ПРОСТРАНСТВО И ВРЕМЯ В АНТИЧНОЙ ИСТОРИИ И ФИЛОСОФИИ КУЛЬТУРЫ

Чернухина Марина Анатольевна

аспирант, НГГУ, г. Нижневартовск

E-mail: 691932@mail.ru

Проблемы пространства и времени волновали философов еще в античности. На протяжении многих веков философы находились в плену чувственного восприятия и повседневного использования времени для измерений прошлого, настоящего и будущего, а научное описание проблемы времени и пространства связывалось с понятиями о «Бытии», форме и движении, о которых еще говорил Аристотель.

Античное пространство остается активным, движущимся, неоднородным, однако не имеет еще жесткой сетки доминирующих координат, одинаково во многих направлениях, несмотря на неоднородность его во многих участках и промежутках, на динамично меняющиеся напряжения его отдельных участков. Время и пространство не разделены, движущийся космос остается слитным пространственно-временным единством.

Отсутствие доминирующего направления в пространстве определяется из античной концепции гармонического и совершенного шаровидного космоса, замкнутого внутри себя.

Движущееся пространство античности неразрывно связано с проблемой времени в культуре. Временные восприятия также не могут еще определяться связанными с индивидуализированным человеком наборами временных ритмов: их глушит и подчиняет себе ритм природного процесса, налагающийся на рационалистические построения образа космоса, — ритм, положенный в основу космоса с его круговращением и вечным возвращением к самому себе, то есть циклическое время астрономических и природных процессов, время не утратившего еще до конца своего значения рода.

Эволюция понятия времени в культурном развитии античности получила своим основанием идею вечного становления: уже у Гераклита будущее, приближаясь, становится настоящим, становление настоящего есть его удаление в прошлое [1, с. 211.]. Точечное время «раскручивается» и становится развернутым кругом. От мифов, религиозных представлений и легенд осуществляется переход к рациональному, теоретическому исследованию событий, причем в этом переходе огромную роль сыграло реалистическое мироощущение греков: своеобразие греческой мифологии в ее относительно меньшей степени пронизанности духом мистицизма и спиритуализма по сравнению с китайской или исламской мифологией.

Устойчивый характер отношений между людьми в эпоху античности отражается в общественном сознании той эпохи как представления о роке, судьбе, предопределяющей все события и предписания которой выполняет человек. Понятно, что в такой структуре сознания становится возможным предсказание будущих событий, причем последние представляются жестко детерминированными и фатально неизбежными в силу идеологических предписаний и стереотипов.

Однако, взятые глобально, мировые события невозможно заранее предсказать, ибо они сливаются в вечном круговороте. Такое противоречие показывает сложный характер прогностического сознания и темпоральной культуры античности. В литературе прослеживается, к примеру, формирование античного темпорализма сложнейшей внутренней структуры: трактовка времени как субстанции, развитие статической и динамической, возникновение реляционной концепции времени.

Античное описание времени даже в философии не сводилось к циклическому времени Гераклита и пифагорейцев, ибо свою систематическую разработку получает у Аристотеля. Именно у последнего время вырывается из круга и «векторизируется». Если у Платона время связано с образом вечности, представлением об инверсии в глобальных циклах, то у Аристотеля — с вечностью движения, перводвигателя. Сама цикличность времени в античности неспокойна, она чревата становлением в точке настоящего. Вместе с тем время как мгновение (также и в буддизме) не отрицает его стратегических циклов [2, с. 26].

Важнейшим достижением философского контекста времени явилось понимание связи времени человека и его памяти, у Платона определенно выражена связь времени с жизнью души. «Психологизация» времени по сравнению с космологической греческой традицией была подготовкой интерпретации времени Августина, у которого затем время целиком интериоризируется, персонализируется в понятии человеческой души как меры времени.

Представления Демокрита о пространстве и времени приближают нас к механистической картине. У Демокрита время не связанно с непосредственным существованием атомов, так как они вечны и неизменны. Оно связано лишь с внешним движением атомов и их соединением в пространстве. Начало Вселенной — атомы и пустота. Миров бесчисленное множество, и они имеют начало и конец во времени.

Если у Гераклита время слитно с движением, то у Демокрита оно становится более независимым, как связанным с перемещением, а не движением-становлением, то есть внешним бытием, а не внутренним существованием. По Демокриту время есть видимость, имеющая форму дней и ночей.

В греческой философии получает развитие идея вневременного существования и вневременной предикации, в связи с распространенной среди греков точкой зрения, что подлинное знание возможно только о вечном или, по крайней мере, о неизменном. Сильное стремление греков к вечному связано с их необыкновенным чувством бренности всего живого.

Вместе с философско-онтологическим, обобщенным пониманием времени в период античности функционирует идея исторического времени: на историческую арену выступил индивидуум, свободный от общинно-родовых авторитетов, но связанный необходимостью, судьбой и роком, абстрактной всеобщностью нечеловеческих закономерностей вроде перехода одной стихии в другую или вроде тех или других движений небесного свода.

Пространство античности становится все более соизмеримо с человеком, все больше связывается с масштабом, определяемым человеческой фигурой. Античное пространство остается движущимся еще и потому, что в нем преобладает интуиция не неподвижной сущности, а становящейся вещи, движущиеся границы которой постепенно переходят в движение самого пространства. Неподвижная сущность еще только пребывает в глубине становящейся вещи, скрыта за становлением — этим и объясняется выделение в философии платоновской идеи и становящейся вещи, которой эта идея оборачивается в материальном мире.

Все эти новые аспекты в восприятии мира и пространства находят свое выражение и в более раннюю эпоху архаики и ранней классики. Однако они выражены здесь еще в своей односторонности, не сложенными в гармоническую структуру. Многие системы философии строятся на гипертрофировании одного из качеств, одной из сторон мира, выделение которых тесно связано с начавшимся процессом индивидуализации, и противоречивыми реакциями на него. Гипертрофия целостности (единства) мира происходит у элейцев и Парменида; разделенности его на конкретные вещи — у ранних атомистов; момента движения мира и пространства — у Гераклита с его «панта рей».

Пространство и время — категории, имеющие важнейшее теоретическое, мировоззренческое значение буквально во всех сферах действительности человека, поскольку нет такой области окружающего нас мира, доступной практическому воздействию, визуальному наблюдению или теоретическому осмыслению, которое не вписывалось бы в пространственно-временные параметры. Пространство и время — фундаментальные характеристики бытия. В теории это находит своё выражение в том, что, с одной стороны категории пространства и времени обладают высочайшей степенью абстрактности, с другой — современное научное знание редуцирует их до таких содержательных конкретизированных понятий, как, например, «личное пространство», «личное время».

Пространство непосредственно связано со временем. Время, подобно пространству, в сознании человека было наделено нравственно — этической ценностью. Если мы присмотримся к тому, как понимался мир в античности или средневековье, то заметим, что современники много не замечали в этом мире, и это происходило потому, что представления об изменяемости мира во времени были сужены. С пониманием того, что не все в жизни постоянно, что время влияет на человека и общество, к людям пришло осознание ценности этой категории.

Список литературы:

1. Кессиди Ф.Х. От мифа к логосу. М.: Мысль, 1972. — 301 с.
2. Ярская В.Н. Время в эволюции культуры. Саратов: СГУ, 1989. — 152 с.