Телефон: 8-800-350-22-65
WhatsApp: 8-800-350-22-65
Telegram: sibac
Прием заявок круглосуточно
График работы офиса: с 9.00 до 18.00 Нск (5.00 - 14.00 Мск)

Статья опубликована в рамках: V Международной научно-практической конференции «Актуальные вопросы общественных наук: социология, политология, философия, история» (Россия, г. Новосибирск, 17 октября 2011 г.)

Наука: Политология

Секция: Социология и психология политики

Скачать книгу(-и): Сборник статей конференции

Библиографическое описание:
Поддубная А.А. ПЕРСПЕКТИВЫ ИССЛЕДОВАНИЙ КОЛЛЕКТИВНОЙ ПАМЯТИ ДЛЯ ФОРМИРОВАНИЯ РОССИЙСКОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ // Актуальные вопросы общественных наук: социология, политология, философия, история: сб. ст. по матер. V междунар. науч.-практ. конф. – Новосибирск: СибАК, 2011.
Проголосовать за статью
Дипломы участников
У данной статьи нет
дипломов

ПЕРСПЕКТИВЫ ИССЛЕДОВАНИЙ КОЛЛЕКТИВНОЙ ПАМЯТИ ДЛЯ ФОРМИРОВАНИЯ РОССИЙСКОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ

Поддубная Александра Антоновна

студентка исторического факультета,

Уральский Федеральный Университет, г. Екатеринбург

Бабинцев Владимир Алексеевич

научный руководитель,

к. ист. н., доцент УФУ, г. Екатеринбург

18 ноября 2010 года канцлер ФРГ Ангела Меркель сделала вывод о том, что европейская политика мультикультурализма привела к замкнутому и раздельному существованию этноконфессиональных общин в рамках одного государства. Вслед за ней эту же мысль повторил и британский премьер Дэвид Кэмерон [10]. Однако, 5 февраля 2011 г. в речи на 47-й международной конференции по безопасности в Мюнхене он углубил постановку вопроса, подчеркнув, что проблема осложняется отсутствием единой британской идентичности: мусульманским обитателям Великобритании гораздо ближе единоверцы в других странах, нежели формальные сограждане — англичане. Позже президент Франции Николя Саркози, также связал крах политики мультикультурализма с недостаточностью гражданской интеграции: этноконфессиональные разницы не вливаются в национальное сообщество [6, с. 3]. В сущности, лидеры европейских стран пришли к выводу о кризисе гражданской идентичности.

В связи с этим возникает вопрос о возможности распространения кризиса и на Российскую Федерацию, представляющую из себя многонациональное государство. Разумеется, нашей стране не чужда проблема межкультурной и межэтнической коммуникации, однако она носит принципиально иной характер. Дело в том, что Россия издревле формировалась как полиэтничное и поликонфессиональное государство. Если в Западной Европе необходимо решать проблему гражданской идентичности, прежде всего через политические институты, то у Российской Федерации более широкие возможности использовать культурно — историческое наследие, апеллируя, прежде всего, к коллективной памяти.

Коллективная память

Концепции, касающиеся коллективной памяти, рождаются в те периоды, когда общество испытывает кризис идентичности. Так случилось в 20-е г.г. ХХ века, после Первой Мировой войны. В сознании общества как бы разорвалась «ткань событий», возникло чувство утраты власти над временем, отсутствие видения будущего. Поэтому интеллектуалы обращались к прошлому, пытались «обратить» его, продлить в настоящее, выстроить из него недостающее будущее [2, с. 6–21]. «Пионером» этого направления стал французский социолог, представитель школы Э. Дюркгейма, Морис Хавалькабс (1877–1945).

Следующий «кризис идентичности» разразился после Второй Мировой войны. Одним сложно было принять и пережить травмы прошлого (Холокост, оккупации, ужасы концентрационных лагерей), другим — идентифицировать себя с группой (народом, страной), творившей подобные преступления. Поэтому в Западной Германии возник концепт Vergangenheitsbewältigung («преодоление прошлого»), правда, применимый только к Федеративной Республике Германии и Третьему рейху. Но уже следующий концепт «проработка прошлого» (Aufarbeitung der Vergangenheit), восходящий к статье Теодора Адорно (1959 г.), не ограничиваясь Западной Германией, приобретает более широкий смысл [8, с. 90].

Возникают понятия «работа памяти» (travail de memoire), связанного со статьей французского ученого Пьера Нора (1978 г). Но главный его труд, 7-ми томное исследование «Места Памяти», вышел в эпоху «мемориального бума» 1980-х гг. (1984–1986) Совместно с коллективом авторов, он связывает историческую идентичность Франции с различными «местами» памяти — тем, что может служить сохранению памяти о прошлом эмблемами, символами, памятниками, праздниками, архитектурными сооружениями, учебниками, словарями, календарями, историческими произведениями и многим другим [5, с. 273] Эта была классическая постановка вопроса мемориальных исследований: связь идентичности и коллективной памяти.

Коллективная память напрямую связана с идентичностью — она является выражением «коллективного опыта, объединяющего группу, объясняющего ей смысл ее прошлого, причины нынешнего совместного бытия и определяющего надежды на будущее» [1, с. 60] Т. е., как определял Хавалькабс, коллективная память «обволакивает» снаружи опыт и память отдельных индивидов, не смешиваясь с ними, образуя некое общее свое видение исторической действительности. Индивид сознательно или бессознательно сверяется с этим «безличным» хронометром и формирует свое представление о реальности на основе группового. При этом прошлое группы присутствует в настоящем, оно актуализировано [7].

Чтобы включить в память новые идеи и явления, коллективу необходимо, чтобы новое стало частью исторической традиции. Поэтому группа постоянно реорганизовывает, переделывает прошлое. Чаще всего это происходит, когда старые коллективные представления перестают соответствовать действительности, т. е. в моменты радикальных исторических перемен [1, с. 59].

Также коллективная память формирует особую символику, сплачивающую группу, для того, чтоб отделить «своих» от «чужих». Скорее всего, именно с изобилием таковых символик и обострением антитезы «свои — чужие» связан нынешний кризис идентичности (крах политики мультикультурализма) в Европе.

Российский пример

Но Россия с ее индивидуальным историческим опытом, не избежала собственных кризисов идентичности. Особенность нашей коллективной памяти заключается в ее избыточной идеологизированности и политизированности. С одной стороны, наличие общего политического прошлого является мощной интегративной линией для различных субъектов в рамках федерации. С другой стороны, резкие изменения политического организма неизменно оборачиваются децентрализацией и кризисами идентичностей. Это способствует укоренению мифа: в силу слабости культурной связи [3], заново собрать воедино страну может только авторитарная центральная власть. Так после Первой Мировой войны и Событий (Революции) 1917 года, обернувшихся распадом Российской империи, встал вопрос о новой идентичности. Сформированный в 1922 новый политический организм — Советский Союз, основан на идее движения к светлому будущему и построения социализма. (Кризис идентичности был решен при помощи идеологии, в которой главную роль играла идентификация не по национальному принципу, а по классовой принадлежности). Возникла новая, «советская идентичность».

Важную роль в ее развитии сыграла Великая Отечественная Война, появление цепи «условно — мифологизированных образов», (вооруженного врага и героя — воина) направленных на сплочение нации. После капитуляции Германии начинает создаваться образ — символ Победы, на который переносится основная риторика правительства и внимание народа. Посредством этого приема «…Уводились в тень не только тяжелейшие поражения советской армии в 1941–42 годах, массовое взятие в плен военных и гражданских лиц, жизнь в условиях оккупации, страдания мирного населения в тылу, штрафные батальоны и власовская армия, депортация «неблагонадежных» народов, темные эпизоды поведения победителей на освобожденных территориях и многие другие неприглядные стороны огромной войны. Главное, что планировалось заслонить с помощью нового, триумфального образа войны…был террор и ГУЛАГ, а далее — социальная и человеческая цена коллективизации, голодомор и т. д.» [2, с. 6–21].

Следующий кризис идентичности разразился с развалом Советского Союза. Рухнул политический колосс, а с ним и идентичность «советского человека». Народы на территориях субъектов постсоветской России обращаются к коллективной памяти, хранящей остатки национального прошлого. В итоге, рождается такое явление, как конфронтирующая память. Пример — регион Кавказа. Эльдар Исмаилов, директор Института стратегических исследований Кавказа, и кандидат психологических наук Рауф Карагезов, разрабатывая эту проблему, пришли к выводу, что исток феномена конфронтирующей коллективной памяти кроется в специфике истории и этно-лингвистических особенностях региона. Один этнический коллектив попросту противопоставляет себя другим, не стремится к взаимодействию. Для решения этой проблемы исследователи предлагают культивировать единую Кавказскую идентичность [4, с. 117–126].

Кроме того, негативно сказывается отрицание советского прошлого. В первое десятилетие после развала Советский Союз представлялся империей зла, каждый эпизод его истории преподносился только со знаком минус. Но ведь это прошлое коллектива, продолжающее жить и в настоящем вместе с каждым индивидом. Резкий поворот к ценностям дореволюционной России (возрождение православия, культ Царственных мучеников, создание образа «благородного белого генерала» (Колчака) и пр.), прошлого, которое мы никогда не переживали, не может заменить опыт коллективной памяти. Это порождает противодействие, а то, что пытаются вытеснить, напротив, укореняется и приобретает идеальные черты.

Оба эти фактора заставляют обратить внимание на западные технологии исследования коллективной памяти. Для правильной ориентации в российской действительности необходимо, прежде всего, тщательно изучить исторический материал, культурные особенности регионов федерации, определить направление работы и создать соответствующий инструмент [9].

Список литературы:

  1. Васильев А. Г. Мемориализация и забвение как механизмы производства культурного единства и разнообразия // Фундаментальные проблемы культурологи. Т. VI. Культурное наследие: от прошлого к будущему / отв. ред. Д. Л. Спивак — М., Спб.: Новый хронограф, Эйдос, 2009. — С. 56–68
  2. Дубинин Б.Память, война, память о войне. Конструирование прошлого в социальной практике последних десятилетий // Отечественные записки.2008. № 4 (43). С. 6–21. [Электронный ресурс]/URL: http://www.intelros.ru/intelros/reiting/reyting_09/material_sofiy/5023-boris-dubin-pamyat-vojna-pamyat-o-vojne-konstruirovanie-proshlogo-v-socialnoj-praktike-poslednix-desyatiletij.html
  3. Ерохина Е. А. Коллективная память в этническом самосознании горноалтайской молодежи // Социологические исследования. — 2009. — N 3. — С. 115–120
  4. Исмаилов Э., Карагезов Р. Конфронтирующая память на Кавказе: как преодолеть «проклятие прошлого»? //Кавказ & Глобализация. 2007. Том 1 (4). С. 117–126. [Электронный ресурс] / URL: http://www.ca-c.org/c-g/2007/journal_rus/c-g-3/k-g-R-03-2007.pdf (дата обращения 10.10.2011)
  5. Историография истории нового и новейшего времени стран Европы и Америки: / под ред. И. П. Дементьева, А. И. Патрушева. М.: 2002. 432 с.
  6. Паин Э. Мирное сосуществование XXI века. [Электронный ресурс] / URL: http://www.globalaffairs.ru/number/Mirnoe-sosuschestvovanie-XXI-veka-15174 (дата обращения 09.10.2011)
  7. Хавалькабс М. Коллективная и историческая память // Память о войне 60 лет спустя. Неприкосновенный запас. Дебаты о политике и культуре. 2005. № 2–3 (40–41). [Электронный ресурс] / URL: http://urokiistorii.ru/memory/org/2010/01/pamyat-o-voine-60-let-spustya-rossiya-germaniya-evropa (дата обращения 11.10.2011)
  8. Шеррер Ю. Германия и Франция: проработка прошлого // Pro et Contra. 2009. №3/4. c. 89–108.
  9. Исмаилов Э., Карагезов Р. Конфронтирующая память на Кавказе: как преодолеть «проклятие прошлого»? //Кавказ & Глобализация. 2007. Том 1 (4). С. 120. [Электронный ресурс] / URL: http://www.ca-c.org/c-g/2007/journal_rus/c-g-3/k-g-R-03-2007.pdf (дата обращения 10.10.2011)
  10.  [Электронный ресурс] / URL: http://webground.su/topic/2011/02/05/t144 (дата обращения 15.10.2011)
Проголосовать за статью
Дипломы участников
У данной статьи нет
дипломов

Оставить комментарий

Форма обратной связи о взаимодействии с сайтом
CAPTCHA
Этот вопрос задается для того, чтобы выяснить, являетесь ли Вы человеком или представляете из себя автоматическую спам-рассылку.