ДИАГНОСТИРОВАНИЕ  ИСТИННОСТИ/ЛОЖНОСТИ  ВЫСКАЗЫВАНИЯ  КАК  ОДНО  ИЗ  НАПРАВЛЕНИЙ  МОДЕЛИРОВАНИЯ  ЛИЧНОСТИ  АВТОРА  ПИСЬМЕННОГО  ТЕКСТА

Литвинова  Татьяна  Александровна

канд.  филол.  наук,  науч.  сотр.  Регионального  центра  русского  языка  при  Воронежском  государственном  педагогическом  университете,  г.  Воронеж

E-mail: 

Шевченко  Ирина  Сергеевна

специалист  Регионального  центра  русского  языка  при  Воронежском  государственном  педагогическом  университете,  аспирант,  г.  Воронеж

E-mail:  centr_rus_yaz@mail.ru

Литвинова  Ольга  Александровна

ассистент  Воронежского  государственного  педагогического  университета,  аспирант,  г.  Воронеж

E-mail: 

Рыжкова  Екатерина  Сергеевна

аспирант  Воронежского  государственного  педагогического  университета,  г.  Воронеж

E-mail: 

REVEALING  THE  TRUTHFULNESS/FALSENESS  OF  A  STATEMENT  AS  ONE  OF  DIRECTIONS  OF  MODELING  THE  PERSONALITY  OF  THE  AUTHOR  OF  WRITTEN  TEXT

Litvinova  Tatyana

PhD  in  Philology,  scientific  fellow  of  Regional  Centre  of  Russian  Language  (Voronezh  State  Pedagogical  University),  Voronezh

Shevchenko  Irina  Sergeevna

Executive  of  Regional  Centre  of  Russian  Language  (Voronezh  State  Pedagogical  University),  PhD  student,  Voronezh

Litvinova  Olga

Assistant  lecturer  of  Voronezh  State  Pedagogical  University,  PhD  student,  Voronezh

Ryzhkova  Ekaterina

PhD  student  of  Voronezh  State  Pedagogical  University,  Voronezh

Авторы  выражают  глубокую  благодарность  Российскому  фонду  фундаментальных  исследований  за  финансовую  поддержку  проекта  (№  13-16-00016).

АННОТАЦИЯ

Рассматривается  проблема  выявления  маркеров  лжи  в  письменном  тексте  как  одна  из  наименее  разработанных  проблем  зарождающейся  области  языкознания  –  лингвистики  лжи.  Указывается,  что  первоначально  данная  проблема  рассматривалась  учеными-психологами,  однако  для  ее  решения  необходим  синтез  достижений  и  методов  лингвистики  и  психологии,  исследования  на  большом  корпусном  материале  с  использованием  методов  математической  статистики.

ABSTRACT

The  authors  considers  the  problem  of  revealing  lie  markers  in  a  written  text  as  of  the  least  developed  problem  in  new  field  of  science  –  linguistics  of  lie.  It  is  shown  that  originally  this  problem  was  developed  by  psychologists,  however,  to  solve  this  problem,  it  is  essential  to  combine  methods  and  achievements  of  linguistics  and  psychology,  research  on  large  text  corpus  with  the  use  of  methods  of  mathematic  statistics.

Ключевые  слова:  лингвистика  лжи;  ложь,  маркеры  лжи,  текст,  корпусная  лингвистика.

Keywords:  linguistics  of  lie,  lie,  lie  markers,  text,  corpus  linguistics

На  основании  анализа  российской  и  научной  зарубежной  литературы  и  собственных  исследований  авторами  было  установлено,  что  профилирование,  т.  е.  диагностирование,  характеристик  автора  письменного  текста  на  основе  анализа  не  сознаваемых,  не  поддающихся  контролю  автора  характеристик  текста  (прежде  всего  грамматических)  может  вестись  в  нескольких  направлениях  [5,  6].  На  основе  анализа  текста  мы  можем  диагностировать  не  только  постоянные  характеристики  личности,  но  и  ситуативные  (состояние  стресса,  гнева  на  момент  написания  текста),  а  также  истинность/ложность  высказываний  (см.,  например,  [15]).  Причем,  следуя  традициям  российской  психологии,  под  ложью  мы  понимаем  «намеренно  созданный  продукт  мыслительной  деятельности  человека,  искаженно  (полностью  или  частично)  отражающий  действительность»  [11,  с.  346];  «Суть  лжи  всегда  сводится  к  тому,  что  человек  думает  одно,  а  в  коммуникации  сознательно  эксплицирует  (выражает)  другое  [11,  с.  343].  Под  ложным  высказыванием  понимают  такое  высказывание,  в  котором  действительное  положение  вещей  намеренно  передается  в  искаженном  виде  [4,  с.  35].

По  мнению  Р.  Лурия,  ложь,  являясь  «мышлением,  построенным  по  другому  принципу»,  «имеет  свои  формы,  свои  правила,  свои  приемы»,  и  их  можно  обнаружить  [7,  с.  92].  Представляется,  что  эти  формы  и  приемы  могут  быть  найдены  посредством  анализа  языковой  продукции.  Другие  исследователи  [4,  12]  тоже  говорят  о  том,  что  мыслительная  деятельность  при  продуцировании  ложного  высказывания  имеет  свои  особенности,  которые  связаны  с  тем,  что  в  сознании  продуцирующего  ложное  высказывание  смешиваются  две  картины,  истинная  и  ложная;  происходит  сопоставление  этих  картин,  что  приводит  и  к  специфическому  отбору  языковых  средств. 

Анализ  научной  литературы  показывает,  что  российские  психологии  на  протяжении  многих  десятилетий  занимаются  изучением  феномена  лжи;  работы  же,  в  которых  изучается  лингвистический  аспект  лжи,  в  отечественном  языкознании  весьма  немногочисленны  (см.  обзор  в  [3]).  За  рубежом  на  протяжении  нескольких  десятилетий  активно  развивается  «лингвистика  лжи»  (H.  Weinrich,  1966).  Основная  часть  работ  российских  лингвистов  посвящена  изучению  языковых  единиц,  номинирующих  ложь/обман.  Изучаются  также  прагматические  характеристики  ложных  высказываний,  т.  е.  сознательное,  намеренное  нарушение  условий  выполнения  речевого  акта.  Но  задача  изучения  проекции  феномена  лжи  в  тексте,  увы,  не  ставится  (ср.  мнение  Ленец:  «Исследование  лингвистического  аспекта  лжи  как  полноправное  направление  в  общелингвистической  теории  лжи  в  отечественной  науке  ещё  не  сформировалось»  [3,  с.  32]).

Итак,  в  российской  лингвистике  зарождается  новое  направление  —  лингвистика  лжи,  однако  проблема  выявления  языковых  маркеров  лжи  в  речи  (особенно  письменной)  только  начинает  изучаться,  хотя  российские  психологи  занимаются  этим  вопросом.  В  частности,  ими  предлагаются  списки  признаков  лжи  и  методики  её  выявления  в  дознавательном  дискурсе  (главным  образом  для  жанра  показаний)  [4;  12].  Естественно,  «сложность  и  многоаспектность  феномена  лжи  не  позволяет  рассматривать  ложное  высказывание  только  как  объект  лингвистического  исследования,  данное  языковое  и  околоязыковое  пространство  по  праву  изучается  и  психологическими  науками»  [10].

В  работах  психологов  выделяются  следующие  речевые  маркеры  лжи:  повторы  речевых  комплексов,  когнитивные  затруднения,  негативные  утверждения,  нехватка  личного  отношения,  отсутствие  подробностей.  Следовательно,  к  вербальным  комплексам  правдивого  высказывания,  в  частности,  В.П.  Морозов  относит:  естественность  (плавность)  в  изложении  информации;  последовательное  изложение  фактологической  информации;  возвраты  при  ее  изложении;  менее  выраженная  детализация  фактов;  вводные  слова  с  оттенками  предположения;  модальные  слова,  обозначающие  возможность  «возможно,  это  так»;  частое  обращение  к  визуальному  каналу  восприятия;  достаточный  объем  речевой  продукции;  присутствие  подробностей  [8].

В.П.  Беляниным  [1]  были  выделены  речевые  признаки  лживого  (вымышленного)  сообщения:  чрезмерно  гладкое  повествование  (отсутствие  возвратов),  мелкая  детализация  фактов;  отсутствуют  вводные  слова  с  оттенком  предположения  и  неуверенности;  большое  количество  элементов,  связанных  с  логической  обработкой  информации,  например,  «потому  что»;  более  частое  употребление  референтных  индексов  «это  как  всегда»,  «ну,  вы  знаете»;  неопределенных  местоимений;  чрезмерно  динамичное  описание  фактов;  объем  речевой  продукции  меньше,  больше  оговорок.

Вообще  же,  традиционно  в  психологии  большее  внимание  уделяется  невербальным  признакам  лжи.  Долгое  время  считалось,  что  данные  признаки  надежнее  вербальных,  однако  последние  исследования  зарубежных  ученых  заставляют  усомниться  в  этом  [16].  По  мнению  ученого,  вербальные  маркеры  лжи  более  надежны,  чем  невербальные.  Это  может  быть  связано  с  тем,  что  ложь  предполагает  сильную  когнитивную  нагрузку  (проводились  опыты  на  подозреваемых  в  преступлениях),  при  которой,  как  выяснилось,  уменьшаются  признаки  волнения  и  подозреваемые  выглядят  невозмутимыми,  причем  это  было  зафиксировано  с  помощью  приборов  (измеряли  пульс,  давление  и  пр.).

Итак,  в  настоящее  время  как  российскими,  так  и  зарубежными  психологами  и  лингвистами  признается  существование  и  важность  изучения  языковых  маркеров  лжи:  «Такие  слова  —  маски  лжи,  и  задача  лингвистики  —  сорвать  с  них  эти  маски,  маркировать  их  предупредительным  знаком.  Людям  нужна  языковедческая  помощь  в  своевременном  опознании  лжи».  В.И.  Шаховский  считает  подтвержденным  «существование  лживой  лексики  и  лживого  синтаксиса  (структуры  и  интонации),  проиллюстрировать  функциональность  лживых  (симулятивных)  эмоций  на  материале  художественной  коммуникации  англоговорящих  персонажей»  [14].

С  ним  согласен  и  Ю.С.  Степанов:  «Репертуар  средств,  с  помощью  которых  осуществляется  ложное  сообщение,  обладает,  по  нашему  мнению,  значительной  объяснительной  силой.  На  синтаксическом,  семантическом  и  прагматическом  уровнях  возможно  обнаружение  типологических  свойств  лжи.  В  этом  случае,  ложь,  в  которой  существует  особая  грамматика,  особое  использование  лексики,  особые  правила  словоупотребления  и  синтаксиса,  можно  определить  как  особый  код  в  тексте,  или  как  «язык  в  языке»  [13,  с.  35].

Таким  образом,  как  явление,  находящее  свое  воплощение  в  языке,  ложь  изучается  языкознанием  в  разных  аспектах  [2].  Однако,  как  тоже  подчеркивается  учеными,  в  рамках  изучения  маркеров  лжи,  особенно  в  письменном  тексте,  в  лингвистике  сделано  немного.  Материалом  для  изучения  таких  маркеров  служат  в  основном  художественные  произведения  (за  исключением  [3],  где  также  привлекались  реальные  тексты,  но  на  материале  немецкого  языка),  а  не  реальные  тексты  (см.,  например,  [10]).  Отсутствует  корпус  реальных  текстов  для  изучения  языковых  характеристик  феномена  лжи,  между  тем  как  «полезно  создание  банка  дискурса  лжи»,  который  может  быть  использован  как  иллюстративный  в  учебных  курсах  для  студентов-юристов,  психологов,  лингвистов  [9].  Не  намечены  принципы  создания  данного  корпуса.  Между  тем  как  аннотированный  банк  данных  ложных  текстов  позволит  произвести  «учёт  гендерных,  возрастных,  профессиональных  и  национально-специфических  факторов  оформления  лжи  в  речи  коммуникантов»  [3],  что,  естественно,  необходимо  для  того,  чтобы  дать  объективное  лингвистическое  описание  феномена  лжи;  поскольку  в  настоящее  время  не  вызывает  сомнение  тот  факт,  что  особенности  выбора  языковых  средств  реализации  ложного  высказывания  определяются  психологическими,  биолого-физиологическими  факторами  говорящего/пишущего.

Итак,  можно  сделать  вывод  о  том,  что  для  выявления  маркеров  лжи  в  письменном  тексте  нужен  синтез  достижений  и  методов  лингвистики  и  психологии  с  привлечением  матстатистики,  корпусные  исследования  на  большом  материале  с  привлечением  математических  методов  обработки  данных. 

Список  литературы:

1. Белянин  В.П.  Психолингвистика.  —  М.,  2004.  —  113  c.
2. Ким  Л.Г.  Дискурс  лжи  в  аспекте  интерпретационной  деятельности  адресата  //  Вестник  Челябинского  государственного  университета.  —  2012.  —  №  5  (259).Филология.  Искусствоведение.  —  Вып.  63.  —  С.  80—84.
3. Ленец  А.В.  Коммуникативный  феномен  лжи:  лингвистический  и  семиотический  аспекты:  дис.  д-ра  филол.  наук.  —  Ростов-на-Дону,  2010.  —  392  с. 
4. Леонтьев  А.А.,  Шахнарович  А.М.,  Батов  В.И.  Речь  в  криминалистике  и  судебной  психологии.  —  М.,  1977.  —  62  с. 
5. Литвинова  Т.А.  Установление  характеристик  (профилирование)  автора  письменного  текста  //  Филологические  науки.  Вопросы  теории  и  практики.  —  2012.  —  №  2  (13).  —  C.  90—94.
6. Литвинова  Т.А.  Языковые  корреляты  личностных  особенностей  автора  письменного  текста:  алгоритм  исследования  //  В  мире  научных  открытий.  Серия:  Проблемы  науки  и  образования.  —  2012.  —  №  3.  —  С.  236—254.
7. Лурия  А.Р.  Экспериментальная  психология  в  судебно-следственном  деле  //  Советское  право.  —  1927.  —  №  2  (26).  —  С.  84—100.
8. Морозов  В.П.  Искусство  и  наука  общения:  невербальная  коммуникация.  —  М.:  Ин-т  псих.  РАН,  1998.  —  160  с.
9. Орлова  Н.В.  Проблема  правды/лжи  в  судебной  лингвистической  экспертизе.  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://siberia-expert.com/publ/satti/stati/problema_pravdy_lzhi_v_sudebnoj_lingvisticheskoj_ehkspertize_n_v_orlova/4-1-0-204  (дата  обращения:  02.02.2013).
10. Попчук  О.М.  Лингвистические  и  паралингвистические  средства  реализации  ложного  высказывания  в  акте  коммуникации:  дис.  канд.  филол.  наук.  —  М.,  2006.  —  252  с. 
11. Потапова  Р.К.,  Потапов  В.В.  Язык.  Речь.  Личность.  —  М.,  2006.  —  496  с.
12. Ратинов  А.Р.,  Скотникова  Т.А.  Самооговор  (происхождение,  предотвращение  и  разоблачение  ложных  признаний).  —  М.,  1973.  —  144  с. 
13. Степанов  Ю.С.  Альтернативный  мир,  дискурс,  факт  и  принцип  причинности  //  Язык  и  наука  ХХ  века:  сб.  ст.  —  М.:  РГГУ,  1995.  —  С.  35—73.
14. Шаховский  В.И.  Человек  лгущий  в  реальной  и  художественной  коммуникации  //  Человек  в  коммуникации:  аспекты  исследования.  —  Волгоград,  2005.  —  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://www.russcomm.ru/rca_biblio/sh/shakhovsky04.shtml  (дата  обращения:  1.03.2013).
15. Newman  M.L.,  Pennebaker  J.W.,  Berry  D.S.,  Richards  J.M.  Lying  words:  Predicting  deception  from  linguistic  style  //  Personality  and  Social  Psychology  Bulletin.  —  2003.  —  №  29.  —  P.  665—675.
16. Vrij  А.  Detecting  Lies  and  Deceit:  pitfalls  and  opportunities.  —  Chichester:  John  Wiley  &  Sons,  2008.  —  488  p.