ОСОБЕННОСТИ ИСТОРИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ ПАРТИЙНОЙ СИСТЕМЫ УРУГВАЯ

Бычков Максим Алексеевич

канд. истор. наук, доцент МГУТУ им. К.Г. Разумовского, г. Москва

E-mail: deak2007@yandex.ru

Партийная система Восточной республика Уругвай (далее Уругвай) не была объектом целостного изучения в отечественной исторической науке. В результате из поля исследования  выпал значительный пласт знания, имеющего как теоретическое, так и практическое значение.

Партийная системы страны формировалась в условиях жёсткого противостояния как между политическими группировками, боровшихся за господство на территории Уругвая, так между Аргентиной и Бразилией, стремившихся сделать его своей частью.

После получения независимости в 1828 году в стране началась гражданская война. В годы войны сформировались политические группы, которые впоследствии стали основой образования двух основных партий Уругвая: «Бланко» и «Колорадо». Первая стала защитницей интересов крупных землевладельцев внутренних областей страны, а также духовенства; вторая — крупных земледельцев, промышленников прибрежных районов, представителей чиновничества, лиц свободных профессий и торговцев Уругвая. «Бланко» ориентировалась на Аргентину, а «Колорадо» - на Бразилию. Также следует отметить, что «Колорадо» традиционно поддерживали иммигранты из Италии и стран Центральной Европы.

Политические группы «Бланко» и «Колорадо» для получения власти в стране использовали военные средства, прибегали к помощи Буэнос-Айреса и Рио-де-Жанейро, резко меняли направленность внутренней и внешней политики.

В монографии «Политическая система общества в Латинской Америке» отмечается, что первоначально они представляли собой довольно аморфные объединения разнородных, соперничавших между собой групп [5, c. 348].

За годы военного конфликтами между ними Уругвай пережил гражданскую войну, войну с аргентинским диктатором Росасом, войну с Парагваем.

Итоги войн для страны были неоднозначными. Американский историк Альфред Б. Томас по этому поводу отмечает, что «долгая война ещё более усилила антагонизм между «Бланко» и «Колорадо» и толкало обе партии обращаться за помощью в своих междоусобных конфликтах к Аргентине или Бразилии. Именно этот момент определил на протяжении последующих десяти лет ожесточённую борьбу обеих партий за власть» [7, c. 285]. Следует добавить, что это также способствовало быстрому политическому развитию страны.

Кроме того, упомянутый американский исследователь указывает на то, что установление режима свободной торговли на реках Уругвай, Парагвай, Парана, обеспечило «дополнительную опору для будущего экономического роста Уругвая» [7, c. 286].

Рост спроса на продукты уругвайского сельского хозяйства и промышленности, развитие транспортной системы (железные дороги, судоходство, портовое хозяйство) стимулировали социально-экономическое развитие страны. Последнее же способствовало росту числа эмигрантов из европейских стран, что также создавало благоприятные условия для социально-экономического развития.

Постоянная борьба между сторонниками «Колорадо» и «Бланко» подрывало политические и экономические устои уругвайского общества. В 1872 году их руководители заключили так называемый Политический пакт, в соответствии с которыми находящиеся у власти «Колорадо» уступила «Бланко» контроль над четырьмя из девятнадцати департаментами страны. Так была заложена основа «системы сотрудничества», или «соправления», традиционных партий.

Социально-экономические перемены, которые переживал Уругвай, усилили позиции «Колорадо». Однако достигнутые успехи способствовали процессу её олигархизации, постепенному отрыву правящей элиты от социальной реальности, сложившейся в стране. Итогом этого стало восстание 1896 года, организованное сторонниками «Бланко». Уругвай опять был ввергнут в пучину гражданской войны.

Огромную роль в урегулировании очередного конфликта, потрясшего страну, сыграл Хосе Батлье-и-Ордоньес, избранный президентом в 1903 году.

Подавив очередное восстание «бланкистов», он стал инициатором крупномасштабной политической реформы.

Считая, что сильная президентская власть в условиях уругвайской действительности является прямым путём к установлению диктатуры, а режим парламентской республики приведёт к неэффективности политической власти и росту сепаратизма, Батлье-и-Ордоньес выдвинул идею ликвидацию поста президента и создания вместо его коллегиального органа центральной исполнительной власти.

Именно на период его президентства можно отнести оформление уругвайской партийной системы.

Батлье-и-Ордоньес реорганизовал «Колорадо» в политическую партию массового типа: усовершенствовал организационную структуру, создал клубы как первичные партийные ячейки, а также исполнительный комитет партии и департаментские партийные комиссии. Он не препятствовал существованию в её рядах различных фракций, имеющих своих лидеров, свои организационные структуры, свои газеты.

Руководители «Бланко», потерявшие право на «соправление» после организованного им в 1904 году очередного восстания, также провели реорганизацию по аналогии с «Колорадо».

Отечественный исследователь Б. В. Кострицын отмечает, что «Колорадо» и «Бланко» следует рассматривать не как политические партии, а как группы политических партий [3, c. 16]. Это было связано с тем, что социальная база этих политических организаций была весьма разнородной.

Значительную роль в развитии партийной системы сыграла избирательная реформа, начатая в 1910 году. Тогда в избирательное законодательство было введено понятие «девиз». Шведский исследователь Линдал Гёран определил его как «наименование политической партии во время выборов» [9, c. 39].

Согласно новому избирательному законодательству, любая политическая группа и любой лидер могли принять участие в выборах при условии использования ими принятого партийного наименования (девиза). По той причине, что в стране существовало две влиятельные партии, девизов всего было два: «Колорадо» и «Бланко». То есть вне зависимости от числа политических групп и лидеров, претендующих на власти, они могли идти на выборы только от партии «Колорадо» или «Бланко». Тем самым было заложено основание для развития двухпартийной системы, созданы условия для включения в политическую сферу самых разных социальных слоёв уругвайского общества. В то же самое время через механизм правового регулирования (избирательное законодательство) устанавливались определенные гарантии сохранения политического единства и стабильности в Уругвае.

Выше упомянутая идея Батлье-и-Ордоньеса о создании коллегиального органа исполнительной власти, пройдя через многочисленную критику, в компромиссном виде была реализована в конституции страны, принятой в 1917 года. Основной закон государства предполагал создание коллегиального органа исполнительной власти в лице Национального административного совета при сохранении поста президента. Последний избирался прямым голосованием на четыре года, ему непосредственно подчинялись министр внутренних дел, министр иностранных дел и военный министр. Остальные находились в подчинении коллегиального органа исполнительной власти. Национальный административный совет состоял из девяти членов, которые избирались прямым голосованием сроком на шесть лет. При этом шесть мест в Совете предоставлялось политической партии, победившей на выборах, а остальные три — партии, получившей второй место [5, c. 352]. Благодаря «закону о девизах» их занимали ведущие партии страны.

Быстрое экономическое и политическое развитие Уругвая изменяло социальную структуру общества, порождало новые социально-экономические и политические проблемы. Так рост числа промышленных рабочих создавал специфические социально-экономические противоречия в обществе и, таким образом, формировал благоприятную среду для распространения левых политических идеологий (социализм, анархизм, анархо-синдикализм).

С одной стороны, усложнение уругвайского общества требовало создание необходимых условий для политического представительства интересов всех социальных групп, чему явно противоречила установленная система двухпартийности, а, с другой, политика Батлье-и-Ордоньеса определенным образом снимала противоречия между социальной структурой и политической системы.

Это было связано с тем, что он не ограничился лишь политическими реформами, а провёл широкие преобразования в социально-экономической сфере. Будучи на посту президента Уругвая, Батлье-и-Ордоньес расширил государственный сектор в экономике, провёл национализацию ряда крупных предприятий и отраслей, ввёл социальное законодательство.

Это позволило партии «Колорадо» расширить свою социальную базу за счёт левого электората. Теория и практика батльистских реформ ориентировалось на создание условий для интеграции и стабильности уругвайского общества при сохранении его динамичности. Отечественный исследователь истории Уругвая Н. С. Иванов по этому поводу пишет, что «для «дона Пепе» (прозвище Батлье-и-Ордоньеса среди его сторонников), если говорить о его социальной базе, прежде всего, была характерна апелляция ко всем слоям населения (часто — к «низшим», «беднякам» и т. п.) с осторожным использованием «рабочего» и «социалистического» аспектов в качестве перспективы для привлечения новых голосов на будущих выборах. Данная позиция отвечала чаяниям тех деятелей политической элиты страны, которые верили в экономических национализм и «разумную» социальную справедливость» [1, c. 122].

Преобразования, проведённые Батлье-и-Ордоньесом, способствовали формированию довольно устойчивой партийной системы. Однако уругвайская двухпартийность имела определенные особенности: большая свобода, которой обладали фракции обеих партий, приводила к тому, что в межвыборный период партии как бы «распадались», а во время избирательного процесса они «объединялись» вновь. Эта способность партийной системы к гибкости показала в целом свою эффективность в 1930-е годы, когда в условиях ухудшения состояния экономики проявились противоречия между различными социальными группами уругвайского общества.

Важным этапом в развитии партийной системы страны стало время президентства Габриеля Терры. На экономический кризис и рост социального протеста, правящие круги отреагировали ужесточением политического режима: 31 марта 1933 года Г. Терра распустил конгресс (нижняя палата парламента), упразднил Национальный административный совет. В апреле 1934 года было созвано Учредительное собрание, которое приняло новую конституцию, восстановившая президентский режим.

Тогда же были приняты новые избирательные законы. Так «Закон о девизах» от 5 мая 1934 года и дополняющий его закон от 11 декабря 1935 года устанавливали норму, согласно которой партия, желающая принять участие в политической деятельности, должна зарегистрироваться. Также было зафиксировано право на партийный девиз тех групп, которые представляли большинство депутатов в Учредительном собрании (партии «Колорадо» и «Бланко») [5, c. 357]. В 1939 году избирательное законодательство было дополнено «Законом о суб-девизах», в соответствии с которым отдельные внутрипартийные фракции получали право на собственное наименование (суб-девизы). Кроме того, данный закон устанавливал двойное одновременное голосование. Авторы монографии «Переход от авторитаризма к демократии: латиноамериканская специфика» характеризуют эту систему следующим образом: «двойное одновременное голосование на деле означает, что первичные партийные выборы (для определения кандидатов) проводятся одновременно с всеобщими выборами, и, следовательно, каждая партия может выдвигать несколько кандидатов в президенты. «Закон о девизах» позволяет суммировать голоса, подданные за всех её кандидатов. В результате побеждает партия, набравшая наибольшее число голосов, а внутри неё — кандидат, получивший большее число голосов» [4, c. 39]. 

В то же самое время осуществлялся двойной подсчёт голосов: голоса, полученные отдельными фракциями с соответствующими суб-девизами, приплюсовывались к общему числу голосов всей партией, но в то же время учитывались и отдельно.

Изменения в избирательном законодательстве способствовали укреплению сложившейся партийной системы, которой была придана большая гибкость, большая способность адаптироваться к изменяющимся социально-экономическим и политическим условиям развития уругвайского общества.

Сохранение определенной политической стабильности в условиях экономического кризиса 1930-х годов стало показателем эффективности сложившейся партийной системы. После улучшения социально-экономического положения страна вернулась к политическому режиму до 1933 года. Это произошло в 1938 году, когда истёк срок полномочий президента Габриеля Терры.

В годы Второй мировой войны и в послевоенный период значительно вырос авторитет партии «Колорадо», которая смогла в новых условиях общественного развития воспользоваться наследием Х. Батлье-и-Ордоньеса и провести необходимые для Уругвая социально-экономические и политические преобразования.

В то же самое время изменения в социальной структуре уругвайского общества в послевоенные годы стимулировали процесс перестановки политических сил, что, естественно, не могло не повлиять на партийную систему. Авторы монографии «Политическая система общества в Латинской Америки» отмечают, что «относительно интенсивное промышленное развитие в период Второй мировой войны и послевоенные годы сопровождалось ростом крупной промышленной буржуазии, укреплением её связей с торговой и банковской буржуазией и латифундистами» [5, c. 363]. Также по мере усиления американского экономического влияния происходили постепенная переориентация земельной олигархии и торгово-промышленной буржуазии на более тесное сотрудничество с американским капиталом. Последнее определило изменения в партийной системе. В партии «Колорадо» оформились две основные соперничающие фракции: «15-й список» под руководством Л. Батлье Берреса и «14-й список», возглавляемый С. Батлье Пачеко. Фракция «15-й список» опирается на мелкую и среднюю буржуазию, а также некоторые слои крупной буржуазии, выступающие за политику протекционизма. Фракция «14-й список» ориентировалась на социальные слои, которые занимали проамериканскую позицию [6, c. 244].

Партия «Бланко», получившая возможность представлять свои интересы через восстановленный коллегиальный орган исполнительной власти, согласилась на роль второй политической силы страны.

В то же самое время правящая партия «Колорадо» на фоне социально-экономических успехов послевоенного времени утратила динамизм, который ей придавали идеи Х. Батлье-и-Ордоньеса. Характерными её чертами становится олигархизация, непотизм, геронтократия, коррупция. Всё это неуклонно вело к падению эффективности государственного управления, к кризису политической системы.

Явно кризис проявился во время выборов 1958 года, в результате которых «Колорадо» потерпела поражение. Победу одержала партия «Бланко» при активной поддержки лоббистских групп сельской олигархии. Став правящей партией, она начала проводить неолиберальную политику, что являлось открытым разрывом с батльизмом (с идеями Х. Батлье-и-Ордоньеса).

Неспособность «Бланко» остановить нарастание социально-экономических проблем, политической поляризации уругвайского общества привело к её поражению на выборах 1966 года. Однако вернувшаяся к власти партия «Колорадо» также не смогла найти необходимых мер для стабилизации социально-экономической ситуации. Сильно осложняли положение активные действия левой экстремистской организации «Тупамарос».

В начале 1968 года принимается закон о запрете политических партий и организаций левой политической ориентации. В целом с этого время начинают всё чаще применяться «чрезвычайные меры безопасности». Политический режим постепенно склоняется вправо. Партийная система оказывается в состоянии достаточно глубокого кризиса: падает престиж традиционных партий, в самих партиях усиливаются центробежные тенденции.

В декабре 1970 года из партии «Колорадо» вышли левая группировка «99-й список» (Движение за правительство народа), группа «ортодоксальных батльистов», а от партии «Бланко» откололись группа «За родину», Народно-прогрессивное движение «Бланко» и «58-й список». 

Дальнейшее ужесточение политического режима привело к тому, что в феврале 1971 году оппозиционные группы (социалисты, коммунисты, христианские демократы, а также представители небольших группировок) объединились в «Широкий фронт».

Не менее важным явлением общественной жизни становится изменение роли вооруженных сил. Уругвайские военные традиционно не вмешивались в политику, а политическая элита страны старалась их туда не привлекать. Но нарастание кризиса, всё более приобретавшего структурный характер, изменило это положение. В июле 1968 года президент Х. Пачеко Ареко обратился к ним за помощью в подавлении социальных протестов. Отечественный исследователь А. Ф. Шульговский отметает, что «особенность вторжения уругвайской армии на политическую авансцену заключалась в том, что именно сами господствующие классы, ещё до недавнего времени заявлявшие о своей приверженности к её «аполитичности», вывели, так сказать, вооружённые силы из казарм, чтобы бросить их на подавления борьбы трудящихся» [8, c. 501].

Активное вмешательство военных в политическую жизнь началась осенью 1971 года в связи с борьбой с «Тупамарос». Её террористические акции использовались правящей элитой для ужесточения политического режима. Президенты Х. Пачеко Ареко, а затем Х. Бордаберри, приняли ряд законов «о внутренней войне», «о государственной безопасности», что узаконило участие военных в сфере государственного управления. Несмотря на то, что к осени 1972 года военные добились значительных успехов в борьбе против «Тупамарос», они не согласились уйти из политики. Более того, военные стали претендовать на ведущее положение в ней. С 1972 года до 1973 года шёл процесс борьбы за власть между гражданской и военной элитой. 27 июня 1973 года президент Х. Бордаберри при поддержке военных распустил парламент, отменил конституционные гарантии. В Уругвае была установлена военная диктатура.

Пришедшие к власти военные не стремились занять официальные государственные должности, поэтому выдвигали на должность президента страны гражданских лиц. Не имея чёткой программы политических и социально-экономических преобразований, они не смогли стабилизировать общество. На фоне углубления структурного кризиса роль военных в управлении Уругвае фактически свелась к жесткому подавлению разрастающегося социального протеста.

С целью легитимизации своей власти ими был подготовлен проект нового основного закона государства, который было предложено принять на референдуме в 1980 году. Результаты референдума, несмотря на сильное давление со стороны властей, показали, что народ отверг подготовленный военными проект конституции. Политический кризис 1980 года был усилен очередным экономическим спадом 1982 года. В этих условиях правящие круги приняли решения о демонтаже существующей политической системы и восстановлении демократии.

Последние десятилетия XX века стали для Уругвая временем сложного преодоления тяжёлых социально-экономических и политических последствий военной диктатуры.

Естественно, что данные события не могли не повлиять на развитие партийной системы. Фактически парализованная в годы военной диктатуры, после её падения она была восстановлена в новом виде. Новое избирательное законодательство 1996 года отменило законы о девизах, введя более простую систему: вначале в каждой партии проводились первичные выборы, в ходе которых определяется один победитель, который выдвигается в качестве кандидата на предстоящих президентских выборах [2, c. 411].

Партийная система Уругвая в конце XX века фактически стала трехпартийной. Кроме традиционных партий «Колорадо» и «Бланко» ведущую роль стал также играть «Широкий фронт». При этом система сохранили своё своеобразие: наличие в рамках партий довольно самостоятельных фракций.

Таким образом, рассмотрев основные вехи исторического развития партийной системы Уругвая, может сделать вывод, что общественная практика доказала её достаточную эффективность.

Список литература:

1. Иванов Н. С. Х. Батлье-и-Ордоньес: построение «образцовой страны» в Уругвае и судьбы политического наследия/Латиноамериканский исторический альманах//Отв. ред. А. А. Щелчков. М.: ИВИ РАН, — 2000 — № 1. — 241 с.

2.        История Латинской Америки. Вторая половина XX века/Отв. ред. Е. А. Ларин — М.: Наука, 2004. — 607 с.

3.        Кострицын Б. В. Государственный строй Уругвая — М.: Госюриздат, 1959. — 63 с.

4.        Переход от авторитаризма к демократии: латиноамериканская специфика//Отв. ред. О. А. Жирнов — М.: ИНИОН, 1997. — 112 с.

5.        Политическая система общества в Латинской Америке//Отв. ред. А. Ф. Шульговский — М.: Наука 1982. — 480 с.

6.        Политические партии стран Латинской Америки//Под ред. Г. Н. Коломиец — М.: Наука, 1965. — 318 с.

7.        Томас А. Б. История Латинской Америки — М.: Изд. иностр. лит., 1960. — 647 с.

8.        Шульговский А. Ф. Армия и политика в Латинской Америке — М.: Наука, 1979. — 566 с.

9.        Lindahl Göran. Uruguay’s new path — Stockholm:  Library and Institute of Ibero-American Studies1962. — 369 с.