшими  конкурентами  на  мировых  рынках.  Эта  сторона  отношений  также  привлекает  внимание  отечественных  ученых.  Известны  такие  трансатлантические  споры,  как  «Налоговая  война»  (2000—2004),  «банановое  противостояние»  (1993—2008),  «стальная  война»  (1998—2004),  спор  из-за  генетически  измененной  продукции  (1989—2007).  Тем  не  менее,  как  утверждает  А.Ю. Давыдов,  кандидат  экономических  наук,  ведущий  научный  сотрудник  ИСКРАН,  структура  взаимной  торговли  соответствует  экономическому  потенциалу  партнеров  [6].  По  мнению  автора,  высокотехнологичные  продукты  и  новейшие  услуги  оказывают  все  большее  воздействие  на  экономические  отношения,  хотя  и  не  исключают  проблем  конкуренции,  особенно  в  валютно-финансовой  сфере.  Не  исчезли  и  экономические  барьеры,  мешающие  нормальному  развитию  торгово-экономических  отношений.  А.Ю. Давыдов  расценивает  США  и  страны  ЕС  как  потенциально  равных  экономических  партнеров,  хотя  исторически  сложилось  так,  что  Западной  Европе  досталась  роль  догоняющего  в  конкурентной  борьбе  с  США  и  НАФТА  [6, С. 4].  Рассматривая  влияние  кризиса  в  еврозоне  на  американо-европейские  отношения,  автор  отмечает,  что  основная  угроза,  которую  европейский  долговой  кризис  создает  для  американской  экономики,  состоит  в  том,  что  сужение  платежеспособного  спроса  со  стороны  европейских  импортеров  оказывает  сдерживающее  влияние  на  увеличение  продаж  со  стороны  экспортного  сектора  США.  Анализируя  различные  аспекты  внешнеэкономических  связей  США  со  странами  Евросоюза  (динамику  взаимной  торговли,  проблемы  инвестиционного  сотрудничества,  конкуренцию  в  валютно-финансовой  сфере  и  т. д.),  А.Ю. Давыдов  приходит  к  выводу,  что  в  современной  мировой  экономике  США  являются  основным  импортером  финансовых  ресурсов,  сбереженных  для  них  всеми  другими  странами.  Высокий  спрос  на  американские  государственные  и  корпоративные  ценные  бумаги  обеспечивается  стабильно  высокой  конкурентноспособностью  и  надежностью  американской  экономики  [6, С. 18].

Таким  образом,  современные  российские  исследователи,  рассматривая  проблему  трансатлантических  отношений,  пытаются  определить  общие  параметры  взаимодействия  США  и  ЕС  в  период  трансформации  системы  международных  отношений,  анализируют  возможные  последствия  тех  или  иных  шагов  как  ЕС,  так  и  США  в  сторону  конфронтации  (например,  А.И. Уткин),  либо  партнерства  (в  частности,  М.А. Троицкий).  Авторы  рассматривают  особенности  шкалы  американских  и  европейских  ценностей  и  их  влияние  на  трансатлантические  взаимоотношения.  Исследователи  в  своем  большинстве  сходятся  в  том,  что  несмотря  на  ряд  кризисных  моментов  как  в  военно-стратегических,  так  и  в  экономических  вопросах,  трансатлантический  союз  продолжает  оставаться  мощной  и  жизне­способной  системой,  способной  оказывать  существенное  влияние  на  глобальную  политику.  Переломным  моментом  в  истории  данного  союза  называют  идею  создания  «трансатлантического  рынка»  (О.С. Малышев,  Т.Г. Пархалина).  При  этом  нельзя  забывать  о  том,  что  экономические  и  военно-политические  факторы  в  развитии  трансатлантических  отношений  взаимодействуют  сложным  образом  (А.Ю. Давыдов).  Положительная  динамика  в  трансатлантических  отношениях  обусловлена,  главным  образом,  постепенным  отказом  Вашингтона  от  курса  на  одностороннее  принятие  решений,  следование  политике  компромиссов  (Ю.И. Надточей).  В  целом,  большинство  российских  исследователей  считают,  что  Европа  и  США  останутся  партнерами  и  союзниками,  несмотря  на  возникающие  время  от  времени  разногласия,  при  этом  Соединенные  Штаты  Америки  сохранят  лидерство  в  партнерских  отношениях  с  Европой.  

Список  литературы:

1. Баталов Э.Я.  Мировое  развитие  и  мировой  порядок:  анализ  современных  американских  концепций.  М.:  РОССЭ,  2005.  369 с.
2. Бурсов А.В.,  Подберезкин А.И.  Лоббисты  катастрофы  (о  военно-промышленном  комплексе  США).  М.:  Московский  рабочий,  1987.  127 с.
3. Внешнеполитическая  стратегия  республиканской  администрации  США  (2001—2002 гг.)  /  под  ред.  В.А. Кременюка,  П.Т. Подлесого.  М.:МГИМО,  2002.  230 с.  
4. Воронцов Г.А.  Атлантические  отношения  и  современность.  М.:  Международные  отношения,  1977.  127 с.
5. Гусаров Ю.А.  Отношения  США  к  проблеме  создания  совместной  европейской  системы  безопасности  и  обороны  //  Актуальные  проблемы  Европы.  2002.  № 4.  С. 19—28.
6. Давыдов А.Ю.  Экономика  определяет  политику?  (проблемы  внешне­экономических  связей  США  со  странами  Евросоюза)  //  США-Канада:  экономика,  политика,  культура.  2012.  № 10.  С. 3—18.
7. Европейский  союз  на  пороге  XXI века:  выбор  стратегии  развития  /  под  ред.  Ю.А. Борко;  О.В. Буториной.  М.:  УРСС,  2001.  215 с.
8. Иванова И.М.  Концепция  «атлантического  сообщества»  во  внешней  политике  США.  М.:  Наука,  1973.  279 с.
9. Караганов С.А.,  Трофименко Г.А.  США  —  диктатор  НАТО.  М.:  Советская  Россия,  1985.  212 с.
10. Малышев О.С.  Эволюция  взаимоотношений  США  и  ЕС  в  первом  десятилетии  XXI  в.  М.:  LAPLAMBERT Akademik,  2011.  395 с.
11. Надточей Ю.И.  «Институциональная  сделка  Запада»  в  контексте  проблемы  односторонности/многосторонности  в  трансатлантических  отношениях  //  Вестник  Томского  государственного  университета.  Томск,  2007.  № 305.  С. 79—82.
12. Надточей Ю.И.  Уроки  войны  в  Югославии  и  их  влияние  на  перемену  формата  трансатлантических  отношений  в  рамках  НАТО  (1999—2002 гг.)  //  Научные  труды  Московского  гуманитарного  университета.  Вып. 74.  М.:  Изд-во  МосГУ,  2006.  С. 11—22.
13. Надточей Ю.И.  Военно-силовые  аспекты  проблемы  институциональной  легитимности  в  трансатлантических  отношениях  на  рубеже  XX—XXI веков  (на  примере  ООН,  НАТО  и  Международного  уголовного  суда)  //  Научные  труды  Московского  гуманитарного  университета.  Вып. 84.  М.:  Изд-во  МосГУ,  2007.  С. 11—24.
14. Нарочницкая Е.А.  Подъем  Азии  и  Европа  //  Актуальные  проблемы  Европы:  науч.  журн.  М.:  ИНИОН,  2011.  № 3.:  Азиатский  вектор  политики  западноевропейских  стран.  С. 13—41.
15. Новикова О.Н.  ЕС  в  Афганистане:  политический  выбор  и  его  реализация  //  Актуальные  проблемы  Европы:  науч.  журн.  М.:  ИНИОН,  2011.  № 3.  С. 78—103.  
16. Пархалина Т.Г.  О  природе  трансатлантических  отношений  на  совре­менном  этапе  развития  //  Актуальные  проблемы  Европы:  науч.  журн.  М.:  ИНИОН,  2002.  № 4.:  Западная  Европа  —  США:  конкуренты  или  партнеры?  С. 10—18.
17. Политика  США  в  меняющемся  мире  /  отв.  ред.  П.Т. Подлесый.  М.,  2004.
18. Приходько О.В.  Трансатлантические  отношения  в  сфере  безопасности  и  их  влияние  на  внешнеполитические  позиции  России.  М.,  2004.
19. Проблемы  истории  и  политики  стран  Европы  и  Америки  /  отв.  ред.  А.Б. Дубинин.  М.:  МГИМО,  2003.
20. Проблемы  лидерства  во  внешнеполитической  деятельности  США.  Итоги  первого  срока  администрации  Буша  /  отв.  Ред.  Т.А. Шаклеина.  М.,  2005.
21. Субботин А.К.  Европейский  Союз  в  геополитической  стратегии  Китая  //  Актуальные  проблемы  Европы:  науч.  журн.  М.:  ИНИОН,  2012.  № 1.:  Евросоюз  и  Китай:  проблемы  и  перспективы  отношений.  С. 13—36.
22. США  и  Европа:  перспективы  взаимоотношений  на  рубеже  веков  /  отв.  ред.  А.И. Уткин.  М.:  ИСКРАН,  2000.  398 с.
23. Троицкий М.А.  Трансатлантический  союз.  Модернизация  системы  американо-европейского  партнерства  после  распада  биполярности.  1991—2004.  М.:  НОФМО,  2004.  252 с.
24. Троицкий М.А.  Европейский  союз  в  мировой  политике  //  Международные  процессы.  2004.  Т. 2,  № 2(5).  С. 43—58.  
25. Тузовская Н.Ю.  Пределы  стратегического  партнерства  ЕС  и  НАТО  //  Актуальные  проблемы  Европы:  науч.  журн.  М.:  ИНИОН,  2010.  № 3.:  Трансатлантические  отношения:  новые  императивы.  С. 63—99.
26. Уткин А.И.  Доктрины  атлантизма  и  европейская  интеграция.  М.:  Наука,  1979.  211 с.
27. Франция  в  поисках  новых  путей  /  отв.  ред.  Ю.И. Рубинский.  М.:  Весь  мир,  2007.  627 с.
28. Шаклеина Т.А.  Россия  и  США  в  новом  мировом  порядке:  дискуссии  в  поли-тико-академических  сообществах  России  и  США  (1991—2002).  М.,  2002.