Статья опубликована в рамках:
Международной заочной научно-практической конференции «Актуальные вопросы социологии, политологии, философии и истории» (Россия, г. Новосибирск, 22 августа 2012 г.)

Выходные данные сборника:
«Актуальные вопросы социологии, политологии, философии и истории»: материалы международной заочной научно-практической конференции. (22 августа 2012 г.)

ТРУДОВАЯ ПОЛИТИКА СОВЕТСКОГО ГОСУДАРСТВА В ГОДЫ НЭПА (НА ПРИМЕРЕ БАССР)

Павлова Любовь Анатольевна

соискатель кафедры Истории Отечества и МПИ СФ БГУ, г. Стерлитамак

E-mail: Lyuboff_86@mail.ru

Годы проведения новой экономической политики — особый период, в истории советской России. В это время в огосударствленную экономику были допущены элементы рынка, народное хозяйство приобрело черты многоукладного. Новые тенденции в экономике сопровождались динамичным развитием отношений в сфере труда. С целью повышения эффективности производства государственные предприятия перешли на хозяйственный расчет, что обострило имеющиеся и породило новые противоречия между рабочими и администрацией предприятий.

Становление рыночной системы хозяйствования это всегда сложный и во многом противоречивый процесс. С одной стороны появляются перспективы формирования системы компромиссного решения проблем трудовых отношений, а с другой активизируется борьба трудящихся за свои права [1, c. 1].

Трудовая политика государства  в годы НЭПа была подчинена главной задаче — восстановлению народного хозяйства. Так как новая экономическая политика была основана на частичном допущении капитализма, то это означало и частичное восстановление тех трудовых отношений, которые сложились до революции, с наложением их на политические и идеологические задачи новой власти. Это объясняет то, что трудовые отношения рассматриваемого периода представляли собой сгусток противоречий, как унаследованных из прошлого, так и порожденных спецификой советской политики. Прямых и сознательных решений в области труда не было. Они проводились в жизнь спонтанно, в виде реакции на кризисные явления, порожденные эпохой военного коммунизма, и устанавливались в ходе реализации нэповских мероприятий.

Одним из первых подобных мероприятий в рамках трудовой политики государства было восстановление в 1922 году бирж труда, на которые было возложено решение огромной проблемы, с которой столкнулось государство, а именно — массовой безработицы.

Напомним, что к 1921 году Россия буквально лежала в руинах. Во время военных действий в число особенно пострадавших регионов входил и  Урал. Промышленность Башкортостана, еще слабо представленная в народнохозяйственном организме края в начале XX века, понесла большие потери в результате революционных событий 1917 г. и гражданской войны. Интенсивные военные действия в 1918 — 19 гг., когда территория края оказалась в кольце фронтов, сильно ухудшили и без того слабую отрасль хозяйства. При отступлении колчаковцы вывезли ценное промышленное оборудование, станки из Белорецких, Уфимских предприятий, ма­шинный транспорт, запас меди. В ходе гражданской войны были затоплены шахты, рудники, взорваны, сожжены многие промышленные объекты. Железнодорожный транспорт на территории республики представлял из себя кладбище из паровозов, вагонов целых составов. Были выведены из строя целые участки железных дорог. К тому же из-за отсутствия сырья и топлива в начале 20-х гг. встали все винные заводы, кузнечно-слесарные мастер­ские, 13 лесопильных заводов. Замерла торговля, упала ценность денег, поднялись цены на продукты питания. Все это тяжело отразилось и на по­ложении рабочих [4, c. 190].

Наряду с постоянной миграцией из деревни в город источником безработицы продолжали оставаться и увольнения на предприятиях. Особенно заметный рост безработицы наблюдался на протяжении 1924 года.  В Башкирии этот рост расценивался профсоюзным руководством как «громаднейший»: на 1 января 1924 г. число зарегистрированных безработных составило 4184 человек, на 1 апреля того же года — 5729 человек, а на 1 сентября — 5977. Иначе говоря, за 8 месяцев рост этот составил почти 43 %. К 1925 году ситуация продолжает ухудшаться: по данным Башпрофсовета, на 1925 год «безработных по Башреспублике насчитывается около 7000, из них 52 % приходится на лиц, занятых физическим трудом, 48 % — умственным. В 52 % входят и квалифицированные работники, около 1200. Большой процент безработных приходится на Уфу — 60 %, остальные 40 % — на кантоны (Белебей — 15 %, Стерлитамак — 12 %, Бирск — 8 %). Причем в кантонах безработица менее опасна, как имеющая текущий характер, в Уфе она постоянна и все время растет» [3, Л. 34].

Работа с безработными в системе государственной власти была возложена на биржи труда, которые стали создаваться в составе отделов труда губисполкомов с весны 1922 года. Их деятельность сводилась к постановке на учет безработных, а затем по имеющимся запросам направление их на работу, организация коллективов безработных и организация общественных работ. Также ответственность за решение проблем безработицы лежала на Отделе Труда при профсоюзах, которым «в целях учета безработных вменяется в обязанность вести текущие списки безработных» [4, Л. 62]. Все безработные члены профсоюзов должны были в обязательном порядке зарегистрироваться на бирже труда; уволенным работникам выдавался аттестат с точным указанием причин увольнения, «продуктивность работы, способность и знание дела определять по пятибалльной системе» [5, Л. 38]. Администрациям всех предприятий и учреждений запрещалось принимать рабочих на службу помимо биржи труда. Последние регистрировали в качестве безработных всех обращающихся, которым выдавались специальные билеты, предоставляющие льготы по уплате налогов и коммунальных платежей. В массе безработных преобладали женщины и подростки (последние — в связи с запретом использования детского труда), большинство женщин и девушек уступали мужчинам в образовании, квалификации, политической активности. Однако согласно новым аспектам трудовой политики государства, «при равных условиях производства труда и производственной квалификации все женщины увольняются по сокращению штатов на общем основании», исключение допускалось для одиноких женщин, имеющих детей  возрастом до 1 года (однако это исключение не предполагало закрепление рабочего места, работнице лишь «отдавалось предпочтение»). Остальным уволенным одиноким работницам, имеющим малолетних детей предоставлялись следующие льготы: они не подлежали выселению из занимаемых помещений, освобождались от платы за жилье и коммунальные услуги на все время безработицы, их дети не подлежали отчислению из яслей, школ, других детских учреждений, которые содержались за счет предприятий, также уволенные женщины и их дети имели право бесплатного поезда на родину.

Подобные льготы усилили поток мнимых безработных, в связи с этим в 1922 году было решено провести перерегистрацию безработных — « в целях чистки элемента безработных на бирже труда необходимо установить степень действительно нуждающихся лиц, ищущих труда, в отличие от граждан, которые регистрируется для получения известных льгот» [5, Л. 51]. Для этой цели была создана комиссия при бирже труда, в задачу которой входило проверка правильности выдачи документов, удостоверяющих трудоспособность всех зарегистрированных безработных, проверить их социальное и имущественное положение, а также «не занимаются ли они какими-либо другими промыслами, дающими возможность на существование».

Таким, образом, трудовая политика периода нэпа представляла собой сгусток противоречивых явлений. С одной стороны наблюдалась острая нехватка квалифицированных рабочих кадров, с другой — рост безработицы. Налаживание работы местных органов социального обеспечения на Южном Урале после окончания гражданской войны происходило с большими трудностями, Это было следствием как объективных факторов, таких как последствия экономического кризиса, так и таких постоянно действующих причин как недостаток квалифицированных кадров и недостаточное финансирование. Так как новая экономическая политика была основана на частичном допущении капитализма, то это означало и частичное восстановление тех трудовых отношений, которые сложились до революции, с наложением их на политические и идеологические задачи новой власти. Это объясняет то, что трудовые отношения рассматриваемого периода представляли собой сгусток противоречий, как унаследованных из прошлого, так и порожденных спецификой советской политики.