РОЛЕВОЙ КОУЧИНГ КАК ИНСТРУМЕНТ РАЗВИТИЯ САМООЦЕНКИ

ROLE COACHING IN DEVELOPING OF SELF-ESTEEM

Lyubov Revyakina

PH.D, Institute of Creative Psychology by Pavel Piskarev,

Russia, St. Petersburg

АННОТАЦИЯ

В статье рассматривается возможность применения коучинга в таком актуальном для современного человека вопросе как развитие и улучшение самооценки. На основе анализа литературных данных и собственных исследований автор показывает, что самооценка является множественным феноменом и индивид имеет не одну, а несколько самооценок в зависимости от того, из какой роли производится самооценивание. Автор предлагает для работы с самооценкой применять ролевой коучинг, в основе которого лежит выделение актуальной для развития индивида роли. Роль рассматривается как функциональная модель поведения, а Я-образ предлагается рассматривать как психологическое содержание этой роли.

ABSTRACT

In the article, the author examines the possibility of using coaching to develop and improve self-esteem. Based on the analysis of scientific literature and his own research, the author shows that self-esteem is a multiple phenomenon and an individual has not one, but several self-assessments, depending on the role of self-assessment. The author proposes to use role coaching to work with self-esteem, which is based on the allocation of a role that is relevant for the development of the person. The role is viewed as a functional model of behavior, and the self-image is viewed as the psychological content of this role.

Ключевые слова: самооценка, роль, Я-образ, ролевой коучинг, нейрографика

Keywords: self-esteem, role, self-image, role coaching, neurographics

В современной психологической практике все большую востребованность  приобретают методы, которые обеспечивают наиболее короткий и быстрый путь к результату. Под результатом психологической работы мы предлагаем рассматривать такую трансформацию у клиента, которая обеспечивает ему ощутимое изменение внутреннего состояния и появление психологических ресурсов для  решения актуальных для него задач.

Среди существующих направлений современной психологической работы особое место занимает коучинг. Он хорошо себя зарекомендовал в развитии компетенций руководителей и владельцев бизнеса, в формировании корпоративной культуры и повышении производительности сотрудников [1, С.434; 26, С. 57; 11, С. 85]. В данной работе мы рассмотрим индивидуально-личностный аспект его применения (хотя работа с самооценкой как ролевым феноменом возможна и в рамках тренингов, работы в корпорациях, с социальными ролями работников/сотрудников и т.д.).

Коучинг - довольно молодое направление психологической работы; первоначально он был заимствован из спорта и позже внедрился в бизнес-среду. Одними из первых широко применять коучинг как одно направлений работы с личной эффективностью стали Джон Уитмор [27] и Тимоти Голви [7]. Первоначально они применили коучинговый подход для достижения спортивных результатов, а позже - через эффективную работу с бизнес задачами - коучинговый подход проник в индивидуальное консультирование по вопросам личной эффективности.

В настоящее время коучинг активно развивается и тысячи людей проходят обучение в различных школах коучинга, - как для личного развития и самокоучинга, так и, в дальнейшем, - для профессионального консультирования других людей.

Рынок коучинга в России существует два десятилетия, но все еще остается формирующимся. Большинство школ коучинга пришли к нам с запада, однако в настоящее время развиваются и отечественные школы. К ним относятся Институт коучинга Александра Савкина [24], Школа Системно-Интегративного Коучинга Ивана Рыбкина [28], Русская школа коучинга Андрея Королихина [12], и др. а также Институт Психологии Творчества Павла Пискарева (ИПТ) [21]. В ИПТ сегодня развиваются четыре направления (школы) коучинга: “Нейропластика и психосоматический коучинг, Нейрографика и эстетический коучинг, Нейродизайн и аналитический коучинг, Нейронавтика и экзистенциальный коучинг” [21].

Несмотря на разнообразие направлений коучинговой практики, все школы коучинга остаются объединены одной общей идеей - развивать сильные стороны личности и помогать человеку или группе людей, объединённых общей деятельностью, выявлять и развивать свой потенциал.

В настоящее статье мы рассматриваем один из возможных аспектов применения коучинга - и, в частности, - эстетического коучинга - в работе с личной эффективностью коучи (так, от английского coachee [35] - подопечный, называют клиента коуча), - ролевой коучинг.

Коучинг - помогающая практика, все чаще попадающая в фокус внимания отечественных исследователей: возможности коучинга освещаются в педагогическом [6, С.133; 9, С.74; 33, С. 43] и индивидуально-психологическом [3; 8; 16] контексте. В англоязычной научной литературе тема коучинга популярна и рассматривается в разнообразных аспектах: “Развитие способностей студентов к коучингу путем взаимного коучинга” [31, С.139-160; 33, С.127-138; 34, С.9-38; 37, С. 237-254; 37, Р.139-160]. В отечественной коучинговой практике и теории “картографирование территории коучинга”, выделение его “жанров” все еще продолжается; ролевой коучинг - одно из таких новых направлений.

Ролевой коучинг - довольно узкое направление коучинговой практики. На сегодняшний день в литературе имеется скудное упоминание о ролевом коучинге как особом направлении, однако, мы видим его перспективность, как одного из направлений работы и, соответственно, необходимость его дальнейшего развития.

Так, в работах Виль-Вильямс Е. и Чуланова И. [4] мы встречаем основные элементы концепции Ролевого коучинга: Ролевой Коучинг, Роль, Сценарий Взаимодействия, Ресурсные Роли. Они пишут: «Ролевой Коучинг – это практика поиска, построения и конгруэнтного исполнения ресурсных Ролей. Ключевым принципом Ролевого Коучинга является понимание того, что любая Роль может быть создана и исполнена за счет личностных ресурсов самого Клиента. Данный принцип работает благодаря принятию личностной уникальности Клиента... Любая исполняемая Клиентом Роль предназначается для решения задач, которые могут иметь самую разную направленность. При этом не всегда та или иная Роль является эффективной для решения актуальных задач. То есть работа с ролевым репертуаром – это работа, в первую очередь, с пониманием того, почему Клиент выбирает те или иные роли для решения актуальных для него задач. Часто мы сталкиваемся с тем, что проблема Клиента состоит не в том, что он не может правильно выполнить Роль, а в том, что он использует выбранную им Роль не по своему назначению, а та роль, которая в большей степени соответствует выполнению поставленных задач, остается им невостребованной. Данное понимание важно, прежде всего, для понимания феномена внутреннего Театра человека, его уникальной ценности и ресурсной самодостаточности. Такое понимание позволяет избежать стандартного и поверхностного подхода при выборе необходимых для взаимодействия ролей, использования жестких масок и стандартизированных поведенческих моделей, разрушающих живой процесс взаимодействия и выводящих это взаимодействие исключительно на уровень функционально-формализованного. Другими словами, можно сказать, что выбранная Роль может либо обеспечивать полноценную коммуникацию и эффективное управление сценарием взаимодействия, либо создавать преграды в решении поставленных задач» [4].

Авторская модель ролевого коучинга разрабатывается в Институте психологии творчества Павла Пискарева, где она получила название «Мультиролевая личность» [23]. Основная идея этой модели состоит в том, чтобы найти и актуализировать те роли, которые необходимы для эффективного решения существующей задачи. А также помочь коучи осознать содержание этих ролей и их проявленность на уровне окружения, поведения, личностных качеств, убеждений, ценностей и миссии, характерных для этой роли. Используя пирамиду логических уровней Роберта Дилтса как основу для определения содержания той или иной роли, авторы модели помогают коучи определять, на каком из уровней роль требует усиления и прояснения, а также, проявляя верхний уровень пирамиды, а именно миссию, дают возможность трансформировать все другие уровни проявленности этой роли для наилучшего воплощения и реализации задач.

Коучинговые модели работы с ролями, приведённые выше, тем не менее, оставляют за кадром анализ того, какие именно роли присущи человеку. Ролевой репертуар не описывается, не структурируется и как будто не имеет границ. В практическом смысле отсутствие системного понимания ролевого набора человека  может затруднять работу коуча в данном направлении.

В связи с этим возникает необходимость обратиться к существующим в психологии и социологии классификациям ролей и попробовать обобщить их для того, чтобы иметь возможность рассматривать весь ролевой набор человека, а не только отдельные его элементы.

Отметим, что в социологии и социальной психологии не существует единой стройной теории социальных статусов и ролей. Например, в ряде случаев под социальным статусом понимают более устойчивый феномен (отец, дочь), а под социальной ролью - менее устойчивый, ситуативный (пассажир, покупатель). В то же время, существует представление о статусе и роли как о формальном и неформальном феноменах, где статус - формален, а роль - нет, при этом статус и роль могут не совпадать (например, в случаях, когда бабушка заменяет ребенку мать). Так или иначе, можно согласиться с тем, что статус обозначает место человека в социальной системе, а роль - модель поведения, как правило, соответствующую определенному статусу. В статье В.М. Шлаиной находим: “Различают предписанные и приобретенные статусы. Предписанный — это навязанный обществом вне зависимости от усилий и заслуг личности. Он обусловливается этническим происхождением, местом рождения, семьей и т.д. Приобретенный (достигнутый) статус определяется усилиями самого человека (например, писатель, ученый, директор и т.д.)” [29, С.44]. Существует и теория, согласно которой различают и предписанные (аскриптивные) и приобретенные (достигаемые) роли (а также - конвенциональные, то есть стандартизированные роли, строящиеся на формальных правах и обязанностях индивида; и межличностные роли, строящиеся на неформальном взаимодействии личностей).

Отсутствие стройной ролевой концепции - как в рамках социологии, так и в сфере психологии - связано, прежде всего, с тем, что изначально концепция социальной роли имела два истока: определение социальной роли было дано Дж.Г. Мидом [17], сторонником символического интеракционизма (который рассматривал социальную роль в качестве некоторой “игры”, в которую играют люди, примеряя на себя роль другого и усваивая, таким образом, социальные роли); а также, независимо от него, - Р. Линтоном [14], сторонником функционализма (он связывал роль с социальной структурой общества и, следовательно, - с социальным статусом личности, а также называл ее «динамическим аспектом статуса»). Функционалист Т.Парсонс [30.], развивая концепцию социальной роли, определял ее - одновременно - как компонент социальной структуры (здесь можно усмотреть отсылку к Р.Линтону) и как особое поведение индивида, по отношению к которому (поведению) осуществляется неформальная социальная регуляция (здесь, при желании, можно усмотреть теорию, родственную интеракционизму).

В.М. Шлаина пишет, что «статусный набор» индивида определяет его «ролевой набор». Так, имея статус отца, человек выступает в разных ролях по отношению к своей жене, сыну, своим родителям, тестю и теще, учителям школы, где учится сын. Каждое из ролевых взаимодействий, вытекающих из статуса отца, характеризуется своей спецификой (ещё апример, следующие парные взаимодействия: отец-муж — его жена, отец—его сын, отец—его мать, отец—теща, отец—учитель школы и т. д.)” [29, С.44]. Подобный подход к пониманию “ролевого набора” (мы называем его “ролевым репертуаром” личности) требует, по нашему мнению, переосмысления через призму психологического подхода.

На наш взгляд, все вышеперечисленные подходы нуждаются в упоминании такого феномена человеческой психики как самооценка. Упоминание этого термина встречается довольно часто как в научном поле, так и в бытовом (обыденном), причем стоит отметить, что единого понимания содержания этого понятия (как в научном, так и в обыденном дискурсах, все еще нет). Тем не менее, если важность самооценки не подвергается сомнению, то ее место в общей структуре личности все еще недостаточно определено. К тому же, в научной литературе, не говоря о бытовом сознании, нет единого понимания таких, связанных с самооценкой, понятий, как Я-концепция, Я-образ и ролевой набор (ролевой репертуар) личности. По мнению Е.В. Самсоновой, человек (как социальное существо) вообще не действует вне роли [25]. При этом осознавание индивидом собственных ролей, из которых он действует, - сложный процесс, не всегда доступный обыденному сознанию. Ролевой коучинг помогает индивиду прояснить существующие роли, что способствует эффективному переключению между разными ролями, а также осознанному использованию тех или иных ролей и их потенциала.

Вопрос о характере динамики самооценки у взрослого человека, возможностях влияния на неё и о том, корректно ли говорить о “жизненном цикле самооценки”, несмотря на внушительное количество работ, посвященных этой теме, все еще актуален. Мы также опираемся на тот факт, что большинство запросов клиентов коучей и психологов, так или иначе, связаны с самооценкой как многоплановым явлением в человеческой психике. По мнению многих современных авторов [2; 5; 15; 18; 19; 20], работа с самооценкой лежит в основе решения многих проблем в жизни индивидуума. Для нас было важно проследить взаимосвязь самооценки и ролевого репертуара личности, а также выявить закономерности их обоюдного влияния друг на друга.   

Нами было инициировано и проведено (на базе Института психологии творчества Павла Пискарева) [10] исследование в данном направлении. В область наших интересов первоначально легла идея о том, что самовосприятие и, соответственно, самооценка меняются под воздействием НейроГрафики - «метода, объединяющего графические приемы и техники, которые дают человеку возможность взаимодействовать с самим собой, своим окружением и с миром в целом» [22, С. 48]. П.М. Пискарев указывает, что проблема современных людей состоит в тотальном переходе на электронные устройства, работа с которыми свела к минимуму такую обычную и привычную ранее деятельность взрослого человека, как письмо. Письмо как деятельность задействует мелкую моторику, то есть навык, который формирует кору головного мозга и, соответственно, определяет высшие психические функции. Кроме этого, письменное изложение своих мыслей, позиций, событий - являлось и является до сих пор, прежде всего, способом коммуникации самим с собой, способом вынести своё состояние на бумагу. Еще одно положительное свойство письма как деятельности - способность задействовать одновременно тело, эмоции, мышление и дух (как творческую сферу).

Изобразительное искусство, в свою очередь, является таким же эффективным способом развития мелкой моторики, однако в обычной бытовой жизни среднестатистический человек не имеет привычки заниматься рисованием с целью более глубокого контакта с самим собой. Тем не менее, появление НейроГрафики позволяет современному человеку совместить 2 важные вещи: с одной стороны, погрузиться в слои своего сознания с помощью графических приемов, и, с другой стороны, - активировать работу коры головного мозга с помощью мелкой моторики. Такое сочетание позволяет человеку переосмысливать происходящие с ним события и давать толчок к новому восприятию своих актуальных вопросов. Именно поэтому НейроГрафика не только становится востребованным методом работы (как работы помогающих практиков с клиентом, так и самостоятельной работы), но и все больше представляет научный интерес.

Также в Институте психологии творчества Павла Пискарева развивается такое (связанное с НейроГрафикой) направление, как эстетический коучинг. Его специфическая  особенность - в том, что процесс коучинга построен на использовании уникальных моделей нейрографики.

Переосмысливая существующие подходы к пониманию ролевого репертуара личности, самооценки, Я-концепции и Я-образа, а также - обобщив имеющийся у нас опыт психологической практики; используя актуальные современные наработки в области практической психологии, используя также преимущества НейроГрафики как уникального метода, позволяющего задействовать одновременно тело, эмоции, когниции и дух, мы подошли к тому, чтобы использовать коучинг в работе с самооценкой.

Первоначально мы изучали специфические эффекты метода «НейроГрафика». Для данного графического выражения используются специальные алгоритмы, и, самое главное, - специальная нейрографическая линия, которая рисуется по определенным правилам, и именно эти правила рисования создают состояние сознания, в которых становятся доступны особые переживания и инсайты. Отдельное внимание создатель метода П.Пискарев уделяет поверхности, на которой мы рисуем, как особому пространству (топосу), на котором развивается наше творчество, ставится проблема и находится ее решение.

В практическом применении этого метода нами были обнаружены особенно интересные эффекты при использовании лица человека в качестве поверхности для работы, то есть, в контексте данного метода, - поверхности для рисования. Данная разновидность метода, детально разработанная автором статьи, получила название «НейроГрафика лица».

Беседы, глубинные интервью и отзывы участников исследования «НейроГрафики лица» свидетельствовали о том, что процессы, которые с ними происходили, выходили далеко за рамки работы с эмоциональными состояниями. С участниками происходили изменения в личной и профессиональной сферах; иными словами, менялись и проявлялись их семейные и другие социальные роли. Эти наблюдения подтолкнули нас к мысли более детально подойти не только к вопросу воздействия нейрографической линии на психику человека, но и в целом к внутреннему устройству ролей и Я-образов, самооценки и Я-концепции в целом.

Первоначальной гипотезой нашего исследования являлась идея о том, что нейрографическая линия, а точнее, - нейрографический контакт с кожей лица как поверхностью для рисования (топосом рисунка), - позволяет возродить в памяти подавленные, но не потерявшие актуальности стрессовые переживания. Нам было также интересно, возможна ли дальнейшая проработка этих переживаний в конструктивном русле посредством нейрографических алгоритмов, механизм такой проработки и его дальнейшие возможности.

На протяжении 6 месяцев мы проводили практическое исследование, в ходе которого участники последовательно выполняли задания, в которых шаг за шагом они погружались в свои личные глубокие переживания, связанные с актуальными в их жизни темами с помощью метода «Нейрографика лица». В исследовании на сегодняшний день мы получили 35 кейсов. Все участники находятся под нашим наблюдением и двигаются в рамках исследования со своей индивидуальной скоростью. К моменту написания статьи, мы получили не только данные, касающиеся наших первоначальных гипотез, но и достаточно большое количество дополнительного материала из индивидуальных интервью, а также - материалы наблюдения за тем, как разворачиваются мыслительные процессы, инсайты и результаты в рамках тех тем, которые выбрали для себя участники исследования для работы по методу «НейроГрафика лица».

В настоящей статье мы бы хотели уделить внимание тем данным нашего исследования, которые дали нам почву для формирования авторской модели Я-концепции человека и возможных ее составляющих.

Проект исследования включал в себя использование разных вариантов работы с самовосприятием. Первоначально мы хотели сделать акцент на эстетической составляющей самовосприятия. Нейрографика лица в предварительных пробах показала видимый визуальный эффект в виде разглаживания и улучшения качества кожи, уменьшении отечности и в изменении выражения лица, которое можно было бы назвать «омоложением». При проведении глубинных интервью мы выяснили, что во время рисования действительно происходит актуализация подавленных стрессов, вплоть до очень ранних негативных переживаний. Мы предположили, что, ввиду тесной связи кожи и нервной системы (как известно, они развиваются из одного зародышевого листка - эктодермы), воздействие на кожу лица с помощью нейрографического прикосновения оказывает эффект катализатора для той темы, которую выбрал для рисования респондент.

Дальнейшая проработка актуализированных стрессовых воспоминаний осуществлялась с помощью нейрографических алгоритмов, в том числе - такой важной их составляющей, как сопряжение. Технически оно выполняется как скругление углов, образованных при пересечении нейрографических линий. Этот простой, на первый взгляд, приём позволяет шаг за шагом изменить субъективное восприятие актуализированной информации. Она становится менее “болезненной” и приобретает новое психологическое значение, обретает ресурсный смысл и качественно меняет самовосприятие.

В личных беседах с участниками исследования мы выяснили, что во время работы с лицом происходит не просто актуализация воспоминаний о болезненных или неприятных событиях: в этот момент человеку становится доступно то  ощущение себя, которое он предпочел бы не чувствовать и не помнить. Другими словами, неприятные события формировали нересурсное, можно сказать, ущербное качество собственного Я-образа. Этот Я-образ со временем вытеснялся, на его место приходили другие, более ресурсные. Тем не менее, психика продолжала в своих слоях хранить «память» не столько об этих событиях, сколько о себе самом, переживающем эти неприятные события.

Эти наблюдения - о наличии некоторых представлений о себе самом, которые хотелось бы вытеснить, - повторялись от респондента к респонденту, что дало нам основание предположить, что в нашем арсенале присутствует множественность Я-образов. Эти Я-образы, - как отпечатки, как маски, - возникают у нас в процессе жизнедеятельности. Эти маски, «накладываясь» друг на друга, формируют, с одной стороны, проявленную часть, которую мы можем непосредственно наблюдать, - это наше собственное лицо, со всеми его несовершенствами, накопленными за годы жизни с пережитыми в ней событиями, - с другой стороны, - формируют непроявленную часть в виде нашего субъективного восприятия себя и фонового настроения жизни.

Таким образом, событийный ряд нашей жизни отражается на нашем лице. Заметим, что это не “красивая” метафора, а реальность, которую можно наблюдать на своих собственных лицах. И, работая непосредственно с лицом, мы получаем доступ к связанным с ними переживаниями, а также, соответственно, - возможность улучшить своё собственное представление о себе.

При этом, важно отметить, что вытесненные Я-образы влияют на фоновое самоощущение в целом и на самооценку в частности. Это отчасти объясняет такие состояния, встречающиеся у клиентов психологов и коучей, когда при внешнем благополучии и реализованности отсутствует чувство удовлетворенности и счастья. На наш взгляд, такие противоречивые состояния создаются именно вытесненными негармоничными Я-образами.

В исследовании мы наблюдали, как меняется самооценка у наших респондентов в процессе выполнения заданий. В частности, - то, насколько они довольны своей внешностью и что меняется в визуальном самовосприятии. Интересно отметить, что многие уже после первых рисунков на лице отмечали, что еще не видят изменений, но уже чувствуют их. Фотографии, выполненные до и после рисования НейроГрафики на лице, свидетельствовали, что лица становятся ярче, свежее, меняется взгляд. Наряду с этим, самооценка своей внешности становилась ресурсной  (“ресурсная самооценка”). Участницы отмечали, что стали больше нравиться себе и теперь чаще и с большим удовольствием смотрятся в зеркало. Наблюдать себя им становилось приятнее.

С другой стороны, мы наблюдали и некоторые негативные проявления. Например, в одном случае, после третьего рисунка на лице у одной из участниц появилось неприятное ощущение в лице, которое она назвала тиком. Мы уделили пристальное внимание этому случаю. В процессе дополнительной совместной нейрографической работы с автором методики, «тик» удалось полностью убрать.

В процессе проработки этого случая мы выяснили, что актуализированный Я-образ носил неприятный для респондентки характер. Она вспоминала, как подвергалась критике за попытки выглядеть красиво и привлекательно со стороны своего женатого любовника. Этот факт обратил наше внимание на то, что, в данном случае, вероятно, актуализировался не только Я-образ, но определенная связанная с ним роль, в которой достаточно долго находилась респондентка, - роль любовницы. При детальном разборе этого случая мы выяснили, что эта роль любовницы не всегда приносила страдания и дискомфорт, но была в определённые моменты удобна, выгодна и приносила счастье. Это наблюдение позволило нам предположить, что одна и та же роль может содержать в себе не один, а несколько Я-образов. Другими словами, в одной и той же роли может быть актуализировано некоторое количество Я-образов с разными характеристиками и соответствующими этим характеристикам состояниями. Это предположение стало подтверждаться и на примере других участниц, у которых не наблюдалось таких сильных психосоматических реакций.

Далее мы стали наблюдать, что самооценка носит не только динамический характер (то есть способна меняться как произвольно, так и непроизвольно), но ещё и различается в зависимости от того, из какой именно роли и даже из какого именно Я-образа происходит эта оценка. На вышеприведенном примере (с ролью любовницы), мы выяснили, что роль любовницы у женщины была сопряжена с несколькими самооценками. Когда был актуализирован Я-образ “любимой женщины”, она была в ресурсной самооценке. Когда актуализировался Я-образ “женщины, которая не имеет права на этого мужчину” и вынуждена «сидеть и ждать», - самооценка становилась нересурсной. Общая ролевая самооценка, то есть самооценка в роли любовницы, зависела от того, какой именно Я-образ доминировал в тот или иной момент.

Исследуя эти и другие примеры, мы получили основания для гипотезы о том, что самооценка - ролевой феномен, поскольку вне роли произвести самооценку становится практически невозможно. Мы предполагаем, что мы, как субъекты социального взаимодействия, имеем не одну, а множество самооценок, которые определяются нашим ролевым репертуаром и тем психологическим содержанием, которое мы вкладываем в ту или иную роль. Собственно психологическое содержание роли отражают те осознанные и неосознаваемые Я-образы, которые формируются у нас под воздействием событийного ряда жизни.

В результате наших наблюдений и анализа доступной литературы мы не только предположили, что самооценка индивида всегда носит ролевой характер, но и попытались выстроить логику классификации ролей.

На наш взгляд, роли субъекта могут быть классифицированы по трем уровням. Первый - гендерно-возрастной. К нему относятся роли, связанные с полом и возрастом. Примерами гендерно-возрастных ролей являются девочка/мальчик, девушка/юноша, мужчина/женщина, старик/старуха. Второй уровень - уровень семейных ролей: дочь/сын, муж/жена, невестка-зять, свекор/свекровь, брат/сестра, дядя/тетя и так далее. Третий уровень - это более широкий уровень социальных ролей: профессиональные, гражданские (специалист, сотрудник, руководитель, гражданин, студент, ученик и т.д.), социальные роли, относящиеся к референтным группам (друг/подруга, зоозащитник как участник зоозащитного движения и т.д).

При работе с лицом у наших респондентов актуализировались Я-образы разных ролей и разных периодов их жизни. При анализе полученного материала через призму такого подхода у нас родилось понимание самооценки как ролевого феномена. Двигаясь от роли к роли, мы могли наблюдать разное качество Я-образов и разное же качество самооценок. Нам видится, что самооценка является индикатором состояния актуализированного Я-образа.

В дальнейшем работа с самовосприятием получила развитие и мы стали использовать нейрографику в классическом исполнении - на бумаге, для работы с ролевой самооценкой через актуализацию Я-образа той или иной роли.

Мы предлагаем определять роль (гендерно-возрастные, семейные, социальные в широком смысле) как динамическую функциональную модель поведения. Например, роль матери или отца, роль учителя или директора и т.д. во множестве конкретных функций, воплощенных в этой роли. Я-образ, в свою очередь, мы предлагаем рассматривать как психологическое содержание роли. Например, Я-образ матери гораздо шире и многомернее, чем функционал роли матери. Функции матери годовалого малыша очень сильно отличаются от функций матери 30-летнего мужчины. Но женщина может продолжать хранить в себе Я-образы матери от разных периодов своего материнства; и именно эти Я-образы влияют на ее состояние и ее взаимоотношения с уже повзрослевшим ребёнком.        

В работах В.Л.Леви [13] мы встречаем классификацию роли учителя, которая включает в себя более 30 возможных вариантов развития этой роли: от контролера-надсмотрщика до друга-наставника. В нашей концепции учитель - это роль, а вот предлагаемые Леви варианты развития роли - это Я-образы, которые реализует учитель. И именно они отражают психологическое содержание роли, из которого формируется как поведение самого учителя, так и его восприятие окружающими.

На этих примерах, мы хотим показать, что предлагаемая модель может использоваться в практической работе в контексте трансформации поведения, поиска и создания более эффективных, соответствующих ситуации форм самовыражения и, в итоге, - улучшения качества внутреннего состояния человека и его результатов. И в этом отношении детальное рассмотрение Я-образа и его трансформация в нужном направлении становится актуальной практической задачей. Для решения этой задачи мы разработали нейрографическую технику «Внутреннее лицо», которая позволяет очень быстро и эффективно визуализировать актуальный Я-образ в той или иной роли. Например, если у человека наблюдаются проблемы в профессиональной деятельности, мы предлагаем выразить свой Я-образ в роли профессионала на листе. Независимо от художественных способностей рисующего, получившаяся картинка будет отражать то качество самовосприятия, которое сейчас создает тот результат, который хочет изменить наш клиент. После актуализации Я-образа мы переходим к его проектированию: с помощью линий и фигур вносим те психологические элементы Я-образа, которые хотелось бы видеть клиенту в себе в данной роли. В процессе такой работы «над картинкой» происходит трансформация самовосприятия, начинает меняться самооценка. Следующим этапом является интегрирование желанных и проявленных черт Я-образа в ту роль, которая подлежала исследованию и проработке. И, в заключение, создаётся фиксирующая идея нового Я-образа: определяется, что поменялось и как теперь ощущает себя человек в той роли, которую он прорабатывал. Человек получает новое, улучшенное ощущение себя, трансформированное самовосприятие. Прежняя роль получает новое психологическое содержание, которое начинает по-другому, более продуктивно, разворачивать поведение человека в его реальности.

Таким образом, мы можем сделать следующие выводы:

1. Разнообразие направлений помогающей практики, в частности - коучинга как практики достижения цели, приводит к появлению ролевого коучинга: коучинговой практики, нацеленной на достижение цели в рамках определенной роли, а также - на осознание своего ролевого репертуара и работу с ним.

2. Выбирая НейроГрафику (эстетический коучинг) в качестве метода работы с Я-образом (Я-образами) личности, мы отмечали такие возможности нейрографики: возможность выхода за пределы нарратива (как рассказа клиента о себе самом) в визуальное пространство с последующей рефлексией нарисованного; возможность “подключения” тела и участия графомоторных навыков, требующих свободных, но при этом скоординированных движений кисти рук.

3. Мы говорим о ролевом репертуаре личности как о широком и многогранном, требующем осмысления и координации - ролевого репертуара в целом, каждой отдельной роли и связанных с ней Я-образов -  самим клиентом как “мультиролевой личностью”.

4. Мы полагаем, что корректно говорить о самооценке как о ролевом феномене: самооценка - множественное явление, ассоциированное с той или иной социальной (функциональной, гендерной) ролью посредством Я-образа. Иными словами, речь идет не о “самооценке личности как таковой”, а о ролевой самооценке (например, о самооценке себя в роли матери конкретного ребенка). Мы полагаем, что самооценка - множественный феномен, связанный с социальными ролями, представленными в ролевом репертуаре личности.

Мы рассматриваем каждую роль в множественном ролевом (мультиролевом) репертуаре личности как функциональную составляющую Я-концепции личности. Внутри каждой роли представлено множество Я-образов, связанных с этой ролью и, соответственно, множество самооценок. Мы делаем вывод о том, что самооценка всегда носит ролевой характер. Роли, в свою очередь, связаны с Я-образами и руководятся ими. На наш взгляд, психическая жизнь субъекта управляется Я-образами, в то время как роли - это функциональные единицы деятельности субъекта.

5. В качестве альтернативы традиционным представлениям о самооценке как о высокой или низкой, мы предлагаем представление о ней как о ресурсной или нересурсной.

6. Ресурсная самооценка ассоциирована с той или иной социальной ролью личности, поэтому можно говорить о том, что в одной роли у личности может быть ресурсная самооценка, а в другой - нет, и даже в рамках одной роли у личности может быть, в зависимости от контекста ситуации, ресурсная и нересурсная самооценка.

7. В качестве метода работы с ролевыми самооценками мы предлагаем НейроГрафику лица: авторский подход, сформированный на основе НейроГрафики П.М.Пискарева.

8. Я-образ поддается моделированию в коучинге, роль также поддается моделированию. Как правило, коучинговый процесс ориентирован на моделирование некоторой желанной реальности; мы, в рамках работы по методу НейроГрафики лица, предлагаем смоделировать желанную роль во всем множестве ее конкретных элементов - связанных с нею Я-образов и самооценок.

Список литературы:

1. Ануфриева И. Ю., Толкунова Е.Г. О готовности руководителей к управлению в стиле коучинг / И. Ю. Ануфриева, Е. Г. Толкунова // Финансовая экономика. – 2019. – № 6. – С. 433-436.
2. Бороздина Л.В. Сущность самооценки и ее соотношение с Я-концепцией // Вестник Московского университета. – 2011. – No 1. – (Серия 14: Психология). – С. 54–66.
3. Березовская Р.А., Мясникова С.В., Сидоренко Е.В. [и др.]  /Коучинг - эффективная технология достижения целей (по материалам круглого стола "Коучинг в организации: теория и практика")// Петербургский психологический журнал. – 2014. – № 9. – С. 119-140.
4. Виль-Вильямс Е. , Чуланов И. Ролевой коучинг -  [Электронный источник]. - Режим доступа: https://training-resource.su/role_coaching-for_-effective_communication/.
5. Галкина Т.В. Самооценка как процесс решения задач: системный подход. – М., 2011. С.400. 3. Захарова А.В. Структурно-динамическая модель самооценки // Вопросы психологии. – 1989. – No 1. – С. 5–14.
6. Грудина М. В. Коучинг и наставничество - инструменты методического сопровождения профессиональной деятельности педагогов / М. В. Грудина, Е. А. Зенина // Правовые, социально-экономические и духовно-нравственные аспекты молодежного развития в современной России : Материалы XVII-XVIII Всероссийских научно-практических чтений памяти А.Н. Радищева, Малоярославец, 17 апреля 2019 года. – Малоярославец: Московский финансово-юридический университет МФЮА, 2019. – С. 133-136.
7. Голви Т. Работа как внутренняя игра. Раскрытие личного потенциала. - М.: Манн, Иванов и Фербер, 2018. - 304 с.
8. Занин Д. С. Коучинг-технологии проектирования индивидуальной стратегии профессионального развития специалиста / Д. С. Занин // Педагогический журнал Башкортостана. – 2019. – № 2(81). – С. 44-52.
9. Иванова И. В. Коучинг в саморазвитии детей и молодежи / И. В. Иванова, В. А. Макарова // Прикладная психология на службе развивающейся личности : Сборник научных статей и материалов XVI научно-практической конференции с международным участием, Коломна, 14–15 февраля 2019 года. – Коломна: Государственное образовательное учреждение высшего образования Московской области "Государственный социально-гуманитарный университет", 2019. – С. 70-75.
10. Институт Психологии Творчества. - [Электронный источник]. - Режим доступа: https://www.neurograff.com/institut
11. Коваленко Е. Н. Коучинг в системе факторов эффективного управления человеческими ресурсами предприятия / Е. Н. Коваленко, Н. П. Воробьева, И. М. Виничук // Формирование рыночных отношений в Украине. – 2019. – № 5(216). – С. 80-87.
12. Королихин Андрей. Русская школа коучинга. - [Электронный источник]. - Режим доступа: https://coachingschool.ru/teacher/andrey-korolikhin/
13. Леви В.Л. Искусство быть другим. - Книжный клуб. - 2015. С. 384.
14. Линтон Р. Личность, культура и общество // Личность. Культура. Общество. - Т.3. - Вып. 1(7). - 2001. - С.68-86.
15. Литвак Б.М. Семь шагов к стабильной самооценке. АСТ. - 2020. - С. 352.
16. Мелия М. И. Как усилить свою силу. Коучинг / М. И. Мелия ; Марина Мелия. – Москва : Альпина Бизнес Букс, 2008. – 296 с.
17. Мид Дж. Г. Избранное: Сб. переводов / РАН. ИНИОН. Центр социал. научн.-информ. исследований. Отд. социологии и социал. психологии; Сост. и переводчик В. Г. Николаев. Отв. ред. Д. В. Ефременко. — М., 2009. — 290 с.
18. Молчанова О.Н. Самооценка: Теоретические проблемы и эмпирические исследования: учеб. пособие / О.Н. Молчанова. – М.: Флинта; Наука, 2010. - С. 392.
19. Молчанова О.Н. Проблемы самооценки индивидуальной личности // Мир психологии. – 2011. – No 1(65). – С. 82–95.
20. Некрасова Т.Ю. Самооценка: современный взгляд на психологическое содержание феномена. Вестник Университета №14, 2013. С. 288-292.
21. Нейрогештальт: 4 школы коучинга в одной программе. - [Электронный источник]. - Режим доступа: https://www.neurogestalt.pro/
22. Пискарев П.М. Нейрографика: алгоритм снятия ограничений. М.:Эксмо, 2020. - 224 с.
23. Пискарев Павел Михайлович. Мультиролевая личность. [Электронный источник]. - Режим доступа: https://www.piskarev.ru/multi-rolepersonality. (14.04.2021).
24. Савкин  Александр. - [Электронный источник]. - Режим доступа: https://coachinstitute.ru/consultants/aleksandr-savkin.html
25. Самсонова Е.В. -  [Электронный источник]. - Режим доступа: Новая технология управления своей жизнью. https://books.google.ru/books/about/Новая_технология_упра.html?id=W3EMAwAAQBAJ&printsec=frontcover&source=kp_read_button&newbks=1&newbks_redir=1&redir_esc=y. (14.04.2021).
26. Толкунова Е. Г. Предрасположенность руководителей к управлению в стиле коучинг / Е. Г. Толкунова // Colloquium-journal. – 2019. – № 14-5(38). – С. 57-58.
27. Уитмор Дж. Коучинг высокой эффективности. / Пер. с англ. - М.: Международная академия корпоративного управления и бизнеса, 2005. - 168 с.
28. Школа Системно-Интегративного Коучинга. - [Электронный источник]. - Режим доступа: http://www.portalopen.ru/courses/c-school
29. Шлаина В.М. Ролевое поведение: психологический анализ // Менеджмент и кадры: психология управления, соционика и социология. - 2012. - № 10. - С.44-52.
30. Шубрт И. Социальная роль - забытая тема социологии / И. Шубрт // Социологические исследования. – 2017. – № 6(398). – С. 15-24.
31. Cox E., Bachkirova T., Clutterbuck D. Theoretical Traditions and Coaching Genres: Mapping the Territory // Advances in Developing Human Resources. - 2014. - Vol. 16 (2). - Р.139-160.
32. Dzikovska M. Coaching as the pedagogical technology in professional training of future specialists / M. Dzikovska // Неперервна професійна освіта: теорія і практика. – 2019. – No 3(60). – P. 45-50.
33. Ellinger A. D., Kim S. Coaching and Human Resource Development: Examining Relevant Theories, Coaching Genres, and Scales to Advance Research and Practice // Advances in Developing Human Resources. - 2014. - Vol. 16 (2). - Р. 127-138.
34. Eriksen M., Collins S., Finocchio B. Developing Students’ Coaching Ability Through Peer Coaching // Journal of Management Education. Vol.44 (1)- 2019. - P.9-38.
35. Leadership coaching and the coachee // Coaching focus. - [Электронный источник]. - Режим доступа: https://www.coaching-focus.com/blogs/what-my-role-coachee/
36. Lobanova E. S. Coaching as a means of learning a foreign language / E. S. Lobanova // Высшее образование для XXI века : Доклады и материалы ХIII Международной научной конференции, Москва, 08–10 декабря 2016 года. – Москва: Московский гуманитарный университет, 2016. – P. 40-44.
37. Milner J., Milner T., McCarthy G. A Coaching Culture Definition: An Industry-Based Perspective From Managers as Coaches // The Journal of Applied Behavioral Science. - 2020. - Vol. 56 (2). - Р. 237-254.