СПЕЦИАЛЬНЫЕ СОБЫТИЯ В КОММУНИКАЦИОННОМ ПРОЦЕСCЕ

SPECIAL EVENTS IN THE COMMUNICATION PROCESS

Sergey Gerasimov

candidate of pedagogical Sciences, associate professor of St. Petersburg State economic University,

Russia, St. Petersburg

АННОТАЦИЯ

В статье рассматриваются вопросы, связанные с коммуникативными особенностями специальных событий. Рассмотрены факторы, влияющие на формирование коммуникационного процесса, мотивации и общественного мнения. Специальные события можно использовать как инструмент для изучения праздничного иррационального сознания в противоположность рациональному бытовому восприятию реальности. Таким образом определена роль специальных событий в коммуникационном процессе как главная часть совместного бытия социума или «события».

ABSTRACT

The article discusses issues related to the communicative features of special events. Examines the factors influencing the formation of the communication process, motivation and public opinion. Special events can be used as a tool to explore the festive consciousness of the irrational as opposed to rational household perception of reality. Thus it is defined the role of special events in the communication process as the main part of the co-existence of society or “co-existence”.

Ключевые слова: специальное событие; коммуникационный процесс; сознание; восприятие реальности.

Keywords: special event; the communication process; consciousness; perception of reality.

Специальные события в настоящее время подробно описаны с различных сторон [1]. Они решают много задач в современном обществе. Возникла необходимость рассмотрения специальных событий не только в рамках комплекса promotion, составных частей маркетинга, но и коммуникационные особенности данного феномена. В классическом маркетинге special events выступают в роли инструментов рекламы и PR. Они применяются вполне рационально: существуют методики оценки эффективности их применения в политической и деловой среде. Согласно Юргену Хабермасу, рациональная составляющая, игнорирующая коммуникативное действие или коммуникационный процесс, ведет к искажению интерсубъективного процесса и не ведет к улучшению социума [4]. Другой выдающийся философ Мартин Хайдеггер рассматривает существование человека как непрерывную цепь событий, подчеркивая бытие с другими как необходимую форму, отличающую человека от растения и животного. Цепь событий создает необходимое поле существования или «события» человека [3]. Таким образом, коммуникационный процесс в обществе формируется как последовательное существование различных событий социума, где каждое предыдущее событие участвует в создании последующего. В то же время каждое последующее создается как результат персональной или коллективной реакции на предыдущие события. В результате этого действия создается непрерывный процесс коммуникативного действия в социуме. Важность подобного рассмотрения обуславливается влиянием на персональную мотивацию человека его окружения.

Особенности коммуникационных процессов XXI века выразились в информационном и постинформационном формате существования. Большинство современных открытий представляют собой компиляцию уже имеющейся информации, её интегральное осмысление. Именно поэтому возникает проблема создания, интерпретации и реализации информационных потоков. В этом смысле специальные события являются основой коммуникационного и информационного менеджмента. Они определяют стратегию и тактику по формированию общественного мнения [2]. Информация составляет основу постинформационного общества, его главный продукт, на котором создается персональное существование в достатке и комфорте. Подобное управление обществом все больше вытесняет прошлую мотивацию, такую как еда, секс, безопасность, деньги и власть.

Формирование информационной зависимости выдвигает коммуникационный процесс на одно из главных мест в жизни социума, формирует, образовывает и воспитывает его участников. Специальные события в этом смысле несут двойное значение: аналоговое и символическое. Аналоговая составляющая показывает пример, действующую модель. Отвечает на вопрос «Что будет, если?». При этом не важно, какое именно событие собирает фокус внимания: праздник, казнь, концерт или ярмарка. Человек формируется в активной фазе подобного события. Символическая же часть специального события призвана сформировать в общественном мнении устойчивые реакции на тот или другой образ, транслируемый со сцены. Подобный образ обязан вызвать бессознательное предпочтение определенного «рекомендуемого» товара, услуги, персонажа или идеи, над его любым аналогом. В этом, безусловно, находятся два рычага манипуляционного воздействия на человека и общество. Двойственная феноменология специального события заключается и в том, что подобное «событие» есть изнанка бытового сознания. Если же в повседневной жизни человек существует как обученное или выдрессированное правилами и советами животное, лишенное свободы выбора, то на таких событиях как массовый праздник, человек реализует своё праздничное сознание, мир фантазии и мечты. Даже на простом «домашнем» уровне, специальное событие это из ряда вон выходящее действие, которое в любом случае переключает с повседневного уклада мыслей и действий. Подобное переключение психологически необходимо как убегание от давления реальности в некоторую иллюзорность. Если рассмотреть большую долю анонимности участника специального события, то получается идеальное место для изменения мотивации, формирования единого мнения, коллективного решения. В отсутствии непрерывного напряжения, связанного с контролем своих действий, слов, манер, человек склонен к более широкому восприятию реальности. В атмосфере специального события фактически отсутствуют рамки, накладываемые профессией, социальным статусом, политическими взглядами. Взрослые люди на массовых праздниках перетягивают канат и участвуют в других различных «несерьезных» конкурсах. Подобное поведение редко возможно в быту. Этот факт говорит о символическом триггере в сознании общества, двойном алгоритме принятия решения. В зависимости от того в какой реальности находится человек, он может принимать противоположные решения. Quod licet Jovi, non licet bovi (Что дозволено Юпитеру, не дозволенно быку).

Следующей функцией, создающей алгоритм коммуникационного процесса можно назвать функцию оценочного выравнивания. «Себя показать и мир посмотреть». Участник события погружается в окружение и сравнивает себя с ним, настраивает свои внутренние стандарты, калибрует свое отношение к тому или иному событийному ряду. Включается древнейший механизм поведения животного в стаде, стае и косяке. Особенным образом человек автоматически нивелирует себя под выбранное им большинство. Этот механизм как функция логического вычитания открыт и описан нейрофизиологом Дж. Ризолатти [5]. Алгоритм сравнения вызывает потребность получения обратной связи от другого человека. При этом работают все 5 органов восприятия. В тех случаях, когда события происходят без непосредственного участия наблюдателя, в режиме телекоммуникации, уровень доверия подобной связи заметно падает. То, что участник получает через систему телевидения, радио и интернет, дает ему усеченный комплект восприятия реальности: зрение и слух. На подсознательном уровне это вызывает недоверие к источнику информации. Фактически это физиологическое страдание связанно с противоречием: что зрителю ТВ хочется посмотреть. Например, зритель хочет посмотреть направо, но решение оператора телекамеры не совпадает с ожиданием наблюдателя, и он видит мир глазами оператора. Также он слышит ушами звукорежиссера, думает мыслями сценариста и режиссера. В отличие от этого участие в специальном событии (как в части «события») дает человеку восприятие в 5 органах чувств, которые взаимно дополняют его анализ реальности с точки зрения категорий «правда – ложь». В XXI веке необходимо учитывать возрастающую роль коммуникативной составляющей специальных событий. Коммуникационный процесс, выстроенный специальными событиями, является определяющей частью в индивидуальной и коллективной мотивации и формировании общественного мнения.

Список литературы:

1. Герасимов С.В., Лохина Т.В., Тульчинский Г.Л. Менеджмент специальных событий в сфере культуры. СПб.: Лань, 2016. – 382 с.
2. Тульчинский Г.Л. Total Branding: мифодизайн постинформационного общества. – СПб.: СПбГУ, 2013. – 280 с.
3. Хайдеггер М. Бытие и время. – М., Фолио, 2003. – 503 с.
4. Habermas J., The Structural Transformation of the Public Sphere, trans. T. Burger MIT Press, Cambridge, MA, and Polity, Cambridge, 1898. – 175 p.
5. Rizzolatti, Giacomo. Mirrors in the brain – how our minds share actions and emotions / Giacomo Rizzolatti, Corrado Sinigaglia; translated by Frances Anderson. – Oxford University Press, 2008. – 217 p.